Особенно тактика. Но и все остальное тоже — вплоть до закатанных рукавов, болтающихся поперек животов автоматов и пущенных в спину убегающих людей очередей.
Показ фильма прекратили, через четверть часа заменив его какой-то комедией.
Но в казармах стало часто звучать слово “каратель”.
Вначале — как хохма: “Ну ты — каратель!” Потом привычно.
А кто они — как не каратели? Каратели и есть! И нечего здесь обижаться. Ведь кто-то должен усмирять бунтующее население. Регулярная армия — не должна, регулярную армию это разлагает. Вот им и приходится за других отдуваться.
Правда, в воинских билетах у них были прописаны совсем другие воинские специальности. В воинских билетах слова “каратель” не найти. Зато в штабных документах с грифом “Секретно!” — можно.
Скоро он привык разбрасывать направо и налево гранаты, не задумываясь, в кого они угодят — в душмана или ребенка. Ему даже нравилось входить в кишлаки с автоматом наперевес, ощущая себя почти суперменом. Потому что в тот момент не бог, а он решал, кому жить, а кому нет. А чужой крови и смерти он давно не боялся, еще с той поры, когда забил металлическим прутом кошку...
Почти под самый дембель его и еще нескольких стариков вызвал командир части.
— Кто хочет уйти домой на месяц раньше? — спросил он. — Шаг вперед!
Вышли все. Потому что все хотели!
В армии это называется — дембельский аккорд. Это когда ты можешь уйти чуть раньше других, но для этого надо хорошенько потрудиться. Например, баню построить. Или дачу командиру.
Но им предложили не баню...
— Тут дело такое, не простое... Тонкое дело!.. — не очень уверенно начал командир.
— Разрешите, товарищ подполковник? — обратился к командиру скромно сидевший в уголке незнакомый майор.
— Да... Вот майор из особого отдела вам все лучше объяснит, — облегченно вздохнул командир. И, быстро собрав со стола какие-то бумаги, ушел. И пока подполковник собирался, майор слова не проронил, словно выжидал, пока тот уйдет.
— А дело такого рода, — сказал майор. — В нашей армии произошел вопиющий случай. Бойцы одного из подразделений нашего ограниченного контингента вступили в контакт с противником. Попросту говоря — продались душманам. И знаете, до чего они с ними договорились?..
Все догадывались, о чем, потому что хорошо знали о процветавших в армии взаимовыгодных обменах тушенки и оружия на видюшники и наркотики. Но это был не тот случай...
— Они договорились всем подразделением перейти на сторону врага, чтобы сбежать в Америку или другую капстрану.
Это было — да, это круче, чем наркотики!
— Лично я считаю, что это предательство! А вы как считаете?
Все считали так же.
— Тогда, думаю, вы согласитесь помочь нам...
Помочь майору надо было в ликвидации предателей. С которыми удобней разобраться именно так, потому что они успели, вступив в контакт с агентами иностранных спецслужб, подписать какие-то бумаги. По крайней мере, так сказал майор. Посулив за аккорд ранний дембель и боевые награды.
Дембеля согласились. Тут же, под диктовку майора, дав подписку о неразглашении...
После чего их перевели в другую часть. Где неделю воспитывали в духе патриотизма и нетерпимости к предателям Родины.
Потом сняли с них привычную хэбэшку и переодели в афганские ремки.
— Так будет безопасней. В первую очередь для вас, — объяснил майор.
Они спорить не стали. Они были довольны тем, что их вырвали из привычной рутины казармы и что отправят на дембель раньше других.
Однажды ночью их подвезли к какому-то палаточному лагерю и показали, что и как делать. Но им не надо было ничего объяснять — они и так умели это делать. Они забросали лагерь гранатами и изрешетили палатки очередями из автоматов и ручных пулеметов. Потом зашли в палатки...
Там были не душманы — были свои ребята. Душманами были — они. Потому что в их одежде.
Они прикончили всех, кто еще подавал признаки жизни, и ушли.
Майор сдержал слово — их почти сразу же отправили в Союз. Но до того заставили дать еще дюжину подписок, где они под страхом смерти обязались не рассказывать о том, что знают.
Они так и не поняли, что и для чего сделали.
Но после не раз слышали от других “афганцев” про это нападение. Про то, что там легло до взвода бойцов, за что “вертушки” сровняли с землей три кишлака, а в район перебросили чуть ли не три свеженькие дивизии из Союза...
Но это было после них.
А он... Он вернулся на “гражданку”, где решил устраиваться на завод. Но не успел, потому что его жизнь круто переменилась...
Глава 47
В кабинет управляющего банком “Развитие” вошел человек. Как к себе домой. Вместо “здрасьте” предъявив корочки. Красные. Со своей фотографией. С гербовой печатью. И очень страшной аббревиатурой, состоящей из трех букв: ЭФ, ЭС и БЭ.
— Следователь Гришин, — представился непрошеный визитер. — Хороший у вас кабинет... Кабинет был действительно неплох!..
— А у нас интерьеры ни к черту — сплошная серость, глазу зацепиться не за что. Камеры маленькие, вот примерно как ваш стол, и в каждой по десять человек. Все друг на друге сидят. А случается, и лежат!
Банкир заерзал на своем кресле.
— В чем, собственно, дело? — попытался повысить голос он.
— Какое дело? — удивился следователь, — Никакого дела нет. Пока. Есть сигнал с мест...
И раскрыл скромную, из кожзаменителя, папочку.
— Во-от... — многозначительно протянул он, перебирая какие-то бумажки. — Двадцать трупов...
У банкира под рубашкой густо поползли холодные мурашки.
— Это даже больше, чем отделение. Хотя, конечно, меньше, чем взвод, — подсчитал следователь.
— А при чем здесь я?! — сорвался на крик банкир.
— Вы-то?.. — переспросил следователь. — А это мы сейчас узнаем. Вот...
И показал один из листов.
— Один из схваченных нами преступников почему-то утверждает, что организатором этого преступления были вы.
— Я?.. — не очень убедительно удивился банкир.
— А разве нет? — тоже удивился следователь. — На вас наехали, вы тех, которые наехали, — заказали, их вызвали на “стрелку” и зажмурили... Дело обычное, житейское...
Банкира чуть отпустило.
— Вот только количество трупов... Не много — двадцать?
Банкир не знал, что ответить.
— Боюсь, такую мясорубку замолчать не удастся, — посочувствовал ему следователь. — Ладно бы три, ну пять, но не двадцать же! Тут никакие деньги не помогут! Ума не приложу, где вы такого отчаянного головореза смогли откопать? — удивился вслух следователь.
И вдруг, изменившись в лице, заорал благим матом, придвинувшись к самому лицу банкира и брызгая ему в глаза слюной:
— Где ты его нанял?! Когда?! Ну, быстро, говори!..
Управляющий часто-часто заморгал глазами.
— Это же по верхнему пределу — “вышка”! Зона — на всю жизнь! С маньяками и людоедами в одной камере! Если идти паровозом, за всех... Или это не ты, или тебя надоумили?
Надоумили?!
— Да, — судорожно кивнул банкир.
— Кто, кто это организовал? Кто тебя на них вывел?
— Начальник охраны, — растерянно пролепетал управляющий.
А, начальник охраны!..
— Подробней!
— Он сказал, что у него есть люди, которые могут решить это дело.
— Прикончить наехавших на вас “быков”?
— Да...
— Где ваш охранник?
— Там...
Начальника службы безопасности взять на испуг было труднее, чем его не привыкшего к грубости шефа. Но теперь — можно.
— Вот показания управляющего вашим банком, — показал он только что полученные им собственноручные признания банкира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71