Однако представляется, что использование метода прямого регулирования нормами внутринационального права имеет лежащие гораздо глубже, сугубо правовые недостатки. Основное противоречие в данном случае заключается в том, что состояние правового регулирования не соответствует экономическому содержанию возникающих отношений. Складывающиеся в ходе осуществления иностранных капиталовложений отношения носят явно выраженный интернациональный характер, затрагивают экономические процессы ряда государств. Несмотря на это, для правового регулирования такого рода «мирохозяйственных» отношений в качестве доминирующего способа используются национальные нормы отдельно взятых государств. Иными словами, берется за основу такой метод, который сам базируется на принципе территориальности, принципе ограничительного действия правовых норм.
Такое положение вещей неизбежно порождает весьма сложные юридические проблемы. Нормы внутринационального права, силясь дать исчерпывающее и единообразное регулирование экономических отношений, связанных с участием иностранных лиц в хозяйственной жизни других государств, наталкиваются на заданные самой природой таких норм ограничения. Речь идет об ограниченной сфере действия подобного рода норм, классическом принципе неприменимости норм публично-правового характера на территории иностранных государств. «В то время как в частном праве речь идет о коллизиях законов, в публичном праве речь может идти только об установлении границ действия в пространстве национального закона. Подобное ограничение сферы действия является односторонним в том смысле, что оно игнорирует компетенцию или сферу действия иностранного закона». Однако наличие такого рода ограничений ведет к тому, что та или иная правовая норма, ограниченная границами территории государства, в ряде случаев не достигает необходимого эффекта. Эта парадоксальная ситуация заставила доктрину, правоприменительную практику, а затем и законодателей отказаться от постулатов классического международного частного права и встать на путь признания экстерриториального характера действия императивных публично-правовых норм.
Рассмотрим вначале наиболее характерные исторические примеры, которые в конечном счете привели к серьезным изменениям всей системы международного частного права. Так называемые экстерриториальные конфликты, связанные с попытками отдельных государств распространить действие собственных национальных правовых норм за пределы своей территории, можно разделить на две основные группы. В основе большинства экстерриториальных конфликтов лежат стремление государства, экспортирующего капитал, распространить действие своих правовых норм на дочерние («внучатые») компании, личным статутом которых является иностранное законодательство, а также попытки включить в сферу своего законодательного регулирования акты и юридические действия, имевшие место за пределами территории данного государства.
Исторически эти конфликты стали проявлять себя прежде всего в сфере антимонопольного (антитрестовского) законодательства и законодательства о конкуренции. Пионером при этом стали Соединенные Штаты Америки. Первоначально Верховный суд США стоял на классических позициях: в решении 1909 г. по делу «American Banana Co. v. United States Fruit Co.» указывалось, что «законность или незаконность действий должны определяться по праву того государства, в котором они совершаются… Если же окажется, что другое государство привлекает к ответственности лицо, совершающее подобное действие, в соответствии со своими правилами, а не с правилами места совершения действия, то это будет означать вмешательство в прерогативы другого суверенного государства, что прямо запрещается доктриной вежливости государств. В этом случае государство, суверенитет которого нарушен, имеет все законные основания для сопротивления такому вмешательству… Сущность самого понятия суверенитета выражается в том, что право создается декретами суверенного государства».
Однако уже спустя два года эти принципиальные положения были подвергнуты Верховным судом США ревизии в решении 1911 г. по делу «United States v. American Tobacco Co.». На основании закона Шермана было признано недействительным соглашение, заключенное в Англии между «American Tobacco Co.» и английской компанией. Суть этого соглашения, законного с точки зрения английского права, сводилась к ограничению производства и импорта в США изделий, выпускаемых данными компаниями. В решении Верховного суда США от 1913 г. по делу «United States v. Pacific and Arabic Railway & Navigation Co.» было прямо заявлено, что неприменение закона Шермана к действиям, совершенным на территории других государств, может привести к тому, что регулирование международной торговли окажется за пределами досягаемости правительства США.
В дальнейшем законодательство и судебная практика США шли по пути дальнейшего расширения экстерриториального действия своих публично-правовых норм, в частности норм, регулирующих экспортную торговлю. Широкое распространение получила так называемая доктрина «эффекта». Впервые она была сформулирована в США судьей А. Хардом. Суть данной доктрины заключается в том, что она допускает издание правовых норм, непосредственно адресованных субъектам иностранного права в иностранных государствах, разрешает судам налагать на них ответственность за действия, которые законны и ненаказуемы по праву этих государств, если такие действия вызывали вредные результаты (последствия) в данном государстве, не считаясь с правовыми нормами и государственной политикой данных иностранных государств. По мнению Верховного суда США, выраженному по одному из дел, «предписывая нормы поведения для американских граждан и юридических лиц, Конгресс вправе допускать расширение сферы действия своих законов за пределами территориальных границ США».
Наиболее ярким примером применения доктрины «эффекта» является слушавшееся в 1945 г. дело «US v. Alcoa». В данном деле американский апелляционный суд второго округа установил принцип, согласно которому закон Шермана распространяется на деятельность иностранцев за рубежом, если такая деятельность оказывает влияние на конкурентную среду в США. Суть дела заключалась в том, что канадская корпорация «Aluminium Limited» была создана американской корпорацией «Aluminium Company of America» (ALCOA) в 1928 г. для контроля за зарубежными активами ALCOA. К 1935 г. эти две корпорации стали формально полностью независимыми. В 1931 г. «Aluminium Limited» вступила в международный картель, который в 1936 г. распространил свое действие на импортные операции на американском рынке. В ходе судебного разбирательства американский суд признал, что американская корпорация ALCOA не была стороной этих картельных соглашений. Поэтому в конечном счете перед судом встал вопрос о возможности признания канадской корпорации «Aluminium Limited» нарушителем закона Шермана. И апелляционный суд разрешил для себя этот вопрос положительно.
В настоящее время в американском антимонопольном законодательстве закреплено следующее правило: «Действия, имеющие отношение к американской импортной торговле, которые наносят вред покупателям из США, могут являться предметом правового регулирования (юрисдикции) американского антимонопольного законодательства вне зависимости от того, где такие действия были произведены и какова национальность участвующих сторон».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107