Хотя Хоу всегда был очень результативным хоккеистом, он никогда не забрасывал за один матч больше трех шайб. А всего за свою карьеру у него насчитывается 16 «хет-триков», три гола за игру. Это за 23 сезона в высшем лиге.
Писали ему и психически ненормальные люди, к счастью, немного. Одно письмо тем не менее содержало угрозу его жизни. Это было грубое послание, полное ругани, и Хоу немедленно переправил его президенту НХЛ Кларенсу Кэмпбеллу, а тот передал его в Федеральное бюро расследований (ФБР).
Горди никому из своей семьи не сказал об этом письме. Детройтские журналисты были немало удивлены, когда самолет, приземлившийся в Бостоне и привезший «Ред уингз» на матч, был встречен на летном поле двумя молодыми людьми, в которых за версту можно было угадать агентов ФБР. Они подошли к Хоу и увели его в здание аэровокзала. Весьма впечатлительный и алчный до сенсаций Билл Бреннан из газеты «Детройт ньюс» ухитрился пробраться к Горди, пока остальные детройтцы ждали получения багажа. Он расспросил хоккеиста, и тот рассказал о письме и последовавшем за ним расследовании. Бреннан, забыв все на свете, понесся к телефону и продиктовал в редакцию эту историю. Ее тотчас же подхватили другие газеты, и вскоре сообщения об этом появились на первых полосах газет по всей стране.
Коллин узнала обо всем из утренней газеты и позвонила Горди в бостонский отель. Он был потрясен, узнав, что история с угрозами стала достоянием гласности, и повторял, что говорил с Бреннаном совершенно доверительно. Бреннан настаивал, что условия о неразглашении не было и что он просто выполнял свой журналистский долг. С той поры их отношения были натянутыми, а до того Бреннан был постоянным литературным консультантом Хоу, когда тому заказывали статьи о хоккее для газетного синдиката «Торонто стар». Часто Бреннан просто писал эти статьи для Горди.
В Бостоне Хоу фактически был лишен свободы. Куда бы он ни направлялся, его везде сопровождал эскорт полицейских и агентов ФБР. Для обеспечения его безопасности были предприняты изощренные меры. На матч в «Бостон гарден» его повезли в специальном полицейском автомобиле без отличительных знаков, который сзади прикрывала машина с четырьмя вооруженными до зубов полицейскими. В «Гарден» были направлены дополнительно семеро вооруженных полисменов, а 40 служителям порядка внутри здания, равно как и 15 вооруженным агентам частного детективного бюро Пинкертона, было приказано быть в тот вечер особо бдительными.
Вся эта возня вывела Горди из равновесия, и поражение от «Брюинз» отнюдь не содействовало успокоению. Всю хоккейную жизнь у него были превосходные отношения с журналистами, но в тот вечер его привело в ярость их появление в раздевалке после игры. В совершенно несвойственной ему манере Горди поносил пишущую братию, особенно Бреннана, за разглашение истории с угрозами.
«Все, что я делал с тех пор, как вы опубликовали статью, это отвечал на телефонные звонки. Моя семья беспокоится. Жена не знала ничего, пока на нее не обрушилась эта новость из газет. Я уже однажды прошел через такую историю, и с меня довольно!»
Угроза осталась пустым звуком. След письма дотянулся до Бруклина, Нью-Йорк, и автор предстал перед судом по обвинению в том, что причинил людям беспокойство. Бостонская полиция попыталась выяснить, нет ли связи с инцидентом, произошедшим в предыдущий сезон, когда в «Гарденс» был задержан человек, выплеснувший в Хоу прохладительный напиток. Но Горди отказался возбудить против того судебное дело, и человека отпустили.
Что же касается отношений Хоу и Бреннана, то они не разговаривали несколько недель. Но однажды, когда Бреннан подыскивал себе галстук в одном из нью-йоркских магазинов, кто-то за его спиной сказал: «Я бы выбрал на твоем месте тот красный в белую полоску». Это был Хоу.
«Таков Горди всегда, – комментировал это Бреннан. – Он дружелюбен со всеми и не может дуться на человека долго».
Однажды по весне Горди получил конверт, который он решил вставить в рамку и повесить дома на стену. Крупными детскими буквами на нем начертано свидетельство признания двумя странами того, что адресат является выдающейся личностью. Адрес был:
«Горди Хоу (великому хоккеисту) где бы он ни был – в Соединенных Штатах или в Канаде».
Это письмо нашло адресата очень быстро.
«День Горди Хоу»
В 1966 году город Саскатун праздновал «бриллиантовый юбилей» – 75 лет со времени основания. Вполне понятно, что торжества, растянувшиеся на год, должны были включать в себя специальный день, посвященный Горди Хоу, день, который должно было отметить все население города, численность которого достигла к тому времени 125 тысяч человек.
