Они сидели в конференц-зале в креслах вокруг большого стола. Убедившись, что все в сборе, Ли-Мэллори начал:
«Джентльмены, мы кончили зализывать свои раны. Теперь мы намерены перейти в наступление. В течение года мы вели отчаянные бои. Пора дать им сдачи».
Он много времени уделил вопросам тактики. Идея заключалась в том, чтобы послать бомбардировщики через Ла-Манш в сопровождении множества истребителей. Это вынудит немцев взлететь и принять бой.
Утром 17 апреля в Тангмер прибыла портянка длиной в целый ярд, озаглавленная «Секретный оперативный приказ. Цирк № 1». Ниже следовало множество подзаголовков: «Цели», «Бомбардировщики», «Рандеву», «Крыло сопровождения», «Крыло прикрытия», «Крыло поддержки», «Арьергардное крыло» с указанием высот, скоростей и ориентиров на картах.
Во второй половине дня около 100 «Спитфайров» взлетели, чтобы сопровождать 12 «Бленхеймов», которые должны были бомбить Шербур. Бадер возглавлял группу из 36 истребителей и не встретил ни одного немца. Лишь вдалеке он увидел клубки разрывов, говорившие, что немецкие зенитчики ведут огонь. Когда они вернулись домой, Ли-Мэллори заявил:
«Мы только потревожили медведя в его берлоге, джентльмены. Но мы движемся в правильном направлении».
В течение следующих 2 недель они совершили еще несколько вылазок к Шербуру, ожидая, когда же все-таки «мессера» набросятся на них. Однако ни один немецкий истребитель так и не показался. Все твердо знали, что северо-западная Франция — это осиное гнездо, и в любой момент могут появиться стаи немецких самолетов. Неизвестность мучила сильнее, чем самолеты Геринга. От штурмовок отказались. Посылать пару или четверку самолетов на верное самоубийство командование не желало.
Ночью 7 мая в столовой спонтанно организовалась вечеринка. Пилоты пили и трепались, хотя время перевалило за полночь. Как обычно, вокруг Бадера собрались его пилоты, что ему всегда нравилось. Он потягивал оранжад, пока остальные опустошали одну банку пива за другой. Наконец Кокки Дандас сказал:
«Сэр, давайте держать в строе фронта две пары. Каждая будет прикрывать хвост соседней, и мы сможем парировать любую внезапную атаку».
Бадеру это предложение показалось разумным. Какое-то время все обсуждали это предложение, пытаясь сообразить, как действовать, когда четверка будет атакована вражескими истребителями. Было решено, что лучше всего в этот момент левой паре заложить вираж влево, а правой — вправо и соединиться на хвосте озадаченного противника. Споры затянулись.
Утром Дандас явился на завтрак не таким веселым, как обычно. В голове у него гудело, а во рту чувствовался какой-то мерзкий привкус. На еду он вообще не мог смотреть. Дандас явно жалел, что не отправился спать несколько раньше. Зато Бадер приковылял бодрый и веселый. Тяжело рухнув на стул рядом с Дандасом, он сказал:
«Ночью ты предложил чертовски хорошую идею, Кокки. Насчет четырех самолетов в шеренге».
Дандас натужно улыбнулся и пробормотал:
«Большое спасибо, сэр. Я очень рад, что она вам понравилась».
Бадер повторил:
«Чертовски здорово. Я уже все обдумал. Сегодня мы ее испробуем».
Дандас подумал, что ему-то как раз сегодня не хочется никуда лететь.
А Бадер радостно продолжал:
«Ты, я и еще пара наших парней, мы смотаемся во Францию и посмотрим, сумеем ли сбить фрицев, которые нас атакуют».
Сначала до Дандаса не дошло, а потом он понял, о чем идет речь, и ужаснулся. Потом он решил, что Бадер шутит. Однако Бадер и не думал шутить. Он повернулся к Вудхаусу из 610-й эскадрильи и сказал:
«Падди, подбери себе ведомого, и полетели с нами».
