преступники владеют толпами, сила толп; конфискуют товары в лавках, избивают служащих трамвая. – Вооруженные рабочие в провинции переворачивают соотношение власти; в разных городах захватывают и расхищают фабрики, кожевенные, текстильные. Массовое закрытие промышленных заведений, где без топлива и сырья, где по убыточности, по безделью и самоуправству рабочих; инженеры не выходят на заводы, чтоб избежать расправ. – Младший больничный персонал в лазаретах издевается над врачами и сестрами.
Многие земства в финансовом крахе. Система продкомитетов, не давшая государству хлеба, обошлась в 250 млн. рублей (прежняя система уполномоченных – в полгода 1,5 млн.). – Ходят фальшивые деньги. Во всем неустойчивость, неуверенность. От недостачи продуктов повсеместная злоба в населении. „Грабят везде, и жаловаться стало некому.” „Во всем буржуи виноваты”, на них все и зло. – Шингарев: Революция превратилась в дикое хулиганство. Шульгин (в Киеве): Российская держава превращена в кабак.
Украинский войсковой съезд ЗФ постановил: Не ожидая ответа ВП, Рада должна взять окончание войны в свои руки. – Рада самовольно отменяет оперативные распоряжения Командующего Киевским ВО и Гк-щего ЮЗФ. Винниченко: Воля украинского народа может быть объявлена без всяких ограничений лишь на украинском УС, а не всероссийском.
В Москве забастовка „всех против всех”: перебастовали могильщики (не хоронили трупов), дворники, водопроводчики, официанты, санитары, фармацевты, телефонные барышни, банковские клерки, нависает всеобщая забастовка всех городских предприятий и общественных учреждений, почтамта Москвы и Петрограда. – Московский СРД: Все требования бастующих рабочих осуществлять декретом и явочным порядком, капиталистов ставить перед угрозой ареста. Мосгуб. Совет: не считаться с распоряжениями ВП о продовольствии.
В Петрограде запас муки на 3 дня, подмешивают ячмень; хлебный паек уменьшен до полфунта в день. Забастовка рабочих склада „Нобель”, и Петроград без керосина для разогрева пищи, где и освещения. – Петроградские аптеки не вылезают из многих забастовок, население без лекарств; аптековладельцы работают сами („штрейкбрехеры”) под охраной от собственных служащих, не дающих отпускать лекарства. – Запустение, непроходимо грязно на улицах, голод в больницах. – Солдаты покупают без карточек и без очереди пайковые товары, потом перепродают. Городская дума ввела солдатам плату пятак за проезд в трамвае (все платят 20 к.), ПСРСД остановил распоряжение. (Троцкий на митинге: Обирательство солдат! не платить!) – Рабочие взбудоражены слухами о предстоящем массовом расчете и эвакуации заводов. Красная гвардия хозяйничает на своих заводах, иногда обыскивает (и при этом грабит) частные дома. – По ночам на улицах стрельба в воздух. Темным петроградским утром школьники не могут пройти в школу безбоязно от грабителей; гимназии полуопустели. Готовится эвакуация Эрмитажа и музея Александра III.
Скоро месяц, с 23 сентября, в Мариинском дворце заседает „предпарламент”. (Большевики во главе с Троцким шумно ушли из него в первый же день.) Несмотря на сдачу островов Эзеля, Даго, побережья Рижского залива (БФ отслужил, так и не начав воевать), за последние несколько дней прений предпарламент оказался бессилен принять резолюцию об обороне страны, отвергнуты шесть формул. Изводяще скучные, трафаретные речи. Ревдемовское большинство уже снова в оппозиции к ВП (хотя его члены состоят в ВП). – Речь Струве: У нас гипноз пустословия, живем в сумасшедшем доме; авантюристы, воры, профессиональные убийцы начинают творить историю русской революции. (Смех и негодование в левой стороне.) – „День”: Бег на месте, однообразная гимнастика революции, анемичная фракционность.
Напорная агитация большевиков: ВП – шайка узурпаторов, Керенский сам запутан в корниловском мятеже и таит новые корниловские замыслы; теперь вместе с Родзянкой готовит сдачу Петрограда немцам! (В средине октября Керенский делает попытку вывести часть петроградского гарнизона на фронт, вот оно, главное звено, ключ к восстанию!) Чтобы спасти революцию, мы должны взять оборону Петрограда в свои руки, и для того-то петроградский гарнизон и не должен идти на фронт, где все офицеры – контрреволюционеры, мы призваны защищать революцию здесь! хотят создать вражду фронтовиков против петроградских солдат! Троцкий: Если власть возьмет Совет – гарнизон останется в столице! (Луначарский ездит и в Москве по казармам, призывает их не идти на фронт; с успехом: „Лучше умрем в Москве на баррикадах, чем пойдем на фронт!”)
