Все еще улыбаясь, он повернулся на бок. Родился Лю в Китае двадцать четыре года назад в бедной семье Ли и Лин Кан. Никто и представить себе не мог, чтобы Лю избрал своим ремеслом какое-то другое дело, кроме плотницкого, – этим всю жизнь занимался его отец. Но мальчик еще в детстве заинтересовался Орденом Света, и под руководством заботливого и внимательного наставника по имени Кун Лао стал изучать древние тексты и постигать пути добра и справедливости.
А потом в жизни юноши появился этот странный нищий, взявший его под свое крыло. Лю Кан никогда ничего не рассказывал о нем родителям, потому что они наверняка не одобрили бы их не очень понятные отношения. Нищий приходил в храм каждый день, и в скрытом от посторонних взглядов внутреннем дворике учил его мастерству боевых искусств.
Кун Лао надеялся на то, что Лю станет священником, но у молодого человека были другие планы на будущее. Однако в снах – и на рисунках, что рисовал для собственного удовольствия, – Лю видел кровожадных злодеев и целые сообщества, где жизнь человеческая походила на медленную агонию. Тогда он все чаще стал задумываться над тем, как не допустить воплощения этих кошмаров в действительность. Завершив учебу и овладев мастерством боевых искусств, молодой человех перебрался через океан в Соединенные Штаты Америки и присоединился там к Обществу Белого Лотоса, куда входили бывшие преступники, раскаявшиеся в своих злодеяниях, изгнанники из Китая и другие мужчины и женщины из всех слоев общества, целью которых было восстановление попранной справедливости. Они защищали закон, но обходились при этом без суда и следствия. Поймав преступника на месте совершенного им преступления, они сами творили суд и расправу. Хоть на словах Кун Лао осуждал Лю за то, что он не по назначению использовал знания, полученные в Чжужуне, но Лю всегда казалось, что в душе учитель гордился тем, что его ученик стремится сделать мир немного лучше.
Теперь Лю снова оказался в Китае – ему надо было найти двоих самых отъявленных негодяев в мире. Одним из них был Кэно, которому в свое время удалось ускользнуть от справедливого возмездия, его снова надо было поймать при совершении очередного злодеяния. Если бы этого подонка и других членов банды Черного Дракона удалось остановить, Лю считал бы это самой большой удачей своей жизни.
Второй негодяй – Шея Цун – был, должно быть, орешком покрепче. Этот таинственный тип жил на острове в Восточно-Китайском море и время от времени организовывал тайные поединки, известные под названием Смертельная Битва. В самом факте организации турнира не было ничего предосудительного или преступного, но ходили упорные слухи, что во время этих состязаний погибали люди. В вещих же снах Лю внушалось, что последняя авантюра Кэно будет как-то связана с Шен Цуном, который направлял действия отпетого Головореза с искусственным глазом. Планы этих двоих очень интересовали как Общество Белого Лотоса, так и спецслужбы США, в частности секретную группу высокопрофессиональных федеральных агентов. Лю удалось многое разузнать о Кэно и его былых «подвигах», но он не смог внедрить своего человека в ближайшее окружение бандита.
Тем не менее, такой агент существовал, и цифра два на экране электронных часов Лю обозначала именно его. В задачу этого агента входило следить прежде всего за тем, чтобы не пострадали невинные люди… к ним, конечно, не относились члены банды Черного Дракона. Этим агентом была прекрасно подготовленная сотрудница американской спецслужбы по имени Соня Блэйд.
Глава 16
Ситуация становилась критической, но Соня была готова действовать. Ей было приказано выйти через Кэно на Шен Цуна, но она бы скорее убрала его вместе с Мориарти, чем позволила им убить пастушка.
К счастью, Кун Лао уступил бандитам, и кризис разрешился сам собой. Теперь она могла спокойно продолжать играть ею же придуманную роль преступницы Джильды Сталь.
Она видела испуганные лица, выглядывавшие из темных окон, когда их небольшой отряд проходил по деревне Вуху, отчетливо ощутила страх крестьян за Кун Лао и поняла, насколько священник был всем им нужен. Ей даже подумалось, что не может быть у человека большей радости, чем от осознания собственной нужности людям.
Кун Лао отвел незваных гостей в храм и показал им большую библиотеку, что располагалась в центре древнего здания. Там Кэно обвязал вокруг шеи мальчика кожаный ремешок, другой конец которого закрепил на шее Мориарти, приказав бандиту немедленно расправиться с пастухом, если Кун Лао начнет мудрить.
– Если все пройдет нормально, – сказал главарь священнику, – все останутся живы. Если нет – первым будет убит пастух, а вслед за ним на тот свет отправятся еще несколько твоих земляков. У нас есть спутниковые телефоны, поэтому связь поддерживается без проблем. Усек?
