Но самолётов тогда и у нас не хватало, и поэтому предложение молодых рабочих Центральных мастерских получило одобрение.
Мог ли я возражать против того, что мой верный воздушный спутник, мой славный «М-10-94» станет боевой машиной в справедливой борьбе испанского народа за свободу? Конечно, нет! К тому же я уже начинал готовиться к воздушной экспедиции на Северный полюс, и меня стали интересовать не маленькие «Р-5», а четырёхмоторные великаны «ТБ-3».
Не прошло и месяца, как подремонтированный самолёт прошёл лётные испытания. Во второй его открытой кабине на турели был установлен вращающийся пулемёт. Самолёт блестел свежей краской защитного цвета, и на борту его уже не был выведен номер «М-10-94». Он стал безымянным.
Разобранную крылатую машину запаковали в большой зелёный ящик. И в третий раз за время его существования бывалый самолёт поехал по железной дороге.
«Курносые» и «Мошки»
…В Одесский порт вошёл большой двухтрубный пароход.
– Испанец, испанец пришёл! – заорали мальчишки и бросились к причалу.
Пять суток пароход стоял в гавани, и всё время около него толпились любопытные одесситы. Десятки платформ и вагонов с грузом подходили к подъёмным кранам. Бочки с маслом, ящики с печеньем, консервами, медикаментами, мешки с рисом, тюки с мануфактурой, оборудование для госпиталей – всё исчезало в казавшихся бездонными трюмах корабля. Это были подарки испанскому народу от советских людей, купленные на собранные ими деньги.
На палубах «испанца» установили огромные ящики с частями самолётов и крепко привязали их морскими канатами.
Чёрное, а затем Средиземное море гостеприимно встретили транспорт. В прозрачной чистой воде видны были стайки серебристых рыб.
Советские добровольцы, сменившие военные гимнастёрки на серые и синие костюмы, а фуражки с цветными околышами на фетровые широкополые шляпы, подолгу стояли на носу парохода. Они любовались полётом белокрылых чаек и прыжками резвящихся дельфинов. Добровольцы выглядели неуклюжими в непривычной для них штатской одежде. У многих в руках были раскрыты русско-испанские словари. Они зубрили необходимые слова незнакомого языка, на котором вскоре придётся говорить с новыми товарищами по оружию. То и дело слышались вопросы:
– Как будет по-испански «здравствуй, товарищ»?
– Салуд, камарада!
– А как «друг»?.. Как «русский лётчик»?
– Сейчас посмотрю… Амиго… Авиадор русо…
У капитана парохода, молодого ещё человека, были совсем седые волосы и очень грустные глаза. Он немного говорил по-русски.
Капитан рассказал новым друзьям, что его семья – жена и маленький сынишка Педро – погибли при одной из бомбёжек Картахены:
– Я был тогда в море. Мне всё написали соседи, и я сразу стал таким. – Капитан, сняв фуражку, провёл рукой по белым волосам. – Мне даже не пришлось похоронить свою Пепиту. А какая она была красивая, весёлая, всё пела… Педро рос крепким и смышлёным пареньком. Их нет. И дома, где мы жили, тоже нет. Бомбы падают на наши города. А у нас мало самолётов, мало лётчиков. У них – много. Как я счастлив, что везу вас и вот это. – Капитан указал рукой на зелёные ящики с самолётами.
Пароход обогнул уже Грецию, Италию и шёл недалеко от острова Майорка, где находилась авиационная и морская база фашистов. Отсюда они совершали налёты на суда, направляющиеся к берегам республиканской Испании. Это был самый опасный участок пути. Каждую минуту можно было ожидать нападения фашистского корабля, подводной лодки или бомбёжки с воздуха.
Капитан, нервничая, шагал по своему мостику, то и дело посматривал на барометр.
– Поскорей бы грянула буря! При сильном ветре легче проскочить проклятое место!
Ветер крепчал с каждой минутой. Он быстро нагнал огромные тучи, плотно укутавшие горизонт. Надвигался шторм. Стемнело. Ураганный ветер стал кидать и качать пароход. Громады волн обрушивались на него.
Удар мощного водяного вала сильно накренил пароход, и лопнул толстый канат, которым был привязан один из зелёных ящиков. Он заскользил по мокрой палубе и, сокрушив фальшборт, рухнул в беснующуюся пучину. Ящик с моим бывшим самолётом стоял рядом, но шторм его пощадил.
Буря, бушевавшая всю ночь, утром стихла.
Пароход встретил конвой – республиканские военные корабли, – они охраняли его до самого порта назначения – Картахены.
Но небольшой порт был забит транспортами под флагами разных стран. У причала не было свободного места. Встречавший все пароходы с Родины военно-морской атташе Советского посольства Николай Герасимович Кузнецов – впоследствии адмирал флота, – которого называли в Испании «Дон Николасом», сказал капитану:
– Нет смысла разгружаться здесь. Когда ещё дойдёт очередь, а сейчас дорог каждый день! Идите в соседний порт Аликанте. Вас ждёт не дождётся генерал Дуглас. Сейчас позвоню ему.
