Мы, что, глупее?» А «Комсомольская правда» печатала на первой полосе воззвание писателя Виктора Астафьева: «Коммунисты всегда лгали. Если Сатана придет к власти, Россия умоется кровью». «Известия», не столь устрашающие, ограничились тем, что заполнили всю первую полосу фотографиями далекого и недавнего коммунистического прошлого: карточки, пустые витрины, нищета и серость. Заголовок гласил: «Пойди проголосуй за Ельцина, иначе все это вернется». Кто не встал в общий строй, оказывался предателем. Максимум на что были способны многие, так это вполголоса признать опасность такой тенденциозности в частной беседе. В будущем, когда коммунисты будут побеждены, ситуация «нормализуется» и журналисты смогут снова заняться своим ремеслом. Никто не думал о настоящем. Цель оправдывала любые средства. А пока что нравственному авторитету демократической печати, выступившей против большинства населения, наносился невосполнимый ущерб.
Согласно данным мониторинга «Европейского Института СМИ», по трем всероссийским каналам систематически говорили хорошо только о Ельцине и, на последнем этапе, о Лебеде. Всех остальных кандидатов практически игнорировали. Несколько цифр: за две недели перед вторым туром Ельцин 247 раз упоминался в положительном контексте и ни разу в отрицательном. Зюганова же 241 раз помянули отрицательно и ни разу положительно. Директор Института, Бернард Петер Ланж, заявил: «Отсутствия существенных процедурных нарушений недостаточно, чтобы назвать выборы свободными и честными. Поведение СМИ запятнало демократический процесс»86.
Разумеется, надо было быть слепыми, чтобы ничего не заметить. В США, однако, многие призывали не переусердствовать с критикой СМИ. Да, говорили они, некоторые продались власти, но большая часть независимых СМИ просто выражала, самостоятельно и с большим напором, свою позицию. Кто-нибудь когда-нибудь объяснит авторам этих заявлений, что они имеют смысл только тогда, когда между соперниками существует хоть относительный паритет? Любопытно, как нейтрально отнеслась «Нью-Йорк таймс» к некорректности российских телекомпаний во время избирательной кампании: «Во всем этом есть некий привкус мести. Коммунисты не соблюдали правил, когда правили страной, так почему же мы должны соблюдать их теперь? Так рассуждали „демократы». Причина, по которой государственные каналы игнорируют мистера Зюганова, очевидна – их руководители ясно дали понять, что прежде всего надо служить интересам президента»87.
«Многие газеты отбросили всякую претензию на объективность, выстроившись по одну или по другую сторону идеологической баррикады… Даже менее пристрастные издания – „Сегодня», „Известия», „Независимая газета» – только вкратце информировали о противниках Ельцина и вообще избегали деликатных политических тем, как, например, здоровье президента»88. Разумеется, мир прекрасен именно потому, что разнообразен. Один из наблюдателей от Совета Европы, швейцарец Эрнст Мулеманн, сказал на пресс-конференции 4 июля 1996 года, перед тем как сесть на самолет, что «организация выборов была превосходной». А в доказательство того, что проблемы России стали совсем похожими на наши, добавил: «Для западных стран это хороший пример»89.
Но наиболее ясно и откровенно итоги были подведены одной американской газетой, выходящей в Москве. Это неподписанная передовица заслуживает обширного цитирования. Сначала нам сообщают хорошую новость: Ельцин победил, а коммунисты проиграли. Но «плохая новость, даже при таком исходе, заключается в том, что результат выборов может ввести в заблуждение, поскольку был достигнут некорректными способами». Прежде всего, позорная тактика президента «подорвала моральную ценность его победы, как и мандата, полученного на выборах». К тому же, продолжает «Москоу таймс», «подсчет голосов, может, и был честным, но сама кампания была просто комедией». А роль СМИ, «безусловно поддержавших команду Ельцина, оказалась решающей, поскольку они полностью исказили содержание кампании Зюганова и потенциально критические моменты, вроде здоровья Ельцина». И наконец, «столь же важную роль сыграло превышение президентом своих полномочий во время кампании», в том числе в том, что касалось «количества денег, потраченных, чтобы остаться в Кремле, не только намного превзошедшего траты КПРФ, но и вообще все приемлемые границы. А то обстоятельство, что нет никого достаточно честного, кто бы предотвращал, вскрывал и карал этот произвол, заставляет с глубоким скептицизмом взглянуть на весь избирательный процесс»90.

Глава 16. Великолепная восьмёрка
Жил-был когда-то один классик, чье имя теперь звучит почти кощунственно, который утверждал, что политика является концентрированным выражением экономики. Иными словами (конечно, он, классик, так никогда бы не сказал), экономика – это бульон, а политика – кубик для него. В термодинамике это соответствовало бы антиэнтропийному феномену, поскольку, как правило, добавляя воду, мы получаем бульон из кубика, а не наоборот. Но в России все возможно. По окончании «первого пятилетнего плана по форсированному введению капитализма» в политику вступают грабители (назвать их капиталистами в свете изложенного означало бы обидеть настоящих капиталистов). Они входят в нее напрямую, неприкрыто, с главного входа и даже не прибегая для этого хоть к каким-нибудь выборам. Мы же не в Америке, где миллиардер Росс Перо как настоящий камикадзе пытается стать президентом за свой счет. В России политиками делаются бесплатно, ими назначаются.
Был еще один классик (которого тоже нельзя цитировать), шокировавший мир заявлением, что правительства (буржуазные, разумеется) не что иное, как просто комитеты по делам крупного капитала. Он, конечно, преувеличивал. Его утверждение было слишком поспешным и поверхностным и, как следствие, ошибочным. Он вообще немало наломал дров. Ошибаться свойственно человеку. Но ему было бы приятно узнать, что – по крайней мере в том, что касается конкретной темы и конкретно России, – он оказался прав.
Началось все довольно любопытно. Мелкая рыбешка стала избираться в нижнюю палату парламента, в Думу. Причин тому немало. Во-первых, президентские выборы все-таки бывают не каждый день. Маловероятно, что следующие (как бы не обстояли дела со здоровьем Ельцина) состоятся раньше 2000 года. А только что прошедшие, как мы знаем, были на волосок от срыва. Во-вторых, кресло в парламенте стоит дешевле. В-третьих, многие бизнесмены сочли, что пребывание в Думе может способствовать их предпринимательско-спекулятивно-банковской деятельности. И наконец, для тех, кто уже «раскрутился», перед глазами маячила заманчивая возможность приобрести депутатский иммунитет.
Акулы на это время не теряют. Добиться кресла в парламенте не только дорого, но и неудобно. Они ждут подходящего момента и напрямую входят в исполнительную вертикаль. Далекий от российских широт читатель снова обвинит меня в преувеличении. Но все так и есть на самом деле. На эту тему публично хвастался Борис Абрамович Березовский, один из «восьмерки», которой посвящена данная глава. Наверное, из всех ее членов он самый «великолепный». И уж точно – самый предприимчивый.
Хвастался он в ставшем уже историческом интервью одной английской газете спустя несколько дней после своего назначения президентским указом заместителем секретаря российского Совета Безопасности91.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71