А если это действительно могло предотвратить аварию? Однако, как говорится, доверяй, но проверяй. Приняли мысль Г. Медведева о подключении САОР с началом выбега ТГ. Каким образом это могло повлиять на процесс в реакторе? Расход теплоносителя и без того был большой, поэтому только добавка холодной воды в реактор, именно в его активную зону. Холодная вода снизила бы парообразование и, следовательно, реактивность. Рассматривать надо только «мгновенную» часть САОР, всё остальное значения не имеет. Условимся, что от кнопки же МПА пойдёт и сигнал на А3.
Время мы, конечно, примем по регистрации системы централизованного контроля «Скала», а не приведённое в повести, взятое неизвестно откуда:
01 ч 23 мин 40 с – нажата кнопка АЗ-5,
01 ч 23 мин 46...47 с – взрыв реактора.
Значит, в нашем распоряжении 6 с., т.к. здесь уже повысилось давление в контуре, и подача воды даже питательным насосом прекратилась бы, не говоря уж о баллонах.
Задача перед нами простая. Успеет ли холодная вода за 6 с дойти до активной зоны? Тогда она может повлиять. Подсчёт, который я здесь не привожу, показывает, что даже при неполном открытии задвижек вода от коллектора на отметке +30 м дойдёт за время более 10 с.
А через 10 с этой воде уже делать нечего. Активной зоны нет.
Другой вариант, когда САОР подключается с закрытием пара на турбину, а кнопка А3 нажимается через 36 с, как это было на блоке. Тоже ничего не даёт. За 36 с холодная вода пройдёт всю зону, и внесённая отрицательная реактивность будет скомпенсирована регулятором мощности.
Так вот обстоит дело с советом Г. Медведева подключать САОР.
Сдаётся мне, предмет, о котором говоришь, надо знать. На этом вопросе я остановился подробно по следующей причине: ещё когда был в заключении, симпатичная корреспондентка французского телевидения добивалась от меня, почему не подали воду. Я все никак не мог уразуметь, о какой воде она говорит. Уже когда съёмка закончилась, она сказала, что читала книгу Г. Медведева. Только тогда я понял, про какую воду шёл разговор. А повесть гуляет по свету, сея ложь.
Уж на что комиссия судебных экспертов тенденциозна и та вынуждена была признать, что вывод САОР не повлиял ни на возникновение, ни на развитие аварии.
И все дальнейшие рассуждения в повести по данному вопросу совершенно безосновательны, чисто спекулятивны, поскольку безотказно действуют на воображение не знающих блок и реактор. А таких подавляющее большинство даже среди специалистов. Общие знания здесь не помогут, нужны конкретные.
Вот фраза из этой области, одновременно показывающая знания автором физики. Очень показательна.
«А ведь эти 350 м3 аварийной воды из ёмкостей САОР, когда начался разгон на мгновенных нейтронах (подчёркнуто мной – А.Д.), когда сорвали ГЦН и реактор остался без охлаждения, возможно могли бы спасти положение и погасить паровой эффект реактивности, самый весомый из всех…» (стр. 22).
Нет, уж если начался разгон на мгновенных нейтронах, то спасения нет. Только разрушение реактора его остановит, иных средств на энергетических реакторах нет. На стр. 10 в повести Г. Медведев приводит перечень аварий в СССР на реакторах: «7 мая 1966 г. разгон на мгновенных нейтронах на АЭС с кипящим ядерным реактором в г. Мелекессе. Облучились дозиметрист и начальник смены АЭС. Реактор погасили, сбросив в него два мешка борной кислоты». Несказанно повезло людям – ленивые попались мгновенные нейтроны. За мешками с кислотой сбегать успели и реакцию погасили. При разгоне на нормальных мгновенных нейтронах люди и подумать ничего не успевают. Такая развесистая клюква!
«Одновременно введение такого количества стержней в активную зону даёт в первый момент положительный всплеск реактивности, поскольку в зону входят вначале графитовые концевики (длина 5 м) и пустотелые участки метровой длины. Всплеск реактивности при стабильном управляемом реакторе не страшен, однако при совпадении неблагоприятных факторов эта добавка может оказаться роковой, ибо потянет за собой неуправляемый разгон. Знали об этом операторы или находились в святом неведении? Думаю, что знали, во всяком случае обязаны были знать, СИУР Л. Топтунов в особенности. Но он молодой специалист, знания не вошли ещё в его плоть и кровь…» (стр. 27).
Конструкцию стержней СУЗ и механизм внесения ими положительной реактивности Г. Медведев представляет искажённо. Но это неважно.
Важно другое. Г. Медведев находит нестрашным всплеск реактивности при падении А3! Чтобы делать такое заявление, надо все понятия перевернуть с ног на голову. Во всяком случае, это вне пределов нормального инженерного мышления. Аварийная защита призвана заглушить реактор не только в нормальной, но главным образом в аварийной ситуации. И вот, к примеру, выпал сигнал уменьшения периода удвоения мощности, когда реактор уже имеет избыточную аварийную реактивность и она продолжает вноситься по технологическим причинам, – и А3 добавляет реактивность.
