https://www.dushevoi.ru/products/mebel-dlja-vannoj/seraya/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Со временем легенды были приспособлены к восприятию атлантов — хоть и осиянных духом, но все же людей. В дальнейшем изложение все более упрощалось, и хотя в нем «что-то еще оставалось от духовного начала, но последнее было подавлено обычным бытийным восприятием человека».
Отсюда следовал вывод: слушатель может воспринять рассказ как «игру художественной фантазии», может попытаться найти в этих образах символы тайных знаний, а может просто взять их за основу для медитации, чтобы из глубин сверхличной памяти вызвать ответный импульс. Каждое восприятие закономерно, ибо зависит от способностей и возможностей человека. Простой толчок к размышлению может открыть путь к глубинным пластам подсознания или помочь прикоснуться к более высоким сферам духа, чтобы познать и себя, и мироздание. I
Как я уже говорил, посвящение сопровождалось изложени-ем легенд о жрецах Древнего Египта, рассказом о сокровенном | знании посвященных, которое было получено от атлантов. Те,; в свою очередь, были обязаны этим знанием Легам, которые искупали на Земле свою вину перед мировым порядком: неког-да они поддержали порыв Сатанаила подняться по ступеням Золотой Лестницы одним своим желанием, а не постепенным совершенствованием. Они нарушили закон жертвенности и взаимной поддержки в развитии всего сущего и теперь, во искупление, поднимали из тьмы к свету людей, которые стояли на более низкой, чем они, ступени Золотой Лестницы.
И все же легенды о Египте и Атлантиде, по-видимому, не были первыми, что узнавал посвящаемый. В «приготовительных» кружках (которые, как показал Ф. Ф. Гиршфельд, вел А. А. Солонович) закладывались основы духовного понимания эволюции общества и формировалась психология будущего рыцаря. В записи одной из бесед есть предупреждение каждому, кто встает на путь познания, о неизбежной встрече с четырьмя врагами. Это наставление может служить напутствием не только последователю любой религии, но и каждому вступающему в жизнь человеку.
Первый враг — страх. Человек, начинающий учиться, не представляет себе трудностей, которые его ожидают. Он больше думает о наградах, чем о препятствиях, а сталкиваясь с ними, склонен их преувеличивать, преуменьшая свои силы. К тому же то, что ему открывается, обычно не соответствует тому, что он представлял раньше. Трудности растут, познание оказывается полем битвы, и познающий натыкается на боязнь непонимания и собственного бессилия.
Однако подлинная опасность — не в самом испуге, а в том, что человек может остановиться. Если он продолжает двигаться вперед, значит, он победил страх, и этот враг уже не властен над ним. Поняв это, он обретает ясность мысли. Это награда, рассеивающая страх, поскольку человек начинает осознавать свои цели и пути к ним. Но вместе с ясностью мысли он обретает нового, более коварного врага: укрепившееся сознание на первых порах рождает не только уверенность, но и самоуверенность. Ему кажется, что все для него ясно, все открыто и однозначно.
Если, уверившись в этом, человек воспользуется ясностью мысли для действий — он навсегда положит предел дальнейшему росту своих внутренних сил. Чтобы преодолеть нового врага, следует научиться воздерживаться от скоропалительных действий, используя ясность мысли для того, чтобы тщательно взвешивать все «за» и «против», прежде чем сделать шаг. Когда человек поймет, что ясность мысли рисует окружающий мир лишь в одной плоскости, он одержит победу над вторым врагом и приобретет подлинное могущество, ибо научится управлять своей волей и своими желаниями.
Но могущество — это и третий враг на пути познания. Сила окажется слабостью, если человек привык уповать только на себя, не догадываясь, что источник силы — вне его. И сила, и ясность мысли, и бесстрашие даются человеку для того, чтобы он использовал их во благо семье и другим, причем использовал мудро, с величайшей осторожностью. Только в том случае, если человек достигает глубины познания, он может во всеоружии встретить четвертого врага, приходящего вместе с мудростью, — старость.
Победить старость нельзя, однако можно заставить ее отступить на время. Человек уже освободился от страхов, от самоуверенности ясной мысли, научился управлять своей волей — но его преследуют усталость, желание отказаться от дальнейшей работы… Уступив, человек снова превращается в слабое, безвольное существо, не властное над прежними врагами. Но если он и теперь найдет в себе силы победить коварного врага — пусть на краткий миг, чтобы до конца пройти отмеренное судьбой, — в этом случае он станет поистине «человеком знания».
Читая протоколы допросов, я не мог отделаться от ощущения, что следователей меньше всего интересовала эта сторона деятельности анархо-мистиков (для нас, пожалуй, наиболее существенная). Возможно, в распоряжении органов ОГПУ были практически все материалы, которые мы восстанавливаем по крохам и намекам. А может быть, в органах все же понимали, что мировоззрение — не предмет уголовного разбирательства, и им требовалось нечто более осязаемое. С другой стороны, я видел, что легенды и их толкование у большинства анархо-мистиков еще не переплавились в мировоззрение или учение. Однако такие попытки делались и в те годы, и позднее уцелевшими рыцарями ордена. К сожалению, сейчас невозможно определить, что в этом осмыслении принадлежит самому Карелину, а что появилось в процессе передачи привезенных из Франции легенд. Как бы то ни было, сохранившиеся записи представляют собой зародыш учения, которое стремится свести воедино образы и символы гностицизма и данные о мире, которыми оперировала наука первой четверти XX века.
Я постараюсь изложить эти взгляды так, как — вероятно — комментировались легенды в орденских кружках старшими рыцарями.
Учение ордена прежде всего раскрывает беспредельность мироздания, где «конечное» и «бесконечное» не противостоят друг другу, а находятся в диалектической связи, могут характеризовать один и тот же объект — все зависит от точки зрения. В бесконечности можно допустить предельность, а в конечном — найти беспредельное. Бесконечность не является суммой конечных объектов, но включает все их количественное и качественное многообразие. Они непрестанно движутся и развиваются или распадаются в пространстве и времени. Само их взаимодействие является фактором непрестанного движения как одной из форм существования нашего мира четырех измерений, который движется, изменяясь, среди миров иных измерений.
Учение о многомерности миров, как мне кажется, испытало влияние математических открытий XIX века. Пожалуй, наиболее интересным в нем является утверждение о невозможности физического перехода в миры большей или меньшей сложности. Причина — в качественном отличии их структур.
«Особенностью мировой структуры, — писал неизвестный мне комментатор, — является то, что все миры, все космосы, независимо от определяющего их числа „измерений“, находятся в одном и том же месте, как говорится в учении, „применительно к человеческому пониманию и к той же бесконечной замкнутости“. Но между мирами разных измерений существуют преграды, преодолеть которые и, таким образом, приобщиться к жизни иного мира можно, только получив (или выработав) то количество чувств и те качества, которые такому миру свойственны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189
 https://sdvk.ru/Firmi/Viega/ 

 Парадис Vivida