И любовались молоденькими цыганками, танцующими с грацией, столь характерной для их племени.
— Ты у меня очень грациозная, прямо как маленькая цыганка, — говорил он тринадцатилетней Летиции.
— О, папа, как замечательно! Так ты всерьез думаешь, что я грациозная?
— Конечно, просто уверен, — отвечал отец. — Как и в том, что ты обязательно вырастешь самой настоящей красавицей и я буду тобой гордиться.
Рассказы о цыганской жизни всегда занимали Летицию, несмотря на то, что она знала: и словом упоминать о них во дворце не стоит.
Знала она и историю о том, что давным-давно был в их семье некий прапрапрадедушка, тоже великий герцог. Он был женат дважды, но ни в одном из браков детей не имел.
Вторая жена была намного моложе его, сам же герцог, старея, все более страстно мечтал о наследнике.
Если наследник у него не появится, то корона перейдет от семьи Раконзи к другому семейству, которое они не любили и которое с течением времени обленилось и совершенно погрязло в бесконечных оргиях и распутстве, а потому никак не могло нормально управлять государством.
Великий герцог бессчетное число раз возил свою супругу и к врачам, и на курорты, а в конце концов, окончательно отчаявшись, решил прибегнуть к помощи цыган.
Легенда, которую впоследствии рассказывали только шепотом, гласила, что как раз в то время великий герцог занемог и герцогине пришлось одной отправиться в табор самого известного из цыганских племен в стране.
Ее принял цыганский воевода, или король, молодой темноволосый и очень красивый мужчина.
Она приняла участие в трапезе, во время которой цыгане наполняли драгоценные кубки редчайшими и вкуснейшими виноградными винами.
После пира были танцы вокруг огромного костра.
Очень поздно, когда цыгане постарше улеглись спать, а скрипки умолкли, цыганский король поднялся и увел великую герцогиню в лес.
У герцога с герцогиней появился наследник.
Эту романтическую историю принц Павел заканчивал всегда одними и тем же словами:
— Все Раконзи по большей части белокожие и рыжеволосые, но с тех пор в их роду время от времени рождались дети с темными волосами, темными глазами и светлой кожей, в точности как у тебя, моя милая.
Летиция всегда с восторгом слушала эту легенду.
— Посмотри в зеркало, — говорил отец, — и ты увидишь в волосах синеватый отлив, о котором мечтают все брюнетки.
Ласково улыбнувшись дочери, он продолжил:
— Ресницы у тебя темные, любимая моя девочка, а глаза зеленые, словно степи, по которым кочуют цыгане. А кожа нежная и белая, точно лепесток магнолии. Это ты унаследовала от предков по моей и материнской линии.
Отец говорил правду. Летиция замечала, что совсем не похожа на остальных членов семьи Раконзи.
Она никогда не задумывалась об этом прежде, не находя ничего удивительного в том, что она — брюнетка, в то время как ее родная сестра Мари-Генриетта блондинка, как мать.
Волосы у младшей сестры были золотистые, словно солнечные лучи, а глаза неожиданно темные.
В самом же великом герцоге не было никаких цыганских черт.
Историю о цыганах все трое детей принца Павла находили страшно занимательной и романтичной, однако предпочитали не упоминать о ней в присутствии великой герцогини.
— Такого рода легенды, — как-то заявила она недовольным тоном, — есть не что иное, как ложь, сочиненная людьми примитивными и дикими, которым не о чем думать и нечем занять себя, кроме как сочинять разные глупые небылицы.
И после паузы добавила решительно и твердо:
— Я тщательно изучила наше генеалогическое древо и уверяю вас, в этой басне о том, что в жилах Раконзи течет цыганская кровь, нет ни слова правды.
Она помолчала, выжидая, не станет ли кто-либо возражать. И поскольку присутствующие решили, что благоразумнее промолчать, продолжила:
— В истории семьи я обнаружила еще один весьма примечательный факт. Оказывается, герцогиню, ответственную за возникновение всех этих нелепых сплетен, лечил один весьма знающий французский доктор. Именно благодаря его стараниям она смогла наконец произвести на свет ребенка, ставшего впоследствии великим герцогом. — А затем, переведя дух, добавила: — И незачем вам, особам знатного рода, повторять эти дурацкие выдумки!
Тогда Летиция ничего не ответила ей, но, вернувшись домой, кинулась к зеркалу и увидела, что волосы у нее совсем не такие, как у знакомых ей девушек, пусть даже не все они блондинки.
И еще Летиция помнила слова отца о том, что она необыкновенно грациозна, как цыганка.
Оставшись одна, она принялась танцевать и обнаружила, что тело у нее достаточно гибкое и податливое, чтобы делать сложные движения, такие, как в танцах цыган.
Она также могла, развернувшись подобно пружине, высоко взлететь в воздух, прыгая через костер. Точно так же делали и цыгане — человеку, наблюдавшему за их прыжками со стороны, могло показаться, что некая волшебная сила отрывает их от земли.
