И на эти тайны люди купятся. И повалят валом в резиденцию «последнего тамплиера».
– Но это совершенно неприемлемо!
– Для православных батюшек или продавцов нашей водки? Вы уж уточните, чьи интересы вы собираетесь соблюдать.
Заместитель директора ликероводочного завода и хозяйка «Ларса» дружно рассмеялись. А Кузнецов продолжал.
– Я, например, не скрываю, что симпатизирую присутствующим здесь представителям нашего бизнеса. И был бы рад, если бы их продукция и услуги раскупались потоком туристов, которые приедут поглазеть на резиденцию «последнего тамплиера», сумевшего сохранять свою тайну так долго.
А вот на интересы православной церкви мне наплевать. Тем более, что они здорово подзаработали в 1990-х, беспошлинно ввозя в Россию спирт Роял и прочую отраву. Вот так они боролись за «восстановление нравственности». Впрочем, это тема отдельного разговора.
Зал зашумел. Люди по-разному отнеслись к сказанному. Споры возникали в спонтанно возникших среди присутствующих малых группах. Было очевидно, что общий разговор возобновить не удастся.
И председательствующий закрыл заседание.
– А этот мужик мне нравится, – сказала, выходя на улицу, заместителю директора ликероводочного завода хозяйка «Ларса». С таким мы бы могли закрутить здесь большие дела.
– Вряд ли он бы согласился крутить дела с нами. Я его немного знаю. Сейчас он на мели. Но иногда в нем чувствуется птица гораздо большего полета.
– И что же, он задается что ли?
– В том-то и дело, что нет. Он гораздо проще многих из нас. Наверное он сам не чувствует своего потенциала.
– Да ты философ, Юра, – насмешливо бросила, садясь в машину, хозяйка «Ларса».
– А на заседания философского клуба и ходят философы, – отозвался, идя к своей машине, Юрий.
– Аркадий Сергеевич, это он, – горячо шептал, наклоняясь к Маляеву Муртазов.
– Погоди, Максим, – тихо говорил Маляев, озираясь. – Не так откровенно. Нас же могут услышать. И вообще, надо было подождать немного. Ну, чего ты так поспешил и подскочил ко мне как ужаленный?
– Но мы же и не должны были скрывать своего знакомства. Или не так?
Они шли в жидком потоке выходящих из музея людей. И хотя рядом в этот момент никого не было, это не означало, что человек, следивший за ними специально, не мог бы их услышать.
– Так, так. Но с чего ты взял, что это он? – продолжал Маляев. – Он же как раз увел разговор от библиотеки. А человек заинтересованный наоборот, провоцировал бы этот разговор, чтобы все вынюхать.
– Он враг православия! Разве вы не понимаете! И только он подходит на ту роль, которую обрисовал владыка.
Оскорбленный в своих чувствах православный фанатик взял в Муртазове верх над бывшим спецназовцем. И это его подвело.
Их разговор услышал Мыльников, притаившийся за углом, где он незаметно отслеживал всех выходящих из здания.
Какая удача, – подумал Семен. – Теперь я знаю и поисковиков и охотников за ними. И тут он увидел выходящую из дверей Тамару. Она шла рядом с профессором Кузнецовым.
– Вы были великолепны Святослав Михайлович, – говорила, смеясь, Тамара.
– Да что вы, Тамара Петровна, не преувеличивайте. Так, хотелось немного расшевелить публику.
– Немного расшевелить?! Да вы их просто дергаться заставили. А вообще-то все, о чем вы рассказали, весьма интересно. Я бы с удовольствием поговорила об этом подробнее. – Она на мгновение задумалась, и добавила, – у меня тоже кое-что есть на этот счет.
– Да, было бы интересно, – несколько рассеяно сказал Кузнецов. Для себя он все решил и понял. И ему теперь были не интересны ни эта красавица, ни новая информация о тайнах Грозного. Тем более, что ничего принципиально нового он не рассчитывал услышать от Тамары.
