На содержатель-
ном уровне он выступает как непреодолимая противоречивость
художественно воспроизводимого образа бытия -- абсурдного в
своем извращении причинно-следственной связи и гротескного в
своем восприятии авторской маски, за которой прячется писатель.
На формальном уровне принцип контрастности реализуется как
шоковая терапия, направленная на разрушение привычных норм
читательского восприятия, сформированного культурной традици-
ей. Иными словами, читатель постмодернистского романа все
время подвергается своеобразной
эмоциональной атаке.
Массовая литература как питательная среда постмодерна
Если говорить об эпатажной
технике постмодернистского ро-
мана, то ее необычность, учиты-
вая срок существования литера-
туры подобного рода, вещь более
чем относительная. Привыкание и автоматизм восприятия насту-
пает очень быстро. И с этим связан еще один парадокс постмо-
дернистского романа -- его фатальная обреченность на повышен-
ный интерес к жанрам массовой литературы. Как любой парази-
тирующий организм, он не может существовать вне сферы своего
обитания. Внутренняя хаотичность содержания и внешняя неорга-
низованность формы постмодернизма вынуждает его привержен-
цев прибегать к помощи тех видов литературы, жанровое обеспе-
чение которых, как правило, избыточно, т. е. к массовой литера-
туре. В конце концов, ее заданная оформленность и сюжетная
предсказуемость легче поддается пародированию (как и всякая
литература эпигонского характера она построена по принципу
схематизации некогда сделанных открытий большой литературы и
доводки их до уровня формального приема), нежели всякий раз
поражающая неожиданность, казалось бы, давно известных и
многократно перечитанных и переистолкованных произведений
литературы классической.
Появившаяся в условиях кризиса модернизма, постмодерни-
стская манера письма характеризуется прежде всего неустойчи-
вым и специфическим для каждого художника сочетанием в его
творчестве реалистических и модернистических тенденций. Каче-
ственно новым явлением в творческой манере современных за-
169
ПОСТМОДЕРНЫЙ ЛИК СОВРЕМЕННОСТИ
падных писателей (ив этом отношении это одна из характерных
черт именно постмодернизма) стало все возрастающее влияние
шаблонов массовой литературы, причем в масштабах, совершенно
не мыслимых для серьезной литературы прежних времен. В со-
держательном плане противоборство этих тенденций и составляет
внутреннюю суть постмодернизма.
Коммуникативный анализ постмодернизма позволяет вы-
явить важный структурообразующий принцип его повествователь-
ной манеры -- маску автора, функциональная роль которой в
обеспечении литературной коммуникативной ситуации ускользнула
от внимания западных теоретиков, за исключением К. Мамгрена.
Именно она, в условиях постоянной угрозы коммуникативного
провала, вызванной фрагментарностью дискурса и нарочитой хао-
тичностью композиции постмодернистского романа, оказалась
практически главным средством поддержания и сохранения про-
цесса коммуникации и стала смысловым центром постмодернист-
ского дискурса. Этот же подход дает возможность и осмыслить
сам факт появления литературного течения постмодернизма как
непосредственный результат воздействия массовой коммуникации
на общую социокультурную ситуацию, как реакцию на все воз-
растающую роль массовой литературы, формирующей стереотипы
массового сознания.
ЭРА НЕОБАРОККО: ПОСТМОДЕРНИЗМ восьмидесятых и девяностых годов.
Своего пика постмодернистское мироощущение достигло на
Западе в 80-е годы, причем это (судя по всему, оно и сейчас
таково) было очень двойственным чувством: с одной стороны,
ощущалась исчерпанность постмодернистских представлений, с
другой -- ничего нового им на смену не пришло, более того, соз-
давалось впечатление, что постмодернизм втягивал в поле своего
воздействия все новые и новые
сферы культурного сознания.
Литературоведение -- экспортер идей
Минувшее десятилетие было
отмечено существенными измене-
ниями культурного климата, пе-
реориентацией интересов научных
исследований и качественной трансформацией самих исследова-
ний. В 80-е годы продолжалась методологическая агрессия лите-
ратуроведения в другие сферы знания. Как отмечает Дж. Каллер,
"В 60-е и 70-е годы литературоведение, казалось, было занято
импортированием теоретических моделей, вопросов и перспектив
из таких областей, как лингвистика, антропология, философия,
история идей и психоанализ. Но в 80-х годах ситуация, кажется.
изменилась: литературоведение стало экспортером теоретического
дискурса, в то время как другие дисциплины -- право, антропо-
логия, история искусства, даже психоанализ -- приняли к сведе-
нию достижения в том, что литературные критики называют
"теорией", и обратились к ней для стимулирования своих собст-
венных изысканий" (88, с. XII).