Многие из жителей, безусловно, знали о поташе (ископаемое химическое сырье, залежи которого разрабатываются неподалеку) больше, нежели о хоккее. Но если саскатунцы читают газеты, слушают радио и смотрят телевизор, то они, конечно, знают, что их город прославляет атлет, у которого нет возраста и имя которого известно во всех частях света, где в почете спорт. Так что было решено устроить прославленному сыну города королевский прием.
Этот день настал 22 июля, и успех превзошел все ожидания. Сияющий Верн Дегир, уроженец Саскатуна, сделавший журналистскую карьеру в Монреале, писал с добродушной усмешкой: «Саскатун наконец выразил признательность своему самому авторитетному посланцу. Горди Хоу значил много для многих людей. В истории этих мест, затерянных в бескрайних прериях, вы должны поставить Хоу выше пшеницы, поташа и других вещей, прославивших город в мире бизнеса и торговли. Его надо поставить даже выше местных знаменитых ягод. Рождение Горди Хоу следует считать важнейшим событием в жизни Саскатуна с тех пор, как колонисты разбили здесь первые палатки».
Эта иронически-напыщенная тирада старого болельщика Горди отражает тем не менее тот подъем, с которым приветствовал город своего сына, известного во всем мире. День Хоу был кульминацией долгих и неустанных усилий ряда людей, среди которых был Кэм Маккензи, редактор саскатунской газеты «Стар-феникс», и Ллойд Сондерс, спортивный комментатор радио и телевидения, который играл в хоккей и бейсбол вместе с Горди, когда оба были мальчишками.
Маккензи стал бить в барабан, созывая граждан Саскатуна на «день Хоу» еще тогда, когда тот побил общий рекорд результативности, принадлежавший Ракете – Ришару. Сам Маккензи был в то время редактором спортивного отдела газеты. Он не просто призывал устроить обед в честь Хоу. Кстати, этот сын Саскатуна бывал неоднократно в городе почетным гостем на различных мероприятиях благотворительного толка и выступал на всевозможных обедах. Кэм Маккензи хотел устроить нечто грандиозное.
Его старания увенчались успехом, а помощь в этом он получил от ведущих журналистов местной радио– и телевизионной станции Денниса Фишера, Стэна Томаса и Леса Эдвардса. Этот комитет добровольцев заручился полной поддержкой властей города и провинции Саскачеван. «Ни один канадский город не предпринимал в истории больших усилий, нежели Саскатун, чтобы выразить благодарность своему великому сыну, который родился всего в девяти милях от старой городской черты. Это была волнующая манифестация, привлекшая половину 125-тысячного населения этого живописного западного города», – писал в «Детройт ньюс» Билл Бреннан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Писали ему и психически ненормальные люди, к счастью, немного. Одно письмо тем не менее содержало угрозу его жизни. Это было грубое послание, полное ругани, и Хоу немедленно переправил его президенту НХЛ Кларенсу Кэмпбеллу, а тот передал его в Федеральное бюро расследований (ФБР).
Горди никому из своей семьи не сказал об этом письме. Детройтские журналисты были немало удивлены, когда самолет, приземлившийся в Бостоне и привезший «Ред уингз» на матч, был встречен на летном поле двумя молодыми людьми, в которых за версту можно было угадать агентов ФБР. Они подошли к Хоу и увели его в здание аэровокзала. Весьма впечатлительный и алчный до сенсаций Билл Бреннан из газеты «Детройт ньюс» ухитрился пробраться к Горди, пока остальные детройтцы ждали получения багажа. Он расспросил хоккеиста, и тот рассказал о письме и последовавшем за ним расследовании. Бреннан, забыв все на свете, понесся к телефону и продиктовал в редакцию эту историю. Ее тотчас же подхватили другие газеты, и вскоре сообщения об этом появились на первых полосах газет по всей стране.
Коллин узнала обо всем из утренней газеты и позвонила Горди в бостонский отель. Он был потрясен, узнав, что история с угрозами стала достоянием гласности, и повторял, что говорил с Бреннаном совершенно доверительно. Бреннан настаивал, что условия о неразглашении не было и что он просто выполнял свой журналистский долг. С той поры их отношения были натянутыми, а до того Бреннан был постоянным литературным консультантом Хоу, когда тому заказывали статьи о хоккее для газетного синдиката «Торонто стар». Часто Бреннан просто писал эти статьи для Горди.
В Бостоне Хоу фактически был лишен свободы. Куда бы он ни направлялся, его везде сопровождал эскорт полицейских и агентов ФБР. Для обеспечения его безопасности были предприняты изощренные меры. На матч в «Бостон гарден» его повезли в специальном полицейском автомобиле без отличительных знаков, который сзади прикрывала машина с четырьмя вооруженными до зубов полицейскими. В «Гарден» были направлены дополнительно семеро вооруженных полисменов, а 40 служителям порядка внутри здания, равно как и 15 вооруженным агентам частного детективного бюро Пинкертона, было приказано быть в тот вечер особо бдительными.