Решив как можно больше узнать о жизни цыган, девушка выезжала верхом за пределы дворца и прилегающих к нему земель, подальше от бдительного ока герцогини, останавливалась и разговаривала с первой попавшейся ей на пути группой цыган, кочующих по цветущим долинам или склонам гор.
Они знали, кто она такая. Им льстило внимание юной принцессы, и они не только охотно говорили с ней и отвечали на ее вопросы, но также научили ее нескольким словам и фразам по-цыгански.
Память у Летиции была восприимчивая, и вскоре она значительно расширила свой словарь.
Позже она узнала, что и цыганам известна легенда о ее предке Раконзи. Они восхищались ее темными волосами, потому что, как и она сама, верили — она унаследовала их от цыган.
Великая же герцогиня ненавидела цыган, преследовала и угнетала их при всяком удобном случае, особенно в этот, последний год.
Она все дальше и дальше отгоняла их от столицы, и Летиция все реже и реже встречала их во время прогулок.
— Как может Августина быть столь жестока? — сердито спрашивала она мать, когда в газетах сообщили, что двое цыган, обвиненных в каком-то преступлении, была казнены, несмотря на то, что оба клялись в своей невиновности.
— Это очень дурно влияет на мысли и настроения людей, — вздохнула принцесса Ольга. — Наши цыгане всегда так добры и дружелюбны! Они — часть нашего общества.
— Ты должна поговорить с кузеном Луи, попросить его что-то сделать, — сказала Летиция.
— Попытаюсь, — ответила мать, — но ведь ты знаешь, дорогая, как сложно будет дяде без поддержки премьер-министра.
— А он делает только то, что велит ему кузина Августина, — закончила за нее Летиция. — О, мама, какая же она ужасная женщина! Одна надежда, что цыгане напустят на нее порчу и заставят страдать, как она заставила страдать их!
Принцесса Ольга запротестовала:
— Не надо так говорить, дорогая! Иначе накличешь на нас несчастье.
— Почему я должна накликать на нас несчастье, если мы любим цыган? — спросила Летиция. — Папа говорил, что я унаследовала волосы от цыган. Не только волосы, но и движения, и многое другое. И я очень этим горжусь!
Принцесса Ольга улыбнулась. Улыбка эта была вызвана не только замечанием дочери. Ольга знала, что великая герцогиня использует каждую возможность, чтобы унизить дочь, не приглашая ее на приемы, на которых ей полагалось быть по рангу, и делала это не только потому, что Летиция была очень красива, но и потому, что внешность девушки напоминала о том, что в жилах Раконзи течет цыганская кровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
— Ты у меня очень грациозная, прямо как маленькая цыганка, — говорил он тринадцатилетней Летиции.
— О, папа, как замечательно! Так ты всерьез думаешь, что я грациозная?
— Конечно, просто уверен, — отвечал отец. — Как и в том, что ты обязательно вырастешь самой настоящей красавицей и я буду тобой гордиться.
Рассказы о цыганской жизни всегда занимали Летицию, несмотря на то, что она знала: и словом упоминать о них во дворце не стоит.
Знала она и историю о том, что давным-давно был в их семье некий прапрапрадедушка, тоже великий герцог. Он был женат дважды, но ни в одном из браков детей не имел.
Вторая жена была намного моложе его, сам же герцог, старея, все более страстно мечтал о наследнике.
Если наследник у него не появится, то корона перейдет от семьи Раконзи к другому семейству, которое они не любили и которое с течением времени обленилось и совершенно погрязло в бесконечных оргиях и распутстве, а потому никак не могло нормально управлять государством.
Великий герцог бессчетное число раз возил свою супругу и к врачам, и на курорты, а в конце концов, окончательно отчаявшись, решил прибегнуть к помощи цыган.
Легенда, которую впоследствии рассказывали только шепотом, гласила, что как раз в то время великий герцог занемог и герцогине пришлось одной отправиться в табор самого известного из цыганских племен в стране.
Ее принял цыганский воевода, или король, молодой темноволосый и очень красивый мужчина.
Она приняла участие в трапезе, во время которой цыгане наполняли драгоценные кубки редчайшими и вкуснейшими виноградными винами.
После пира были танцы вокруг огромного костра.
Очень поздно, когда цыгане постарше улеглись спать, а скрипки умолкли, цыганский король поднялся и увел великую герцогиню в лес.
У герцога с герцогиней появился наследник.
Эту романтическую историю принц Павел заканчивал всегда одними и тем же словами:
— Все Раконзи по большей части белокожие и рыжеволосые, но с тех пор в их роду время от времени рождались дети с темными волосами, темными глазами и светлой кожей, в точности как у тебя, моя милая.
Летиция всегда с восторгом слушала эту легенду.
— Посмотри в зеркало, — говорил отец, — и ты увидишь в волосах синеватый отлив, о котором мечтают все брюнетки.
Ласково улыбнувшись дочери, он продолжил:
— Ресницы у тебя темные, любимая моя девочка, а глаза зеленые, словно степи, по которым кочуют цыгане. А кожа нежная и белая, точно лепесток магнолии. Это ты унаследовала от предков по моей и материнской линии.
