Фухай понимал, что императорский двор никогда не позволит Шичэну задевать иностранцев, а если парень совершит какую оплошность, он жестоко за нее поплатится. А как быть ему, Фухаю? Стоять на стороне двора, поскольку он знаменный солдат, или перейти на сторону Шичэна? Фухай никак не мог распутать в голове сложный клубок мыслей. Юноша вспотел от напряжения. Его рубашка прилипла к спине, а носки, казалось, приклеились к ступням ног. Молодой человек чувствовал себя прескверно. Словно в каком-то забытьи он дошел до лавки "Торговая удача" и остановился в нерешительности: заходить или нет? В этот момент в дверях появился Шичэн. Заметив Фухая, он остановился и упрямо сжал рот. Всем своим видом он говорил: "Пришел меня схватить? Ну хватай!" Фухай улыбнулся.
- Подозреваешь? Не стоит! - тихо сказал он. - Пошли куда-нибудь, потолкуем!
Губы Шичэна дрогнули, но он не произнес ни слова.
- Не надо меня подозревать! - повторил Фухай.
- Пошли... Мне бояться нечего!
Они направились к северу. Шли быстро, почти бегом, и скоро добрались до водоема с берегами, заросшими камышом. Место тихое, даже пустынное. Только два-три рыболова сидят возле воды, но и от них не исходит ни одного звука. Взлетела встревоженная появлением людей стрекоза. Фухай опустился на камень и вытер со лба пот. Шичэн присел на корточки и уставился на едва подрагивающие листья камыша.
- Шичэн! - Чтобы вызвать юношу на откровенность, он решил не таить своих мыслей. - Я ведь тоже терпеть не могу чужаков, что измываются над нами! Но пойми, я - знаменный солдат. Начальство мне прикажет - я должен исполнять! Я сам себе не хозяин!.. Только, если наступит день, когда ты и я встанем один против другого со своими войсками, я стрелять в тебя не стану!.. Правда, службу свою я потеряю. Но на жизнь я себе всегда заработаю - на то я мастер по лаку!
- Лакировщик? - Шичэн посмотрел на собеседника. - Теперь пытай меня ты!
- Спрашивать о вере не стану!
- О какой еще вере?
- Ты же в секте Восьми триграмм [Восемь триграмм (багуа) - восемь сплошных и прерывистых линий, разные комбинации которых отражают все явления природы. Это понятие часто использовалось в гадательной практике и мистических учениях] ! Верно я угадал? А вы о своей вере посторонним ничего не рассказываете. Так? - Фухай удовлетворенно засмеялся. - А я в секте Белого Лотоса! Соображаешь? Значит, мы вроде бы братья!
- Никакие мы с тобой не братья! Ты из тех, кто боится наших врагов!
Фухаю казалось, что, открыв свой секрет, он сможет расположить к себе парня, а оказалось наоборот. Его встретили в штыки.
- Я... я дело хотел сказать! - Фухай покраснел.
- Ну и говори дело! Зачем приплел Белый Лотос? - не уступал Шичэн.
- Будет тебе! - Тон Фухая изменился и стал серьезным. - Выкладывай, что ты хочешь делать?
- Уйду отсюда, вернусь домой!.. Знал бы ты, сколько мы в деревне хлебнули горя от иностранцев и их холуев! Вот почему мы и подняли бунт! Правда, правительственные солдаты нас разогнали... много наших погибло!.. В общем, я должен вернуться и разыскать друзей. Мы начнем все сызнова! Чужаки или свои - со всеми будем драться! И никто нас не остановит, потому что на нашей стороне правда! И мысли у нас единые! Шичэн встал и устремил взгляд вдаль, туда, где находилась его родная провинция Шаньдун.
- Скажи, могу я тебе чем-нибудь помочь? - спросил Фухай. Ему все больше нравился этот парень, который не боялся ни черта, ни дьявола. Родившийся и выросший в Пекине, Фухай никогда не встречался с такими людьми: простыми и открытыми, удивительно чистыми натурами.
- Я ухожу сейчас!.. А старику объясни, что, если не драться и не убивать, значит, ничего не добьешься в нашей жизни! Расскажи ему, что я делаю доброе дело, а не занимаюсь злодейством. - Шичэн взглянул на собеседника. - Скажешь?