171
ПОСТМОДЕРНЫЙ ЛИК СОВРЕМЕННОСТИ
Однако главным и скорее негативным итогом ушедшего де-
сятилетия было переосмысление научно-познавательных возмож-
ностей постмодернистской парадигмы как способной лишь на
нигилистическую критику и не дававшей никаких позитивных
ответов. Испанская исследовательница Кармен Видаль пишет в
своей статье 1993 г., что "в 80-е смысл был утрачен, и мы игра-
ли с означающими. Объекты, включая человека, существовали
только как знаки. Стремление к бесконечности. Бессмысленная
свобода. Эстетика исчезновения. Социальное дезертирство. Деи-
деологизация. Общественная сфера стала пустыней, где транспо-
литический характер, бесчеловечность нашего асоциального и по-
верхностного мира превратились в экстатическую критику культу-
ры" (284, с. 176). Чем была вызвана эта негативная оценка?
Долгие годы подготавливаемая развитием искусства модер-
низма и постмодернизма переориентация эстетических вкусов.
переоценка самих эстетических ценностей привели к изменению
общего представления о культуре, о ее составляющих, о ее роли и
функции, о ее предназначении. Культура перестала быть тем, чем
она была раньше: сферой должного и идеального, областью не-
зыблемого господства нетленных канонов красоты, изящества и
совершенства. Изучение культуры приобрело, если можно так
сказать, археологический привкус: появился пристальный интерес
к материальной, предметной культуре. Разумеется, ничего прин-
ципиально нового здесь нет: всегда существовали прикладные
дисциплины с конкретным предметом исследования (костюмы,
мода, обычаи и манеры, интерьер и т. д.). Теперь же особое
внимание стали привлекать стилистика частной и деловой пере-
писки, терминология научных, общественно -политических и фило-
софских представлений конкретного исторического периода, по
которым ученые, как археологи по останкам материальной куль-
туры исследуемой эпохи, воссоздают ее духовный облик. В центр
внимания культурологов стали попадать явления, казалось бы,
совсем не совместимые с исконным предназначением данной сфе-
ры знания: не только гуманитарные науки в целом (философия,
история и т. д.), но и столь -- в прошлом -- далекие от литера-
турной критики феномены, как семиотическая проблема мусора
(как знаковая система девальвированных культурных ценностей)
или туризма, -- все то, что наряду с чисто критическими пробле-
мами литературы изучает в своей книге "Фреймовая организация
знака" (1988) (88) известный теоретик постструктурализма и
постмодернизма Джонатан Каллер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
ном уровне он выступает как непреодолимая противоречивость
художественно воспроизводимого образа бытия -- абсурдного в
своем извращении причинно-следственной связи и гротескного в
своем восприятии авторской маски, за которой прячется писатель.
На формальном уровне принцип контрастности реализуется как
шоковая терапия, направленная на разрушение привычных норм
читательского восприятия, сформированного культурной традици-
ей. Иными словами, читатель постмодернистского романа все
время подвергается своеобразной
эмоциональной атаке.
Массовая литература как питательная среда постмодерна
Если говорить об эпатажной
технике постмодернистского ро-
мана, то ее необычность, учиты-
вая срок существования литера-
туры подобного рода, вещь более
чем относительная. Привыкание и автоматизм восприятия насту-
пает очень быстро. И с этим связан еще один парадокс постмо-
дернистского романа -- его фатальная обреченность на повышен-
ный интерес к жанрам массовой литературы. Как любой парази-
тирующий организм, он не может существовать вне сферы своего
обитания. Внутренняя хаотичность содержания и внешняя неорга-
низованность формы постмодернизма вынуждает его привержен-
цев прибегать к помощи тех видов литературы, жанровое обеспе-
чение которых, как правило, избыточно, т. е. к массовой литера-
туре. В конце концов, ее заданная оформленность и сюжетная
предсказуемость легче поддается пародированию (как и всякая
литература эпигонского характера она построена по принципу
схематизации некогда сделанных открытий большой литературы и
доводки их до уровня формального приема), нежели всякий раз
поражающая неожиданность, казалось бы, давно известных и
многократно перечитанных и переистолкованных произведений
литературы классической.
Появившаяся в условиях кризиса модернизма, постмодерни-
стская манера письма характеризуется прежде всего неустойчи-
вым и специфическим для каждого художника сочетанием в его
творчестве реалистических и модернистических тенденций. Каче-
ственно новым явлением в творческой манере современных за-
169
ПОСТМОДЕРНЫЙ ЛИК СОВРЕМЕННОСТИ
падных писателей (ив этом отношении это одна из характерных
черт именно постмодернизма) стало все возрастающее влияние
шаблонов массовой литературы, причем в масштабах, совершенно
не мыслимых для серьезной литературы прежних времен. В со-
держательном плане противоборство этих тенденций и составляет
внутреннюю суть постмодернизма.
