Зимой же в Москву приехал Феодор Симоновский и пришли посолы от Константинопольского патриарха. Они расследовали дело Пимена, признали все обвинения против него правильными «и извергли его из церкви».
«…Пимен, изверженный из той церкви, бежал оттуда, сложил с себя монашеские одежды, надел мирские и, после долгих скитаний с места на место, достиг Царствующего града». Маскарад Пимена и его скитания объясняются понятным нежеланием встречаться со своими кредиторами-генуэзцами. Ведь долг Пимена князь Дмитрий Донской так и не оплатил.
В Константинополе Пимену пришлось ждать возвращения патриарших послов, которые из Москвы поехали в Киев, дабы передать Киприану вызов патриарха. Киприан ехал в Константинополь неохотно: «Мне не хотелось от своих детей нигде бывати. Да что взяти! Кто меня в труд путный вложил в сие время? Господь пак да подаст ему (видимо, Киприан имеет в виду патриарха. – Прим. авт.) познать истину… А лживого человека и льстивого Бог объявит». Киприан уже не верит, что из этой поездки будет какой-то толк. Ему не хочется бросать важные дела, требующие его присутствия.
Лишь к 1386 году оба претендента на роль митрополита всея Руси встретились в Константинополе. Но длительное разбирательство закончилось ничем. Митрополит Пимен не был смещен, несмотря на все выдвинутые против него обвинения. А митрополит Киприан вернулся в Литву. Митрополия осталась разделенной.
Между тем в Константинополе, после отъезда Киприана, произошли очень интересные события. Феодор Симоновский, посланный в Византию великим князем Дмитрием с обвинениями против Пимена, неожиданно нашел общий язык с опальным митрополитом и бежал с ним из Константинополя на азиатский берег Босфора. Уговорам императора и патриарха вернуться они «не вняли, но, убежав к туркам и найдя у них поддержку, осыпали многими ругательствами и царство и церковь», а затем «со всею поспешностью пустились в путь, ведущий на Русь». Видимо, ни сил, ни терпения, чтобы выносить долее константинопольское издевательство над здравым смыслом, у спорящих сторон уже не было. Деньги на взятки, видимо, тоже кончились. Возмущение творящимся в Константинополе безобразием примирило бывших врагов. Пимен даже рукоположил Феодора в архиепископы. При этом Феодор умудрился сохранить хорошие отношения с Киприаном.
ДЕЛА ЛИТОВСКИЕ
Под 1381 годом летописи сообщают: «Был велик мятеж в Литве и встали сами на себя и убили великого князя Кейстута Геде-миновича и бояр его, а сын его, князь Витовт, бежал в немцы, и много зла сотворил земле Литовской».
Литовское предание более подробно рассказывает об этих событиях. После убийства Кейстута та же участь ожидала, видимо, и Витовта, взятого Ягайлой в плен вместе с отцом. Жена Витов-та, Анна Святославна, спасла мужа, переодев в женское платье, и Витовт бежал из кревской крепости к мазовецкому князю Яну-шу, своему шурину. Тогда Ягайло заключил Анну в темницу в Вильно.
Витовт обратился за помощью к магистру Ливонского ордена. Тот воспользовался возможностью посеять смуту в Литве и пограбить ее города и селения. Разгорелась междуусобная война, и в 1384 году Ягайло был вынужден заключить мирный договор со своим двоюродным братом Витовтом.
Помирившись, Витовт и Ягайло совместно ударили по ливон-цам. После трехнедельной осады они взяли ливонскую крепость Ковно. Орден понес огромные потери. Однако Ягайло не вернул Витовту отцовский Трокский удел. Вместо этого Витовт получил часть бывшего Владимиро-Волынского княжества и ряд других городов и владений.
В 1384 году Дмитрий Иванович Донской предпринимает попытку сблизиться с великим князем литовским Ягайло. Сохранились сведения о московско-литовских договорах 1384 года. Содержание первого таково: «Докончальная грамота великого князя Дмитрия Ивановича и брата его князя Владимира Андреевича с великим князем Ягайло с братьею его и со князем Скиригайло и со князем Корибутом; и против того другая грамота великого князя Ягайла и братьи его Скиригайло и Карибута, как они докончали и целовали крест великому князю Дмитрию Ивановичу и брату его князю Владимиру Андреевичу и их детям, лета 6902 года».
Второй договор был предварительным и предусматривал брак Ягайло с дочерью Дмитрия Донского при условии подчинения Литовского князя верховной власти князя Московского и признания Православия государственной религией Великого княжества Литовского. Возможно, оба эти договора были составлены при содействии митрополита Киприана, который в это время находился в Литве.