- Ладно, ладно!.. Ты же знаешь, парень, что мои предки тоже были не прочь подраться! Вот только сейчас... Впрочем, что об этом говорить?.. Скажи, а деньги на дорогу у тебя есть?
- Нету!.. Только мне они не нужны!
- Как не нужны? Тебе и лепешку не дадут задаром! - В тоне Фухая послышались шутливые нотки, но он тут же их пресек. - Я хотел сказать, что без денег в дороге никак нельзя!
- Взгляни! - Шичэн распахнул куртку и показал матерчатый пояс, который стягивал его стаи. От пота красная ткань покрылась бурыми пятнами, а в отдельных местах стала белесой. - С этой вот штукой я с голоду не умру! - И он снова запахнул куртку.
- А если заметят двухволосые? Они ведь могут сообщить солдатам! Что, если...
- Точно! - Юноша весело рассмеялся. - Поэтому я так быстро и закрылся! Ты хороший человек, Фухай! Если бы все солдаты были такими, как ты, мы многое смогли бы сделать! Эхма!.. Наступит такой день, когда мы заставим склониться перед нами самого императора.
- На, возьми, Шичэн! - Фухай вытащил несколько чохов - все, что у него было в наличии. - Тебе наверняка пригодятся!
- Ну давай! - Парень взял деньги и принялся их считать. - Сейчас пересчитаю и дам тебе расписку. Когда вытряхнем чужаков и я вернусь домой, с тобой расплачусь!.. После первого же урожая!.. Здесь четыре чоха и еще восемьсот монет! - Он сунул деньги за пазуху. - Ну, пока! - И он зашагал прочь.
- А дорогу-то знаешь? - крикнул Фухай вдогонку. Шичэн показал на башню ворот Дэшэнмэнь - Победы добродетели.
- Выйду за ворота - там спрошу!
Шичэн исчез из виду, а Фухай остался стоять на прежнем месте. Несмотря на прохладу, которая исходила от воды и зелени - деревьев и тростника, что росли вокруг, - Фухай чувствовал, что ему стало будто бы жарко. Он сел на камень возле невысокого земляного холма и задумался. Его лоб покрылся испариной. Он чувствовал неуверенность и страх... "Что бы ни творилось в этом лире, знаменный солдат не должен покрывать мятежников! - подумал он. - Что-то я не додумал... совершил промашку! А если парня схватят и он во всем признается? Что тогда?.. Может, голову мне и не срубят, а вот из армии выгонят - это точно! Глядишь, еще сошлют в Синьцзян, а то и в Юньнань!.. А может быть, все обойдется? успокаивал он себя. - Если что случится, придется немного раскошелиться, чтобы отвести беду!" - Потом он подумал, что вовсе он и не покрывает мятежников, а делает то, что нужно. В этой жизни повсюду царит произвол и злодейство. У кого есть деньги, тот может любого задобрить и от всего откупиться! Разве это порядок? Фухай не читал исторических сочинений, но он слышал немало рассказчиков и знал содержание многих столичных опер. Из них он понял, что, если порядка в стране нет, значит, династия разваливается!
Или, скажем, Шичэн, который задумал драться с иностранцами. Всякий порядочный человек станет его за это только уважать, потому что от них все хлебнули горя - ох, сколько горя! Фухай не забыл войны, случившейся в год Цзяу [Цзяу - 1894 год, когда происходила война Китая с Японией], и кампании англичан и французов, которые сожгли дворец Юаньминъюань (других событий он что-то не запомнил). Вспомнив об этом, молодой человек почему-то сразу же успокоился. Да, Шичэн прав, но и он, Фухай, тоже прав, а правые люди должны чувствовать себя уверенно. Фухай решил, что ему надо сходить к старому Вану, и медленно поднялся, но, пройдя несколько шагов, остановился... Нет, сейчас он к старику идти не может. Ведь он обещал оставить парня в Пекине. К тому же старик немного болтлив. Не ровен час, скажет где-нибудь лишнее, что сын, мол, ушел, а обо всех его делах знает один Фухай!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45