Отец говорил правду. Летиция замечала, что совсем не похожа на остальных членов семьи Раконзи.
Она никогда не задумывалась об этом прежде, не находя ничего удивительного в том, что она — брюнетка, в то время как ее родная сестра Мари-Генриетта блондинка, как мать.
Волосы у младшей сестры были золотистые, словно солнечные лучи, а глаза неожиданно темные.
В самом же великом герцоге не было никаких цыганских черт.
Историю о цыганах все трое детей принца Павла находили страшно занимательной и романтичной, однако предпочитали не упоминать о ней в присутствии великой герцогини.
— Такого рода легенды, — как-то заявила она недовольным тоном, — есть не что иное, как ложь, сочиненная людьми примитивными и дикими, которым не о чем думать и нечем занять себя, кроме как сочинять разные глупые небылицы.
И после паузы добавила решительно и твердо:
— Я тщательно изучила наше генеалогическое древо и уверяю вас, в этой басне о том, что в жилах Раконзи течет цыганская кровь, нет ни слова правды.
Она помолчала, выжидая, не станет ли кто-либо возражать. И поскольку присутствующие решили, что благоразумнее промолчать, продолжила:
— В истории семьи я обнаружила еще один весьма примечательный факт. Оказывается, герцогиню, ответственную за возникновение всех этих нелепых сплетен, лечил один весьма знающий французский доктор. Именно благодаря его стараниям она смогла наконец произвести на свет ребенка, ставшего впоследствии великим герцогом. — А затем, переведя дух, добавила: — И незачем вам, особам знатного рода, повторять эти дурацкие выдумки!
Тогда Летиция ничего не ответила ей, но, вернувшись домой, кинулась к зеркалу и увидела, что волосы у нее совсем не такие, как у знакомых ей девушек, пусть даже не все они блондинки.
И еще Летиция помнила слова отца о том, что она необыкновенно грациозна, как цыганка.
Оставшись одна, она принялась танцевать и обнаружила, что тело у нее достаточно гибкое и податливое, чтобы делать сложные движения, такие, как в танцах цыган.
Она также могла, развернувшись подобно пружине, высоко взлететь в воздух, прыгая через костер. Точно так же делали и цыгане — человеку, наблюдавшему за их прыжками со стороны, могло показаться, что некая волшебная сила отрывает их от земли.
Решив как можно больше узнать о жизни цыган, девушка выезжала верхом за пределы дворца и прилегающих к нему земель, подальше от бдительного ока герцогини, останавливалась и разговаривала с первой попавшейся ей на пути группой цыган, кочующих по цветущим долинам или склонам гор.
Они знали, кто она такая. Им льстило внимание юной принцессы, и они не только охотно говорили с ней и отвечали на ее вопросы, но также научили ее нескольким словам и фразам по-цыгански.
Память у Летиции была восприимчивая, и вскоре она значительно расширила свой словарь.
Позже она узнала, что и цыганам известна легенда о ее предке Раконзи. Они восхищались ее темными волосами, потому что, как и она сама, верили — она унаследовала их от цыган.
Великая же герцогиня ненавидела цыган, преследовала и угнетала их при всяком удобном случае, особенно в этот, последний год.
Она все дальше и дальше отгоняла их от столицы, и Летиция все реже и реже встречала их во время прогулок.
— Как может Августина быть столь жестока? — сердито спрашивала она мать, когда в газетах сообщили, что двое цыган, обвиненных в каком-то преступлении, была казнены, несмотря на то, что оба клялись в своей невиновности.
— Это очень дурно влияет на мысли и настроения людей, — вздохнула принцесса Ольга. — Наши цыгане всегда так добры и дружелюбны! Они — часть нашего общества.
— Ты должна поговорить с кузеном Луи, попросить его что-то сделать, — сказала Летиция.
— Попытаюсь, — ответила мать, — но ведь ты знаешь, дорогая, как сложно будет дяде без поддержки премьер-министра.
— А он делает только то, что велит ему кузина Августина, — закончила за нее Летиция. — О, мама, какая же она ужасная женщина! Одна надежда, что цыгане напустят на нее порчу и заставят страдать, как она заставила страдать их!
Принцесса Ольга запротестовала:
— Не надо так говорить, дорогая! Иначе накличешь на нас несчастье.
— Почему я должна накликать на нас несчастье, если мы любим цыган? — спросила Летиция. — Папа говорил, что я унаследовала волосы от цыган. Не только волосы, но и движения, и многое другое. И я очень этим горжусь!
Принцесса Ольга улыбнулась. Улыбка эта была вызвана не только замечанием дочери. Ольга знала, что великая герцогиня использует каждую возможность, чтобы унизить дочь, не приглашая ее на приемы, на которых ей полагалось быть по рангу, и делала это не только потому, что Летиция была очень красива, но и потому, что внешность девушки напоминала о том, что в жилах Раконзи течет цыганская кровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36