Когда огромный корабль ошвартовался у причала в Аликанте, первым поднялся на борт плотный, черноволосый человек без шляпы, в жёлтой кожаной куртке. К нему бросились добровольцы. Многие из них знали в лицо известного авиационного командира – комбрига Якова Владимировича Смушкевича.
– Как хорошо, что вы нас встретили, товарищ комбриг! – обрадовался один из прибывших лётчиков.
Его прервал черноволосый:
– Здесь нет комбригов. И я больше не Смушкевич. Я – Дуглас. Запомните! И у вас будут новые имена… С приездом, товарищи!
Пароход был уже окружён толпой горожан. В Испании очень трудно, почти невозможно сохранить что-нибудь в тайне. Только началась выгрузка, а всё Аликанте уже знало, что Советский Союз прислал не только шоколад и бинты, но и самолёты.
Каждый новый большой ящик, поднимаемый стрелой крана, встречали радостными возгласами:
– Вива Руссиа Совиетика! (Да здравствует Советская Россия!)
Летели вверх береты, шляпы, косынки.
Выгрузка ещё не окончилась, когда в небе над портом показалось несколько немецких бомбардировщиков. Вокруг парохода забили фонтаны от разрывов бомб, падавших в воду. И тотчас же заговорили пулемёты и орудия. В небе распустились фантастическими цветами разрывы зенитных снарядов. Фашистские лётчики повернули обратно.
По всей дороге от Аликанте до ближайшего аэродрома Лос-Алькарес народ восторженно приветствовал грузовики с большими зелёными ящиками и сопровождавших их русских лётчиков и механиков.
Вдоль шоссе на обочине стояли объёмистые, оплетённые соломкой бутыли с вином, бидоны с молоком, корзины с апельсинами, лежали похожие на мельничные жернова круги сыра. Крестьяне останавливали машины и буквально навязывали угощение. Отказаться было нельзя – ведь стакан домашнего вина и кружка молока предлагались от чистого сердца, в знак любви и уважения к «Совиетикос».
– Прямо демьянова уха получается, – жаловался Дуглас, но ничего не мог поделать и запивал тепловатым молоком набившие оскомину апельсины.
Глядя на него, то же делали и остальные.
От щедрого испанского гостеприимства кой у кого заболели животы и закружились головы.
Автоколонна медленно, с остановками, продвигалась мимо деревень, окружённых оливковыми рощами. Прогромыхала она и по мощённой камнями мостовой старинного городка. Там, прямо на тротуарах, под полосатыми тентами, стояли столики кафе. Сидели и шумно разговаривали люди с винтовками, зажатыми между колен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Мог ли я возражать против того, что мой верный воздушный спутник, мой славный «М-10-94» станет боевой машиной в справедливой борьбе испанского народа за свободу? Конечно, нет! К тому же я уже начинал готовиться к воздушной экспедиции на Северный полюс, и меня стали интересовать не маленькие «Р-5», а четырёхмоторные великаны «ТБ-3».
Не прошло и месяца, как подремонтированный самолёт прошёл лётные испытания. Во второй его открытой кабине на турели был установлен вращающийся пулемёт. Самолёт блестел свежей краской защитного цвета, и на борту его уже не был выведен номер «М-10-94». Он стал безымянным.
Разобранную крылатую машину запаковали в большой зелёный ящик. И в третий раз за время его существования бывалый самолёт поехал по железной дороге.
«Курносые» и «Мошки»
…В Одесский порт вошёл большой двухтрубный пароход.
– Испанец, испанец пришёл! – заорали мальчишки и бросились к причалу.
Пять суток пароход стоял в гавани, и всё время около него толпились любопытные одесситы. Десятки платформ и вагонов с грузом подходили к подъёмным кранам. Бочки с маслом, ящики с печеньем, консервами, медикаментами, мешки с рисом, тюки с мануфактурой, оборудование для госпиталей – всё исчезало в казавшихся бездонными трюмах корабля. Это были подарки испанскому народу от советских людей, купленные на собранные ими деньги.
На палубах «испанца» установили огромные ящики с частями самолётов и крепко привязали их морскими канатами.
Чёрное, а затем Средиземное море гостеприимно встретили транспорт. В прозрачной чистой воде видны были стайки серебристых рыб.
Советские добровольцы, сменившие военные гимнастёрки на серые и синие костюмы, а фуражки с цветными околышами на фетровые широкополые шляпы, подолгу стояли на носу парохода. Они любовались полётом белокрылых чаек и прыжками резвящихся дельфинов. Добровольцы выглядели неуклюжими в непривычной для них штатской одежде. У многих в руках были раскрыты русско-испанские словари. Они зубрили необходимые слова незнакомого языка, на котором вскоре придётся говорить с новыми товарищами по оружию. То и дело слышались вопросы:
– Как будет по-испански «здравствуй, товарищ»?
– Салуд, камарада!
– А как «друг»?.. Как «русский лётчик»?
– Сейчас посмотрю… Амиго… Авиадор русо…
У капитана парохода, молодого ещё человека, были совсем седые волосы и очень грустные глаза. Он немного говорил по-русски.