В 11.00 они взлетели: Бадер, Дандас (который проклинал себя за то, что не промолчал вчера), Вудхаус и сержант Майне. Они пересекли Ла-Манш на высоте 25000 футов между Дувром и Кале. Самолеты были выстроены слегка изогнутой шеренгой, напоминая пальцы растопыренной ладони. Дандас был самым левым, Бадер в 50 ярдах правее и слегка впереди. В 100 ярдах от него летел Вудхаус, а еще в 50 ярдах дальше — Майне. В течение получаса они демонстративно мотались недалеко от Кале, но ничего не увидели. Дандас подумал, что еще через пару минут они повернут домой, однако именно в этот момент в 5 милях сзади и чуть правее он увидел 5 «мессеров». Они держались на 1000 футов выше и явно намеревались атаковать англичан. Он немедленно вызвал ведущего:
«Хэлло, Салага. Пять „мессеров“ на 5 часов».
Бадер пришел в восторг:
«Отлично. Я их вижу. Кокки, мы их прикончим».
Он немного сбросил газ, и «мессера» стали быстро приближаться. Бадер следил за ними, приговаривая:
«Это именно то, что нам надо. Просто чудесно».
Дандас воздержался от ответа. «Мессера» были уже недалеко. Бадер продолжал говорить:
«Следите за ними, но не расходитесь, пока я не прикажу. Пусть подойдут поближе. Пусть подойдут. Не расходиться… — Он ликовал, как мальчишка. — Не расходиться. Я скажу, когда…»
«Мессера» уже приготовились открыть огонь, когда он рявкнул:
«Разойтись!»
Четыре «Спитфайра» заложили крутой вираж, развернувшись буквально на месте. Бадер и Дандас ушли влево, Вудхаус и Майне — вправо.
Это был самый крутой вираж на памяти Дандаса. Хвостовое колесо Бадера мелькнуло у него перед лобовым стеклом, но в глазах тут же потемнело от сильной перегрузки. Кровь отхлынула от головы. Он слышал чьи-то рассказы, что Бадер может поворачивать круче остальных, потому что у него нет ног, и крови просто некуда деваться. Однако сейчас следовало думать о другом: не перекрутить бы лишнего. Он ослабил давление на ручку, и способность видеть мир вернулась к нему. Но тут «Спитфайр» задрожал и затрещал под ударами попавших в него снарядов. Дандас решил, что ему пришел конец.
Бадер, выйдя из виража, заметил головной «мессер» прямо перед собой и в тот же момент открыл огонь. Он увидел вспышки попаданий на киле «мессера», и тот окутался черным дымом. Но тут в наушниках раздался напряженный голос Дандаса:
«ДБ, меня подбили».
Дело в том, что они оказались перед второй парой «мессеров», которые сразу открыли огонь по «Спитфайрам». Получил попадания и самолет Майнса.
Несколько снарядов попали в корень крыла и бачок с гликолем, после чего за истребителем Дандаса потянулся хвост белого дыма. Бадер спикировал, чтобы прикрыть его, но «мессера» уже пропали. Он видел только один «Спитфайр». Имея достаточный запас высоты и кое-как работающий мотор, Дандас сумел дотянуть до аэродрома Хокиндж. Но там мотор отказал в самый неподходящий момент. Высота была слишком велика для нормальной посадки и слишком мала для повторного захода. В отчаянии он поднял нос самолета и на скорости около 150 миль/час приземлился на зеленую траву, не выпуская шасси. Самолет скользнул по грунту, подпрыгнул и с треском остановился, едва не врезавшись в выстроенные на краю поля новенькие «Спитфайры» 91-й эскадрильи. Потрясенный Дандас с трудом выбрался из кабины, но тут его чуть не прикончил разъяренный командир 91-й, который желал знать, какого дьявола он здесь делает.
Вудхаус спокойно вернулся в Тангмер. Майне приземлился на другом аэродроме, хотя хвостовое оперение его истребителя было повреждено.