К 1384 году правящая верхушка Великого княжества Литовского осознала свою неспособность самостоятельно отстаивать целостность собственного государства. Они искали твердой опоры в своих соседях. Был выбор: либо Москва, либо Польша. Но предварительные договоры с Москвой так и не были реализованы. Вместо этого 15 августа 1385 года в Креве в Литве была подписана Кревская уния – событие чрезвычайно важное, решительно изменившее направление истории не только наших земель, но и всей Восточной Европы. Возможно, если бы Киприану не пришлось в этот момент уехать в Царьград, все сложилось бы иначе.
Еще совсем недавно между Польшей и Литвой шла кровавая борьба за владения в Галиции. И вдруг эта борьба закончилась унией, т. е. объединением Польши и Литвы под властью великого князя литовского Ягайло, который занял польский трон.
Придумали это польские паны. Избрав королевой дочку прежнего Польского короля, француза Людовика, дабы отделиться от Венгрии и избавиться от влияния венгерской аристократии, они стали подбирать своей королеве подходящего жениха, способного защитить польские интересы, но не склонного вмешиваться в польские дела. Правда, польская королева Ядвига была уже просватана за австрийского княжича Вильгельма, но тот не имел за собой никакой военной силы и шляхте не подходил. И поляки обратили внимание на молодого великого князя литовского Ягайло.
Польские паны надеялись, что за честь стать королем Польским он им будет несказанно благодарен и согласится на все их условия. И не ошиблись: Ягайло согласился на все. Он обещал окрестить в католичество всю некрещеную Литву и самому перейти в латинскую веру (до того Ягайло был православным), обещал своими средствами добывать утраченные Польшей земли и – самое главное – обещал «на вечные времена присоединить свои земли, литовские и русские, к короне Польской».
Договорившись с Ягайло, польские вельможи взялись поженить его на своей королеве. Трудности в этом деле были немалые, так как тем временем мать Ядвиги дала окончательное согласие Вильгельму, тот приехал в Краков, обвенчался с Ядвигой и жил с нею как с женой в Краковском замке. Паны решили разорвать этот брак, ни перед чем не останавливаясь. Они силой схватили Вильгельма и выгнали его из Кракова; Ядвига хотела догнать и вернуть мужа – ее принудили остаться. Брак ее с Вильгельмом признали недействительным, а духовенство принялось убеждать королеву, что для блага Польши и веры она должна выйти за Ягайло.
У Ядвиги уже был другой жених. Кроме того, литовский князь был далеко не красавцем, поэтому понятно, что юная королева не желала этого брака. Ягайло был весьма неказистой наружности. Среднего роста, худощавый, имел небольшую голову клином, покрытую редкими волосами, продолговатое лицо с узким подбородком и маленькие черные глаза с бегающим взглядом;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
«…Пимен, изверженный из той церкви, бежал оттуда, сложил с себя монашеские одежды, надел мирские и, после долгих скитаний с места на место, достиг Царствующего града». Маскарад Пимена и его скитания объясняются понятным нежеланием встречаться со своими кредиторами-генуэзцами. Ведь долг Пимена князь Дмитрий Донской так и не оплатил.
В Константинополе Пимену пришлось ждать возвращения патриарших послов, которые из Москвы поехали в Киев, дабы передать Киприану вызов патриарха. Киприан ехал в Константинополь неохотно: «Мне не хотелось от своих детей нигде бывати. Да что взяти! Кто меня в труд путный вложил в сие время? Господь пак да подаст ему (видимо, Киприан имеет в виду патриарха. – Прим. авт.) познать истину… А лживого человека и льстивого Бог объявит». Киприан уже не верит, что из этой поездки будет какой-то толк. Ему не хочется бросать важные дела, требующие его присутствия.
Лишь к 1386 году оба претендента на роль митрополита всея Руси встретились в Константинополе. Но длительное разбирательство закончилось ничем. Митрополит Пимен не был смещен, несмотря на все выдвинутые против него обвинения. А митрополит Киприан вернулся в Литву. Митрополия осталась разделенной.
Между тем в Константинополе, после отъезда Киприана, произошли очень интересные события. Феодор Симоновский, посланный в Византию великим князем Дмитрием с обвинениями против Пимена, неожиданно нашел общий язык с опальным митрополитом и бежал с ним из Константинополя на азиатский берег Босфора. Уговорам императора и патриарха вернуться они «не вняли, но, убежав к туркам и найдя у них поддержку, осыпали многими ругательствами и царство и церковь», а затем «со всею поспешностью пустились в путь, ведущий на Русь». Видимо, ни сил, ни терпения, чтобы выносить долее константинопольское издевательство над здравым смыслом, у спорящих сторон уже не было. Деньги на взятки, видимо, тоже кончились. Возмущение творящимся в Константинополе безобразием примирило бывших врагов. Пимен даже рукоположил Феодора в архиепископы. При этом Феодор умудрился сохранить хорошие отношения с Киприаном.
ДЕЛА ЛИТОВСКИЕ
Под 1381 годом летописи сообщают: «Был велик мятеж в Литве и встали сами на себя и убили великого князя Кейстута Геде-миновича и бояр его, а сын его, князь Витовт, бежал в немцы, и много зла сотворил земле Литовской».
