- И как, нашли? - полюбопытствовала Магда, практичная, как все женщины.
- Искали - рассмеялся Айн, - что гораздо важнее. Нашли только меня.
- Как это?
Ситуация была классической. Айн вышел как-то поутру из лагеря с намерением погулять часок-другой на рассвете. Рассветы в тех местах видеть надо, такого богатства красок нигде больше встречать ему не приводилось( Спохватился он лишь тогда, когда понял, что обратной дороги ему не найти. Сотоварищи в свою очередь принялись разыскивать его, и делали это столь успешно, что в конце концов вертолетчикам национальной спасательной службы пришлось отыскивать и доставлять в лагерь уже троих. Влетело это в кругленькую сумму, причем Айну по справедливости пришлось раскошелиться на большую ее часть.
- Но пока я блуждал, - а места там, Магда, прекрасные, сказочные места, таких пейзажей, такой палитры нигде больше не увидишь, - так вот, пока я кружил да петлял, мне пришло в голову(
Что именно пришло Айну на ум я уже не слышал. В мозгу что-то щелкнуло, лопнуло, и я вспомнил, наконец, вопрос, который хотел и не мог задать - во сне - доктору Мерячу.
- Прости, что перебиваю, Айн(
Тот осекся на полуслове, воззрился было на меня, но тут же махнул рукой:
- Будет расшаркиваться. В чем дело?
- Ты, часом, не знаешь, что такое Моисеев путь?
- О Господи! В каком контексте?
- Один человек сказал при мне: "Блуждаем Моисеевым путем". О библейском Моисее я помню только про корзину, тростники и десять заповедей. А если речь о каком-то другом, то и вовсе ума не приложу.
- О том, о том, успокойся. Пророк Моисей, Моше-рабейну, Муса( Устойчивого понятия Моисеев путь ( как, например, Моисеев закон или Пятикнижие Моисеево ( нет. Это, скорее, метафора. Более или менее расхожий образ.
- И что он означает?
- Видишь ли, Моисей был великим политиком. Когда он вывел народ свой из египетского рабства, то не повел его сразу в землю обетованную, - Айн получал столь откровенное удовольствие от своего просветительства, что смотреть на него было любо-дорого. - Идти-то было - рукой подать, что там от Нила до Иордана, а Моисей сорок лет водил евреев по пустыне, блуждал самыми замысловатыми путями, с помощью Божией досыта кормил манной небесной, поил водою сладкой(
- Зачем? - не утерпел я.
- А затем, чтобы рабы, за чьими плечами стояло четыреста тридцать лет рабства, ставшего уже генетическим, в Ханаанскую землю не вошли. Только их дети, родившиеся свободными. Следующее поколение.
- Какой ужас, - ахнула Магда. - Это точно, Айн? Про Моисея?
- Вполне. Я же говорю, это было гениальным политическим ходом создавать новое государство с новыми людьми.
- И это - пророк? Год за годом кружить по пустыне? Ждать -вот скоро, вот завтра, вот за холмом! Умирать! Быть обреченным и не знать, что обречен! Нет, Айн, это Макиавелли, а не Моисей! Я представляла себе Исход иначе(
- Это очень серьезно - то, о чем вы говорите, Магда. Только Макиавелли ни при чем. В Библии есть уже вся политика. И с библейских времен самые жестокие люди чаще всего встречаются среди тех, кто хочет привести свой народ к счастью. Осуществить утопию. Поскребите как следует любого пророка, любого диктатора-утописта
- и под пестрыми красками наверняка обнаружится неистребимое моисейство. Причем, хотя сам Моисей был еще отнюдь не из худших, и он получил воздаяние по делам своим.
- То есть?
( Его могила затерялась в пустыне Моавитской - как гробница Чингисхана. А привел народ в землю обетованную уже Иисус Навин. Моисей этого был недостоин. Ему не дано было перейти Иордан.
- Тяжело вам жить! - все-таки переходы у женщин совершенно непредсказуемы.
- Почему? - удивился Айн.
- Слишком много понимаете и слишком мало можете.
- Ну отчего же? - чуть-чуть слишком быстро и весело возразил Айн. Я вот, например, вполне могу выпить еще кофе.