Большевицкая пропаганда не ставит предпарламент ни в грош, высмеивает. А как с УС? Гениальная находка Ленина: Хотя мы за „вся власть Советам”, но мы и не против УС. (УС весьма популярно в войсках; использовать и это чучело, пригодится; разве пролетарская диктатура противоречит буржуазному УС? такой „комбинированный тип”.) Именно Керенский-Родзянко-Милюков, корниловцы и министры-капиталисты хотят разогнать УС, а именно Советы не позволят этого! Ленин: При власти в руках Советов УС обеспечено и его успех обеспечен.
С конца сентября Ленин торопит: Партия не должна ждать с восстанием 3 недели до съезда Советов; надо брать власть немедленно! (Конкретного плана действий он не имеет, – может быть, движением балтийских матросов из Финляндии, с помощью Смилги?) – 10 октября на ЦК Ленин констатировал „равнодушие к вопросу о восстании”. Тем более, „ждать до УС, которое явно будет не с нами, бессмысленно, ибо это значит усложнять нашу задачу”, „дело совершенно созрело для перехода власти…” – И 16 октября: „Настроением масс руководиться невозможно, ибо оно изменчиво”, но „массы идут за нами”. „Выступая теперь, мы будем иметь на своей стороне всю пролетарскую Европу. У нас именно теперь особенные шансы удержать власть.” „Надо говорить о технической стороне… относиться к восстанию как к искусству… Всесторонняя и усиленнейшая подготовка вооруженного восстания.” (А плана не предлагает.) – Но тут заколебались Каменев и Зиновьев (и не одни они). Ленин в ответ им – „Письмо к товарищам” на 20 стр., в трех номерах „Рабочего пути”: „Неслыханные колебания, способные оказать губительное воздействие на партию.” „Эта парочка товарищей, растерявших свои принципы”, бегство от действительности… Обзор всех доводов, почему мы сильны и все усиливаемся; и почему начинать нам, а не ждать нападенья на нас; и почему нам не страшна изоляция от всех левых партий; и чем мы накормим повстанцев, не имея хлеба; и как заключим перемирие с немцами. „Промедление в восстании смерти подобно.” – И вдруг в последний момент узнается, что „эта парочка товарищей” не ограничилась возражениями на своем ЦК, но пустила рукописный листок по членам партии и он попал в круг левых меньшевиков. Предательство! ударить и по предателям и по „презренным дурачкам из „Новой жизни'”. – Каменев объясняет в свою защиту: При данном соотношении сил и за несколько дней до съезда Советов захватывать власть было бы гибельным для пролетариата. Наша партия не зарекается от восстания, но перед ней слишком большая будущность, чтобы совершать шаги отчаяния. Зиновьев: Воздержусь от полемики; присоединяюсь к Троцкому, мы можем сомкнуть ряды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Многие земства в финансовом крахе. Система продкомитетов, не давшая государству хлеба, обошлась в 250 млн. рублей (прежняя система уполномоченных – в полгода 1,5 млн.). – Ходят фальшивые деньги. Во всем неустойчивость, неуверенность. От недостачи продуктов повсеместная злоба в населении. „Грабят везде, и жаловаться стало некому.” „Во всем буржуи виноваты”, на них все и зло. – Шингарев: Революция превратилась в дикое хулиганство. Шульгин (в Киеве): Российская держава превращена в кабак.
Украинский войсковой съезд ЗФ постановил: Не ожидая ответа ВП, Рада должна взять окончание войны в свои руки. – Рада самовольно отменяет оперативные распоряжения Командующего Киевским ВО и Гк-щего ЮЗФ. Винниченко: Воля украинского народа может быть объявлена без всяких ограничений лишь на украинском УС, а не всероссийском.
В Москве забастовка „всех против всех”: перебастовали могильщики (не хоронили трупов), дворники, водопроводчики, официанты, санитары, фармацевты, телефонные барышни, банковские клерки, нависает всеобщая забастовка всех городских предприятий и общественных учреждений, почтамта Москвы и Петрограда. – Московский СРД: Все требования бастующих рабочих осуществлять декретом и явочным порядком, капиталистов ставить перед угрозой ареста. Мосгуб. Совет: не считаться с распоряжениями ВП о продовольствии.
В Петрограде запас муки на 3 дня, подмешивают ячмень; хлебный паек уменьшен до полфунта в день. Забастовка рабочих склада „Нобель”, и Петроград без керосина для разогрева пищи, где и освещения. – Петроградские аптеки не вылезают из многих забастовок, население без лекарств; аптековладельцы работают сами („штрейкбрехеры”) под охраной от собственных служащих, не дающих отпускать лекарства. – Запустение, непроходимо грязно на улицах, голод в больницах. – Солдаты покупают без карточек и без очереди пайковые товары, потом перепродают. Городская дума ввела солдатам плату пятак за проезд в трамвае (все платят 20 к.), ПСРСД остановил распоряжение. (Троцкий на митинге: Обирательство солдат! не платить!) – Рабочие взбудоражены слухами о предстоящем массовом расчете и эвакуации заводов. Красная гвардия хозяйничает на своих заводах, иногда обыскивает (и при этом грабит) частные дома. – По ночам на улицах стрельба в воздух. Темным петроградским утром школьники не могут пройти в школу безбоязно от грабителей; гимназии полуопустели. Готовится эвакуация Эрмитажа и музея Александра III.
