Герасимов запихал себе в рот еще один бутерброд и жуя его пытался продолжить говорить.
– Согласись... Странная манера... Назначать встречу.
Он запил бутерброд кофе и вновь обрел нормальный дар речи.
– Человеку, встретиться с которым горишь желанием, так встречу не назначают. Такую записку можно написать человеку, с которым не хочешь встречаться, или опасаешься встречаться, да обстоятельства тебя вынуждают. Например, с врагом. Что за враги могли быть у Ивана Марьева в ресторане «Берлин»? По этому ресторану у нас информации очень мало, вернее сказать – совсем ничего. Об убитом Иваном портье по фамилии Прошкин удалось выяснить, что никакой он не Прошкин, а Гапоненков по кличке Игла, поскольку он заядлый морфинист. Гапоненков фигурирует в трех делах как исполнитель заказных убийств. Скрывается уже больше года...
– Это что же выходит? – почесал затылок Никитин. – Киллеры друг друга что ли мочить начали?
– Выходит. Что у них там за разборки, нам не известно. Кто был в «Берлине» кроме Гапоненкова – не известно. Кому адресована записка – не известно. Кто придет на встречу с Иваном – не известно. Судя по тому, как Иван обошелся с Гаоненковым, вряд ли встреча обещает быть дружеской. Кроме того, придут ли на встречу те, кого жаждет увидеть Иван, я тоже не уверен.
– Они меня мало сейчас интересуют. Мне нужен Иван. Он постоянно оказывается у меня поперек дороги...
– Думаю, напрасно ты пренебрегаешь и другими... Но об этом чуть позже. Итак, Иван назначил здесь встречу со своими врагами или врагом. Раз так, он примет меры предосторожности и вряд ли заявится сюда открыто. То же касается и его врагов. Они обязательно будут скрываться и всячески маскироваться. Кстати, возможно они тоже здесь, причем – тоже с раннего утра. Как и мы. Если, конечно, стремятся встретиться с Иваном, а не бегают от него.
– Да хрен с ними. Уже пол дня прошло, а его все нет. Почему?
– Берем другой ряд информации. Что нам известно об ивановых подвигах за последние двое суток? Он совершил ряд неадекватных действий. Расстрелял в Измайловском парке и на шоссе Энтузиастов две машины. Одну утопил в пруду. Убил при этом пять человек. Захватил, зачем-то, Старшину, ехавшего на свою ликвидацию, покатался с ним по Парку, а затем убил. Убил случайного человека и его женщину на Нижегородской улице. Иван мечется, совершает немотивированные поступки. Он постоянно возбужден и взволнован. Чем? Не имею никакого представления. Но это так. Об этом говорят факты. Судя по хронологии совершенных им убийств, у него просто не было времени отдохнуть за эти двое суток. Он трудился в поте лица, лишая жизней ближних своих.
Герасимов закурил, выпустил струю дыма.
– Я думаю, – сказал он, – Иван сейчас спит. Отдыхает. И появится здесь только к вечеру. Бодренький и свеженький, как молодой огурчик. А мы все будем как член после трех палок – неподъемными.
– Ну, это только твои предположения – спит... только к вечеру... В конце концов Прошкин, или как там его, Гапошкин, был убит вчера утром. Что после этого делал Иван, мы не знаем. Может быть, спать завалился?
– Может быть завалился. Может быть и не знаем. А может быть и узнаем.
– О чем ты?
– О трупе, найденном ночью здесь, на Казанском вокзале, в тупике у пакгаузов.
– Да иди ты, – отмахнулся Никитин. – Тебе теперь везде Иван мерещится. Ты его каким-то пулеметчиком прямо-таки представляешь.
– Может быть, я и ошибаюсь.
Герасимов протянул ему сотовый телефон.
– На. Сам позвони экспертам.
Никитин посмотрел на него тревожно. Он набрал номер, вызвал лаборантку, спросил, что там с результатами анализа по трупу, найденному на Казанском вокзале. Он слушал, и со стороны хорошо было видно, как на него действует то, что он слышит. Он звонил стоя, потом он сел, потом оперся локтями о колени, потом, закончив слушать, положил телефон, потом просто молчал, глядя на Герасимова.
Тот ждал, но не выдержал и спросил:
– Ну, что там?
Никитин медленно несколько раз кивнул головой.
– Пистолет тот же... Что на Товарке и Нижегородской. И установлена личность убитого – некто Софронов, киллер. В двух делах о заказных убийствах проходит вместе с Гапоненковым.
Он ударил себя кулаком по колену.
– Я ничего не понимаю. Если он назначает встречу этому Софронову на сегодня, то почему встретился с ним в тот же день, вчера? Ты можешь это объяснить? Я теперь вообще не понимаю, сегодня он придет сюда или нет?
– Думаю, что придет. Разница во времени между этими двумя убийствами всего полчаса. Не думаю, чтобы встреча Софронова с Иваном была заранее оговорена. Они встретились случайно. Создается впечатление, что все убийства, совершенные Иваном за два дня, были случайными, не спланированными заранее. На эту мысль наводит меня спонтанность его действий и немотивированность его поступков. Хотя, возможно, мы просто не знаем его мотивов... Но я уверен, что сегодня Иван появится здесь. И что встречу он назначал не Софронову. И что на встречу с ним придет еще кто-то, связанный с Софроновым и Гапоненковым. На встречу придет киллер. И еще у меня есть догадка о том, что встретятся они для того, чтобы убить друг друга. Если хочешь – это моя интуиция. Интуиция моей логики.
– Мне плевать, что это. Я думаю о том, что делать нам, чтобы не оказаться в очередной раз в дураках. Мы слишком часто оставались в них в последнее время.
– Ждать.
Голос Герасимова звучал уверенно. Он был убежден в правильности того, что предлагает.
– Ждать Ивана. И помочь убить его.
Никитин посмотрел на него задумчиво. В его взгляде такой уверенности не было.
– Я бы предпочел взять его живым, – возразил он.
...Охотники оказались более профессиональными в отслеживании «дичи». Никто из них не порывался не только заснуть, но даже расслабиться. На каждого из них подействовала легкость, с которой Иван расправился с не самыми худшими из них. Да и средний уровень подготовки был все же значительно выше, чем у оперативников Коробова и Никитина. Они умели часами поддерживать один и тот же уровень внимания, настроив свои сигнальные системы на появление единственного человека и игнорируя не относящуюся к заданию постороннюю информацию. Конечно, Герасимов назвал бы такое качество ограниченностью. Но зато Коробов, да и Никитин, может быть, тоже – целеустремленностью.
Илья появился на Казанском в десять, прошел вместе с потоком народа по единственному через вокзал пути, откололся от потока в кассовом зале, постоял в очереди в кассу, оценивая обстановку и вычисляя среди толпящегося народа своих людей.
Вон тот развалившийся в кресле в обнимку с чемоданом простецкого вида мужик с тупой мордой – Седьмой. В чемодане, с которым он обнимается, у него, конечно, готовый к употреблению автомат. Седьмой на дело только с автоматом ходит. Это его специфика. И крошит все подряд, что попадается на огневой линии между ним и объектом. Несмотря на свой простецкий вид, он сейчас внимательно следит за залом, Илья отметил на себе его едва скользнувший взгляд. Нужно, кстати, за ним присматривать, когда появится Иван. Этот, воспользовавшись случаем, обязательно срежет всех из своих, кто под руку попадется. Хитрая и опасная сволочь этот Седьмой.
Ага.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46