- Сейчас, - Магда резво вскочила и отправилась в кухню. Мы поболтали еще немножко, но, признаться, уже без прежнего вдохновения. Я все время сбивался мыслями на свое, на Меряча и его Моисеев путь. Рассказывать об этом я не хотел и не мог. И потому, когда Айн стал откланиваться, каюсь, испытал даже некоторое облегчение. Хотя знал, что теперь мы прощаемся ненадолго. Он, по-моему, тоже.
Поднявшись в кабинет, я снял с полки книгу, к которой не прикасался, пожалуй, со школьных лет. Впрочем, тогда и подавно не слишком увлекался Священной историей( Я внимательно перечитал "Исход". Айн был прав. Не то чтобы я сомневался в этом, просто привычка все проверять и перепроверять становится со временем второй натурой. Теперь я понимал, откуда черпал Меряч свою непоколебимую уверенность. Убежденность. Кто его знает, проклятие или благословение для человека та жертвенность, с какой водит он сорок лет по пустыне народ свой, обрекая на вымирание целое поколение. И зная, что сам умрет в преддверии земли обетованной, ступить на которую ему не суждено. Но одно мне было ясно: сам я на такое не гожусь. Я скорее всего из тех, "малодушествующих на пути". Интересно, а можно ли отнести к ним йомалатинт? И еще. Вот ведь какая штука: в рабство египетское народ Иосифа пришел добровольно. В поисках лучшей жизни. Собрались, позаседали, проголосовали( Вполне демократическим путем(
От этих размышлений меня оторвала Магда.
- Марк, к тебе генерал Керро. Может, - она была явно обеспокоена, сказать, что ты еще не в форме?
В конце концов, вызволили меня из капитанова кегельбана ребята Феликса. Когда Магда, не утерпев, раньше времени (впрочем, я ведь и не называл ей конкретного часа!) подняла тревогу, Феликс дал команду - и они явились меня выручать. Правда, не слишком вежливо. Еще слава Богу, что отделался я только сотрясением мозга. Могло быть и хуже - припаяли мне крепко. Ретивые мальчики. Добраться бы мне до того мордоворота(
- Нет, - сказал я. - Не надо. Пожалуй, мы с ним посидим. Ты только сообрази что-нибудь.
- Без выпивки, - по-хозяйски категорично заявила она.
Я вздохнул.
- Ладно. Но у Феликса-то сотрясения нет. Так что пошуруй все-таки в баре. Я точно помню, там кое-что оставалось.
Магда вышла, а я переоделся - принимать генерала в халате было вроде не с руки - и спустился вниз.
- Привет, Перс! - шагнул мне навстречу Феликс. Сегодня он был при полном параде - весь в золоте и лампасах. - Давно собирался тебя навестить, да все неловко было беспокоить. И дела(
- Вот и скажи честно: дела. А про неловко(
- Правда, Перс, собирался, ей-богу( И извиниться за( ( он замялся. Словом, извиниться хотел. Я тому сержанту(
- Да брось ты, - рассмеялся я. - Ты - сержанту? Кому ты это говоришь? В лучшем случае ты оказал пару ласковых начальнику бригады. Кто там сейчас? Рейн Воньо?
- Как в воду глядишь, - ухмыльнулся Феликс. - Только Рейн тебя все еще за своего держит, не забудь. Так что сержанту до сих пор небо с овчинку кажется.
- Спасибо, утешил.
( Ладно, не злись.
- Не злюсь, - соврал я, потому что как раз сейчас и начал заводиться. Разбередилась отболевшая вроде обида на мордастого сержанта. Понабирали энтузиастов!
Обстановку разрядит Магда, вкатившая столик. Сервирован он был на ять - все-таки недаром я два года муштровал ее в конторе.
Мы с Феликсом сели, а Магда с обаятельной фирменной улыбкой исчезла. Я не стал ее удерживать. Сейчас нам, пожалуй, лучше было поговорить вдвоем. Ныло, ныло во мне болезненное любопытство, которое, признаться, я не хотел удовлетворять, но и отказаться тоже не мог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22