Скоро месяц, с 23 сентября, в Мариинском дворце заседает „предпарламент”. (Большевики во главе с Троцким шумно ушли из него в первый же день.) Несмотря на сдачу островов Эзеля, Даго, побережья Рижского залива (БФ отслужил, так и не начав воевать), за последние несколько дней прений предпарламент оказался бессилен принять резолюцию об обороне страны, отвергнуты шесть формул. Изводяще скучные, трафаретные речи. Ревдемовское большинство уже снова в оппозиции к ВП (хотя его члены состоят в ВП). – Речь Струве: У нас гипноз пустословия, живем в сумасшедшем доме; авантюристы, воры, профессиональные убийцы начинают творить историю русской революции. (Смех и негодование в левой стороне.) – „День”: Бег на месте, однообразная гимнастика революции, анемичная фракционность.
Напорная агитация большевиков: ВП – шайка узурпаторов, Керенский сам запутан в корниловском мятеже и таит новые корниловские замыслы; теперь вместе с Родзянкой готовит сдачу Петрограда немцам! (В средине октября Керенский делает попытку вывести часть петроградского гарнизона на фронт, вот оно, главное звено, ключ к восстанию!) Чтобы спасти революцию, мы должны взять оборону Петрограда в свои руки, и для того-то петроградский гарнизон и не должен идти на фронт, где все офицеры – контрреволюционеры, мы призваны защищать революцию здесь! хотят создать вражду фронтовиков против петроградских солдат! Троцкий: Если власть возьмет Совет – гарнизон останется в столице! (Луначарский ездит и в Москве по казармам, призывает их не идти на фронт; с успехом: „Лучше умрем в Москве на баррикадах, чем пойдем на фронт!”)
Большевицкая пропаганда не ставит предпарламент ни в грош, высмеивает. А как с УС? Гениальная находка Ленина: Хотя мы за „вся власть Советам”, но мы и не против УС. (УС весьма популярно в войсках; использовать и это чучело, пригодится; разве пролетарская диктатура противоречит буржуазному УС? такой „комбинированный тип”.) Именно Керенский-Родзянко-Милюков, корниловцы и министры-капиталисты хотят разогнать УС, а именно Советы не позволят этого! Ленин: При власти в руках Советов УС обеспечено и его успех обеспечен.
С конца сентября Ленин торопит: Партия не должна ждать с восстанием 3 недели до съезда Советов; надо брать власть немедленно! (Конкретного плана действий он не имеет, – может быть, движением балтийских матросов из Финляндии, с помощью Смилги?) – 10 октября на ЦК Ленин констатировал „равнодушие к вопросу о восстании”. Тем более, „ждать до УС, которое явно будет не с нами, бессмысленно, ибо это значит усложнять нашу задачу”, „дело совершенно созрело для перехода власти…” – И 16 октября: „Настроением масс руководиться невозможно, ибо оно изменчиво”, но „массы идут за нами”. „Выступая теперь, мы будем иметь на своей стороне всю пролетарскую Европу. У нас именно теперь особенные шансы удержать власть.” „Надо говорить о технической стороне… относиться к восстанию как к искусству… Всесторонняя и усиленнейшая подготовка вооруженного восстания.” (А плана не предлагает.) – Но тут заколебались Каменев и Зиновьев (и не одни они). Ленин в ответ им – „Письмо к товарищам” на 20 стр., в трех номерах „Рабочего пути”: „Неслыханные колебания, способные оказать губительное воздействие на партию.” „Эта парочка товарищей, растерявших свои принципы”, бегство от действительности… Обзор всех доводов, почему мы сильны и все усиливаемся; и почему начинать нам, а не ждать нападенья на нас; и почему нам не страшна изоляция от всех левых партий; и чем мы накормим повстанцев, не имея хлеба; и как заключим перемирие с немцами. „Промедление в восстании смерти подобно.” – И вдруг в последний момент узнается, что „эта парочка товарищей” не ограничилась возражениями на своем ЦК, но пустила рукописный листок по членам партии и он попал в круг левых меньшевиков. Предательство! ударить и по предателям и по „презренным дурачкам из „Новой жизни'”. – Каменев объясняет в свою защиту: При данном соотношении сил и за несколько дней до съезда Советов захватывать власть было бы гибельным для пролетариата. Наша партия не зарекается от восстания, но перед ней слишком большая будущность, чтобы совершать шаги отчаяния. Зиновьев: Воздержусь от полемики; присоединяюсь к Троцкому, мы можем сомкнуть ряды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52