Вся эта возня вывела Горди из равновесия, и поражение от «Брюинз» отнюдь не содействовало успокоению. Всю хоккейную жизнь у него были превосходные отношения с журналистами, но в тот вечер его привело в ярость их появление в раздевалке после игры. В совершенно несвойственной ему манере Горди поносил пишущую братию, особенно Бреннана, за разглашение истории с угрозами.
«Все, что я делал с тех пор, как вы опубликовали статью, это отвечал на телефонные звонки. Моя семья беспокоится. Жена не знала ничего, пока на нее не обрушилась эта новость из газет. Я уже однажды прошел через такую историю, и с меня довольно!»
Угроза осталась пустым звуком. След письма дотянулся до Бруклина, Нью-Йорк, и автор предстал перед судом по обвинению в том, что причинил людям беспокойство. Бостонская полиция попыталась выяснить, нет ли связи с инцидентом, произошедшим в предыдущий сезон, когда в «Гарденс» был задержан человек, выплеснувший в Хоу прохладительный напиток. Но Горди отказался возбудить против того судебное дело, и человека отпустили.
Что же касается отношений Хоу и Бреннана, то они не разговаривали несколько недель. Но однажды, когда Бреннан подыскивал себе галстук в одном из нью-йоркских магазинов, кто-то за его спиной сказал: «Я бы выбрал на твоем месте тот красный в белую полоску». Это был Хоу.
«Таков Горди всегда, – комментировал это Бреннан. – Он дружелюбен со всеми и не может дуться на человека долго».
Однажды по весне Горди получил конверт, который он решил вставить в рамку и повесить дома на стену. Крупными детскими буквами на нем начертано свидетельство признания двумя странами того, что адресат является выдающейся личностью. Адрес был:
«Горди Хоу (великому хоккеисту) где бы он ни был – в Соединенных Штатах или в Канаде».
Это письмо нашло адресата очень быстро.
«День Горди Хоу»
В 1966 году город Саскатун праздновал «бриллиантовый юбилей» – 75 лет со времени основания. Вполне понятно, что торжества, растянувшиеся на год, должны были включать в себя специальный день, посвященный Горди Хоу, день, который должно было отметить все население города, численность которого достигла к тому времени 125 тысяч человек.
Многие из жителей, безусловно, знали о поташе (ископаемое химическое сырье, залежи которого разрабатываются неподалеку) больше, нежели о хоккее. Но если саскатунцы читают газеты, слушают радио и смотрят телевизор, то они, конечно, знают, что их город прославляет атлет, у которого нет возраста и имя которого известно во всех частях света, где в почете спорт. Так что было решено устроить прославленному сыну города королевский прием.
Этот день настал 22 июля, и успех превзошел все ожидания. Сияющий Верн Дегир, уроженец Саскатуна, сделавший журналистскую карьеру в Монреале, писал с добродушной усмешкой: «Саскатун наконец выразил признательность своему самому авторитетному посланцу. Горди Хоу значил много для многих людей. В истории этих мест, затерянных в бескрайних прериях, вы должны поставить Хоу выше пшеницы, поташа и других вещей, прославивших город в мире бизнеса и торговли. Его надо поставить даже выше местных знаменитых ягод. Рождение Горди Хоу следует считать важнейшим событием в жизни Саскатуна с тех пор, как колонисты разбили здесь первые палатки».
Эта иронически-напыщенная тирада старого болельщика Горди отражает тем не менее тот подъем, с которым приветствовал город своего сына, известного во всем мире. День Хоу был кульминацией долгих и неустанных усилий ряда людей, среди которых был Кэм Маккензи, редактор саскатунской газеты «Стар-феникс», и Ллойд Сондерс, спортивный комментатор радио и телевидения, который играл в хоккей и бейсбол вместе с Горди, когда оба были мальчишками.
Маккензи стал бить в барабан, созывая граждан Саскатуна на «день Хоу» еще тогда, когда тот побил общий рекорд результативности, принадлежавший Ракете – Ришару. Сам Маккензи был в то время редактором спортивного отдела газеты. Он не просто призывал устроить обед в честь Хоу. Кстати, этот сын Саскатуна бывал неоднократно в городе почетным гостем на различных мероприятиях благотворительного толка и выступал на всевозможных обедах. Кэм Маккензи хотел устроить нечто грандиозное.
Его старания увенчались успехом, а помощь в этом он получил от ведущих журналистов местной радио– и телевизионной станции Денниса Фишера, Стэна Томаса и Леса Эдвардса. Этот комитет добровольцев заручился полной поддержкой властей города и провинции Саскачеван. «Ни один канадский город не предпринимал в истории больших усилий, нежели Саскатун, чтобы выразить благодарность своему великому сыну, который родился всего в девяти милях от старой городской черты. Это была волнующая манифестация, привлекшая половину 125-тысячного населения этого живописного западного города», – писал в «Детройт ньюс» Билл Бреннан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37