И что получает от всего этого
Эндрю Флексен? Что связывает его с вами?
- На первый раз вопросов достаточно, - сказал, улыбаясь, Нимрон. -
Придвиньте вон то кресло к этому, и я смогу ответить вам на некоторые из
них.
Майк подтащил мягкое кресло ручной работы к другому, точно такому же.
Он думал об улыбке, появившейся на лице Нимрона. Это было самое большое
различие между миром Шоу и миром Революционеров. Здесь люди улыбались. Это
различие ему нравилось.
- Эндрю Флексен прежде всего состоятельный человек, и это состояние
независимо. Его предок изобрел и построил первые аэромобили. Флексены
накопили столько денег, что, когда Шоу в конце концов вобрало в себя их
компанию наряду с другими, это не причинило им большого ущерба.
Майк поднял брови, удивленный. Его забавляла мысль, что Флексен мог
работать на Революцию за деньги - это была единственная причина, которую
Майк мог бы понять. Но теперь в этой причине зияли прорехи. Большие прорехи.
- Эндрю - романтик, - продолжал Нимрон. - Он избрал для себя
ностальгический девиз, что-то вроде: "Вернемся в старый мир". Он
коллекционирует книги и старые фильмы. Он даже довольно хорошо умеет читать
и писать, еще с детских лет.
- Но богатые люди были первыми, кто предал забвению эти искусства!
- Не все. Большинство отказались от умения читать и писать потому, что
владеющие этими талантами попадали в число подозрительных. Любой, кто тратит
так много времени на изучение этих искусств, бесполезных в мире, где машины
умеют говорить, а все искусство сводится к Шоу, просто не может не быть
реакционером. Так считает Кокли. Эндрю никогда не обнаруживал своего умения
читать или писать. Для идентификации он использовал звуковой код, для всего
прочего - карточки магнитозаписи. Но именно он научил меня. Он знал моего
отца, который тоже был неисправимым романтиком. Эндрю учил нас обоих. Я знаю
грамоту с четырнадцати лет, но это известно очень немногим. Это секрет для
всех, кроме людей, обитающих в этом убежище, и нескольких тайных агентов
вовне. И несмотря на это, Кокли пытался убить меня.
- Кокли быстрее и быстрее движется вперед, - сказал Майк, чтобы
показать, что и он кое-что понимает.
- Мы тоже должны пошевеливаться. Он еще ни в чем не заподозрил Эндрю. И
я сомневаюсь, что большинство вовлеченных в наше дело людей находится под
подозрением. Мы играем очень осторожно. Но сейчас Кокли взял меня на мушку,
и мы должны более тщательно подбирать людей. Вот и ответы на ваши вопросы:
Эндрю надеется получить свободу читать, писать и публиковать написанное. А я
хочу увидеть наяву свои мечты о славном прежнем мире - о том, каким бы он
мог быть. У Революционеров редко бывают более возвышенные цели, Майк. Мы
мало стремимся к собственному благу.
- А какова моя роль во всем этом?
- Мы не хотели бы рисковать вами, но вы сами решили действовать в
первых рядах. Мы хотим освободить Лизу, и вы займетесь этим. Если нам
удастся извлечь ее оттуда, вы с ней примете участие в серии передач, которые
должны будут подавить передачи Шоу. Это будет сигналом к началу Революции.
Наше оборудование практически готово.
Майк задохнулся от изумления, горло сдавило, и воздух с трудом находил
дорогу в легкие. Он знал, что они собираются низвергнуть Шоу. Такова была их
цель. Но он никогда в действительности не предполагал, что передач Шоу
больше не будет. Он даже и помыслить не мог об этом. Что ж, сказал он сам
себе, это было логично. Он никогда не задумывался о Шоу; оно было чем-то
вечным, не имеющим конца, не подвластным времени.
- А что вы собираетесь передавать для того, чтобы подорвать влияние
Шоу? - спросил он наконец.
- Мы внушим зрителям ненависть. Ненависть к сонным мухам, к ничтожным
червякам, в которых они превратились. Как полагают наши специалисты, люди не
смогут перенести такой шок - чувство ненависти к самим себе. Вспомните,
когда они находятся под аурой, они ЯВЛЯЮТСЯ Исполнителями. Эмоции
Исполнителя - это также и их эмоции. Когда вы ненавидите их, они начинают
испытывать ненависть к себе. Мы надеемся, что это будет достаточно неприятно
для того, чтобы заставить людей отключиться от передающей сети. Для
ликвидации неразберихи будут пущены в ход все агентурные службы Кокли. Мы
должны будем переловить всех деятелей Шоу и изолировать их до полного
завершения Революции, до того как власть окончательно и бесповоротно
ускользнет из их рук.
Мозг Майка был до отказа наполнен новыми идеями, новыми взглядами,
новыми вопросами. Он наконец-то перестал строить глупые планы, опиравшиеся
на неясные теории; он наконец-то увидел, каким образом будет изменен мир, и
понял, насколько разумно это изменение. Мысли кружились в голове, вызывая
боль в висках. Размах и цели Революции поражали его. Даже если бы думы о
Лизе не манили его, подобно огню, он готов был встать в ряды Революционеров,
бороться вместе с ними за воплощение их планов - смелых и в то же время
практических. И все-таки Лиза была. И это был дополнительный стимул, еще
одна причина для того, чтобы стать участником Революции.
- Я полагаю, что этого достаточно для одного дня, - сказал Нимрон,
вставая. - Подумайте надо всем, что вы теперь знаете. Посмотрите на это с
разных точек зрения. К завтрашнему дню у вас будет множество вопросов, я в
этом более чем уверен.
Майк вышел через фойе с зеркалами.
Он вернулся на свой этаж, в свою комнату и прилег подумать.
И отдохнуть перед предстоящим занятием с Пьером.
В его мыслях горело пламя, и источник этого пламени находился где-то в
глубинах его сердца.

x x x

Ты снова грезишь обо мне. Зомби. Это прекрасно. Мне предоставляется
отличная возможность высказаться. Никто, кроме меня, не высказывается. Я с
удовольствием поведаю тебе свою историю. Я с радостью вернусь назад и
расскажу тебе - покажу тебе, - как меняли меня годы, десятилетия, века.
Когда-то я звалось не Зомби, а Поселение. Затем я стало называться Общество.
Затем на некоторое время меня опять стали называть Поселением. Теперь я -
Зомби, потому что концепция поселения и само поселение выродились в
отдельное домашнее хозяйство, и только. Замкнулось в кругу нескольких
личностей. Позволь, я объясню. Люди есть то, что они есть, не вследствие
того, ЧТО они говорят, а вследствие того, КАК они говорят это. РЕЧЬ: Когда
люди просто говорили, рассказывали трогательные и похабные истории, они
называли меня Поселение. Я было объединенным и закрытым. Человек может
докричаться только через небольшое расстояние, в лучшем случае - несколько
сотен ярдов. Его слова и после доносятся до остальных, но при этом
искажаются. Царство истинного смысла, царство значения слов - это круг с
относительно малым радиусом. Таким образом, когда люди только говорили, я
было Поселением. ПЕЧАТНОЕ СЛОВО: Затем появились алфавит и письменность. Это
произвело большие изменения в людях - и во мне. То, что сказал человек -
именно то, что он сказал, - могло быть перенесено на большое расстояние.
Люди могли следовать возвышенным мыслям писателя;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37