И они дали мне шестипенсовик и двух лососей, чтобы я только никому не жаловалась. Нет, нет, Дэви, правда, не такой, как другие, бедняга, но он не так уж глуп, как о нем говорят. Но посудите сами, как мы можем отплатить его милости за все его добро, когда все мы и отцы наши живем на его землях двести лет, и он содержал моего бедного Джейми и в школе и в университете, да и в замке он у него жил, пока в лучший мир не отправился. А меня таки просто спас, когда меня хотели отправить как ведьму в Перт – прости, господи, тем, кто наговорил на меня, глупую старуху! А бедного моего Дэви кормил и поил почти всю жизнь!
Уэверли удалось наконец прервать рассказ Дженнет и спросить о мисс Брэдуордин.
– Слава богу, жива и здорова, – ответил барон, – она в Духране. Тамошний лэрд состоит в дальнем родстве со мной, а в более близком – с мистером Рубриком, и хотя по взглядам он виг, однако в такие времена старой дружбы не забывает. Приказчик делает все, что может, чтобы спасти кое-какие крохи для Розы, но боюсь, очень боюсь, что мне никогда больше не удастся с ней увидеться. Придется мне, видно, сложить свои кости где-нибудь в далекой земле.
– Что вы, ваша милость, – сказала старая Дженнет, – в пятнадцатом году ведь то же было, а земли-то и все свое добро вы обратно получили. Ну вот, яйца готовы и куропатка поджарилась. И есть тарелка на каждого, и соль, и остатки белого хлеба, что принесли от приказчика, а в глиняном кувшине от Люки Мак-Лири сколько угодно водки. Не хуже принцев, пожалуй, поужинаете.
– Я желал бы, чтобы по крайней мере одному принцу, нам с вами знакомому, жилось сейчас не хуже нашего, – сказал барон Уэверли, и они оба от всей души пожелали благополучия несчастному Карлу Эдуарду.
После этого разговор коснулся планов на будущее. У барона они были весьма несложны: бежать во Францию, где, при содействии старых друзей, он рассчитывал попасть на какую-нибудь военную должность, на которую он все еще считал себя способным. Он пригласил Уэверли поехать с ним, на что тот дал согласие, в случае если хлопоты полковника Толбота о его помиловании не увенчаются успехом. Втайне он надеялся, что барон не будет возражать против его намерения просить руки Розы и даст ему таким образом право поддерживать его в изгнании. Но он не хотел затрагивать эту тему до тех пор, пока не решится его собственная участь. Затем он заговорил о Гленнакуойхе, судьба которого внушала барону большие опасения, хотя, как он заметил, он был прямо как Ахилл у Горация Флакка note 466:
Impiger, iracundus, inexorabilis, acer, что, – продолжал он, – было передано на шотландском языке Струаном Робертсоном:
Язвителен, капризен, горд,
Горяч и, как железо, тверд.
Вспомнили и Флору, и добрый старик отозвался о ней с безграничным сочувствием.
Становилось поздно. Старая Дженнет забралась в какую-то собачью конуру за перегородкой. Дэви уже давно спал и похрапывал между Бэном и Баскаром. Эти собаки последовали за ним после разорения усадьбы и так и остались в хижине его матери. Слава об их свирепости вместе с молвой о том, что старуха причастна к колдовству, немало способствовала тому, что посторонние держались вдали от этой лощины. Благодаря этому Мак-Уибл украдкой снабжал Дженнет мукой для их пропитания, а также кое-какими мелочами, которые в теперешнем положении барона были для него роскошью; но для этого нужна была большая осторожность. Пожелав друг другу покойной ночи, барон и Уэверли легли спать – барон на своем обычном ложе, а Уэверли на ободранном бархатном кресле, украшавшем некогда парадную спальню в Тулли-Веолане (мебель из замка была теперь рассеяна по всем окрестным коттеджам), и уснул так же крепко, как если бы он покоился на перине.
Глава 65. Дальнейшие разъяснения
Едва забрезжило утро, как старая Дженнет принялась возиться в хижине, чтобы разбудить барона, который обычно спал крепким и тяжелым сном.
– Мне нужно возвращаться в пещеру, – сказал он Уэверли, – не хотите ли пройтись со мною по лощине?
Они вышли вместе и направились по узкой полузаросшей тропинке, протоптанной рыболовами и дровосеками по берегу речки. Дорогой барон объяснил Уэверли, что остаться на день или два в Тулли-Веолане не представляет для него никакой опасности, даже если увидят, как он разгуливает по поместью. Для этого ему нужно было принять только одну меру предосторожности, а именно: выдать себя за агента или землемера, высланного каким-нибудь английским джентльменом, собирающимся приобрести имение. Он посоветовал ему с этой целью навестить Мак-Уибла, который по-прежнему проживал в четырех милях от деревни, в домике Малый Веолан, хотя на следующий год ему предстояло переехать в другое место. Офицеру, командующему военным отрядом, можно было предъявить пропуск Стэнли, а если бы Уэверли повстречался кто-либо из крестьян и узнал его, он мог быть уверен, что никто из них его не выдаст.
