Напомним, что во времена Горбачева и Буша Россия и Америка договорились о частичном сбалансированном ядерном разоружении. Но, как известно, Борис Ельцин терпеть не мог Горбачева. И, быть может с целью затмить его заслуги в области разоружения, он пошел на сокращение, в сто раз превышавшее предыдущие договоренности. В то же время Америка продолжала придерживаться подписанных соглашений. В результате этого «однобокого» разоружения все сказки о «ядерном чемоданчике», так возбуждающем западных корреспондентов, полагающих, что они вызовут дрожь запоздалого ужаса у своих читателей, лишились какой бы то ни было основы. Просто болтовня, пускание пыли в глаза общественному мнению. В том числе и российскому, все еще верящему, что их президент может этим чемоданчиком кого-то напугать.
На самом деле российский стратегический ядерный потенциал практически сведен к нулю. Достаточно иметь хотя бы поверхностное представление о стратегии «ядерного сдерживания», чтобы понять, что она действует только в условиях реальной угрозы и только тогда, когда никто из противников не в состоянии избежать ответного удара. При отсутствии одного из этих условий стратегия сдерживания не только прекращает действовать, но ее компоненты становятся источниками смертельной угрозы, так как наиболее сильный соперник может испытать соблазн применить ядерное оружие. А более слабый, в свою очередь, может решиться прибегнуть к нему, чтобы помешать другому войти в еще большую силу. Сегодня, к счастью, мы живем в совсем ином мире. И разумеется, никто в Америке не предполагает использовать ядерное оружие против России. Но неплохо было бы признать, что ядерный паритет нарушен. Сейчас это ничего не значит. В будущем это обстоятельство может сыграть совершенно непредсказуемую роль.
К тому же ядерное оружие никуда не делось и представляет опасность уже сегодня, прежде всего для России. Для остальных стран, для нас, они несут угрозу типа Чернобыля, как источники потенциальных экологических катастроф, а не как наступательное оружие. Это не я говорю, так утверждает российский министр обороны, генерал Игорь Родионов: «Я боюсь, что вскоре Россия перейдет порог, за которым ядерные ракеты и системы выйдут из-под контроля»69. Согласно данным Комитета по экономической политике Думы70, система предупреждения в случае нападения уже в 1996 году функционировала не полностью как в части космической разведки, так и наземной. Ни одна из наземных станций за последние пять лет не модернизировалась, хотя многие из них выработали гарантийный ресурс и явно устарели. Что же до воздушного компонента стратегической системы ядерного сдерживания (ССЯС), то она сведена к минимуму и ее нынешняя эффективность «вызывает серьезное беспокойство».
Процесс «деградации» оказался особенно бурным на поверхности и в глубинах морей и океанов. Патрулирование вооруженных атомным оружием подлодок сократилась до такой степени, что большинство российских военных экспертов уже не считает, что оно играет какую-то роль в процессе сдерживания. Оперативные возможности подводного флота упали до критического порога, за которым он не просто теряет наступательный потенциал, но и становится источником опасности для себя и своих экипажей. С 1990 года Россия не произвела ни одной атомной подводной лодки. Предложения начать спускать на воду одну подлодку в год начиная с 2002 года остаются лишь благими пожеланиями – на них нет и не может быть средств. Иными словами, через 10-12 лет морской компонент ССЯС России будет насчитывать 9-12 атомных подлодок, вооруженных 800–1000 боеголовками. То есть Россия окажется далеко за низшим пределом, установленным договорами СНВ-1 и СНВ-2, предусматривающим для этого вида вооружений потолок в 1750–1900 ядерных боеголовок.
Перейдем к межконтинентальным баллистическим ракетам наземного базирования (МБРН). Здесь ситуация настолько серьезная, что еще немного и любой разговор о сдерживании станет пустой болтовней. Учитывая, что многие МБРН уже отслужили «гарантийный срок» и что новые «Тополь-М» производятся по чайной ложке из-за отсутствия средств, через шесть лет Россия будет иметь около 250–300 МБРН типа «Тополь-М», к которым добавится сотня СС-19 (с одной или 6 боеголовками) и пара десятков ракет «тяжелого» типа, то есть с десятью независимыми боеголовками. Но СНВ-2 обязывает Россию уничтожить все «тяжелые» МБРН, так что она потеряет свою сдерживающую способность и здесь.
