Теперь Амвросий понимал, что богам новой земли не нужно подобных жертв. Небесное божество слышало его и говорило с ним. Может быть, оно помогло ему обрести свободу?
Дети потянулись к воротам. Голоса некоторых уже доносились издали. Наступал вечерний мороз. Воздух становился прохладней. Начинал острее покалывать кожу.
- Идем! Хватит лежать! - пробудил Амвросия резкий призыв друга. - Смотри, рукавицу потеряешь. Вон, слетела. Бери.
- Э-ге-гей! - закричал им Мечислав. - Если вас съедят волки, то мне некого будет завтра побеждать! Других соперников у меня нет!
«Хвалит он нас что ли?» - предположил юный римлянин. Эта мысль на мгновение вернула его в реальность. Он механически натянул протянутую рукавицу. Стряхнул снег. «Наверное, ты счастлив», - незаметно шепнула ему мысль. Новый мир приносил новые радости, с лихвой вознаграждая за все прежние страхи. Рабы с того берега Дуная не зря стремились сюда, хотя не всегда тут жилось спокойно и сыто.
- Волки вас съедят! - ехидно напомнил им угрозу приятеля Келагаст.
- Это мы посмотрим, кто кого съест! - ответил ему сын кузнеца. Добавил тихонько: - Вот ведь глупый подлиза.
Друзья последними возвращались домой.
- Ладислава хороша! И как смеется игриво, словно уже девушка. Красавица будет, вспомни мое слово, - как взрослый заговорил Идарий.
- Кто? - удивился маленький римлянин.
- Вот тебе, брат, я этого точно никогда не скажу! - засмеялся Идарий.
Не с того не сего вновь подняли лай собаки.
«Мы римляне произошли от волков. Или от волчицы? Кажется так, говорил вчера Валент? Точно! Нам волков бояться нечего. Они - наш родовой зверь» - почему-то решил про себя Амвросий. От этой мысли его настроение сделалось еще более приподнятым.
17
Магистр Фракии жестом приказал рабу подать питья и закуски. Повинуясь господину, слуга поставил на стол полные белого вина глиняные чаши и серебряный кубок, принес блюдо, заполненное сушеными фруктами. Магистр отпустил раба движением руки. Приказал:
- Мне нужен Сатур. Позови его сюда.
Раб почтительно поклонился и вышел, не поднимая глаз. Только два человека остались в комнате, сидя за столом у очага.
- Есть новости с того берега, Феодот? - спросил магистра развалившийся рядом крепкий варвар с широким плоским лицом, заросшим черно-рыжей щетиной.
- Есть, - лениво растягивая слова, ответил магистр. - Есть, Фритигерн. Есть. Их то мы и ждем.
- Хм! - произнес варвар. С безразличием засунул в пасть горсть сухих слив. - Трибуна ты не позовешь?
- Нет, - все также лениво протянул Феодот, поднимая полный до краев кубок.
Магистр провел на границе больше трех недель. По приказу цезаря Тиверия он изучал и без того известное состояние расположенных там войск. Почти все соединения представляли печальное зрелище. Оружие было старым. Его недоставало. Воины забыли свое ремесло: из десяти дротиков только два попадали в цель. Но хуже было то, что солдаты-поселенцы не желали идти в бой. Денег, чтобы поднять их дух у магистра имелось немного. К тому же он хотел кое-что приберечь и для себя.
- Дуксы бегут от тебя как мыши от кота, - пробурчал германец, с жадностью выпивая вино. - Скоты! Я ничего не смыслю в кораблях. Но, плавать то, что нам показали, не может. Нет! Гнилые доски. Почему этот тупой раб всегда забывает принести кувшин? Я что должен всякий раз кого-нибудь звать, когда выпью немного этой отравы?
Магистр не отвечал. Видя, что его господин погрузился в мысли, как это с ним часто случалось, Фритигерн вышел из комнаты и вернулся с кувшином вина. Все время пока германец отсутствовал, командующий силами Фракии резавшим тишину фоном слышал грубый голос, выкрикивавший ругательства в адрес нерадивого слуги.
