Этот скандал послужил поводом для усиления защиты по закону промышленных секретов, независимо от того, изложены ли они в устной или письменной форме. Заметим, что именно с этого времени американская полиция начала устанавливать аппараты для подслушивания разговоров в общественных телефонных кабинах. Многие и сегодня думают, что в этом отношении более надежно пользование общественным телефоном. Позволим себе предостеречь их: это глубокое заблуждение.
Вскоре американский закон запретил также тайное фотографирование объектов или документов. Было вынесено несколько приговоров по таким делам. Этим вопросом занялись палата представителей, сенат и многочисленные полицейские агентства. Тем не менее секреты переходили из рук в руки. Очень скоро шпионы научились разлаживать механизм счетчиков копировальных машин для получения оттисков на восковке. Они получали 52 оттиска, тогда как счетчик показывал 50. По США циркулировало огромное количество незаконно и тайно скопированных планов и документов. Шпионы также очень быстро научились пользоваться самыми совершенными подзорными трубами. В ответ на это американские автомобильные компании стали скупать и разрушать хибарки, из которых можно было наблюдать в бинокль испытания новых моделей. Позднее, после изобретения вертолетов, одна крупная автомобильная компания обзавелась устройством, которое моментально опускало непроницаемый занавес над оконными проемами конструкторского бюро, как только доносился шум вертолета или, вернее, как только чувствительный микрофон улавливал этот шум. Усиливались страхи перед фотографированием с небольшой высоты как чертежей, так и макетов новых проектов. Шпионы, работавшие в то время, совершенствовали классическую технику, применявшуюся в «черных кабинетах» различных стран для вскрытия писем. Впрочем, один частный детектив писал: «Сами жертвы облегчают работу шпионов, помечая свои письма словами: «лично», «конфиденциально» и этим привлекая к ним внимание шпионов».
С этого времени широкое распространение получают миниатюрные фотоаппараты, вделанные в замок портфеля или в авторучку. Шпион с миниатюрным фотоаппаратом чаще всего выдавал себя за иностранного покупателя, ходил по заводам и конструкторским бюро и возвращался к себе с чрезвычайно ценными фотоснимками. Иногда визитеры уходили с образцами. Очень часто им удавалось фотографировать документы о закупках, произведенных компанией, секреты которой они похищали. Таким образом, они получали информацию, на основе которой можно было умозаключить, что она производила и из каких материалов.
Американцы не доходили до того, чтобы засвечивать фотопленку промышленного шпиона, бомбардируя ее икс-лучами (как это делалось в Германии), однако они регулярно производили обыск. Обыск нередко сопровождался избиением. Впрочем, это не очень обескураживало шпионов. Они, вероятно, получали дополнительное вознаграждение за «непредвиденные случайности».
Широко практиковалась также установка в отделах или лабораториях и цехах бесшумных кинокамер, автоматически включавшихся в момент, когда из окна кто-либо проникал в пустую комнату. В одной крупной авиационной компании, секреты которой регулярно похищались, такого рода кинокамера показала рабочего, входящего в кабинет директора, чтобы сфотографировать предложения компании, относящиеся к различным подрядам с торгов и конкурсам, объявленным воздушного транспорта. Рабочий, допрошенный (вероятно, энергично) частным детективом, который установил кинокамеры, признался, что он был агентом компании-конкурента.
Все это создавало довольно необычную атмосферу подозрительности. Атмосфера настолько сгустилась, что благотворительные проекты миллиардера Рокфеллера изображались как гигантская операция промышленного шпионажа! Биограф Рокфеллера Мертен пишет: «Чикагский университет, фонд Рокфеллера, который должен был финансировать во всем мире научные исследования неоценимого значения, обширная программа борьбы в мировом масштабе с голодом и нищетой, в частности несметное число больниц, которые в самых обездоленных; районах земного шара должны играть первостепенную роль в борьбе против желтой лихорадки, – все это изображалось некоторыми органами печати как утонченный метод создания гигантской сети экономического шпионажа или как хитроумный способ наживы».
Между тем Рокфеллер хотел лишь, чтобы изменилось к лучшему очень скверное мнение о нем. Его единственной мечтой было прожить до 100 лет, но он умер в возрасте 97 лет 23 мая 1937 г.