Коммуникативный анализ постмодернизма позволяет вы-
явить важный структурообразующий принцип его повествователь-
ной манеры -- маску автора, функциональная роль которой в
обеспечении литературной коммуникативной ситуации ускользнула
от внимания западных теоретиков, за исключением К. Мамгрена.
Именно она, в условиях постоянной угрозы коммуникативного
провала, вызванной фрагментарностью дискурса и нарочитой хао-
тичностью композиции постмодернистского романа, оказалась
практически главным средством поддержания и сохранения про-
цесса коммуникации и стала смысловым центром постмодернист-
ского дискурса. Этот же подход дает возможность и осмыслить
сам факт появления литературного течения постмодернизма как
непосредственный результат воздействия массовой коммуникации
на общую социокультурную ситуацию, как реакцию на все воз-
растающую роль массовой литературы, формирующей стереотипы
массового сознания.
ЭРА НЕОБАРОККО: ПОСТМОДЕРНИЗМ восьмидесятых и девяностых годов.
Своего пика постмодернистское мироощущение достигло на
Западе в 80-е годы, причем это (судя по всему, оно и сейчас
таково) было очень двойственным чувством: с одной стороны,
ощущалась исчерпанность постмодернистских представлений, с
другой -- ничего нового им на смену не пришло, более того, соз-
давалось впечатление, что постмодернизм втягивал в поле своего
воздействия все новые и новые
сферы культурного сознания.
Литературоведение -- экспортер идей
Минувшее десятилетие было
отмечено существенными измене-
ниями культурного климата, пе-
реориентацией интересов научных
исследований и качественной трансформацией самих исследова-
ний. В 80-е годы продолжалась методологическая агрессия лите-
ратуроведения в другие сферы знания. Как отмечает Дж. Каллер,
"В 60-е и 70-е годы литературоведение, казалось, было занято
импортированием теоретических моделей, вопросов и перспектив
из таких областей, как лингвистика, антропология, философия,
история идей и психоанализ. Но в 80-х годах ситуация, кажется.
изменилась: литературоведение стало экспортером теоретического
дискурса, в то время как другие дисциплины -- право, антропо-
логия, история искусства, даже психоанализ -- приняли к сведе-
нию достижения в том, что литературные критики называют
"теорией", и обратились к ней для стимулирования своих собст-
венных изысканий" (88, с. XII).
171
ПОСТМОДЕРНЫЙ ЛИК СОВРЕМЕННОСТИ
Однако главным и скорее негативным итогом ушедшего де-
сятилетия было переосмысление научно-познавательных возмож-
ностей постмодернистской парадигмы как способной лишь на
нигилистическую критику и не дававшей никаких позитивных
ответов. Испанская исследовательница Кармен Видаль пишет в
своей статье 1993 г., что "в 80-е смысл был утрачен, и мы игра-
ли с означающими. Объекты, включая человека, существовали
только как знаки. Стремление к бесконечности. Бессмысленная
свобода. Эстетика исчезновения. Социальное дезертирство. Деи-
деологизация. Общественная сфера стала пустыней, где транспо-
литический характер, бесчеловечность нашего асоциального и по-
верхностного мира превратились в экстатическую критику культу-
ры" (284, с. 176). Чем была вызвана эта негативная оценка?
Долгие годы подготавливаемая развитием искусства модер-
низма и постмодернизма переориентация эстетических вкусов.
переоценка самих эстетических ценностей привели к изменению
общего представления о культуре, о ее составляющих, о ее роли и
функции, о ее предназначении. Культура перестала быть тем, чем
она была раньше: сферой должного и идеального, областью не-
зыблемого господства нетленных канонов красоты, изящества и
совершенства. Изучение культуры приобрело, если можно так
сказать, археологический привкус: появился пристальный интерес
к материальной, предметной культуре. Разумеется, ничего прин-
ципиально нового здесь нет: всегда существовали прикладные
дисциплины с конкретным предметом исследования (костюмы,
мода, обычаи и манеры, интерьер и т. д.). Теперь же особое
внимание стали привлекать стилистика частной и деловой пере-
писки, терминология научных, общественно -политических и фило-
софских представлений конкретного исторического периода, по
которым ученые, как археологи по останкам материальной куль-
туры исследуемой эпохи, воссоздают ее духовный облик. В центр
внимания культурологов стали попадать явления, казалось бы,
совсем не совместимые с исконным предназначением данной сфе-
ры знания: не только гуманитарные науки в целом (философия,
история и т. д.), но и столь -- в прошлом -- далекие от литера-
турной критики феномены, как семиотическая проблема мусора
(как знаковая система девальвированных культурных ценностей)
или туризма, -- все то, что наряду с чисто критическими пробле-
мами литературы изучает в своей книге "Фреймовая организация
знака" (1988) (88) известный теоретик постструктурализма и
постмодернизма Джонатан Каллер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74