Лейтенант просто представить себе не мог, чтобы кто-то в здравом уме выскочил из надежного укрытия и обрек себя на верную смерть. И неудивительно, ему ведь в жизни не доводилось встречаться с грейсонским гвардейцем, землевладельцу которого грозила опасность. Роберт Уитмен имел в жизни лишь одну цель, и первый же выстрел его дробовика разорвал гражданина лейтенанта Тиммонса в клочья.
Двое часовых у люка открыли ответный огонь. И они, и их противник находились в пустом коридоре, и всем троим негде было укрыться от летевших в обоих направлениях с максимальным разбросом смертоносных дисков.
* * *
– Гражданин адмирал?
Лестер Турвиль вскинул голову, уловив в голосе Шэннон Форейкер странную нотку.
– Что?
– Мне кажется, это заслуживает внимания, – растерянно сказала она, – Активные сенсоры «Цепеша» только что отключились.
– Что? – переспросил контр-адмирал совсем другим тоном.
Форейкер кивнула.
– Все до единого, сэр, – подтвердила она, снова употребив «старорежимное» обращение. В последнее время это – намеренно, нет ли – случалось все чаще и чаще. – Им не следовало этого делать. Они идут на орбиту между минных полей, и отключать в таких обстоятельствах радар – чистое безумие.
Кивнув в знак согласия, Турвиль поспешил к обзорному экрану. Возможно, «Цепеш» уже занял парковочную орбиту, однако при такой плотности минного поля всегда оставалась возможность случайного отклонения той или иной мины, и тогда…
– Гаррисон, – обратился он к офицеру связи, – есть от них хоть какие-нибудь сообщения?
– Никак нет… Я не… О, минуточку, гражданин адмирал…
Гражданин лейтенант Фрейзер прижал наушник, внимательно прислушался и повернулся к командиру.
– Гражданин адмирал, гражданин капитан Хьюитт докладывает, что гражданин капитан Владович был с ним на связи, но сообщение вроде как прервалось на середине фразы.
Турвиль переглянулся с Богдановичем, и оба обернулись к Эверарду Хонекеру. Народный комиссар выглядел растерянным, как и флотские офицеры, но не слишком взволнованным. Не будучи профессионалом, он просто не представлял себе масштабы и возможные последствия такого рода аварии.
Турвиль собрался объяснить комиссару, в чем опасность, однако заметив, как сосредоточенно припала к экрану Форейкер, проследил за ее взглядом.
Взаимное орбитальное расположение планет Цербер-Б-3 и Аид было таково, что «Граф Тилли», направляясь к первой из них, прошел менее чем в двух световых минутах от второй. Сейчас Аид находился от него в трех с половиной световых минутах справа по борту, удаляясь со скоростью чуть выше двадцати шести тысяч километров в секунду, так как корабль продолжал тормозить.
– Как скоро мы подойдем к «Цепешу», если врубим полную боевую тягу? – спросил контр-адмирал коммандера Лоу.
После быстрых расчетов последовал обстоятельный ответ:
– В любом случае нам потребуется чуть более восьмидесяти четырех минут, чтобы погасить скорость относительно Аида. Из нулевой точки мы доберемся до планеты за сто семнадцать минут, стало быть, в сумме нам необходимо три часа двадцать минут, но тогда мы будем иметь относительную скорость более тридцати шести тысяч километров в секунду. Если необходимо уравнять скорости, это добавит еще час.
Что-то буркнув, Турвиль снова повернулся к экрану Форейкер и, не сводя с него глаз, достал из кармана сигару.
Но на полпути ко рту рука с сигарой замерла.
– Гражда… – начала Форейкер.
Турвиль оборвал ее на полуслове:
– Вижу, Шэннон.
Он донес-таки сигару до рта и чуть ли не рассеянно спросил:
– Насколько это серьезно?
– Не могу сказать, гражданин адмирал. Но взгляните сюда и сюда.
Она указала на боковой экран, и Турвиль, медленно кивнув, подозвал Хонекера и Богдановича.
– Не знаю, в чем там дело, но на борту «Цепеша» творится что-то неладное, – тихо сказал он.
– В каком смысле «неладное»? – тревожно уточнил Хонекер.
– Гражданин комиссар, военные корабли не теряют воздух просто так, а гражданин коммандер Форейкер только что засекла на «Цепеше» утечку атмосферы. Боюсь, что мы можем говорить о пробоине.
– Пробоине? – ошеломленно переспросил Хонекер.
– Именно. Отчего она появилась, неизвестно, да и потеря воздуха не так уж велика: надо полагать, им удалось герметизировать остальные отсеки. Но, так или иначе, дела там обстоят серьезно, гражданин комиссар. Очень серьезно.
– Понятно… – Хонекер потер неожиданно вспотевшие ладони и заставил себя сделать глубокий вздох. – И что вы собираетесь предпринять, гражданин адмирал?
– То, что мы видим, произошло как минимум четыре минуты назад, – бесстрастным тоном пояснил Турвиль. – Возможно, на данный момент «Цепеш» уже взорвался, но мы этого пока не знаем. Однако если корабль и не погиб, он в беде и нуждается в помощи.