«Вот блядь», – подумал, наблюдая все это, Мыльников. Но был не в силах противиться своей тяге к этой женщине. Он вышел из тени и сказал, обращаясь к ней:
– Добрый вечер, Тамара Петровна.
– А, Мегрэ! Куда же вы запропастились на столь долгое время? Или общение с вашим министром сделало вас недоступным?
– Нет. Вы ошибаетесь. Просто я потом немного болел. Последствия стресса от столь большой нагрузки, связанной со всеми этими делами.
– Ладно, инспектор, прощаю вам вашу холодность.
– Извините, Тамара Петровна, но вынужден попрощаться, – вставил реплику Кузнецов. – Или вас подвезти?
– Я сам подвезу Тамару Петровну. Не беспокойтесь, – с видимой ревностью почти на грани грубости отрезал Мыльников, не попытавшись даже представиться собеседнику.
Но Кузнецову, казалось, только это было и надо. Не обращая внимания на недоуменный взгляд красавицы, профессор поспешил к своей машине.
– И все же мы поговорим еще на эти темы, – бросила ему вслед Тамара.
– Всегда к вашим услугам, – торопливо сказал Кузнецов уже из машины.
– Не находите, Семен, что вы перегибаете палку? Я что, обещала вам этот вечер? И на чем вы меня собираетесь подвозить и куда?
– К вам, Тамара. У меня есть очень серьезный разговор. Прошу не отказывать мне.
– А если откажу? Вы что тогда, закатаете меня в свою ментовку и заставите говорить насильно?
Она говорила это со все возрастающей злостью. Ее тонкие ноздри даже слегка задрожали от с трудом скрываемого гнева.
– Зачем вы так, Тамара? Я разве давал повод так о себе думать?
Мыльников говорил почти жалобно. Посмотрев на него внимательнее, Тамара смягчилась и уже с некоторой долей обычного кокетства продолжала:
– А то, что вы, начав отношения с женщиной, вдруг исчезаете, черт знает на сколько, это что, свидетельство вашей деликатности?
– И это я вам тоже подробно объясню. Только согласитесь выслушать.
– Ладно. Прямо-таки вечер тайн.
Кузнецов, между тем, уже подъезжал к своему дому. Все, тусовок больше не надо. В сущности, со всех этих тусовок был только один сухой остаток. Вернее два, если так, конечно же, можно сказать. Первое. Они с покойным Юрой предположили на основе соответствующих рассказов, что в городе есть подземный лабиринт. И второе. Познакомились с Тонковым. На стройке у которого Юра непонятным образом нашел в этот лабиринт вход.
Ты забываешь третий момент, – поправил себя Святослав. – Похоже, именно на тусовках ты вычислил своего конкурента. Это Маляев. Можно, конечно же, ошибаться, но это он. Советник министра, который плотно пасет этот музей. Почему бы не предположить, что и сам министр не прочь поиграть в кладоискателя. И потом, если вспомнить поведение Маляева на прошлых мероприятиях подобного рода, то можно отметить, что он считает себя воцерковленным. А значит, возможно, связан и с православным руководством.
И все же это не аргументы. Все так зыбко и не определенно. С другой стороны, никто другой на подобную роль не годится.
Да, это он вычислил нас с Юрой, – с горечью подумал Кузнецов. – А потом кому-то сдал.
А мы ошиблись, недооценив опасность. Но теперь мы на финише. Нечего слоняться по этим клубам и прочим сборищам. Стройка Тонкова и нахождение библиотеки. А потом все по плану.
И никаких отвлечений. Даже на такую красотку, как эта Тамара, с которой он был шапочно знаком. Они виделись на некоторых развлекательных мероприятиях, которые так упорно организовывала Наталья.
Да, а эта Тамара, судя по всему, была не прочь завести с ним интрижку. Хотя ее, скорее всего, имеет этот наглый обрюзгший коротышка с рожей играющего в интеллигентность мента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99