– Я уверен, что половина народа на моих землях знает, что их бедный старый лэрд скрывается где-то здесь. Я заметил, что они не пускают сюда ни одного мальчишку разорять гнезда, а раньше, когда я располагал еще своей баронской властью, мне никогда не удавалось этого полностью добиться. Мало того – я то и дело наталкиваюсь на разные вещи, которые эти добрые люди, дай им бог здоровья, подкладывают мне, думая, что я могу в них нуждаться. Я надеюсь, что им попадется такой же добрый хозяин, только помудрее меня.
Последние слова, естественно, вызвали у барона глубокий вздох. Но спокойствие и терпение, с которым он выносил свои невзгоды, имели в себе что-то необыкновенно благородное и даже возвышенное. Не слышалось от него бесплодных жалоб, не было в нем угрюмой меланхолии. Участь свою со всеми ее тяготами он переносил с благодушным, хоть и серьезным самообладанием и не осыпал бранью торжествующих врагов.
– Я сделал то, что считал своим долгом, – говорил добрый старик, – и, без сомнения, они тоже считают, что выполнили свой. Иной раз меня берет тоска при виде почерневших стен жилища моих предков, но, без сомнения, не всегда офицерам удается удержать солдат от грабежа и разрушений, и даже сам Густав Адольф note 467 нередко допускал их, как вы можете убедиться, прочитав реляцию Манро note 468 , который участвовал в его кампаниях в рядах шотландского отряда, называвшегося Мак-Кеевым полком. Я и сам бывал свидетелем не менее печальных картин, чем та, что представляет собой сейчас Тулли-Веолан, когда служил под началом маршала герцога Берикского. Да, мы можем, подобно Вергилию Марону, воскликнуть: «Fuimus Troes!» note 469 – и наша песенка спета. Но и дома, и целые роды, и люди могут сказать, что они довольно пожили, если им довелось погибнуть с честью. А теперь я нашел себе убежище, весьма похожее на domus ultima note 470.
В эту минуту они подошли к подножию крутой скалы.
– Мы, несчастные якобиты, похожи на кроликов в священном писании (которых великий путешественник Покок note 471 называет jerboa), мы – слабые существа, ютящиеся в скалах. Итак, всего лучшего, мой добрый друг, вечером мы встретимся у Дженнет, ибо я должен забраться в мой Патмос note 472, а это нелегкое дело для моих старых костей.
С этими словами он начал карабкаться на скалу, перебираясь с помощью рук от одной неверной опоры до другой, пока не добрался до половины, где два-три куста заслоняли вход в пещеру, напоминавший отверстие в печи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133
Уэверли удалось наконец прервать рассказ Дженнет и спросить о мисс Брэдуордин.
– Слава богу, жива и здорова, – ответил барон, – она в Духране. Тамошний лэрд состоит в дальнем родстве со мной, а в более близком – с мистером Рубриком, и хотя по взглядам он виг, однако в такие времена старой дружбы не забывает. Приказчик делает все, что может, чтобы спасти кое-какие крохи для Розы, но боюсь, очень боюсь, что мне никогда больше не удастся с ней увидеться. Придется мне, видно, сложить свои кости где-нибудь в далекой земле.
– Что вы, ваша милость, – сказала старая Дженнет, – в пятнадцатом году ведь то же было, а земли-то и все свое добро вы обратно получили. Ну вот, яйца готовы и куропатка поджарилась. И есть тарелка на каждого, и соль, и остатки белого хлеба, что принесли от приказчика, а в глиняном кувшине от Люки Мак-Лири сколько угодно водки. Не хуже принцев, пожалуй, поужинаете.
– Я желал бы, чтобы по крайней мере одному принцу, нам с вами знакомому, жилось сейчас не хуже нашего, – сказал барон Уэверли, и они оба от всей души пожелали благополучия несчастному Карлу Эдуарду.
После этого разговор коснулся планов на будущее. У барона они были весьма несложны: бежать во Францию, где, при содействии старых друзей, он рассчитывал попасть на какую-нибудь военную должность, на которую он все еще считал себя способным. Он пригласил Уэверли поехать с ним, на что тот дал согласие, в случае если хлопоты полковника Толбота о его помиловании не увенчаются успехом. Втайне он надеялся, что барон не будет возражать против его намерения просить руки Розы и даст ему таким образом право поддерживать его в изгнании. Но он не хотел затрагивать эту тему до тех пор, пока не решится его собственная участь. Затем он заговорил о Гленнакуойхе, судьба которого внушала барону большие опасения, хотя, как он заметил, он был прямо как Ахилл у Горация Флакка note 466:
Impiger, iracundus, inexorabilis, acer, что, – продолжал он, – было передано на шотландском языке Струаном Робертсоном:
Язвителен, капризен, горд,
Горяч и, как железо, тверд.
