Ошибка старых авторов заключалась в недостаточном знании географии Восточной Европы. Надо помнить, что карт в нашем понимании этого слова тогда еще не было. Прокопий Кессарийский повторяет легенду, приводимую почти всеми старыми авторами, писавшими о нападении гуннов. Якобы юноши гуннов, охотясь на берегу Меотиды, загнали самку оленя в море. Она бросилась в воду, они — за ней. Так как море в этом месте было неглубоко, то самка оленя удалялась все дальше вброд, а охотники в пылу — следом. Незаметным образом самка добралась до другого берега, т.е. в Крым, и исчезла. Охотники для себя открыли, что можно попасть в область «готов» вброд, чего они раньше не подозревали. Немедленно вернувшись, они сообщили племени о необыкновенном открытии и всем племенем ринулись в поход на «готов».
Все авторы и позднейшие комментаторы считают, что речь идет о Керченском проливе, что, мол, гунны напали на «готов» с Кавказа. На невероятность этого никто не обратил внимания тех, кто поверил легенде: Керченский пролив глубок, и о том, чтобы перейти его вброд, не может быть и речи. Да это было бы давно известно местным грекам, жившим здесь уже века. У нас также нет никаких сведений о том, чтобы в древности даже большие корабли испытывали бы затруднения из-за малой глубины.
Другие писатели, чувствуя невозможность перехода вброд Керченского пролива, приняли легенду просто за выдумку. К этому склоняется и Прокопий. Между тем у нас все основания думать, что легенда передает в основном действительное историческое событие. Но оно произошло не в том месте, где предполагали.
Примем данные Птолемея, которому у нас нет оснований не верить, что хуны жили восточнее бастарнов, заселявших Карпаты, и западнее роксоланов, располагавшихся в области Дона. Гунны, по-видимому, жили по северному побережью Азовского моря, но в Крым, занятый «готами», проникнуть не могли из-за узкого перешейка, укрепленного «готами». Будучи кочевниками, гунны избегали моря и не пытались его пересечь, хотя берег Крыма в некоторых местах отлично обозревался.
Азовское море весьма мелководно. Сам Прокопий знал это великолепно. Но он не ведал, как и другие авторы древности, что в западной своей части оно действительно заслуживает названия «болота». Местные жители именовали его в этом месте «Гнилым морем». И верно, море тут, как в той пословице, «по колено».
Понять происшедшее можно, непременно взглянув на карту. В западной части Азовского моря бросится в глаза так называемая Арабатская стрелка — чрезвычайно длинная и узкая коса, очень близко подходящая своим концом к северному берегу моря. Здесь-то, очевидно, и разыгралась история с оленем. Убегая от охотников, олень перебрел с северного берега Азовского моря в Крым и показал гуннам, что море можно перебрести в этом месте. Далее совершилось все в точности и с подробностями, упомянутыми Прокопием. Перейдя тайком необитаемую Арабатскую стрелку, гунны попали в глубокий тыл «готов». Полная неожиданность и незащищенность дали возможность гуннам обратить «готов» в паническое бегство. Часть «готов» была перебита, часть осталась в стороне, к востоку, изолированной на Керченском полуострове, часть (о ней Прокопий не упоминает) бежит в лесистую и гористую часть, где и находит спасение. Это те «готы», которые дожили до времен Ивана Грозного. Основная же масса «готов» кинулась к северу, через Перекопский перешеек, попала на материк и устремилась далее на запад, пока не оказалась у границ Византии на Дунае.
Вот это-то открытие гуннами возможности попасть в Крым вброд и явилось причиной всех дальнейших событий. Никакой неожиданной инвазии из-за Дона не было (были бы известия о боях и т.д.). Не было вообще пришельцев . Было нападение местного племени гуннов на местное племя «готов», но с неожиданного направления, что и дало возможность гуннам одержать полную победу. С этого момента «готы» в Крыму как реальная сила были уничтожены, а гунны необыкновенно усилились. Прокопий рассказывает далее, что часть гуннов, а именно утигуры, вернулась, но на возвратном пути (см. непременно карту) наткнулись на изолированную группу «готов» на перешейке Керченского полуострова. «Готы», как рассказывает Прокопий, образовали на узком перешейке заграждение (сплошное) из щитов и собирались дорого продать свою жизнь. Хотя они и понимали, что одолеть гуннов не могут, ибо те превосходили их численностью, но они были в ловушке и иного выхода не было. Со своей стороны и гунны понимали, что в сущности не из-за чего идти в смертный бой. Дело кончилось миром. Было решено, что гунны и «готы» поселятся на равных правах, как одно племя, но, очевидно, из-за недостатка места решили переправиться всем на противоположный берег Кавказа и там поселиться, что и было сделано. Так оказались «готы-тетракситы» на Кавказе. В результате всего этого почти весь Крым попал в руки гуннов, а «готов» там оставалось лишь незначительное число в самих горах. Этим самым равновесие политических сил было нарушено и начались большие перемены в области северного Причерноморья.