Ссора за дверью не интересовало Феодота. «Елена, прекрасная Елена, как я хочу снова почувствовать твое тело, покой благовоний, спокойные радости дома, - думал он. - Как я устал от этих низких потолков, от спертого воздуха и вони. Всюду царящей вони! Свиньи, коровы, ленивые поселенцы, трусливые командиры, развалившиеся крепости Юстиниана, тупые рабы… Беспокойные люди не знающие мудрости Эпикура. Помнишь ли ты, какие жемчужные бусы я привез тебе из Антиохии в прошлом году, Елена? Что сейчас приготовил наш повар? Наверное, снова зажарил павлина и подает его с каким-нибудь удивительным соусом. Сладковатым и немного терпким от сыра. Фритигерн прав, хорошо, что в столице не повесили на меня еще и флот. Почему я должен отвечать за этот беспорядок?» Мысли о приятном, о жене и детях, скоро вернулись к магистру Фракии. Он не хотел больше ничего знать о дурных делах, но уйти от них было нельзя.
- Благородный Феодот, господин, - неожиданно услышал магистр чей-то голос. - Я здесь и жду твоих приказаний.
- Явился, наконец, - проворчал германец, доедая чернослив. - Выпей вина!
- Что? - полусонно спросил Феодот.
Низкорослый толстяк развел руками и поклонился, как бы демонстрируя свою изящно расшитую красной нитью тунику и золотые цепи, игравшие на жирной груди. «Вот же, хвастливая бестия!» - мысленно усмехнулся Феодот, заодно подумав, что все люди одинаковы, все не лишена алчности и пороков - такими их создал бог.
Сатур почтительно улыбался, прямо смотря большими голубыми очами в узкую серость глаз своего господина.
- Где этот человек? - надменно спросил магистр, отпивая из серебряного кубка.
- Отрава. Я всегда говорил, что любое вино в Мизии или Дакии - хуже дрянного уксуса. Кислое, как кровь перса.
- Он прибыл, мой светлейший господин, и ждет твоих указаний.
Магистр ядовито засмеялся, почесывая гладковыбритый жирный подбородок.
- Где ты ходишь? Зови его немедленно. И еще! Уже полдень. Выдай моим букелариям пшеничного хлеба. Трибуну скажи, что я скоро смогу с ним поговорить. Пусть не дрожит как застывшая собака.
Сатур вернулся через минуту. В комнату вслед за ним вошел белобородый гот. На его лице читались тревога и усталость.
- Говори!
- Я привес тебе то, что ты просил, господин! - охрипшим голосом произнес варвар. - Это нерадостные вести. Даврит перейдет Дунай этой весной. С ним будет не менее 20 тысяч воинов: склавин, гуннов и готов. Он поведет их в глубь страны, до стен Константинополя, а может и дальше.
- Ах, - с горечью вырвалось из груди Феодота. - Это точно?
- Да, благородный магистр.
- Беспокойное будет лето, - проворчал Фритигерн.
- Что тебе еще известно наверняка? Где склавины перейдут реку?
- Вместе с жизнью я вырвал из приближенного Даврита место. Восточнее Ротиория склавины устроят переправу, едва только солнце согреет воду в Дунае. Там они и ступят на землю империи. Склавины знают, насколько плохо защищены римские рубежи. Им известно, что цезарь воюет с Сасанидами, перебросил многие силы в Азию, а Дунай оставил на попечение дуксов. В империи Даврит рассчитывает на поддержку уже переселившихся соплеменников, голого люда и разбойничьих шаек.
- Значит не набег, - прошептал магистр. Скривились тонкие уста, показав на мгновение желтоватые клыки. Взор сделался ядовитым и напряженным. - Я благодарю тебя. Иди и молчи. Сатур, прикажи хорошо накормить его и выдай 10 солидов выше обещанного. Отныне этот человек мой букеларий.
- Благодарю тебя, мудрый Феодот! Мой меч послужит тебе верно.