Вспомнили и Флору, и добрый старик отозвался о ней с безграничным сочувствием.
Становилось поздно. Старая Дженнет забралась в какую-то собачью конуру за перегородкой. Дэви уже давно спал и похрапывал между Бэном и Баскаром. Эти собаки последовали за ним после разорения усадьбы и так и остались в хижине его матери. Слава об их свирепости вместе с молвой о том, что старуха причастна к колдовству, немало способствовала тому, что посторонние держались вдали от этой лощины. Благодаря этому Мак-Уибл украдкой снабжал Дженнет мукой для их пропитания, а также кое-какими мелочами, которые в теперешнем положении барона были для него роскошью; но для этого нужна была большая осторожность. Пожелав друг другу покойной ночи, барон и Уэверли легли спать – барон на своем обычном ложе, а Уэверли на ободранном бархатном кресле, украшавшем некогда парадную спальню в Тулли-Веолане (мебель из замка была теперь рассеяна по всем окрестным коттеджам), и уснул так же крепко, как если бы он покоился на перине.
Глава 65. Дальнейшие разъяснения
Едва забрезжило утро, как старая Дженнет принялась возиться в хижине, чтобы разбудить барона, который обычно спал крепким и тяжелым сном.
– Мне нужно возвращаться в пещеру, – сказал он Уэверли, – не хотите ли пройтись со мною по лощине?
Они вышли вместе и направились по узкой полузаросшей тропинке, протоптанной рыболовами и дровосеками по берегу речки. Дорогой барон объяснил Уэверли, что остаться на день или два в Тулли-Веолане не представляет для него никакой опасности, даже если увидят, как он разгуливает по поместью. Для этого ему нужно было принять только одну меру предосторожности, а именно: выдать себя за агента или землемера, высланного каким-нибудь английским джентльменом, собирающимся приобрести имение. Он посоветовал ему с этой целью навестить Мак-Уибла, который по-прежнему проживал в четырех милях от деревни, в домике Малый Веолан, хотя на следующий год ему предстояло переехать в другое место. Офицеру, командующему военным отрядом, можно было предъявить пропуск Стэнли, а если бы Уэверли повстречался кто-либо из крестьян и узнал его, он мог быть уверен, что никто из них его не выдаст.
– Я уверен, что половина народа на моих землях знает, что их бедный старый лэрд скрывается где-то здесь. Я заметил, что они не пускают сюда ни одного мальчишку разорять гнезда, а раньше, когда я располагал еще своей баронской властью, мне никогда не удавалось этого полностью добиться. Мало того – я то и дело наталкиваюсь на разные вещи, которые эти добрые люди, дай им бог здоровья, подкладывают мне, думая, что я могу в них нуждаться. Я надеюсь, что им попадется такой же добрый хозяин, только помудрее меня.
Последние слова, естественно, вызвали у барона глубокий вздох. Но спокойствие и терпение, с которым он выносил свои невзгоды, имели в себе что-то необыкновенно благородное и даже возвышенное. Не слышалось от него бесплодных жалоб, не было в нем угрюмой меланхолии. Участь свою со всеми ее тяготами он переносил с благодушным, хоть и серьезным самообладанием и не осыпал бранью торжествующих врагов.
– Я сделал то, что считал своим долгом, – говорил добрый старик, – и, без сомнения, они тоже считают, что выполнили свой. Иной раз меня берет тоска при виде почерневших стен жилища моих предков, но, без сомнения, не всегда офицерам удается удержать солдат от грабежа и разрушений, и даже сам Густав Адольф note 467 нередко допускал их, как вы можете убедиться, прочитав реляцию Манро note 468 , который участвовал в его кампаниях в рядах шотландского отряда, называвшегося Мак-Кеевым полком. Я и сам бывал свидетелем не менее печальных картин, чем та, что представляет собой сейчас Тулли-Веолан, когда служил под началом маршала герцога Берикского. Да, мы можем, подобно Вергилию Марону, воскликнуть: «Fuimus Troes!» note 469 – и наша песенка спета. Но и дома, и целые роды, и люди могут сказать, что они довольно пожили, если им довелось погибнуть с честью. А теперь я нашел себе убежище, весьма похожее на domus ultima note 470.
В эту минуту они подошли к подножию крутой скалы.
– Мы, несчастные якобиты, похожи на кроликов в священном писании (которых великий путешественник Покок note 471 называет jerboa), мы – слабые существа, ютящиеся в скалах. Итак, всего лучшего, мой добрый друг, вечером мы встретимся у Дженнет, ибо я должен забраться в мой Патмос note 472, а это нелегкое дело для моих старых костей.
С этими словами он начал карабкаться на скалу, перебираясь с помощью рук от одной неверной опоры до другой, пока не добрался до половины, где два-три куста заслоняли вход в пещеру, напоминавший отверстие в печи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133