Холден на двухместном «Мажистере» прилетел в Хокиндж и увез Дандаса в Тангмер. Бадер, убедившись, что все нормально, недовольно проворчал:
«Ты законченный дурак, Кокки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
«Джентльмены, мы кончили зализывать свои раны. Теперь мы намерены перейти в наступление. В течение года мы вели отчаянные бои. Пора дать им сдачи».
Он много времени уделил вопросам тактики. Идея заключалась в том, чтобы послать бомбардировщики через Ла-Манш в сопровождении множества истребителей. Это вынудит немцев взлететь и принять бой.
Утром 17 апреля в Тангмер прибыла портянка длиной в целый ярд, озаглавленная «Секретный оперативный приказ. Цирк № 1». Ниже следовало множество подзаголовков: «Цели», «Бомбардировщики», «Рандеву», «Крыло сопровождения», «Крыло прикрытия», «Крыло поддержки», «Арьергардное крыло» с указанием высот, скоростей и ориентиров на картах.
Во второй половине дня около 100 «Спитфайров» взлетели, чтобы сопровождать 12 «Бленхеймов», которые должны были бомбить Шербур. Бадер возглавлял группу из 36 истребителей и не встретил ни одного немца. Лишь вдалеке он увидел клубки разрывов, говорившие, что немецкие зенитчики ведут огонь. Когда они вернулись домой, Ли-Мэллори заявил:
«Мы только потревожили медведя в его берлоге, джентльмены. Но мы движемся в правильном направлении».
В течение следующих 2 недель они совершили еще несколько вылазок к Шербуру, ожидая, когда же все-таки «мессера» набросятся на них. Однако ни один немецкий истребитель так и не показался. Все твердо знали, что северо-западная Франция — это осиное гнездо, и в любой момент могут появиться стаи немецких самолетов. Неизвестность мучила сильнее, чем самолеты Геринга. От штурмовок отказались. Посылать пару или четверку самолетов на верное самоубийство командование не желало.
Ночью 7 мая в столовой спонтанно организовалась вечеринка. Пилоты пили и трепались, хотя время перевалило за полночь. Как обычно, вокруг Бадера собрались его пилоты, что ему всегда нравилось. Он потягивал оранжад, пока остальные опустошали одну банку пива за другой. Наконец Кокки Дандас сказал:
«Сэр, давайте держать в строе фронта две пары. Каждая будет прикрывать хвост соседней, и мы сможем парировать любую внезапную атаку».
Бадеру это предложение показалось разумным. Какое-то время все обсуждали это предложение, пытаясь сообразить, как действовать, когда четверка будет атакована вражескими истребителями. Было решено, что лучше всего в этот момент левой паре заложить вираж влево, а правой — вправо и соединиться на хвосте озадаченного противника. Споры затянулись.
Утром Дандас явился на завтрак не таким веселым, как обычно. В голове у него гудело, а во рту чувствовался какой-то мерзкий привкус. На еду он вообще не мог смотреть. Дандас явно жалел, что не отправился спать несколько раньше. Зато Бадер приковылял бодрый и веселый. Тяжело рухнув на стул рядом с Дандасом, он сказал:
«Ночью ты предложил чертовски хорошую идею, Кокки. Насчет четырех самолетов в шеренге».
Дандас натужно улыбнулся и пробормотал:
«Большое спасибо, сэр. Я очень рад, что она вам понравилась».
Бадер повторил:
«Чертовски здорово. Я уже все обдумал. Сегодня мы ее испробуем».
Дандас подумал, что ему-то как раз сегодня не хочется никуда лететь.
А Бадер радостно продолжал:
«Ты, я и еще пара наших парней, мы смотаемся во Францию и посмотрим, сумеем ли сбить фрицев, которые нас атакуют».
Сначала до Дандаса не дошло, а потом он понял, о чем идет речь, и ужаснулся. Потом он решил, что Бадер шутит. Однако Бадер и не думал шутить. Он повернулся к Вудхаусу из 610-й эскадрильи и сказал:
«Падди, подбери себе ведомого, и полетели с нами».