Так это было 26 апреля 1986 г. Правда, в момент нажатия кнопки АЗ-5, . срабатывания А3, реактор был слабо надкритичен, в аварийное состояние перешёл спустя 3 с. Это не страшно?! Да это чудовищно!!!
И совершенно законно недоумение начальника смены блока Саши Акимова:
«Я всё делал правильно. Не понимаю, почему так произошло» (стр. 27).
А как можно понять такое? В нормальной ситуации, без каких-либо аварийных признаков, нажимается кнопка для глушения реактора, а получаем взрыв.
Только при совершенном извращении моральных и нравственных основ в стране, при полном забвении законов можно обвинять оперативный персонал, как это и произошло и продолжается.
Не знали об этом ни Топтунов, ни Акимов и вообще никто из операторов на атомных станциях с реакторами РБМК. А если бы знали мы, то разве согласились работать? И неведение наше было вовсе не святым. Это прямая заслуга Научного руководителя А.П. Александрова и Главного конструктора Н.А. Доллежаля. Их работники обязаны были знать, а А.П. Александров и лично знал – есть документы, недопустимые свойства реактора и принять меры к ликвидации их.
И уж во всяком случае сообщить оперативному персоналу в проектных документах свойства реактора. И сообщали, но ложные. В отчёте НИКИЭТ утверждается, что мощностной коэффициент реактивности отрицателен всегда – фактически был положительным. Теперь находятся умники, Г. Медведев в их числе, изрекающие укоризненно: «Не знал оперативный персонал». Такая вроде бы элементарщина. Да не так уж это и просто. Сам-то Г. Медведев и сейчас не понимает.
В руках ИАЭ и НИКИЭТ было, как выяснилось после аварии, вполне достаточно экспериментальных данных со станций для полного и глубокого понимания процессов в РБМК. Не осмыслили, не сделали. Не сделал этого и Госатомэнергонадзор, также имевший данные. Я всё-таки думаю, недомыслили они, ибо не представляю, чтобы знали и молчали, и ничего не делали.
Ещё цитата из повести.
«Тут необходимо ещё одно короткое пояснение. Атомным реактором возможно управлять только благодаря доле запаздывающих нейтронов, которая обозначается греческой буквой ? (бета). По ПБЯ скорость увеличения мощности реактора не должна превышать 0,0065? за 60 с. Если доля запаздывающих нейтронов -0,5?, начинается разгон на мгновенных нейтронах. Нарушение регламента и защит реактора, о которых я говорил выше, грозило высвобождением реактивности, равной по меньшей мере 5 ?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
Время мы, конечно, примем по регистрации системы централизованного контроля «Скала», а не приведённое в повести, взятое неизвестно откуда:
01 ч 23 мин 40 с – нажата кнопка АЗ-5,
01 ч 23 мин 46...47 с – взрыв реактора.
Значит, в нашем распоряжении 6 с., т.к. здесь уже повысилось давление в контуре, и подача воды даже питательным насосом прекратилась бы, не говоря уж о баллонах.
Задача перед нами простая. Успеет ли холодная вода за 6 с дойти до активной зоны? Тогда она может повлиять. Подсчёт, который я здесь не привожу, показывает, что даже при неполном открытии задвижек вода от коллектора на отметке +30 м дойдёт за время более 10 с.
А через 10 с этой воде уже делать нечего. Активной зоны нет.
Другой вариант, когда САОР подключается с закрытием пара на турбину, а кнопка А3 нажимается через 36 с, как это было на блоке. Тоже ничего не даёт. За 36 с холодная вода пройдёт всю зону, и внесённая отрицательная реактивность будет скомпенсирована регулятором мощности.
Так вот обстоит дело с советом Г. Медведева подключать САОР.
Сдаётся мне, предмет, о котором говоришь, надо знать. На этом вопросе я остановился подробно по следующей причине: ещё когда был в заключении, симпатичная корреспондентка французского телевидения добивалась от меня, почему не подали воду. Я все никак не мог уразуметь, о какой воде она говорит. Уже когда съёмка закончилась, она сказала, что читала книгу Г. Медведева. Только тогда я понял, про какую воду шёл разговор. А повесть гуляет по свету, сея ложь.
Уж на что комиссия судебных экспертов тенденциозна и та вынуждена была признать, что вывод САОР не повлиял ни на возникновение, ни на развитие аварии.
И все дальнейшие рассуждения в повести по данному вопросу совершенно безосновательны, чисто спекулятивны, поскольку безотказно действуют на воображение не знающих блок и реактор. А таких подавляющее большинство даже среди специалистов. Общие знания здесь не помогут, нужны конкретные.
Вот фраза из этой области, одновременно показывающая знания автором физики. Очень показательна.
