"Реальное -- водораздел между языком и миром вещей"
Суммируя различные интер-
претации лакановского Реально-
го, У. Моррис, в частности, от-
мечает: "Реальное определяется
проблематикой отношений между
Символическим и Воображае-
мым, т. е. Реальное -- это во-
дораздел между Языком как
системой различий и эмпирическим миром образов вещей. Реаль-
ное, конечно, не описывает атомистическую связь между отдель-
ными означающими и означаемыми, между именами и отдельны-
ми предметами. Это не наивная теория реализма как картины
действительности.
Реальное лучше всего осмысляется как то, что Витгенштейн
называл положениями вещей, как аранжировки образов вещей,
которые определяют горизонт нашего знакового окружения. Эта
состояния в основном бессознательны, они даны, подобно тем
культурным мифам, которые Леви-Стросс реконструирует на ос-
нове ритуалов поведения, тем мифам, которые неосознанно для
нас проникают в наше сознание. Или они подобны тем операци-
онным дискурсивным системам, которые мы называем знанием,
иногда даже Истиной -- тому, что Мишель Фуко дал имя эпи-
стем. Реальное опосредует наш опыт, устанавливает порядок и
осмысленность среди людей в их человеческом мире. Возможно,
мы должны понимать это проблематическое Реальное в духе
сартровской ситуации или в хайдеггеровском смысле историче-
ского бытия -- здесь, или, наконец, как это было сформулирова-
но Эдвардом Сеидом в его "Ориентализме". Лакан утверждает,
что Язык как Символический Порядок имеет только асимптома-
тическое отношение к материальной реальности; совершенно вер-
но, но он не может освободиться от этой основы" (243, с. 123).
Фактически Моррис наметил здесь все те основные направ-
ления в трактовке Реального, которые оно получило на поздней
стадии эволюции постструктурализма, начиная со второй полови-
ны 70-х годов, и нельзя не заметить, что при подобной постанов-
ке вопроса такое истолкование Реального приводило к его теоре-
тическому вторжению в сферу действия Символического, в ре-
зультате чего происходила неизбежная деконструкция всей систе-
мы Лакана, если не полное ее обессмысливание. Можно сказать,
что отношение к проблеме лакановского Реального, пожалуй,
существеннее всего выявляет водораздел между теми его последо-
вателями, кто стремится теоретически уничтожить референт, и
74
ГЛАВА II
теми. для кого подобная постановка вопроса кажется неприемле-
мой.
Развитие учения Лакана Парижской школой фрейдизма
Как явствует из выше изло-
женного, лакановская трактовка
психического аппарата человека
как трех инстанций в основном
сводилась, при всех своих социо-
культурных импликациях и лите-
ратурных экскурсах, к проблематике психоанализа. Именно эта
сторона учения Лакана и была развита в работах его учеников и
последователей по Парижской школе фрейдизма Сержа Леклера
(212) и Мод Маннони (233). В качестве примера более или ме-
нее буквального переноса собственно лакановских представлений
на сферу художественной литературы можно привести исследова-
ние Даниэла Ганна "Психоанализ и литература: Исследование
границы между литературным и психоаналитическим" (168). В
частности, он пишет: "Рискуя все сильно упростить, можно ска-
зать, что там, где Символическое в дефиците, там Реальное,
главным местом пребывания которого является тело, призывает
Воображаемое (третий терм в трехсоставной реальности), чтобы
восполнить этот дефицит. "Я" является решающей инстанцией
Символического Порядка, как предполагал Лакан с того времени,
когда он разработал свою теперь известную теорию "зеркальной
стадии" (1949). Функция "Я" неизбежно связана с потребно-
стью движения за пределы фрагментированного тела чисто ин-
фантильных ощущений через "ликующее освоение своего зер-
кального облика" к обобщенному рефлексивному видению (206,
с. 94). "Я", которое возникает из напряженно опасного отноше-
ния к отчуждающей идентификации со своим обобщенным обра-
зом (или идеал-эго), воспринимается как отражение в зеркале.
Это "Я" обеспечивает (допускает) идентификацию с тем образом
или лицом, которым субъект в данном контексте способен обла-
дать на более поздней стадии своей эволюции. Для невротиче-
ского или истерического ребенка подобная идентификация часто
достигается неадекватно. Для ребенка, страдающего аутизмом или
психозом, она полностью блокируется (в терминах Лакана --
"заранее исключена"). Если это происходит, то ребенок неспосо-
бен стать телом даже на фундаментальном уровне. В результате
он страдает внутри тела или через него, поскольку тело, в той
мере, в какой человек его знает, может быть равнозначным обра-
зу этого тела. Однако насколько реальным оно бы ни было, тело
неизбежно будет реализовано изнутри как нечто внешнее и иное
75
ОТ ДЕКОНСТРУКТИВИЗМА К ПОСТМОДЕРНУ
по отношению к самому себе. Символическое с его аватарой "Я"
и является этим необходимым другим, как утверждает Лакан,
когда говорит, что "фактом является то, что у нас нет никакого
средства постичь реальность -- на всех уровнях, а не только на
уровне познания -- иначе как через посредническую роль Сим-
волического (206,с. 122)" (168,с. 78-79).