Таким образом, никакого удара гуннов из-за Дона не было. Дон был придуман, чтобы как-то понять неожиданное появление гуннов. Это был чисто местный конфликт, приведший, однако, к крупным политическим изменениям.
Следует обратить особое внимание на совершенно отчетливое заявление Прокопия (и притом неоднократное), что гунны в древности назывались киммерийцами. На это никто не обратил должного внимания, хотя Прокопий настоящий историк, к тому же живший не так ух далеко от времени наступления гуннов. Киммерийцы, как мы знаем, жили в области Азовского моря издревле. Поэтому Керченский пролив и назывался Боспором Киммерийским. Если они жили там еще до нашей эры и отмечены Птоломеем еще во II в. в данной области, мы избавляемся от двух загадок: 1) внезапность появления гуннов (неизвестно откуда) и 2) откуда они родом.
Вместе с тем гунны не исчезают бесследно после смерти Аттилы. Прокопий разборчиво говорит, что гунны делились на утригуров и кутригуров, но почти все авторы древности указывают, что именно болгары делились на эти два племени. Иначе сказать, гунны и болгары — это одно и то же. Поэтому после распада империи Аттилы гунны не испарились, а остались жить, будучи представлены главным образом «болгарами». Болгары же появились в Европе задолго до того, как это принято думать: еще имп. Константин Великий (306—337), чтобы защитить лучше Фракию от нападений болгар, выделил ее в особую провинцию и отдал под руководство специального военачальника.
Таким образом, события 375 г. имели совершенно иную основу: «готы» в Крыму и прилежащей области были местные жители, геты древности, племя негерманское. Гунны были также местные жители, но другого корня и враждовали с первыми. В прошлом гунны были киммерийцами, впоследствии же стали называться болгарами.
Вся проблема гуннов переносится совершенно в иную плоскость. И вряд ли прав новейший исследователь Альтхейм (1959—1960), считавший, что гунны — это эфталиты Ирана. Вопрос нуждается в полной ревизии и совсем с иных позиций, прежде всего не филологических.
Мы остановимся на этой работе Altheim. Die Geschichte der Нunnen, I—III), как на новейшей и, казалось бы, долженствующей подытожить наши знания на данный момент:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Все авторы и позднейшие комментаторы считают, что речь идет о Керченском проливе, что, мол, гунны напали на «готов» с Кавказа. На невероятность этого никто не обратил внимания тех, кто поверил легенде: Керченский пролив глубок, и о том, чтобы перейти его вброд, не может быть и речи. Да это было бы давно известно местным грекам, жившим здесь уже века. У нас также нет никаких сведений о том, чтобы в древности даже большие корабли испытывали бы затруднения из-за малой глубины.
Другие писатели, чувствуя невозможность перехода вброд Керченского пролива, приняли легенду просто за выдумку. К этому склоняется и Прокопий. Между тем у нас все основания думать, что легенда передает в основном действительное историческое событие. Но оно произошло не в том месте, где предполагали.
Примем данные Птолемея, которому у нас нет оснований не верить, что хуны жили восточнее бастарнов, заселявших Карпаты, и западнее роксоланов, располагавшихся в области Дона. Гунны, по-видимому, жили по северному побережью Азовского моря, но в Крым, занятый «готами», проникнуть не могли из-за узкого перешейка, укрепленного «готами». Будучи кочевниками, гунны избегали моря и не пытались его пересечь, хотя берег Крыма в некоторых местах отлично обозревался.
Азовское море весьма мелководно. Сам Прокопий знал это великолепно. Но он не ведал, как и другие авторы древности, что в западной своей части оно действительно заслуживает названия «болота». Местные жители именовали его в этом месте «Гнилым морем». И верно, море тут, как в той пословице, «по колено».