В 11.00 они взлетели: Бадер, Дандас (который проклинал себя за то, что не промолчал вчера), Вудхаус и сержант Майне. Они пересекли Ла-Манш на высоте 25000 футов между Дувром и Кале. Самолеты были выстроены слегка изогнутой шеренгой, напоминая пальцы растопыренной ладони. Дандас был самым левым, Бадер в 50 ярдах правее и слегка впереди. В 100 ярдах от него летел Вудхаус, а еще в 50 ярдах дальше — Майне. В течение получаса они демонстративно мотались недалеко от Кале, но ничего не увидели. Дандас подумал, что еще через пару минут они повернут домой, однако именно в этот момент в 5 милях сзади и чуть правее он увидел 5 «мессеров». Они держались на 1000 футов выше и явно намеревались атаковать англичан. Он немедленно вызвал ведущего:
«Хэлло, Салага. Пять „мессеров“ на 5 часов».
Бадер пришел в восторг:
«Отлично. Я их вижу. Кокки, мы их прикончим».
Он немного сбросил газ, и «мессера» стали быстро приближаться. Бадер следил за ними, приговаривая:
«Это именно то, что нам надо. Просто чудесно».
Дандас воздержался от ответа. «Мессера» были уже недалеко. Бадер продолжал говорить:
«Следите за ними, но не расходитесь, пока я не прикажу. Пусть подойдут поближе. Пусть подойдут. Не расходиться… — Он ликовал, как мальчишка. — Не расходиться. Я скажу, когда…»
«Мессера» уже приготовились открыть огонь, когда он рявкнул:
«Разойтись!»
Четыре «Спитфайра» заложили крутой вираж, развернувшись буквально на месте. Бадер и Дандас ушли влево, Вудхаус и Майне — вправо.
Это был самый крутой вираж на памяти Дандаса. Хвостовое колесо Бадера мелькнуло у него перед лобовым стеклом, но в глазах тут же потемнело от сильной перегрузки. Кровь отхлынула от головы. Он слышал чьи-то рассказы, что Бадер может поворачивать круче остальных, потому что у него нет ног, и крови просто некуда деваться. Однако сейчас следовало думать о другом: не перекрутить бы лишнего. Он ослабил давление на ручку, и способность видеть мир вернулась к нему. Но тут «Спитфайр» задрожал и затрещал под ударами попавших в него снарядов. Дандас решил, что ему пришел конец.
Бадер, выйдя из виража, заметил головной «мессер» прямо перед собой и в тот же момент открыл огонь. Он увидел вспышки попаданий на киле «мессера», и тот окутался черным дымом. Но тут в наушниках раздался напряженный голос Дандаса:
«ДБ, меня подбили».
Дело в том, что они оказались перед второй парой «мессеров», которые сразу открыли огонь по «Спитфайрам». Получил попадания и самолет Майнса.
Несколько снарядов попали в корень крыла и бачок с гликолем, после чего за истребителем Дандаса потянулся хвост белого дыма. Бадер спикировал, чтобы прикрыть его, но «мессера» уже пропали. Он видел только один «Спитфайр». Имея достаточный запас высоты и кое-как работающий мотор, Дандас сумел дотянуть до аэродрома Хокиндж. Но там мотор отказал в самый неподходящий момент. Высота была слишком велика для нормальной посадки и слишком мала для повторного захода. В отчаянии он поднял нос самолета и на скорости около 150 миль/час приземлился на зеленую траву, не выпуская шасси. Самолет скользнул по грунту, подпрыгнул и с треском остановился, едва не врезавшись в выстроенные на краю поля новенькие «Спитфайры» 91-й эскадрильи. Потрясенный Дандас с трудом выбрался из кабины, но тут его чуть не прикончил разъяренный командир 91-й, который желал знать, какого дьявола он здесь делает.
Вудхаус спокойно вернулся в Тангмер. Майне приземлился на другом аэродроме, хотя хвостовое оперение его истребителя было повреждено.
Холден на двухместном «Мажистере» прилетел в Хокиндж и увез Дандаса в Тангмер. Бадер, убедившись, что все нормально, недовольно проворчал:
«Ты законченный дурак, Кокки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98