«А ведь эти 350 м3 аварийной воды из ёмкостей САОР, когда начался разгон на мгновенных нейтронах (подчёркнуто мной – А.Д.), когда сорвали ГЦН и реактор остался без охлаждения, возможно могли бы спасти положение и погасить паровой эффект реактивности, самый весомый из всех…» (стр. 22).
Нет, уж если начался разгон на мгновенных нейтронах, то спасения нет. Только разрушение реактора его остановит, иных средств на энергетических реакторах нет. На стр. 10 в повести Г. Медведев приводит перечень аварий в СССР на реакторах: «7 мая 1966 г. разгон на мгновенных нейтронах на АЭС с кипящим ядерным реактором в г. Мелекессе. Облучились дозиметрист и начальник смены АЭС. Реактор погасили, сбросив в него два мешка борной кислоты». Несказанно повезло людям – ленивые попались мгновенные нейтроны. За мешками с кислотой сбегать успели и реакцию погасили. При разгоне на нормальных мгновенных нейтронах люди и подумать ничего не успевают. Такая развесистая клюква!
«Одновременно введение такого количества стержней в активную зону даёт в первый момент положительный всплеск реактивности, поскольку в зону входят вначале графитовые концевики (длина 5 м) и пустотелые участки метровой длины. Всплеск реактивности при стабильном управляемом реакторе не страшен, однако при совпадении неблагоприятных факторов эта добавка может оказаться роковой, ибо потянет за собой неуправляемый разгон. Знали об этом операторы или находились в святом неведении? Думаю, что знали, во всяком случае обязаны были знать, СИУР Л. Топтунов в особенности. Но он молодой специалист, знания не вошли ещё в его плоть и кровь…» (стр. 27).
Конструкцию стержней СУЗ и механизм внесения ими положительной реактивности Г. Медведев представляет искажённо. Но это неважно.
Важно другое. Г. Медведев находит нестрашным всплеск реактивности при падении А3! Чтобы делать такое заявление, надо все понятия перевернуть с ног на голову. Во всяком случае, это вне пределов нормального инженерного мышления. Аварийная защита призвана заглушить реактор не только в нормальной, но главным образом в аварийной ситуации. И вот, к примеру, выпал сигнал уменьшения периода удвоения мощности, когда реактор уже имеет избыточную аварийную реактивность и она продолжает вноситься по технологическим причинам, – и А3 добавляет реактивность.
Так это было 26 апреля 1986 г. Правда, в момент нажатия кнопки АЗ-5, . срабатывания А3, реактор был слабо надкритичен, в аварийное состояние перешёл спустя 3 с. Это не страшно?! Да это чудовищно!!!
И совершенно законно недоумение начальника смены блока Саши Акимова:
«Я всё делал правильно. Не понимаю, почему так произошло» (стр. 27).
А как можно понять такое? В нормальной ситуации, без каких-либо аварийных признаков, нажимается кнопка для глушения реактора, а получаем взрыв.
Только при совершенном извращении моральных и нравственных основ в стране, при полном забвении законов можно обвинять оперативный персонал, как это и произошло и продолжается.
Не знали об этом ни Топтунов, ни Акимов и вообще никто из операторов на атомных станциях с реакторами РБМК. А если бы знали мы, то разве согласились работать? И неведение наше было вовсе не святым. Это прямая заслуга Научного руководителя А.П. Александрова и Главного конструктора Н.А. Доллежаля. Их работники обязаны были знать, а А.П. Александров и лично знал – есть документы, недопустимые свойства реактора и принять меры к ликвидации их.
И уж во всяком случае сообщить оперативному персоналу в проектных документах свойства реактора. И сообщали, но ложные. В отчёте НИКИЭТ утверждается, что мощностной коэффициент реактивности отрицателен всегда – фактически был положительным. Теперь находятся умники, Г. Медведев в их числе, изрекающие укоризненно: «Не знал оперативный персонал». Такая вроде бы элементарщина. Да не так уж это и просто. Сам-то Г. Медведев и сейчас не понимает.
В руках ИАЭ и НИКИЭТ было, как выяснилось после аварии, вполне достаточно экспериментальных данных со станций для полного и глубокого понимания процессов в РБМК. Не осмыслили, не сделали. Не сделал этого и Госатомэнергонадзор, также имевший данные. Я всё-таки думаю, недомыслили они, ибо не представляю, чтобы знали и молчали, и ничего не делали.
Ещё цитата из повести.
«Тут необходимо ещё одно короткое пояснение. Атомным реактором возможно управлять только благодаря доле запаздывающих нейтронов, которая обозначается греческой буквой ? (бета). По ПБЯ скорость увеличения мощности реактора не должна превышать 0,0065? за 60 с. Если доля запаздывающих нейтронов -0,5?, начинается разгон на мгновенных нейтронах. Нарушение регламента и защит реактора, о которых я говорил выше, грозило высвобождением реактивности, равной по меньшей мере 5 ?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83