– И вы предлагаете, чтобы эту помощь оказал «Граф Тилли»?
– Да, сэр. Но есть проблема: они могли уже сообщить в лагерь «Харон», что нам запрещено приближаться к планете. Попасть под обстрел мне бы не хотелось.
– Понятно, – снова пробормотал Хонекер, опять потирая ладони. Несколько мгновений он размышлял, а потом обратился к Фрейзеру: – Гражданин лейтенант, свяжитесь с лагерем «Харон». Передайте, что в связи с чрезвычайными обстоятельствами мы с максимальным ускорением направляемся на помощь «Цепешу». Ответственность я беру на себя. Да, и запроси подтверждение открытия для нас коридора в минных полях.
* * *
Когда дверь каземата начала открываться, Хонор встала лицом к выходу: правая сторона ее лица выглядела почти такой же омертвевшей, как и парализованная левая.
Самообладание давалось ей нелегко, ибо Тиммонс не преминул с удовольствием сообщить, что в следующий раз камеру откроют лишь для того, чтобы доставить ее к палачу. Это, разумеется, не воодушевляло, зато контакт с Нимицем порождал странные ощущения. Кот находился слишком далеко, чтобы можно было судить о чем-то с уверенностью; Хонор могла лишь сказать, что он движется, и движение порой причиняет ему боль. Сначала она даже решила, что его переводят на катер, чтобы, как обещала Рэнсом, доставить на планету к месту казни. Однако эмоциональный фон был совершенно неожиданный: главными его особенностями являлись воодушевление и яростная решимость. Объяснения этому Харрингтон не находила, к тому же в ее состоянии могло почудиться что угодно. Но, что бы ни случилось, громил Тиммонса она собиралась встретить не дрогнув.
Послышался лязг железа. Хонор собрала все свое мужество. Открылся проем, в котором…
– Миледи! Леди Харрингтон!
Хонор пошатнулась, ее здоровый глаз округлился. В проеме стоял Эндрю Лафолле. Он исхудал, щегольской мундир превратился в лохмотья, но это был он. Ее верный телохранитель, с импульсным пистолетом в руках.
«Этого не может быть, – подсказал ей рассудок. – У тебя начались галлюцинации.»
Качнувшись от слабости, она повалилась вперед, и Эндрю подхватил ее. Глаз затуманился, Хонор едва могла видеть, однако чувствовала сильные теплые руки.
– Мы пришли за вами, миледи, – прозвучал над ухом знакомый голос, и она, кивнув, заставила себя высвободиться, чуть отстранилась и заморгала, чтобы прояснить зрение. А прояснив, увидела на лице Эндрю ужас и боль: так поразили его перемены в ее облике. При виде парализованной половины лица и пустой левой глазницы его серые глаза сделались тверже стали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134
Двое часовых у люка открыли ответный огонь. И они, и их противник находились в пустом коридоре, и всем троим негде было укрыться от летевших в обоих направлениях с максимальным разбросом смертоносных дисков.
* * *
– Гражданин адмирал?
Лестер Турвиль вскинул голову, уловив в голосе Шэннон Форейкер странную нотку.
– Что?
– Мне кажется, это заслуживает внимания, – растерянно сказала она, – Активные сенсоры «Цепеша» только что отключились.
– Что? – переспросил контр-адмирал совсем другим тоном.
Форейкер кивнула.
– Все до единого, сэр, – подтвердила она, снова употребив «старорежимное» обращение. В последнее время это – намеренно, нет ли – случалось все чаще и чаще. – Им не следовало этого делать. Они идут на орбиту между минных полей, и отключать в таких обстоятельствах радар – чистое безумие.
Кивнув в знак согласия, Турвиль поспешил к обзорному экрану. Возможно, «Цепеш» уже занял парковочную орбиту, однако при такой плотности минного поля всегда оставалась возможность случайного отклонения той или иной мины, и тогда…
– Гаррисон, – обратился он к офицеру связи, – есть от них хоть какие-нибудь сообщения?
– Никак нет… Я не… О, минуточку, гражданин адмирал…
Гражданин лейтенант Фрейзер прижал наушник, внимательно прислушался и повернулся к командиру.
– Гражданин адмирал, гражданин капитан Хьюитт докладывает, что гражданин капитан Владович был с ним на связи, но сообщение вроде как прервалось на середине фразы.
Турвиль переглянулся с Богдановичем, и оба обернулись к Эверарду Хонекеру. Народный комиссар выглядел растерянным, как и флотские офицеры, но не слишком взволнованным. Не будучи профессионалом, он просто не представлял себе масштабы и возможные последствия такого рода аварии.
Турвиль собрался объяснить комиссару, в чем опасность, однако заметив, как сосредоточенно припала к экрану Форейкер, проследил за ее взглядом.
Взаимное орбитальное расположение планет Цербер-Б-3 и Аид было таково, что «Граф Тилли», направляясь к первой из них, прошел менее чем в двух световых минутах от второй. Сейчас Аид находился от него в трех с половиной световых минутах справа по борту, удаляясь со скоростью чуть выше двадцати шести тысяч километров в секунду, так как корабль продолжал тормозить.