Что же до обычных вооружений, то по ним мощь НАТО превзошла российскую уже в четыре раза. Применяя теперь к России критерии, использовавшиеся НАТО во времена существования ОВД, когда ситуация по обычным вооружениям была противоположной (но не с разрывом в четыре раза!), с несомненным превосходством СССР по количеству войск и бронетехники, Москва имела бы полное право считать ядерное оружие элементом поддержания общего равновесия. Но Россия, как мы только что засвидетельствовали, теряет даже стратегический потенциал сдерживания.
И, наконец, последний штрих. Вашингтон не скрывает своего намерения создать систему противоракетной обороны до 2003 года, что позволит ему выбросить в мусорную корзину договор по ПРО от 1972 года, по которому СССР и США обязывались не создавать ничего подобного (именно для того, чтобы сохранить в силе сдерживающий фактор, гарантированное взаимное уничтожение в случае ядерного конфликта). Чем могла бы ответить Россия? Очевидно, что у нее не было и нет соответствующих технологий для создания собственной системы ПРО. И что даже имей она их, у нее отсутствуют средства на ее производство. Теоретически (только теоретически) России остается одно: денонсировать все договоры по СНВ и начать штамповать такое количество «Тополей-М» с множественными боеголовками, что будущая американская система противоракетной обороны станет слишком уязвимой. Иными словами, противопоставить качеству и электронным хитростям грубое количество. Но опять же, где найти деньги? Не говоря уже о том, что стоит заикнуться на эту тему, как Вашингтон захлопнет все кошельки, включая МВФовский. И как обеспечить секретность, когда все системы безопасности советских времен разрушены и американцы всюду чувствуют себя как дома?
Под каким бы углом зрения мы ни рассматривали проблемы российской безопасности, результат один – Россия больше не является военной сверхдержавой. Министр обороны Родионов заявил, что «вооруженные силы достигли крайней черты, за которой дальнейшее снижение их боеспособности может привести к непредсказуемым катастрофическим последствиям». Кому-то может показаться, что Родионов преувеличивает, что он просто выбивает деньги из правительства. Но с какой стати преувеличивать военной разведке США, направившей в 1996 году в Конгресс США доклад, описывающий российскую военную машину такими словами: «Мощь ее растрачена, по крайней мере в следующие десять лет она будет неспособна проводить наступательные операции против Китая или в глубине Европы»71?
На этом этапе любой человек, естественно, спросит: какого черта НАТО расширяется на Восток вплоть до границы с Белоруссией? Ведь ясно, что с точки зрения безопасности бывших стран ОВД и Запада в этом нет никакой нужды. Разве Россия недостаточно ослаблена?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
На самом деле российский стратегический ядерный потенциал практически сведен к нулю. Достаточно иметь хотя бы поверхностное представление о стратегии «ядерного сдерживания», чтобы понять, что она действует только в условиях реальной угрозы и только тогда, когда никто из противников не в состоянии избежать ответного удара. При отсутствии одного из этих условий стратегия сдерживания не только прекращает действовать, но ее компоненты становятся источниками смертельной угрозы, так как наиболее сильный соперник может испытать соблазн применить ядерное оружие. А более слабый, в свою очередь, может решиться прибегнуть к нему, чтобы помешать другому войти в еще большую силу. Сегодня, к счастью, мы живем в совсем ином мире. И разумеется, никто в Америке не предполагает использовать ядерное оружие против России. Но неплохо было бы признать, что ядерный паритет нарушен. Сейчас это ничего не значит. В будущем это обстоятельство может сыграть совершенно непредсказуемую роль.
К тому же ядерное оружие никуда не делось и представляет опасность уже сегодня, прежде всего для России. Для остальных стран, для нас, они несут угрозу типа Чернобыля, как источники потенциальных экологических катастроф, а не как наступательное оружие. Это не я говорю, так утверждает российский министр обороны, генерал Игорь Родионов: «Я боюсь, что вскоре Россия перейдет порог, за которым ядерные ракеты и системы выйдут из-под контроля»69. Согласно данным Комитета по экономической политике Думы70, система предупреждения в случае нападения уже в 1996 году функционировала не полностью как в части космической разведки, так и наземной. Ни одна из наземных станций за последние пять лет не модернизировалась, хотя многие из них выработали гарантийный ресурс и явно устарели. Что же до воздушного компонента стратегической системы ядерного сдерживания (ССЯС), то она сведена к минимуму и ее нынешняя эффективность «вызывает серьезное беспокойство».
