Революцию этого типа принято называть социалистической.
При всем величайшем уважении к НМ, надо признать, что не их порабощают, а они сами соглашаются, верней, вынуждены соглашаться с господством ГВ. Без малого пять столетий назад об этом писал Этьен де ла Боэси: «Народ сам отдает себя в рабство, он сам перерезает себе горло, когда, имея выбор между рабством и свободой, народ сам расстается со своей свободой и надевает себе ярмо на шею…»
Так-то оно так, но приходится помнить о том, что некоторая часть народа за определенные блага идет в услужение ГВ, а поэтому безоружная основная часть народа вынуждена подчиняться своей небольшой, но вооруженной части, которая служит интересам ГВ.
Все это, в общем-то, вещи достаточно примитивные и очевидные. О них бы и не следовало говорить, если бы не одно важное обстоятельство. Вопрос в том, может ли народ осуществить революцию?
Если под ней понимать не волнения, бунты, восстания, то ответ, пожалуй, должен быть отрицательным. Ведь требуется не просто свергнуть существующую власть. Победа революции предполагает не только разрушение, но и созидание, установление нового общественного порядка.
В этом отношении народные массы подобны природным стихиям, которых Федор Тютчев назвал «демонами глухонемыми», а Максимилиан Волошин продолжил: «Они творят, не сознавая Предназначенья своего». Разнородная, рассеянная на обширной территории основная масса народа не может создать государственную структуру. Для этого требуется определенная программа, заранее разработанная, а также более или менее подготовленные люди.
Конечно, может быть партия, представляющая интересы народа. Но тогда в случае победы она становится у власти и… невольно (а то и осознанно) превращается в ГВ. Если это не случится сразу, то должно произойти со временем. Чтобы этого не было, необходимы какие-то специальные меры или какие-то особые люди у власти.
Известно, что революция, подобно греческому богу Крону, пожирает своих детей. Первое поколение победителей, ставших у кормила власти, в большинстве своем обречено на репрессии или уничтожение. Таковы жестокие законы революционной борьбы, когда после успешных восстаний и переворотов приходится переходить к строительству нового общественного порядка. Изменение революционных задач требует радикальной смены стратегии, а значит и притока новых людей. Но методы остаются прежними: революционный террор.
Таковы, судя по всему, объективные закономерности революционного процесса, не зависящие от личных качеств отдельных вождей. Они вознесены на гребень революционной волны, но не они направляют ее движение: здесь задействованы более могучие социальные силы.
Не только с подачи отдельных историков, но и вообще в общественном сознании происходит персонификация отдельных событий, связанных с восстаниями, переворотами, революциями. Мы привычно говорим о разинском или пугачевском движении, о вожде революции Ленине, о сталинских репрессиях. Здравомыслящий человек понимает, что это – условность. Однако со временем здравый смысл улетучивается, а в горьком осадке остается пресловутый культ личности, когда заслуги человека в одних случаях непомерно возвеличиваются, а в других – трактуются как величайшие преступления. Если при советской власти официальная пропаганда превозносила Разина, Пугачева и декабристов как национальных героев, то антисоветские деятели выставляют их как злодеев. Если Ленин считался гением революции и «самым человечным человеком», то в противовес этому его личность стали демонизировать, считая его едва ли не антихристом. О Сталине и говорить нечего: посмертное очернение его образа может сравниться разве только с его прижизненным восхвалением.
Подобные чрезмерные контрасты характерны для революционных периодов.
Наконец, и отношение к революциям тоже отличается контрастностью оценок. Одни считают их прогрессивным явлением, а другие – сугубо отрицательным, тогда как третьи стараются отличать и характеризовать их в связи с конкретной ситуацией. Как мы уже говорили, А.А. Богданов, один из первых идеологов большевиков, затем перешедший в оппозицию ленинскому курсу, предлагал отделять кризисы развития от кризисов деградации.
Его позиция заслуживает внимания уже потому, что он исходил из наиболее общих представлений, рассматривая законы существования и развития (деградации) сложно организованных систем вообще – биологических, социальных, философских, идеологических, религиозных. Для общественных систем такая классификация имеет смысл уже потому, что кризисные ситуации (одним из воплощений которых являются революции) действительно ведут или к переходу данного социума на более высокий уровень развития, или к его деградации.