Понять происшедшее можно, непременно взглянув на карту. В западной части Азовского моря бросится в глаза так называемая Арабатская стрелка — чрезвычайно длинная и узкая коса, очень близко подходящая своим концом к северному берегу моря. Здесь-то, очевидно, и разыгралась история с оленем. Убегая от охотников, олень перебрел с северного берега Азовского моря в Крым и показал гуннам, что море можно перебрести в этом месте. Далее совершилось все в точности и с подробностями, упомянутыми Прокопием. Перейдя тайком необитаемую Арабатскую стрелку, гунны попали в глубокий тыл «готов». Полная неожиданность и незащищенность дали возможность гуннам обратить «готов» в паническое бегство. Часть «готов» была перебита, часть осталась в стороне, к востоку, изолированной на Керченском полуострове, часть (о ней Прокопий не упоминает) бежит в лесистую и гористую часть, где и находит спасение. Это те «готы», которые дожили до времен Ивана Грозного. Основная же масса «готов» кинулась к северу, через Перекопский перешеек, попала на материк и устремилась далее на запад, пока не оказалась у границ Византии на Дунае.
Вот это-то открытие гуннами возможности попасть в Крым вброд и явилось причиной всех дальнейших событий. Никакой неожиданной инвазии из-за Дона не было (были бы известия о боях и т.д.). Не было вообще пришельцев . Было нападение местного племени гуннов на местное племя «готов», но с неожиданного направления, что и дало возможность гуннам одержать полную победу. С этого момента «готы» в Крыму как реальная сила были уничтожены, а гунны необыкновенно усилились. Прокопий рассказывает далее, что часть гуннов, а именно утигуры, вернулась, но на возвратном пути (см. непременно карту) наткнулись на изолированную группу «готов» на перешейке Керченского полуострова. «Готы», как рассказывает Прокопий, образовали на узком перешейке заграждение (сплошное) из щитов и собирались дорого продать свою жизнь. Хотя они и понимали, что одолеть гуннов не могут, ибо те превосходили их численностью, но они были в ловушке и иного выхода не было. Со своей стороны и гунны понимали, что в сущности не из-за чего идти в смертный бой. Дело кончилось миром. Было решено, что гунны и «готы» поселятся на равных правах, как одно племя, но, очевидно, из-за недостатка места решили переправиться всем на противоположный берег Кавказа и там поселиться, что и было сделано. Так оказались «готы-тетракситы» на Кавказе. В результате всего этого почти весь Крым попал в руки гуннов, а «готов» там оставалось лишь незначительное число в самих горах. Этим самым равновесие политических сил было нарушено и начались большие перемены в области северного Причерноморья.
Таким образом, никакого удара гуннов из-за Дона не было. Дон был придуман, чтобы как-то понять неожиданное появление гуннов. Это был чисто местный конфликт, приведший, однако, к крупным политическим изменениям.
Следует обратить особое внимание на совершенно отчетливое заявление Прокопия (и притом неоднократное), что гунны в древности назывались киммерийцами. На это никто не обратил должного внимания, хотя Прокопий настоящий историк, к тому же живший не так ух далеко от времени наступления гуннов. Киммерийцы, как мы знаем, жили в области Азовского моря издревле. Поэтому Керченский пролив и назывался Боспором Киммерийским. Если они жили там еще до нашей эры и отмечены Птоломеем еще во II в. в данной области, мы избавляемся от двух загадок: 1) внезапность появления гуннов (неизвестно откуда) и 2) откуда они родом.
Вместе с тем гунны не исчезают бесследно после смерти Аттилы. Прокопий разборчиво говорит, что гунны делились на утригуров и кутригуров, но почти все авторы древности указывают, что именно болгары делились на эти два племени. Иначе сказать, гунны и болгары — это одно и то же. Поэтому после распада империи Аттилы гунны не испарились, а остались жить, будучи представлены главным образом «болгарами». Болгары же появились в Европе задолго до того, как это принято думать: еще имп. Константин Великий (306—337), чтобы защитить лучше Фракию от нападений болгар, выделил ее в особую провинцию и отдал под руководство специального военачальника.
Таким образом, события 375 г. имели совершенно иную основу: «готы» в Крыму и прилежащей области были местные жители, геты древности, племя негерманское. Гунны были также местные жители, но другого корня и враждовали с первыми. В прошлом гунны были киммерийцами, впоследствии же стали называться болгарами.
Вся проблема гуннов переносится совершенно в иную плоскость. И вряд ли прав новейший исследователь Альтхейм (1959—1960), считавший, что гунны — это эфталиты Ирана. Вопрос нуждается в полной ревизии и совсем с иных позиций, прежде всего не филологических.
Мы остановимся на этой работе Altheim. Die Geschichte der Нunnen, I—III), как на новейшей и, казалось бы, долженствующей подытожить наши знания на данный момент:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80