К примеру, не желает коммерсант афишировать, что приторговывает не только бриллиантами, но и презервативами, и остается чистеньким, занимаясь драгоценными камнями, а презервативы - сфера деятельности новой конторы. Тут я несколько утрирую, но суть именно в этом. В нашем случае - тот же принцип.
- Значит, моим делом будут заниматься наши сокурсники?
- И они тоже. Но руководить буду я.
- Почему ты сама? Ты же нездорова.
- А как ты думаешь?
Они посмотрели друг другу в глаза и одновременно отвели взгляд. Но успели многое сказать друг другу без слов.
...По совету главы рекламного агентства Валентина Вениаминовна обзавелась литературным агентом. Пусть ещё не издана ни одна её книга, но как же уважающей себя писательнице без литагента! Непрестижно! Им стал Яков Борисович Корн, по образованию журналист, крепкий профессионал, последние годы работавший со многими издательствами и весьма поднаторевший в области авторского права.
С первой же встречи мадам Бобкова заявила ему:
- Поторопите Нечаева. Почему так долго нет моих книг?
- Но ведь нужно их отредактировать, потом две корректуры, верстка, оформление обложки и лишь затем пленки передают в типографию, успокаивающим тоном произнес литагент. Нервы у него после многолетнего общения с капризными писателями почти как канаты, да и солидный оклад, который положила ему работодательница, любительница сорить деньгами супруга, позволял сохранять выдержку.
- Прошло уже много времени! - возмущалась госпожа Бобкова.
- Обычно книга выходит не раньше, чем через полгода после сдачи рукописи. Бывает, и позже.
- Меня не интересует, как бывает обычно! - высокомерно бросила Валентина Вениаминовна, уже уверовавшая в свою звездность и по этой причине заблаговременно заболевшая звездной болезнью.
- На этот процесс мы повлиять не можем.
- Это почему же? - вскинулась работодательница. - Ведь книги издаются на мои деньги.
- Художникам нужно разработать дизайн обложки - чтобы она была и броской, и вместе с тем, изысканной, в соответствии с вашим аристократическим псевдонимом и содержанием книги, - польстил Яков Борисович.
Корн умолчал о том, что в данный момент редакторы пытаются привести в читабельный вид её дилетантскую писанину. Татьяне Нечаевой эта задача оказалась не по силам, и Эдуард Леонидович расширил штат. Теперь под началом его супруги трудились три редактора, а помимо них, был десяток внештатных, которых привлекали по мере необходимости.
- Нужно повысить художникам гонорар, и пусть сделают обложку побыстрее, - потребовала госпожа Бобкова.
- Это процесс творческий, - пытался вразумить её литагент.
- Ерунда! - отмахнулась графоманствующая дилетантка.
- Если поспешить, то в книге будет много опечаток, - решил упростить проблему Яков Борисович, и её это проняло.
- Но вы все равно контролируйте процесс, - велела она.
- Непременно, - заверил литагент.
По просьбе Владимира Максимовича он почти не расставался со своей подопечной, боясь, что без присмотра та сотворит какую-нибудь глупость и развалит столь тщательно созданный имидж.
- Сержио, что-то мне поднадоел собственный кабинет. Да и сотрудники все время под ногам путаются. Ты не против сменить декорации?
- Не против. - Впервые с момента их встречи Сергей улыбнулся.
- Поедем в ресторан или ко мне домой?
- Я бы предпочел к тебе.
Алла бросила на него взгляд искоса, пытаясь понять, есть ли в его словах подтекст. Но Сергей её опередил:
- У тебя дома есть гитара?
- А як же ж? Еще со студенческих времен. Правда, уже вся запылилась, бедняга.
Когда-то Алла баловалась гитарой, но именно баловалась. Голос у неё приятный, но она почему-то решила, что петь ей не в стиль, и забросила инструмент подальше. Подарить его кому-то рука не поднималась. Раньше она иногда пела наедине с собой, а последние годы ей было не до этого. Ни один из её нынешних любовников и даже близкие друзья не подозревали об этом, а если бы хоть раз увидели верную боевую подругу в неожиданном образе, то несказанно удивились бы. Разумеется, не знал об этом и Сергей.
- Ты хочешь спеть для меня? - спросила она.
- Хочу. А ты?
- Буду рада. Сольными концертами ты не баловал меня даже во времена нашего романа...
Сказав это, Алла спохватилась - не поймет ли он как откровенный намек? И сама себе удивилась - раньше ей бы и в голову не пришло задуматься, как воспринимает её слова мужчина.
Но Сергей не просто мужчина. И даже не просто бывший любовник...
...Яков Борисович Корн сотрудничал с Нечаевым почти десяток лет, со времен, когда Эдуард Леонидович и его жена создали издательскую фирму, а он поставлял супругам авторов. Дружеские отношения не позволяли ему навязывать супругам явных графоманов, расхваливая их произведения, хотя литагент был заинтересован, чтобы книги его подопечных издавались.
В прежние времена Корн неустанно утюжил провинциальные города, выискивая способных авторов. Договориться с провинциальными начинающими писателями проще: то, что для столичного жителя - мизерное вознаграждение, для иногороднего - огромная сумма. В других городах люди за год зарабатывают, сколько москвичи за месяц, а некоторые вообще остались не у дел, а в столице всегда можно найти какую-нибудь работу. Поэтому провинциалы с радостью соглашались на любые условия - мало того, что реализуются в качестве писателей, так ещё и денег получат.
Правда, насчет оплаты их труда дело обстояло не так-то просто. Будучи представителем автора, Яков Борисович должен был отстаивать его интересы, но ведь Эдик - давний приятель... А потому Корн составлял договор, по которому писатель получает 2-3 процента от стоимости каждой проданной книги, и тут его совесть была чиста - начинающему автору ни одно издательство не предложит лучших условий, - а затем его задачей было держать своего подопечного в узде, и в этом деле литагент весьма преуспел.
- Увы, ваша книга плохо продается, - с сокрушенным видом оповещал он наивного провинциала спустя некоторое время.
Литагента не терзали муки совести из-за того, что приходится обманывать. Того, что его подловят на лжи, Корн не опасался: автору не по силам проверить, как обстоят дела на самом деле. К святая святых финансовой документации - его и близко никто не подпустят, а вместо этого выдадут компьютерную распечатку, по которой из тиража продано, скажем, всего сто четыре экземпляра его книги, вот он и получит положенные два процента от этого количества, причем, по минимальной оптовой цене, а она втрое ниже той, что на прилавке магазина, - в общем, сущие копейки. А Яков Борисович со спокойной совестью продолжал привычную песню:
- Литературы сейчас издается море, так что ничего удивительного. Но вы не отчаивайтесь, пишите еще. Тут существует своя закономерность: читатели нередко не замечают ни первой, ни второй-третьей книги начинающего автора, но когда произведений много, и они выстраиваются на полке книжного магазина как собрание сочинений, - вот тогда на них сразу обращают внимание. Купив пятую-шестую по счету книгу писателя, люди потом приобретают и предыдущие. И вот тогда приходит настоящая слава, тиражи постоянно допечатываются, а вместе с тем будут расти и ваши гонорары. Даже два процента от стоимости полумиллионного тиража - немалые деньги, причем, известные авторы получают иной процент - от пяти до семи, а звезды - десять процентов от стоимости каждого проданного экземпляра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107