Таким образом, следует различать революции развития и революции деградации. Как всякий кризис, они на первом своем этапе схожи, потому что вызваны смутой и общественным комплексным кризисом. Они сопровождаются и естественным «противотечением» – контрреволюцией. Принципиальная разница обнаруживается в дальнейшем. Страна либо усиливается, либо деградирует.
ПЛОДЫ ПРОСВЕЩЕНИЯ
Страна есть единое целое. Общество в основе своей разнородно. Мы уже сравнивали социальную структуру общества с экологической пирамидой.
Для стабильности эко– или социосистемы требуется определенное гармоничное соответствие отдельных слоев. Когда один из них получает значительные преимущества, вся система дестабилизируется.
Яркий пример такого явления – период правления Екатерины Великой. Она продолжала вслед за Петром Великим реформировать российское общество во многом на западноевропейский манер. Ее по праву можно считать одной из наиболее просвещенных государственных деятелей того времени.
Известно, что она вела переписку с французскими просветителями, философами-вольнодумцами. Ее работоспособность внушает уважение, так же как ее здравый смысл. Дени Дидро предложил ей проект идеального устройства государства Российского. Приняв советы с благодарностью, Екатерина не торопилась их исполнять. Обиженный философ высказал ей свое недоумение, на что она резонно отвечала, что философ имеет дело с бумагой, которая может все стерпеть, тогда как в ее подчинении живые люди, которые не столь бесчувственны.
Несомненно, она была выдающейся государыней. Она умела, оставаясь женщиной, демонстрировать лучшие мужские качества, включая мужество. Карамзин был недалек от истины, когда отметил: «Ею смягчилась власть, не утратив силы своей». При ней Россия окончательно укрепилась как великая мировая держава…
Однако именно в ее правление произошло самое крупное в истории России крестьянское (и не только крестьянское) восстание, грозившее свергнуть существовавшую власть. Эта великая смута вошла в историю как «Пугачевщина». Хотя корни ее уходят глубоко в прошлое и связаны отчасти с особенностями воцарения Екатерины II на престоле.
Она не имела совершенно никаких юридических прав на российский трон. Бедная дочь захудалого немецкого князька, жена императора Петра III сумела отстранить его от власти путем дворцового переворота, опираясь на дворянскую гвардию. Хотя Петр III, издав «Указ о вольности дворянства», освободил представителей этого набравшего силу класса от обязательной воинской службы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
При всем величайшем уважении к НМ, надо признать, что не их порабощают, а они сами соглашаются, верней, вынуждены соглашаться с господством ГВ. Без малого пять столетий назад об этом писал Этьен де ла Боэси: «Народ сам отдает себя в рабство, он сам перерезает себе горло, когда, имея выбор между рабством и свободой, народ сам расстается со своей свободой и надевает себе ярмо на шею…»
Так-то оно так, но приходится помнить о том, что некоторая часть народа за определенные блага идет в услужение ГВ, а поэтому безоружная основная часть народа вынуждена подчиняться своей небольшой, но вооруженной части, которая служит интересам ГВ.
Все это, в общем-то, вещи достаточно примитивные и очевидные. О них бы и не следовало говорить, если бы не одно важное обстоятельство. Вопрос в том, может ли народ осуществить революцию?
Если под ней понимать не волнения, бунты, восстания, то ответ, пожалуй, должен быть отрицательным. Ведь требуется не просто свергнуть существующую власть. Победа революции предполагает не только разрушение, но и созидание, установление нового общественного порядка.
В этом отношении народные массы подобны природным стихиям, которых Федор Тютчев назвал «демонами глухонемыми», а Максимилиан Волошин продолжил: «Они творят, не сознавая Предназначенья своего». Разнородная, рассеянная на обширной территории основная масса народа не может создать государственную структуру. Для этого требуется определенная программа, заранее разработанная, а также более или менее подготовленные люди.
Конечно, может быть партия, представляющая интересы народа. Но тогда в случае победы она становится у власти и… невольно (а то и осознанно) превращается в ГВ. Если это не случится сразу, то должно произойти со временем. Чтобы этого не было, необходимы какие-то специальные меры или какие-то особые люди у власти.
Известно, что революция, подобно греческому богу Крону, пожирает своих детей. Первое поколение победителей, ставших у кормила власти, в большинстве своем обречено на репрессии или уничтожение. Таковы жестокие законы революционной борьбы, когда после успешных восстаний и переворотов приходится переходить к строительству нового общественного порядка. Изменение революционных задач требует радикальной смены стратегии, а значит и притока новых людей. Но методы остаются прежними: революционный террор.
