«Сеяли семя в непахану землю»
Эти слова произносит дедушка на похоронах Коли, еще одного сводного брата Алеши. Варвара уже сгорела от чахотки. Алексей ее первенец. Его брат Максим умер сразу после рождения. Другой его брат, Саша, от второго мужа Варвары, «личного дворянина» Евгения Васильевича Максимова, «умер неожиданно, не хворая», едва начал говорить. Был и еще какой-то загадочный ребенок, рожденный Варварой между браками и отданный на воспитание. Вот и братик Коля «незаметно, как маленькая звезда на утренней заре, погас», по словам Алеши.
Определенно над родом Кашириных висело проклятие дедушкиного Бога! Все дети красавицы Варвары, кроме нелюбимого Алексея, умирали, угасали, исчезали, будто тени.
Один Алексей жил.
Как будто ей назло.
Иногда появляясь в доме своих родителей, Варвара удивлялась, как Алеша быстро растет. Это говорит о том, что появлялась она не часто.
О каком «семени» шла речь? Почему смерть собственного внука воспринимается дедом Василием Кашириным равнодушно? Словно умер не родной человечек, а сдохла больная курица?
«- Вот - родили… жил… ел… ни то ни се…» - бормочет дед о внуке.
Не менее странным, если задуматься, является всем знакомый конец «Детства»:
«Через несколько дней после похорон матери дед сказал мне:
- Ну, Ляксей, ты - не медаль, на шее у меня - не место тебе, а иди-ка ты в люди…»
Попросту говоря, мальчика выставляют за дверь через несколько дней после того, как умерла его мать и он окончательно стал сиротой.
Больше того. Отказ Алексею от дома Кашириных как раз и вызван кончиной его матери.
Почему?
Потому что со смертью Варвары рвется последняя нить, которая связывала деда Каширина с Алешей Пешковым родственной ответственностью. Отныне он в глазах дедушки даже не «пол-Каширина», а чистый Пешков, сын человека без роду и племени, который к тому же увел его дочь.
Ради дочери (она после смерти отца Алеши, ее первого мужа, должна была как-то устраивать свою женскую судьбу, в чем мальчик ей мешал) дед Каширин еще мог потерпеть маленького Пешкова в своем доме. Но по мере разорения Кашириных Алеша все больше становился обузой. Смерть дочери развязала Василию Васильевичу руки.
Дед Горького по материнской линии Василий Васильевич Каширин прожил долгую и насыщенную жизнь. Он родился в 1807 году в Нижегородской губернии в семье солдата Василия Даниловича Каширина, был крещен в Покровской церкви в Нижнем Новгороде, а в 1831 году в том же городе, но уже в Спасо-Преображенской церкви, венчался с девицей Акулиной Ивановной, дочерью нижегородского мещанина Ивана Яковлевича Муратова.
Эти дальние родственные истоки Горького важны для выяснения подлинного, а не мифологического его социального происхождения. Социальные истоки Горького и по сей день вызывают у несведущих читателей разноречивые мнения. Остались люди, которые верят в миф о Горьком-босяке, трактуя это то в его пользу (бродяга, романтик), то в отрицательном смысле (хам, человек без почвы). Советский миф о «пролетарском писателе Максиме Горьком» породил представление о его «рабочей» и даже «пролетарской» закваске. В двадцатые годы, выступая в собрании эмигрантов, бывший соратник Горького по товариществу «Знание» Иван Бунин попытался развенчать миф о Горьком-босяке. И тотчас же создал новый - о Горьком-мещанине, вышедшем из богатой буржуазной семьи.
Бунин публично «удивлялся», читая свой очерк о Горьком. Вот, мол, открыл словарь Брокгауза и Ефрона, а там… Но, развенчивая действительный миф о Горьком-пролетарии, Бунин почему-то «забывал» о его действительно трудовом раннем детстве. Как будто не были еще написаны повести «Детство» и «В людях». Как будто, общаясь с Горьким в начале века, он не видел перед собой человека, который прошел не только сквозь медные трубы славы, но и сквозь огонь, и воду. Поставив перед собой задачу доказать, что слава Горького несоразмерна с его творческими достижениями, Бунин делал акцент на биографическом «трюке», который якобы проделал Горький. Внук богатого владельца красильной мастерской заставил публику считать себя изгоем и бродягой.
Бунин лукавил. Была в этом и естественная обида человека, который сам происходил хотя и из дворянской, но бедной семьи. Детство свое он провел в деревне, в небольшом имении отца на хуторе Бутырки Елецкого уезда Орловской губернии и елецкую гимназию не закончил в связи с неуплатой за учебу.
Отец Бунина крепко пил, проигрывал и без того небогатое состояние в карты, был необуздан в гневе и порой третировал свою жену.
Горький же (здесь Бунин прав) родился в самом деле в благополучной семье. Но беда в том, что семейных благ совсем не досталось на долю мальчика. А самое-то страшное, что едва ли не главной причиной краха этого материального благополучия был он.
Этого ужаса - стать причиной несчастья родных тебе людей, долгое время из-за малого возраста не понимать этого, но чувствовать себя чужим и нелюбимым, - этого ужаса Бунин, слава богу, не пережил. Он рос в теплой и любовной атмосфере. В семье Буниных никогда не наказывали детей. Однажды папаша в шутку повел детей в сад и приказал им самим срезать розги для наказания… которое на этом и закончилось. Родители и старший брат Юлий всегда гордились талантливым Иваном. Отец не то шутя, не то серьезно говорил: «Иван рожден поэтом, ни на что другое не способен». А если сказал бы он ему: «Ты - не медаль, на шее у меня - не место тебе». И выгнал бы из дома, как подкидыша?..
Но вернемся к деду Василию Каширину.
На основании документов Илья Груздев сделал вывод, что уже в Балахне Василий Васильевич «приобрел хорошую «оседлость» и был в числе зажиточных граждан. Будущая бабка Алеши Пешкова Акулина была младше Василия на шесть лет.
Переселившись в Нижний Новгород, уже довольно людная семья Кашириных зажила не бедно.
В данных «Обывательской книги Нижегородского цехового общества с 1855 года по 1857 год» о Василии Каширине говорится: «Служил старшиной по красильному цеху в 1849 и 1855 годах».
Купчая от 14 января 1852 года на приобретение Кашириным деревянного дома тоже подтверждает его состоятельность. А в «Списке цеховых служащих по выборам городского общества» сказано: «По выбору городского общества служил: в 1855, 1856 и 1857 годах старшиной красильного цеха и в 1861,1862 и 1863 годах гласным в Думе». Для справки: Дума состояла всего лишь из шести гласных. Одним из них стал Каширин.
Как видим, документы отчасти разнятся в деталях.
Вершиной благополучия каширинского рода была постройка в 1865 году большого деревянного дома на каменном фундаменте на Ковалихинской улице. Это было за три года до рождения Алеши.
Василий Васильевич Каширин был не бедным и уважаемым в Нижнем человеком. Два или три раза переизбирался цеховым старшиной и даже метил в ремесленные головы (не избрали, чем смертельно обидели гордого деда Василия). Поднявшись со дна трудовой (трудовой, а не криминальной) жизни до относительно обеспеченного социального положения, он мечтал поднять род Кашириных еще выше. Сыновья, Яков и Михаил, для этой роли не совсем годились. Братья слишком часто выпивали, скандалили между собой за наследство и даже дрались на глазах у отца, так что он был вынужден разделиться с ними. А вот красавица дочь Варвара, да еще и с хорошим приданым, могла претендовать на мужа-дворянина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87