Короткий толстяк и гот вышли. Магистр повернулся к Фритигерну. Сказал размерено:
- Об этом я не могу писать в столицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
Дети потянулись к воротам. Голоса некоторых уже доносились издали. Наступал вечерний мороз. Воздух становился прохладней. Начинал острее покалывать кожу.
- Идем! Хватит лежать! - пробудил Амвросия резкий призыв друга. - Смотри, рукавицу потеряешь. Вон, слетела. Бери.
- Э-ге-гей! - закричал им Мечислав. - Если вас съедят волки, то мне некого будет завтра побеждать! Других соперников у меня нет!
«Хвалит он нас что ли?» - предположил юный римлянин. Эта мысль на мгновение вернула его в реальность. Он механически натянул протянутую рукавицу. Стряхнул снег. «Наверное, ты счастлив», - незаметно шепнула ему мысль. Новый мир приносил новые радости, с лихвой вознаграждая за все прежние страхи. Рабы с того берега Дуная не зря стремились сюда, хотя не всегда тут жилось спокойно и сыто.
- Волки вас съедят! - ехидно напомнил им угрозу приятеля Келагаст.
- Это мы посмотрим, кто кого съест! - ответил ему сын кузнеца. Добавил тихонько: - Вот ведь глупый подлиза.
Друзья последними возвращались домой.
- Ладислава хороша! И как смеется игриво, словно уже девушка. Красавица будет, вспомни мое слово, - как взрослый заговорил Идарий.
- Кто? - удивился маленький римлянин.
- Вот тебе, брат, я этого точно никогда не скажу! - засмеялся Идарий.
Не с того не сего вновь подняли лай собаки.
«Мы римляне произошли от волков. Или от волчицы? Кажется так, говорил вчера Валент? Точно! Нам волков бояться нечего. Они - наш родовой зверь» - почему-то решил про себя Амвросий. От этой мысли его настроение сделалось еще более приподнятым.
17
Магистр Фракии жестом приказал рабу подать питья и закуски. Повинуясь господину, слуга поставил на стол полные белого вина глиняные чаши и серебряный кубок, принес блюдо, заполненное сушеными фруктами. Магистр отпустил раба движением руки. Приказал:
- Мне нужен Сатур. Позови его сюда.
Раб почтительно поклонился и вышел, не поднимая глаз. Только два человека остались в комнате, сидя за столом у очага.
- Есть новости с того берега, Феодот? - спросил магистра развалившийся рядом крепкий варвар с широким плоским лицом, заросшим черно-рыжей щетиной.
- Есть, - лениво растягивая слова, ответил магистр. - Есть, Фритигерн. Есть. Их то мы и ждем.
- Хм! - произнес варвар. С безразличием засунул в пасть горсть сухих слив. - Трибуна ты не позовешь?
- Нет, - все также лениво протянул Феодот, поднимая полный до краев кубок.
Магистр провел на границе больше трех недель. По приказу цезаря Тиверия он изучал и без того известное состояние расположенных там войск. Почти все соединения представляли печальное зрелище. Оружие было старым. Его недоставало. Воины забыли свое ремесло: из десяти дротиков только два попадали в цель. Но хуже было то, что солдаты-поселенцы не желали идти в бой. Денег, чтобы поднять их дух у магистра имелось немного. К тому же он хотел кое-что приберечь и для себя.
- Дуксы бегут от тебя как мыши от кота, - пробурчал германец, с жадностью выпивая вино. - Скоты! Я ничего не смыслю в кораблях. Но, плавать то, что нам показали, не может. Нет! Гнилые доски. Почему этот тупой раб всегда забывает принести кувшин? Я что должен всякий раз кого-нибудь звать, когда выпью немного этой отравы?
Магистр не отвечал. Видя, что его господин погрузился в мысли, как это с ним часто случалось, Фритигерн вышел из комнаты и вернулся с кувшином вина. Все время пока германец отсутствовал, командующий силами Фракии резавшим тишину фоном слышал грубый голос, выкрикивавший ругательства в адрес нерадивого слуги.