Атмосфера, созданная усилившимся промышленным шпионажем, привела даже к учреждению «консультаций», действующих внутри компаний и занимающихся в них шпионажем. Одна из целей этих консультаций – слежка за всеми возможными соперниками президента компании.
Руководитель одной из таких «консультаций» признался спустя четверть века своей деятельности: «Одной из наших функций, функций консультантов, является контрразведка. Вы должны понять, что для вице-президента единственный способ стать президентом до того, как последний уйдет на пенсию, – это расставить сети, чтобы он подмочил свою репутацию, подставить ему ножку. Один из способов достижения этого – дача президенту неправильных советов. Вот это и есть сфера нашей деятельности. Мы работаем подпольно, остальные члены административного совета и другие высокопоставленные особы компании не знают, что мы являемся советниками президента. Существуют десятки способов тайного проникновения в компанию. Когда я уже нахожусь в компании, президент передает мне доклады своих помощников. Мы их изучаем и говорим ему, как нужно ответить, как поставить их в затруднительное положение дельными вопросами на очередном заседании административного совета. Это их убеждает в том, что президент превосходит их, и они уже не пытаются подрывать его репутацию».
Очевидно, эта атмосфера многообразного шпионажа сильно действовала на нервы. Поэтому еще в 1935 году крупные американские компании «Истмен Кодак», «Юнайтед Стейтс стил корпорейшн», «Интернэшнл бизнес мэшинз» и «Дюпон» принимали на работу психиатров, чтобы можно было тихо и без скандалов помещать в психиатрические лечебницы генеральных директоров и вице-президентов. Видимо, атмосфера в американских компаниях в те времена напоминала атмосферу нацистской партии до «Варфоломеевской ночи». Это был – вероятно, вследствие такой напряженной обстановки в компаниях – великий период концентрации промышленности США. В 1939 году всего 200 промышленных компаний контролировали три пятых финансовых и половину промышленных богатств страны. Статистические данные за 1945 год показывали, что всего 100 промышленных компаний контролировали треть промышленного производства страны и в них была занята одна пятая рабочих. Начиная с 1950 года концентрация приняла такие размеры, что четыре компании, охватывающие производство автомобилей, сигарет, шин, консервных коробок, целлюлозы, пишущих машинок, швейных машин, электроламп, жевательной резинки, промышленных изделий из зерна, выпускают 70 % продукции.
Таким образом, появились секторы, где всего четыре или пять крупных компаний господствуют на рынке, например на автомобильном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Вскоре американский закон запретил также тайное фотографирование объектов или документов. Было вынесено несколько приговоров по таким делам. Этим вопросом занялись палата представителей, сенат и многочисленные полицейские агентства. Тем не менее секреты переходили из рук в руки. Очень скоро шпионы научились разлаживать механизм счетчиков копировальных машин для получения оттисков на восковке. Они получали 52 оттиска, тогда как счетчик показывал 50. По США циркулировало огромное количество незаконно и тайно скопированных планов и документов. Шпионы также очень быстро научились пользоваться самыми совершенными подзорными трубами. В ответ на это американские автомобильные компании стали скупать и разрушать хибарки, из которых можно было наблюдать в бинокль испытания новых моделей. Позднее, после изобретения вертолетов, одна крупная автомобильная компания обзавелась устройством, которое моментально опускало непроницаемый занавес над оконными проемами конструкторского бюро, как только доносился шум вертолета или, вернее, как только чувствительный микрофон улавливал этот шум. Усиливались страхи перед фотографированием с небольшой высоты как чертежей, так и макетов новых проектов. Шпионы, работавшие в то время, совершенствовали классическую технику, применявшуюся в «черных кабинетах» различных стран для вскрытия писем. Впрочем, один частный детектив писал: «Сами жертвы облегчают работу шпионов, помечая свои письма словами: «лично», «конфиденциально» и этим привлекая к ним внимание шпионов».
С этого времени широкое распространение получают миниатюрные фотоаппараты, вделанные в замок портфеля или в авторучку. Шпион с миниатюрным фотоаппаратом чаще всего выдавал себя за иностранного покупателя, ходил по заводам и конструкторским бюро и возвращался к себе с чрезвычайно ценными фотоснимками. Иногда визитеры уходили с образцами. Очень часто им удавалось фотографировать документы о закупках, произведенных компанией, секреты которой они похищали. Таким образом, они получали информацию, на основе которой можно было умозаключить, что она производила и из каких материалов.