Кун Лао кивнул головой и пообещал Кэно, что никаких недоразумений не будет. Вместе с тем священник еще раз предложил бандиту хорошенько обдумать то, что он собирался сделать.
– Осуществление твоего плана, – сказал он, – даст Шен Цуну власть над всеми смертными на земле. Но еще страшнее то, что это откроет путь в наш мир одному из самых могущественных бессмертных из иного мира – ужасному Шао Кану и его ордам демонов.
– Слишком много болтаешь, – ответил Кэно со своей обычной зловещей ухмылкой. – Хватит меня стращать. Расскажи лучше об этой горе Ифукубе.
Кун Лао взял лампу и поднялся по лестнице на балкон, где были расставлены полки с древними свитками. Главарь банды внимательно следил за каждым движением священника, а остальные сели на циновку, разложенную посреди комнаты, в ожидании угощения, которое вот-вот должны были принести монахи.
Перед тем как приступить к поданной похлебке, Кэно дал ее попробовать Чин Чину. Мальчик поднес миску к губам и отхлебнул глоток.
– Ну, как ты себя чувствуешь? – спросил мальчика бандит, внимательно наблюдая за тем, как тот ставит миску на пол.
– Теплее стало, – ответил мальчик. – Очень горячая похлебка.
– Дурак, я не о том тебя спрашиваю. Ты не отравился?
– Нет, господин, – сказал пастух.
Кивнув головой, Кэно взял невысокую белую, покрытую глазурью глиняную миску и с удовольствием выпил все ее содержимое.
– Хотя, – продолжил Чин Чин, – повар мог положить туда корень тойре, но его действие мы почувствуем только завтра к утру.
Красный глаз Кэно выстрелил в мальчика, как лазерный луч. Бандит быстро поставил миску на пол.
– Ты что, издеваешься?
– Нет, господин, – испуганно ответил мальчик, – Я… я только ответил на ваш вопрос.
Кэно обернулся к Кун Лао.
– Эй, проповедник, – сказал он, – неужели твои люди настолько глупы, что собираются меня отравить?
В ответ Кун Лао произнес:
– Мы учим, что убивать человека нельзя, как бы он ни был зол и порочен. В этих стенах тебе нечего опасаться. По крайней мере, с нашей стороны тебе ничто не грозит.
Соне казалось, что священник глядит на нее как-то особенно внимательно, хотя полной уверенности в этом у нее не было. Кун Лао никак не мог знать, кем она была на самом деле и в чем состояла ее задача. Это было известно только Лю Кану и ее начальнику из специального подразделения, полковнику Дэвиду Джорджу.
Кэно немного подумал над словами Кун Лао и кивнул.
– Это хорошая традиция.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
А потом в жизни юноши появился этот странный нищий, взявший его под свое крыло. Лю Кан никогда ничего не рассказывал о нем родителям, потому что они наверняка не одобрили бы их не очень понятные отношения. Нищий приходил в храм каждый день, и в скрытом от посторонних взглядов внутреннем дворике учил его мастерству боевых искусств.
Кун Лао надеялся на то, что Лю станет священником, но у молодого человека были другие планы на будущее. Однако в снах – и на рисунках, что рисовал для собственного удовольствия, – Лю видел кровожадных злодеев и целые сообщества, где жизнь человеческая походила на медленную агонию. Тогда он все чаще стал задумываться над тем, как не допустить воплощения этих кошмаров в действительность. Завершив учебу и овладев мастерством боевых искусств, молодой человех перебрался через океан в Соединенные Штаты Америки и присоединился там к Обществу Белого Лотоса, куда входили бывшие преступники, раскаявшиеся в своих злодеяниях, изгнанники из Китая и другие мужчины и женщины из всех слоев общества, целью которых было восстановление попранной справедливости. Они защищали закон, но обходились при этом без суда и следствия. Поймав преступника на месте совершенного им преступления, они сами творили суд и расправу. Хоть на словах Кун Лао осуждал Лю за то, что он не по назначению использовал знания, полученные в Чжужуне, но Лю всегда казалось, что в душе учитель гордился тем, что его ученик стремится сделать мир немного лучше.
Теперь Лю снова оказался в Китае – ему надо было найти двоих самых отъявленных негодяев в мире. Одним из них был Кэно, которому в свое время удалось ускользнуть от справедливого возмездия, его снова надо было поймать при совершении очередного злодеяния. Если бы этого подонка и других членов банды Черного Дракона удалось остановить, Лю считал бы это самой большой удачей своей жизни.