Ссора за дверью не интересовало Феодота. «Елена, прекрасная Елена, как я хочу снова почувствовать твое тело, покой благовоний, спокойные радости дома, - думал он. - Как я устал от этих низких потолков, от спертого воздуха и вони. Всюду царящей вони! Свиньи, коровы, ленивые поселенцы, трусливые командиры, развалившиеся крепости Юстиниана, тупые рабы… Беспокойные люди не знающие мудрости Эпикура. Помнишь ли ты, какие жемчужные бусы я привез тебе из Антиохии в прошлом году, Елена? Что сейчас приготовил наш повар? Наверное, снова зажарил павлина и подает его с каким-нибудь удивительным соусом. Сладковатым и немного терпким от сыра. Фритигерн прав, хорошо, что в столице не повесили на меня еще и флот. Почему я должен отвечать за этот беспорядок?» Мысли о приятном, о жене и детях, скоро вернулись к магистру Фракии. Он не хотел больше ничего знать о дурных делах, но уйти от них было нельзя.
- Благородный Феодот, господин, - неожиданно услышал магистр чей-то голос. - Я здесь и жду твоих приказаний.
- Явился, наконец, - проворчал германец, доедая чернослив. - Выпей вина!
- Что? - полусонно спросил Феодот.
Низкорослый толстяк развел руками и поклонился, как бы демонстрируя свою изящно расшитую красной нитью тунику и золотые цепи, игравшие на жирной груди. «Вот же, хвастливая бестия!» - мысленно усмехнулся Феодот, заодно подумав, что все люди одинаковы, все не лишена алчности и пороков - такими их создал бог.
Сатур почтительно улыбался, прямо смотря большими голубыми очами в узкую серость глаз своего господина.
- Где этот человек? - надменно спросил магистр, отпивая из серебряного кубка.
- Отрава. Я всегда говорил, что любое вино в Мизии или Дакии - хуже дрянного уксуса. Кислое, как кровь перса.
- Он прибыл, мой светлейший господин, и ждет твоих указаний.
Магистр ядовито засмеялся, почесывая гладковыбритый жирный подбородок.
- Где ты ходишь? Зови его немедленно. И еще! Уже полдень. Выдай моим букелариям пшеничного хлеба. Трибуну скажи, что я скоро смогу с ним поговорить. Пусть не дрожит как застывшая собака.
Сатур вернулся через минуту. В комнату вслед за ним вошел белобородый гот. На его лице читались тревога и усталость.
- Говори!
- Я привес тебе то, что ты просил, господин! - охрипшим голосом произнес варвар. - Это нерадостные вести. Даврит перейдет Дунай этой весной. С ним будет не менее 20 тысяч воинов: склавин, гуннов и готов. Он поведет их в глубь страны, до стен Константинополя, а может и дальше.
- Ах, - с горечью вырвалось из груди Феодота. - Это точно?
- Да, благородный магистр.
- Беспокойное будет лето, - проворчал Фритигерн.
- Что тебе еще известно наверняка? Где склавины перейдут реку?
- Вместе с жизнью я вырвал из приближенного Даврита место. Восточнее Ротиория склавины устроят переправу, едва только солнце согреет воду в Дунае. Там они и ступят на землю империи. Склавины знают, насколько плохо защищены римские рубежи. Им известно, что цезарь воюет с Сасанидами, перебросил многие силы в Азию, а Дунай оставил на попечение дуксов. В империи Даврит рассчитывает на поддержку уже переселившихся соплеменников, голого люда и разбойничьих шаек.
- Значит не набег, - прошептал магистр. Скривились тонкие уста, показав на мгновение желтоватые клыки. Взор сделался ядовитым и напряженным. - Я благодарю тебя. Иди и молчи. Сатур, прикажи хорошо накормить его и выдай 10 солидов выше обещанного. Отныне этот человек мой букеларий.
- Благодарю тебя, мудрый Феодот! Мой меч послужит тебе верно.
Короткий толстяк и гот вышли. Магистр повернулся к Фритигерну. Сказал размерено:
- Об этом я не могу писать в столицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107