Однако при том, что существует немало ученых, заявляющих
о своей верности духу Лакана и пытающихся напрямую спроеци-
ровать его психоаналитические концепции на литературу и без
всякой корректировки применять для анализа художественных
произведений аналитический инструментарий, предназначенный
для исследования человеческой психики и лечебных целей, таких
правоверных лаканистов типа Д. Ганна все-таки относительно
мало.
Тому есть несколько причин. Во-первых, сам Лакан в своих
хотя и немногочисленных, но весьма показательных литературо-
ведческих анализах проявил себя достаточно гибким практиком
своей теории, продемонстрировав незаурядное мастерство небук-
вального понимания и толкования предлагаемого им понятийного
аппарата. Во-вторых, лакановские концепции Реального, Вооб-
ражаемого и Символического в общественном сознании с самого
начала налагались на сетку представлений об этих понятиях, фор-
мировавшихся широким спектром разнообразных гуманитарных
наук, и хотя они выступали в качестве обобщающего объясни-
тельного принципа, тем не менее они сразу получили четко обо-
значившуюся расширенную интерпретацию. Дуглас Келнер пишет:
"В работах Лакана такие лингвистические категории, как симво-
лическое, воображаемое и субъект, слались вместе с фрейдист-
скими концепциями во впечатляющий и влиятельный синтез лин-
гвистики и психоанализа. В свою очередь, лакановское прочтение
Фрейда было подхвачено лингвистами и литературоведами, куль-
турологами и социологами" (195, с. 125).
Символическое в контексте философской традиции
Например, Уэсли Моррис
рассматривает сам факт появле-
ния лакановского понятия Сим-
волического как проявление од-
ной из граней широкого теорети-
ческого контекста европейской философской традиции:
"Лакановская концепция Символического многим обязана тради-
ции, широко распространенной в европейской философии; напри-
мер, это стадия экзистенциалистской заброшенности, описанной
76
ГЛАВА II
Хайдеггером и Сартром;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Суммируя различные интер-
претации лакановского Реально-
го, У. Моррис, в частности, от-
мечает: "Реальное определяется
проблематикой отношений между
Символическим и Воображае-
мым, т. е. Реальное -- это во-
дораздел между Языком как
системой различий и эмпирическим миром образов вещей. Реаль-
ное, конечно, не описывает атомистическую связь между отдель-
ными означающими и означаемыми, между именами и отдельны-
ми предметами. Это не наивная теория реализма как картины
действительности.
Реальное лучше всего осмысляется как то, что Витгенштейн
называл положениями вещей, как аранжировки образов вещей,
которые определяют горизонт нашего знакового окружения. Эта
состояния в основном бессознательны, они даны, подобно тем
культурным мифам, которые Леви-Стросс реконструирует на ос-
нове ритуалов поведения, тем мифам, которые неосознанно для
нас проникают в наше сознание. Или они подобны тем операци-
онным дискурсивным системам, которые мы называем знанием,
иногда даже Истиной -- тому, что Мишель Фуко дал имя эпи-
стем. Реальное опосредует наш опыт, устанавливает порядок и
осмысленность среди людей в их человеческом мире. Возможно,
мы должны понимать это проблематическое Реальное в духе
сартровской ситуации или в хайдеггеровском смысле историче-
ского бытия -- здесь, или, наконец, как это было сформулирова-
но Эдвардом Сеидом в его "Ориентализме". Лакан утверждает,
что Язык как Символический Порядок имеет только асимптома-
тическое отношение к материальной реальности; совершенно вер-
но, но он не может освободиться от этой основы" (243, с. 123).
Фактически Моррис наметил здесь все те основные направ-
ления в трактовке Реального, которые оно получило на поздней
стадии эволюции постструктурализма, начиная со второй полови-
ны 70-х годов, и нельзя не заметить, что при подобной постанов-
ке вопроса такое истолкование Реального приводило к его теоре-
тическому вторжению в сферу действия Символического, в ре-
зультате чего происходила неизбежная деконструкция всей систе-
мы Лакана, если не полное ее обессмысливание. Можно сказать,
что отношение к проблеме лакановского Реального, пожалуй,
существеннее всего выявляет водораздел между теми его последо-
вателями, кто стремится теоретически уничтожить референт, и
74
ГЛАВА II
теми. для кого подобная постановка вопроса кажется неприемле-
мой.
