В настоящую кампанию, в начале почти каждого боя, пруссаки, не отвечая на выстрелы противника, должны были сперва подводить войска на действительный выстрел своего ружья, и потом уже открывали убийственный огонь по неприятелю, который почти всегда выбирал оборонительные позиции, по возможности, с затруднительными к ним доступами, и действовал своим Шасспо с дальних расстояний.
Из всего сказанного очевидно, что, относительно ручного огнестрельного оружия, пруссаки, с самого начала войны, постоянно находились в более невыгодном положении, чем французы, и что успехи первых в настоящую войну отнюдь нельзя приписать – как это действительно было в 1866 году – превосходству их вооружения. Однако же, не смотря на это, все-таки следует заметить, что качество ручного огнестрельного оружия несомненно должно служить одним из элементов успеха военных действий. И если в этой войне французские войска, при всем превосходстве их ружья над прусским, почти постоянно терпели поражения, то причины этого следует искать в отсутствии на их стороне других необходимых условий победы.
Какими бы превосходными ружьями ни была вооружена армия (как, например, французская в настоящую войну), поражение ее неминуемо, если ей не достает боевых элементов и нравственное настроение войск неверно и ненормально.
Что касается прусской полевой артиллерии, то, судя по общим отзывам и громадным потерям, понесенным французскими армиями, она действовала превосходно. Уменье и навык прусских артиллеристов верно определять расстояния, – замечательны: после трех-четырех пробных выстрелов, сделанных выехавшею на позицию батареей, – все остальные выстрелы ложатся, обыкновенно, верно и наносят огромный вред неприятелю.
Автор упомянутой нами брошюры «Des causes qui ont amene les d?sastres de l'armе fran?аise dans la campagne de 1870», между прочим рассказывает:

«Сражение (при Седане) началось страшною канонадою с обеих сторон. Можно сказать, что дело это было чисто артиллерийским боем. В продолжение почти пяти часов наши артиллеристы, с изумительным спокойствием и твердостью, употребляли героические усилия, чтобы сбить неприятельские батареи; но противник, значительно превосходя числом, дальностью полета снарядов и калибром своих орудий, – постоянно держался на таком расстоянии, на котором наша артиллерия едва могла действовать; между тем как неприятельские снаряды градом осыпали наши батареи, с замечательною верностью разбивая наши лафеты и взрывая зарядные ящики. При всех усилиях с нашей стороны, не было никакой возможности воспрепятствовать такому разрушению. И лишь глубокое чувство горечи выражалось на лицах наших артиллерийских офицеров по окончании боя!»

По собранным нами сведениям, перед началом настоящей войны, Пруссия могла располагать следующим числом орудий: одною гвардейскою артиллерийскою бригадою, в числе 96 орудий; восемью армейскими артиллерийскими бригадами и тремя артиллерийскими парками, в числе 1056 орудий, и сорока восемью запасными батареями, в числе 192 орудий, – всего 1344 орудиями[].
Вся эта масса орудий составляла, собственно, только прусскую артиллерию, если же принять в расчет полевую артиллерию прочих государств Северо-Германского Союза и контингентов Баварии, Вюртемберга и Бадена, то силу полевой артиллерии союзной немецкой армии можно считать не менее как в 2022 орудия.
Против этого огромного числа орудий пруссаков, – французская армия могла выставить: два полка гвардейской артиллерии, – пешей (ездящей) и конной, – с 72 орудиями, и девятнадцать полков армейской пешей (ездящей) и конной с 878 орудиями – всего же – 950 медных нарезных, заряжающихся с дула, 12 и 4 фунтовых орудий.
Итак, уступая французской армии в ручном огнестрельном оружии, – прусская армия положительно превосходила ее артиллериею, не только по громадному числу орудий, но также по качеству их усовершенствованных систем, и в особенности по высшему состоянию материальной части, которое выразилось, как в меткости орудий, так и в устройстве снарядов. Кроме того, практическая стрельба в прусской артиллерии, производившаяся с 1866 года на весьма рациональных основаниях, подготовила основательно обученных артиллеристов.
Единственное неоспоримое преимущество, остававшееся, в продолжение всей кампании, – на стороне французов, – это скорострельные их пушки (митральезы, картечницы), которые наносили пруссакам сильный вред. В начале кампании у французов было всего 144 картечницы; из немецких же союзных войск, только одни баварцы были снабжены картечницами и то в незначительном числе.
Существующее в обществе мнение, что французские скорострельные пушки никуда негодны, совершенно неосновательно и, как кажется, возникло единственно вследствие целого ряда необыкновенных успехов прусского оружия.
До какой степени губительно действие этих орудий можно видеть из того, что в сражении под Гравелотом 18 августа, прусская гвардия, атаковавшая Сен-Приват, – потеряла, как говорят, большую часть своих людей, преимущественно от убийственного огня французских скорострельных пушек.
Вообще, стоит только внимательно проследить за ходом военных действий настоящей кампании, чтобы убедиться в неотъемлемом достоинстве этого нового рода орудий. Конечно, французские скорострельные пушки имеют и свои недостатки, так: они с трудом получают боковое вращение и почти не имеют обстрела, трудно устанавливаются и весьма тяжелы для возки; но не следует забывать, что орудия эти впервые введены во французской армии, почти перед самым началом войны, и потому все эти недостатки могли выясниться с точностью только на практике т. е. на самом поле битвы, когда уже было поздно и трудно делать в них какие либо улучшения и переделки.
Превосходство прусской крепостной артиллерии перед французскою выказалось ясно, как при осаде Страсбурга и других крепостей, так и ныне, при стрельбе с прусских осадных батарей против парижских фортов.
В настоящее время, перед страсбургским арсеналом выставлено до 120 французских крепостных орудий, подбитых прусскою артиллериею в течении осады: каждое из этих орудий было подбито несколькими выстрелами. Между тем французская артиллерия в этой крепости стреляла гораздо слабее, что доказывается уже тем, что все работы во время последнего периода осады, даже коронование гласисов пруссаки вели полутихою сапою и, вместе с тем, совершили крайне смелый переход, на плотах, через водяной ров. Едва ли это не единственный пример в истории осад крепостей, и конечно это ни в каком случае не могло бы иметь места, если бы французская артиллерия стреляла лучше.
Впрочем, говоря о слабом, относительно, действии страсбургской крепостной артиллерии, не следует забывать, что в крепости этой было всего только 1000 человек артиллеристов, – число далеко недостаточное для обороны таких значительных укреплений.
В Париже недостатка в артиллеристах не оказывается, так как в помощь артиллерийской прислуге, во все форты, назначены еще моряки, отличающиеся, по общим отзывам, храбростью и совершенным знанием артиллерийского дела. Но, при всем том, действия артиллерии как с парижских фортов, так и с самых укреплений, гораздо слабее и неудовлетворительное действия прусских батарей.
Переходя, затем, к бомбардированию Парижа, которое началось весьма поздно, лишь 15 (27) декабря т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23