Таковы, судя по всему, объективные закономерности революционного процесса, не зависящие от личных качеств отдельных вождей. Они вознесены на гребень революционной волны, но не они направляют ее движение: здесь задействованы более могучие социальные силы.
Не только с подачи отдельных историков, но и вообще в общественном сознании происходит персонификация отдельных событий, связанных с восстаниями, переворотами, революциями. Мы привычно говорим о разинском или пугачевском движении, о вожде революции Ленине, о сталинских репрессиях. Здравомыслящий человек понимает, что это – условность. Однако со временем здравый смысл улетучивается, а в горьком осадке остается пресловутый культ личности, когда заслуги человека в одних случаях непомерно возвеличиваются, а в других – трактуются как величайшие преступления. Если при советской власти официальная пропаганда превозносила Разина, Пугачева и декабристов как национальных героев, то антисоветские деятели выставляют их как злодеев. Если Ленин считался гением революции и «самым человечным человеком», то в противовес этому его личность стали демонизировать, считая его едва ли не антихристом. О Сталине и говорить нечего: посмертное очернение его образа может сравниться разве только с его прижизненным восхвалением.
Подобные чрезмерные контрасты характерны для революционных периодов.
Наконец, и отношение к революциям тоже отличается контрастностью оценок. Одни считают их прогрессивным явлением, а другие – сугубо отрицательным, тогда как третьи стараются отличать и характеризовать их в связи с конкретной ситуацией. Как мы уже говорили, А.А. Богданов, один из первых идеологов большевиков, затем перешедший в оппозицию ленинскому курсу, предлагал отделять кризисы развития от кризисов деградации.
Его позиция заслуживает внимания уже потому, что он исходил из наиболее общих представлений, рассматривая законы существования и развития (деградации) сложно организованных систем вообще – биологических, социальных, философских, идеологических, религиозных. Для общественных систем такая классификация имеет смысл уже потому, что кризисные ситуации (одним из воплощений которых являются революции) действительно ведут или к переходу данного социума на более высокий уровень развития, или к его деградации.
Таким образом, следует различать революции развития и революции деградации. Как всякий кризис, они на первом своем этапе схожи, потому что вызваны смутой и общественным комплексным кризисом. Они сопровождаются и естественным «противотечением» – контрреволюцией. Принципиальная разница обнаруживается в дальнейшем. Страна либо усиливается, либо деградирует.
ПЛОДЫ ПРОСВЕЩЕНИЯ
Страна есть единое целое. Общество в основе своей разнородно. Мы уже сравнивали социальную структуру общества с экологической пирамидой.
Для стабильности эко– или социосистемы требуется определенное гармоничное соответствие отдельных слоев. Когда один из них получает значительные преимущества, вся система дестабилизируется.
Яркий пример такого явления – период правления Екатерины Великой. Она продолжала вслед за Петром Великим реформировать российское общество во многом на западноевропейский манер. Ее по праву можно считать одной из наиболее просвещенных государственных деятелей того времени.
Известно, что она вела переписку с французскими просветителями, философами-вольнодумцами. Ее работоспособность внушает уважение, так же как ее здравый смысл. Дени Дидро предложил ей проект идеального устройства государства Российского. Приняв советы с благодарностью, Екатерина не торопилась их исполнять. Обиженный философ высказал ей свое недоумение, на что она резонно отвечала, что философ имеет дело с бумагой, которая может все стерпеть, тогда как в ее подчинении живые люди, которые не столь бесчувственны.
Несомненно, она была выдающейся государыней. Она умела, оставаясь женщиной, демонстрировать лучшие мужские качества, включая мужество. Карамзин был недалек от истины, когда отметил: «Ею смягчилась власть, не утратив силы своей». При ней Россия окончательно укрепилась как великая мировая держава…
Однако именно в ее правление произошло самое крупное в истории России крестьянское (и не только крестьянское) восстание, грозившее свергнуть существовавшую власть. Эта великая смута вошла в историю как «Пугачевщина». Хотя корни ее уходят глубоко в прошлое и связаны отчасти с особенностями воцарения Екатерины II на престоле.
Она не имела совершенно никаких юридических прав на российский трон. Бедная дочь захудалого немецкого князька, жена императора Петра III сумела отстранить его от власти путем дворцового переворота, опираясь на дворянскую гвардию. Хотя Петр III, издав «Указ о вольности дворянства», освободил представителей этого набравшего силу класса от обязательной воинской службы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103