Развитие учения Лакана Парижской школой фрейдизма
Как явствует из выше изло-
женного, лакановская трактовка
психического аппарата человека
как трех инстанций в основном
сводилась, при всех своих социо-
культурных импликациях и лите-
ратурных экскурсах, к проблематике психоанализа. Именно эта
сторона учения Лакана и была развита в работах его учеников и
последователей по Парижской школе фрейдизма Сержа Леклера
(212) и Мод Маннони (233). В качестве примера более или ме-
нее буквального переноса собственно лакановских представлений
на сферу художественной литературы можно привести исследова-
ние Даниэла Ганна "Психоанализ и литература: Исследование
границы между литературным и психоаналитическим" (168). В
частности, он пишет: "Рискуя все сильно упростить, можно ска-
зать, что там, где Символическое в дефиците, там Реальное,
главным местом пребывания которого является тело, призывает
Воображаемое (третий терм в трехсоставной реальности), чтобы
восполнить этот дефицит. "Я" является решающей инстанцией
Символического Порядка, как предполагал Лакан с того времени,
когда он разработал свою теперь известную теорию "зеркальной
стадии" (1949). Функция "Я" неизбежно связана с потребно-
стью движения за пределы фрагментированного тела чисто ин-
фантильных ощущений через "ликующее освоение своего зер-
кального облика" к обобщенному рефлексивному видению (206,
с. 94). "Я", которое возникает из напряженно опасного отноше-
ния к отчуждающей идентификации со своим обобщенным обра-
зом (или идеал-эго), воспринимается как отражение в зеркале.
Это "Я" обеспечивает (допускает) идентификацию с тем образом
или лицом, которым субъект в данном контексте способен обла-
дать на более поздней стадии своей эволюции. Для невротиче-
ского или истерического ребенка подобная идентификация часто
достигается неадекватно. Для ребенка, страдающего аутизмом или
психозом, она полностью блокируется (в терминах Лакана --
"заранее исключена"). Если это происходит, то ребенок неспосо-
бен стать телом даже на фундаментальном уровне. В результате
он страдает внутри тела или через него, поскольку тело, в той
мере, в какой человек его знает, может быть равнозначным обра-
зу этого тела. Однако насколько реальным оно бы ни было, тело
неизбежно будет реализовано изнутри как нечто внешнее и иное
75
ОТ ДЕКОНСТРУКТИВИЗМА К ПОСТМОДЕРНУ
по отношению к самому себе. Символическое с его аватарой "Я"
и является этим необходимым другим, как утверждает Лакан,
когда говорит, что "фактом является то, что у нас нет никакого
средства постичь реальность -- на всех уровнях, а не только на
уровне познания -- иначе как через посредническую роль Сим-
волического (206,с. 122)" (168,с. 78-79).
Однако при том, что существует немало ученых, заявляющих
о своей верности духу Лакана и пытающихся напрямую спроеци-
ровать его психоаналитические концепции на литературу и без
всякой корректировки применять для анализа художественных
произведений аналитический инструментарий, предназначенный
для исследования человеческой психики и лечебных целей, таких
правоверных лаканистов типа Д. Ганна все-таки относительно
мало.
Тому есть несколько причин. Во-первых, сам Лакан в своих
хотя и немногочисленных, но весьма показательных литературо-
ведческих анализах проявил себя достаточно гибким практиком
своей теории, продемонстрировав незаурядное мастерство небук-
вального понимания и толкования предлагаемого им понятийного
аппарата. Во-вторых, лакановские концепции Реального, Вооб-
ражаемого и Символического в общественном сознании с самого
начала налагались на сетку представлений об этих понятиях, фор-
мировавшихся широким спектром разнообразных гуманитарных
наук, и хотя они выступали в качестве обобщающего объясни-
тельного принципа, тем не менее они сразу получили четко обо-
значившуюся расширенную интерпретацию. Дуглас Келнер пишет:
"В работах Лакана такие лингвистические категории, как симво-
лическое, воображаемое и субъект, слались вместе с фрейдист-
скими концепциями во впечатляющий и влиятельный синтез лин-
гвистики и психоанализа. В свою очередь, лакановское прочтение
Фрейда было подхвачено лингвистами и литературоведами, куль-
турологами и социологами" (195, с. 125).
Символическое в контексте философской традиции
Например, Уэсли Моррис
рассматривает сам факт появле-
ния лакановского понятия Сим-
волического как проявление од-
ной из граней широкого теорети-
ческого контекста европейской философской традиции:
"Лакановская концепция Символического многим обязана тради-
ции, широко распространенной в европейской философии; напри-
мер, это стадия экзистенциалистской заброшенности, описанной
76
ГЛАВА II
Хайдеггером и Сартром;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74