Процесс «деградации» оказался особенно бурным на поверхности и в глубинах морей и океанов. Патрулирование вооруженных атомным оружием подлодок сократилась до такой степени, что большинство российских военных экспертов уже не считает, что оно играет какую-то роль в процессе сдерживания. Оперативные возможности подводного флота упали до критического порога, за которым он не просто теряет наступательный потенциал, но и становится источником опасности для себя и своих экипажей. С 1990 года Россия не произвела ни одной атомной подводной лодки. Предложения начать спускать на воду одну подлодку в год начиная с 2002 года остаются лишь благими пожеланиями – на них нет и не может быть средств. Иными словами, через 10-12 лет морской компонент ССЯС России будет насчитывать 9-12 атомных подлодок, вооруженных 800–1000 боеголовками. То есть Россия окажется далеко за низшим пределом, установленным договорами СНВ-1 и СНВ-2, предусматривающим для этого вида вооружений потолок в 1750–1900 ядерных боеголовок.
Перейдем к межконтинентальным баллистическим ракетам наземного базирования (МБРН). Здесь ситуация настолько серьезная, что еще немного и любой разговор о сдерживании станет пустой болтовней. Учитывая, что многие МБРН уже отслужили «гарантийный срок» и что новые «Тополь-М» производятся по чайной ложке из-за отсутствия средств, через шесть лет Россия будет иметь около 250–300 МБРН типа «Тополь-М», к которым добавится сотня СС-19 (с одной или 6 боеголовками) и пара десятков ракет «тяжелого» типа, то есть с десятью независимыми боеголовками. Но СНВ-2 обязывает Россию уничтожить все «тяжелые» МБРН, так что она потеряет свою сдерживающую способность и здесь.
Что же до обычных вооружений, то по ним мощь НАТО превзошла российскую уже в четыре раза. Применяя теперь к России критерии, использовавшиеся НАТО во времена существования ОВД, когда ситуация по обычным вооружениям была противоположной (но не с разрывом в четыре раза!), с несомненным превосходством СССР по количеству войск и бронетехники, Москва имела бы полное право считать ядерное оружие элементом поддержания общего равновесия. Но Россия, как мы только что засвидетельствовали, теряет даже стратегический потенциал сдерживания.
И, наконец, последний штрих. Вашингтон не скрывает своего намерения создать систему противоракетной обороны до 2003 года, что позволит ему выбросить в мусорную корзину договор по ПРО от 1972 года, по которому СССР и США обязывались не создавать ничего подобного (именно для того, чтобы сохранить в силе сдерживающий фактор, гарантированное взаимное уничтожение в случае ядерного конфликта). Чем могла бы ответить Россия? Очевидно, что у нее не было и нет соответствующих технологий для создания собственной системы ПРО. И что даже имей она их, у нее отсутствуют средства на ее производство. Теоретически (только теоретически) России остается одно: денонсировать все договоры по СНВ и начать штамповать такое количество «Тополей-М» с множественными боеголовками, что будущая американская система противоракетной обороны станет слишком уязвимой. Иными словами, противопоставить качеству и электронным хитростям грубое количество. Но опять же, где найти деньги? Не говоря уже о том, что стоит заикнуться на эту тему, как Вашингтон захлопнет все кошельки, включая МВФовский. И как обеспечить секретность, когда все системы безопасности советских времен разрушены и американцы всюду чувствуют себя как дома?
Под каким бы углом зрения мы ни рассматривали проблемы российской безопасности, результат один – Россия больше не является военной сверхдержавой. Министр обороны Родионов заявил, что «вооруженные силы достигли крайней черты, за которой дальнейшее снижение их боеспособности может привести к непредсказуемым катастрофическим последствиям». Кому-то может показаться, что Родионов преувеличивает, что он просто выбивает деньги из правительства. Но с какой стати преувеличивать военной разведке США, направившей в 1996 году в Конгресс США доклад, описывающий российскую военную машину такими словами: «Мощь ее растрачена, по крайней мере в следующие десять лет она будет неспособна проводить наступательные операции против Китая или в глубине Европы»71?
На этом этапе любой человек, естественно, спросит: какого черта НАТО расширяется на Восток вплоть до границы с Белоруссией? Ведь ясно, что с точки зрения безопасности бывших стран ОВД и Запада в этом нет никакой нужды. Разве Россия недостаточно ослаблена?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71