Капитан рассказал новым друзьям, что его семья – жена и маленький сынишка Педро – погибли при одной из бомбёжек Картахены:
– Я был тогда в море. Мне всё написали соседи, и я сразу стал таким. – Капитан, сняв фуражку, провёл рукой по белым волосам. – Мне даже не пришлось похоронить свою Пепиту. А какая она была красивая, весёлая, всё пела… Педро рос крепким и смышлёным пареньком. Их нет. И дома, где мы жили, тоже нет. Бомбы падают на наши города. А у нас мало самолётов, мало лётчиков. У них – много. Как я счастлив, что везу вас и вот это. – Капитан указал рукой на зелёные ящики с самолётами.
Пароход обогнул уже Грецию, Италию и шёл недалеко от острова Майорка, где находилась авиационная и морская база фашистов. Отсюда они совершали налёты на суда, направляющиеся к берегам республиканской Испании. Это был самый опасный участок пути. Каждую минуту можно было ожидать нападения фашистского корабля, подводной лодки или бомбёжки с воздуха.
Капитан, нервничая, шагал по своему мостику, то и дело посматривал на барометр.
– Поскорей бы грянула буря! При сильном ветре легче проскочить проклятое место!
Ветер крепчал с каждой минутой. Он быстро нагнал огромные тучи, плотно укутавшие горизонт. Надвигался шторм. Стемнело. Ураганный ветер стал кидать и качать пароход. Громады волн обрушивались на него.
Удар мощного водяного вала сильно накренил пароход, и лопнул толстый канат, которым был привязан один из зелёных ящиков. Он заскользил по мокрой палубе и, сокрушив фальшборт, рухнул в беснующуюся пучину. Ящик с моим бывшим самолётом стоял рядом, но шторм его пощадил.
Буря, бушевавшая всю ночь, утром стихла.
Пароход встретил конвой – республиканские военные корабли, – они охраняли его до самого порта назначения – Картахены.
Но небольшой порт был забит транспортами под флагами разных стран. У причала не было свободного места. Встречавший все пароходы с Родины военно-морской атташе Советского посольства Николай Герасимович Кузнецов – впоследствии адмирал флота, – которого называли в Испании «Дон Николасом», сказал капитану:
– Нет смысла разгружаться здесь. Когда ещё дойдёт очередь, а сейчас дорог каждый день! Идите в соседний порт Аликанте. Вас ждёт не дождётся генерал Дуглас. Сейчас позвоню ему.
Когда огромный корабль ошвартовался у причала в Аликанте, первым поднялся на борт плотный, черноволосый человек без шляпы, в жёлтой кожаной куртке. К нему бросились добровольцы. Многие из них знали в лицо известного авиационного командира – комбрига Якова Владимировича Смушкевича.
– Как хорошо, что вы нас встретили, товарищ комбриг! – обрадовался один из прибывших лётчиков.
Его прервал черноволосый:
– Здесь нет комбригов. И я больше не Смушкевич. Я – Дуглас. Запомните! И у вас будут новые имена… С приездом, товарищи!
Пароход был уже окружён толпой горожан. В Испании очень трудно, почти невозможно сохранить что-нибудь в тайне. Только началась выгрузка, а всё Аликанте уже знало, что Советский Союз прислал не только шоколад и бинты, но и самолёты.
Каждый новый большой ящик, поднимаемый стрелой крана, встречали радостными возгласами:
– Вива Руссиа Совиетика! (Да здравствует Советская Россия!)
Летели вверх береты, шляпы, косынки.
Выгрузка ещё не окончилась, когда в небе над портом показалось несколько немецких бомбардировщиков. Вокруг парохода забили фонтаны от разрывов бомб, падавших в воду. И тотчас же заговорили пулемёты и орудия. В небе распустились фантастическими цветами разрывы зенитных снарядов. Фашистские лётчики повернули обратно.
По всей дороге от Аликанте до ближайшего аэродрома Лос-Алькарес народ восторженно приветствовал грузовики с большими зелёными ящиками и сопровождавших их русских лётчиков и механиков.
Вдоль шоссе на обочине стояли объёмистые, оплетённые соломкой бутыли с вином, бидоны с молоком, корзины с апельсинами, лежали похожие на мельничные жернова круги сыра. Крестьяне останавливали машины и буквально навязывали угощение. Отказаться было нельзя – ведь стакан домашнего вина и кружка молока предлагались от чистого сердца, в знак любви и уважения к «Совиетикос».
– Прямо демьянова уха получается, – жаловался Дуглас, но ничего не мог поделать и запивал тепловатым молоком набившие оскомину апельсины.
Глядя на него, то же делали и остальные.
От щедрого испанского гостеприимства кой у кого заболели животы и закружились головы.
Автоколонна медленно, с остановками, продвигалась мимо деревень, окружённых оливковыми рощами. Прогромыхала она и по мощённой камнями мостовой старинного городка. Там, прямо на тротуарах, под полосатыми тентами, стояли столики кафе. Сидели и шумно разговаривали люди с винтовками, зажатыми между колен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90