Литовское предание более подробно рассказывает об этих событиях. После убийства Кейстута та же участь ожидала, видимо, и Витовта, взятого Ягайлой в плен вместе с отцом. Жена Витов-та, Анна Святославна, спасла мужа, переодев в женское платье, и Витовт бежал из кревской крепости к мазовецкому князю Яну-шу, своему шурину. Тогда Ягайло заключил Анну в темницу в Вильно.
Витовт обратился за помощью к магистру Ливонского ордена. Тот воспользовался возможностью посеять смуту в Литве и пограбить ее города и селения. Разгорелась междуусобная война, и в 1384 году Ягайло был вынужден заключить мирный договор со своим двоюродным братом Витовтом.
Помирившись, Витовт и Ягайло совместно ударили по ливон-цам. После трехнедельной осады они взяли ливонскую крепость Ковно. Орден понес огромные потери. Однако Ягайло не вернул Витовту отцовский Трокский удел. Вместо этого Витовт получил часть бывшего Владимиро-Волынского княжества и ряд других городов и владений.
В 1384 году Дмитрий Иванович Донской предпринимает попытку сблизиться с великим князем литовским Ягайло. Сохранились сведения о московско-литовских договорах 1384 года. Содержание первого таково: «Докончальная грамота великого князя Дмитрия Ивановича и брата его князя Владимира Андреевича с великим князем Ягайло с братьею его и со князем Скиригайло и со князем Корибутом; и против того другая грамота великого князя Ягайла и братьи его Скиригайло и Карибута, как они докончали и целовали крест великому князю Дмитрию Ивановичу и брату его князю Владимиру Андреевичу и их детям, лета 6902 года».
Второй договор был предварительным и предусматривал брак Ягайло с дочерью Дмитрия Донского при условии подчинения Литовского князя верховной власти князя Московского и признания Православия государственной религией Великого княжества Литовского. Возможно, оба эти договора были составлены при содействии митрополита Киприана, который в это время находился в Литве.
К 1384 году правящая верхушка Великого княжества Литовского осознала свою неспособность самостоятельно отстаивать целостность собственного государства. Они искали твердой опоры в своих соседях. Был выбор: либо Москва, либо Польша. Но предварительные договоры с Москвой так и не были реализованы. Вместо этого 15 августа 1385 года в Креве в Литве была подписана Кревская уния – событие чрезвычайно важное, решительно изменившее направление истории не только наших земель, но и всей Восточной Европы. Возможно, если бы Киприану не пришлось в этот момент уехать в Царьград, все сложилось бы иначе.
Еще совсем недавно между Польшей и Литвой шла кровавая борьба за владения в Галиции. И вдруг эта борьба закончилась унией, т. е. объединением Польши и Литвы под властью великого князя литовского Ягайло, который занял польский трон.
Придумали это польские паны. Избрав королевой дочку прежнего Польского короля, француза Людовика, дабы отделиться от Венгрии и избавиться от влияния венгерской аристократии, они стали подбирать своей королеве подходящего жениха, способного защитить польские интересы, но не склонного вмешиваться в польские дела. Правда, польская королева Ядвига была уже просватана за австрийского княжича Вильгельма, но тот не имел за собой никакой военной силы и шляхте не подходил. И поляки обратили внимание на молодого великого князя литовского Ягайло.
Польские паны надеялись, что за честь стать королем Польским он им будет несказанно благодарен и согласится на все их условия. И не ошиблись: Ягайло согласился на все. Он обещал окрестить в католичество всю некрещеную Литву и самому перейти в латинскую веру (до того Ягайло был православным), обещал своими средствами добывать утраченные Польшей земли и – самое главное – обещал «на вечные времена присоединить свои земли, литовские и русские, к короне Польской».
Договорившись с Ягайло, польские вельможи взялись поженить его на своей королеве. Трудности в этом деле были немалые, так как тем временем мать Ядвиги дала окончательное согласие Вильгельму, тот приехал в Краков, обвенчался с Ядвигой и жил с нею как с женой в Краковском замке. Паны решили разорвать этот брак, ни перед чем не останавливаясь. Они силой схватили Вильгельма и выгнали его из Кракова; Ядвига хотела догнать и вернуть мужа – ее принудили остаться. Брак ее с Вильгельмом признали недействительным, а духовенство принялось убеждать королеву, что для блага Польши и веры она должна выйти за Ягайло.
У Ядвиги уже был другой жених. Кроме того, литовский князь был далеко не красавцем, поэтому понятно, что юная королева не желала этого брака. Ягайло был весьма неказистой наружности. Среднего роста, худощавый, имел небольшую голову клином, покрытую редкими волосами, продолговатое лицо с узким подбородком и маленькие черные глаза с бегающим взглядом;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118