Американцы не доходили до того, чтобы засвечивать фотопленку промышленного шпиона, бомбардируя ее икс-лучами (как это делалось в Германии), однако они регулярно производили обыск. Обыск нередко сопровождался избиением. Впрочем, это не очень обескураживало шпионов. Они, вероятно, получали дополнительное вознаграждение за «непредвиденные случайности».
Широко практиковалась также установка в отделах или лабораториях и цехах бесшумных кинокамер, автоматически включавшихся в момент, когда из окна кто-либо проникал в пустую комнату. В одной крупной авиационной компании, секреты которой регулярно похищались, такого рода кинокамера показала рабочего, входящего в кабинет директора, чтобы сфотографировать предложения компании, относящиеся к различным подрядам с торгов и конкурсам, объявленным воздушного транспорта. Рабочий, допрошенный (вероятно, энергично) частным детективом, который установил кинокамеры, признался, что он был агентом компании-конкурента.
Все это создавало довольно необычную атмосферу подозрительности. Атмосфера настолько сгустилась, что благотворительные проекты миллиардера Рокфеллера изображались как гигантская операция промышленного шпионажа! Биограф Рокфеллера Мертен пишет: «Чикагский университет, фонд Рокфеллера, который должен был финансировать во всем мире научные исследования неоценимого значения, обширная программа борьбы в мировом масштабе с голодом и нищетой, в частности несметное число больниц, которые в самых обездоленных; районах земного шара должны играть первостепенную роль в борьбе против желтой лихорадки, – все это изображалось некоторыми органами печати как утонченный метод создания гигантской сети экономического шпионажа или как хитроумный способ наживы».
Между тем Рокфеллер хотел лишь, чтобы изменилось к лучшему очень скверное мнение о нем. Его единственной мечтой было прожить до 100 лет, но он умер в возрасте 97 лет 23 мая 1937 г.
Атмосфера, созданная усилившимся промышленным шпионажем, привела даже к учреждению «консультаций», действующих внутри компаний и занимающихся в них шпионажем. Одна из целей этих консультаций – слежка за всеми возможными соперниками президента компании.
Руководитель одной из таких «консультаций» признался спустя четверть века своей деятельности: «Одной из наших функций, функций консультантов, является контрразведка. Вы должны понять, что для вице-президента единственный способ стать президентом до того, как последний уйдет на пенсию, – это расставить сети, чтобы он подмочил свою репутацию, подставить ему ножку. Один из способов достижения этого – дача президенту неправильных советов. Вот это и есть сфера нашей деятельности. Мы работаем подпольно, остальные члены административного совета и другие высокопоставленные особы компании не знают, что мы являемся советниками президента. Существуют десятки способов тайного проникновения в компанию. Когда я уже нахожусь в компании, президент передает мне доклады своих помощников. Мы их изучаем и говорим ему, как нужно ответить, как поставить их в затруднительное положение дельными вопросами на очередном заседании административного совета. Это их убеждает в том, что президент превосходит их, и они уже не пытаются подрывать его репутацию».
Очевидно, эта атмосфера многообразного шпионажа сильно действовала на нервы. Поэтому еще в 1935 году крупные американские компании «Истмен Кодак», «Юнайтед Стейтс стил корпорейшн», «Интернэшнл бизнес мэшинз» и «Дюпон» принимали на работу психиатров, чтобы можно было тихо и без скандалов помещать в психиатрические лечебницы генеральных директоров и вице-президентов. Видимо, атмосфера в американских компаниях в те времена напоминала атмосферу нацистской партии до «Варфоломеевской ночи». Это был – вероятно, вследствие такой напряженной обстановки в компаниях – великий период концентрации промышленности США. В 1939 году всего 200 промышленных компаний контролировали три пятых финансовых и половину промышленных богатств страны. Статистические данные за 1945 год показывали, что всего 100 промышленных компаний контролировали треть промышленного производства страны и в них была занята одна пятая рабочих. Начиная с 1950 года концентрация приняла такие размеры, что четыре компании, охватывающие производство автомобилей, сигарет, шин, консервных коробок, целлюлозы, пишущих машинок, швейных машин, электроламп, жевательной резинки, промышленных изделий из зерна, выпускают 70 % продукции.
Таким образом, появились секторы, где всего четыре или пять крупных компаний господствуют на рынке, например на автомобильном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52