Второй негодяй – Шея Цун – был, должно быть, орешком покрепче. Этот таинственный тип жил на острове в Восточно-Китайском море и время от времени организовывал тайные поединки, известные под названием Смертельная Битва. В самом факте организации турнира не было ничего предосудительного или преступного, но ходили упорные слухи, что во время этих состязаний погибали люди. В вещих же снах Лю внушалось, что последняя авантюра Кэно будет как-то связана с Шен Цуном, который направлял действия отпетого Головореза с искусственным глазом. Планы этих двоих очень интересовали как Общество Белого Лотоса, так и спецслужбы США, в частности секретную группу высокопрофессиональных федеральных агентов. Лю удалось многое разузнать о Кэно и его былых «подвигах», но он не смог внедрить своего человека в ближайшее окружение бандита.
Тем не менее, такой агент существовал, и цифра два на экране электронных часов Лю обозначала именно его. В задачу этого агента входило следить прежде всего за тем, чтобы не пострадали невинные люди… к ним, конечно, не относились члены банды Черного Дракона. Этим агентом была прекрасно подготовленная сотрудница американской спецслужбы по имени Соня Блэйд.
Глава 16
Ситуация становилась критической, но Соня была готова действовать. Ей было приказано выйти через Кэно на Шен Цуна, но она бы скорее убрала его вместе с Мориарти, чем позволила им убить пастушка.
К счастью, Кун Лао уступил бандитам, и кризис разрешился сам собой. Теперь она могла спокойно продолжать играть ею же придуманную роль преступницы Джильды Сталь.
Она видела испуганные лица, выглядывавшие из темных окон, когда их небольшой отряд проходил по деревне Вуху, отчетливо ощутила страх крестьян за Кун Лао и поняла, насколько священник был всем им нужен. Ей даже подумалось, что не может быть у человека большей радости, чем от осознания собственной нужности людям.
Кун Лао отвел незваных гостей в храм и показал им большую библиотеку, что располагалась в центре древнего здания. Там Кэно обвязал вокруг шеи мальчика кожаный ремешок, другой конец которого закрепил на шее Мориарти, приказав бандиту немедленно расправиться с пастухом, если Кун Лао начнет мудрить.
– Если все пройдет нормально, – сказал главарь священнику, – все останутся живы. Если нет – первым будет убит пастух, а вслед за ним на тот свет отправятся еще несколько твоих земляков. У нас есть спутниковые телефоны, поэтому связь поддерживается без проблем. Усек?
Кун Лао кивнул головой и пообещал Кэно, что никаких недоразумений не будет. Вместе с тем священник еще раз предложил бандиту хорошенько обдумать то, что он собирался сделать.
– Осуществление твоего плана, – сказал он, – даст Шен Цуну власть над всеми смертными на земле. Но еще страшнее то, что это откроет путь в наш мир одному из самых могущественных бессмертных из иного мира – ужасному Шао Кану и его ордам демонов.
– Слишком много болтаешь, – ответил Кэно со своей обычной зловещей ухмылкой. – Хватит меня стращать. Расскажи лучше об этой горе Ифукубе.
Кун Лао взял лампу и поднялся по лестнице на балкон, где были расставлены полки с древними свитками. Главарь банды внимательно следил за каждым движением священника, а остальные сели на циновку, разложенную посреди комнаты, в ожидании угощения, которое вот-вот должны были принести монахи.
Перед тем как приступить к поданной похлебке, Кэно дал ее попробовать Чин Чину. Мальчик поднес миску к губам и отхлебнул глоток.
– Ну, как ты себя чувствуешь? – спросил мальчика бандит, внимательно наблюдая за тем, как тот ставит миску на пол.
– Теплее стало, – ответил мальчик. – Очень горячая похлебка.
– Дурак, я не о том тебя спрашиваю. Ты не отравился?
– Нет, господин, – сказал пастух.
Кивнув головой, Кэно взял невысокую белую, покрытую глазурью глиняную миску и с удовольствием выпил все ее содержимое.
– Хотя, – продолжил Чин Чин, – повар мог положить туда корень тойре, но его действие мы почувствуем только завтра к утру.
Красный глаз Кэно выстрелил в мальчика, как лазерный луч. Бандит быстро поставил миску на пол.
– Ты что, издеваешься?
– Нет, господин, – испуганно ответил мальчик, – Я… я только ответил на ваш вопрос.
Кэно обернулся к Кун Лао.
– Эй, проповедник, – сказал он, – неужели твои люди настолько глупы, что собираются меня отравить?
В ответ Кун Лао произнес:
– Мы учим, что убивать человека нельзя, как бы он ни был зол и порочен. В этих стенах тебе нечего опасаться. По крайней мере, с нашей стороны тебе ничто не грозит.
Соне казалось, что священник глядит на нее как-то особенно внимательно, хотя полной уверенности в этом у нее не было. Кун Лао никак не мог знать, кем она была на самом деле и в чем состояла ее задача. Это было известно только Лю Кану и ее начальнику из специального подразделения, полковнику Дэвиду Джорджу.
Кэно немного подумал над словами Кун Лао и кивнул.
– Это хорошая традиция.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47