– Как скоро мы подойдем к «Цепешу», если врубим полную боевую тягу? – спросил контр-адмирал коммандера Лоу.
После быстрых расчетов последовал обстоятельный ответ:
– В любом случае нам потребуется чуть более восьмидесяти четырех минут, чтобы погасить скорость относительно Аида. Из нулевой точки мы доберемся до планеты за сто семнадцать минут, стало быть, в сумме нам необходимо три часа двадцать минут, но тогда мы будем иметь относительную скорость более тридцати шести тысяч километров в секунду. Если необходимо уравнять скорости, это добавит еще час.
Что-то буркнув, Турвиль снова повернулся к экрану Форейкер и, не сводя с него глаз, достал из кармана сигару.
Но на полпути ко рту рука с сигарой замерла.
– Гражда… – начала Форейкер.
Турвиль оборвал ее на полуслове:
– Вижу, Шэннон.
Он донес-таки сигару до рта и чуть ли не рассеянно спросил:
– Насколько это серьезно?
– Не могу сказать, гражданин адмирал. Но взгляните сюда и сюда.
Она указала на боковой экран, и Турвиль, медленно кивнув, подозвал Хонекера и Богдановича.
– Не знаю, в чем там дело, но на борту «Цепеша» творится что-то неладное, – тихо сказал он.
– В каком смысле «неладное»? – тревожно уточнил Хонекер.
– Гражданин комиссар, военные корабли не теряют воздух просто так, а гражданин коммандер Форейкер только что засекла на «Цепеше» утечку атмосферы. Боюсь, что мы можем говорить о пробоине.
– Пробоине? – ошеломленно переспросил Хонекер.
– Именно. Отчего она появилась, неизвестно, да и потеря воздуха не так уж велика: надо полагать, им удалось герметизировать остальные отсеки. Но, так или иначе, дела там обстоят серьезно, гражданин комиссар. Очень серьезно.
– Понятно… – Хонекер потер неожиданно вспотевшие ладони и заставил себя сделать глубокий вздох. – И что вы собираетесь предпринять, гражданин адмирал?
– То, что мы видим, произошло как минимум четыре минуты назад, – бесстрастным тоном пояснил Турвиль. – Возможно, на данный момент «Цепеш» уже взорвался, но мы этого пока не знаем. Однако если корабль и не погиб, он в беде и нуждается в помощи.
– И вы предлагаете, чтобы эту помощь оказал «Граф Тилли»?
– Да, сэр. Но есть проблема: они могли уже сообщить в лагерь «Харон», что нам запрещено приближаться к планете. Попасть под обстрел мне бы не хотелось.
– Понятно, – снова пробормотал Хонекер, опять потирая ладони. Несколько мгновений он размышлял, а потом обратился к Фрейзеру: – Гражданин лейтенант, свяжитесь с лагерем «Харон». Передайте, что в связи с чрезвычайными обстоятельствами мы с максимальным ускорением направляемся на помощь «Цепешу». Ответственность я беру на себя. Да, и запроси подтверждение открытия для нас коридора в минных полях.
* * *
Когда дверь каземата начала открываться, Хонор встала лицом к выходу: правая сторона ее лица выглядела почти такой же омертвевшей, как и парализованная левая.
Самообладание давалось ей нелегко, ибо Тиммонс не преминул с удовольствием сообщить, что в следующий раз камеру откроют лишь для того, чтобы доставить ее к палачу. Это, разумеется, не воодушевляло, зато контакт с Нимицем порождал странные ощущения. Кот находился слишком далеко, чтобы можно было судить о чем-то с уверенностью; Хонор могла лишь сказать, что он движется, и движение порой причиняет ему боль. Сначала она даже решила, что его переводят на катер, чтобы, как обещала Рэнсом, доставить на планету к месту казни. Однако эмоциональный фон был совершенно неожиданный: главными его особенностями являлись воодушевление и яростная решимость. Объяснения этому Харрингтон не находила, к тому же в ее состоянии могло почудиться что угодно. Но, что бы ни случилось, громил Тиммонса она собиралась встретить не дрогнув.
Послышался лязг железа. Хонор собрала все свое мужество. Открылся проем, в котором…
– Миледи! Леди Харрингтон!
Хонор пошатнулась, ее здоровый глаз округлился. В проеме стоял Эндрю Лафолле. Он исхудал, щегольской мундир превратился в лохмотья, но это был он. Ее верный телохранитель, с импульсным пистолетом в руках.
«Этого не может быть, – подсказал ей рассудок. – У тебя начались галлюцинации.»
Качнувшись от слабости, она повалилась вперед, и Эндрю подхватил ее. Глаз затуманился, Хонор едва могла видеть, однако чувствовала сильные теплые руки.
– Мы пришли за вами, миледи, – прозвучал над ухом знакомый голос, и она, кивнув, заставила себя высвободиться, чуть отстранилась и заморгала, чтобы прояснить зрение. А прояснив, увидела на лице Эндрю ужас и боль: так поразили его перемены в ее облике. При виде парализованной половины лица и пустой левой глазницы его серые глаза сделались тверже стали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134