..
- Ты будешь продолжать подниматься?
- Да.
- Хорошо! - неожиданно сказала она. - Я... - и она снова замолчала.
- Возвращайся, - сказала наконец она равнодушно.
- Извини.
И она исчезла.

6
Наш путь снова стал медленно уходить влево. Мы ползли, распластавшись
на стене, забивали костыли в скалу. Огненные змеи шипели неподалеку.
Теперь они постоянно сопровождали нас. В критические моменты появлялась
птица, чтобы заставить кого-нибудь из нас сделать неверное движение.
Разъяренный бык стоял на карнизе и ревел на нас. Призрачные лучники
пускали огненные стрелы, которые всегда рассыпались искрами перед тем, как
ударить в цель. Сверкающие вихри налетали на нас и исчезали. Мы снова
поднимались по северному склону и продолжали смещаться на запад. И вот
достигли ста шестидесяти тысяч футов. Небо было глубоким и голубым, и
теперь на нем всегда горели звезды.
"Почему гора ненавидит нас, - думал я. - Что в нашем поведении так
разозлило ее?"
В который раз я смотрел на фотографию девушки и думал, что же она
такое на самом деле. Была ли она порождением моего мозга, которому гений
горы придал форму девушки, дабы соблазнять нас, вести нас, звать, как
сирена, к месту нашего последнего падения? Падать было далеко...
Я подумал о своей жизни. Почему человек начинает ходить в горы? Его
влечет к себе высота, потому что он боится оставаться внизу? Неужели он
так плохо чувствует себя в обществе людей, что хочет обязательно оказаться
над ними? Путь вверх труден и долог, но если он будет успешным, то впереди
тебя ждет какая-то награда. А если ты сорвешься, то наградой тебе будет
слава. Закончить свое существование, сорвавшись с колоссальной высоты
вниз, разбиться вдребезги - вот подходящая кульминация для проигравшего,
потому что это тоже потрясет и горы, и умы, заставит многих задуматься,
ибо в каждом поражении можно обрести победу. Таким холодом веет от
подобного финала, что жизнь где-то замирает навсегда, превращаясь в
памятник вечному стремлению к цели, на пути которого всегда встает
вселенское зло, о чьем существовании мы все догадываемся. Кандидат в
святые герои, у которого отсутствуют какие-то необходимые добродетели, все
равно может сойти за мученика, так как единственное, что в конце концов
остается в памяти людей - это факт его гибели. Я знал, что я должен
подняться на Касла, как я поднимался на все предыдущие вершины, и я знал
какую цену мне придется заплатить: я потерял свой единственный дом. Но
Касла была там, и мой ледоруб сам рвался мне в руки. Я знал, что когда мой
ледоруб ляжет отдохнуть на вершине Касла, целый мир внизу перестанет для
меня существовать. Но что такое мир, в сравнении с мигом победы? И если
правда, красота и добро - единое целое, то почему всегда между ними
неразрешимые конфликты?
Призрачные лучники стреляли в меня, яркая огненная птица раз за разом
бросалась в атаку. Я сжал зубы, а мой ледоруб вгрызался в скалы.
Мы увидели вершину.
На высоте ста семидесяти шести тысяч футов, поднимаясь по узкому
выступу скалы, простукивая ледорубами путь, мы услышали крик Винса:
- Смотрите!
Мы посмотрели.
Вверх и вверх, и еще выше, голубая от мороза, острая, холодная и
смертельная, похожая на кинжал дамасской стали, распарывала она небо,
зависала, как лезвие замерзшего грома, и врезалась, врезалась, врезалась в
центр духа, имя которому желание, поворачивалась и превращалась в
рыболовный крючок, с помощью которого притягивала нас к себе, чтобы затем
сжечь.
Винс первым посмотрел вверх и увидел вершину, и погиб он первым. Это
случилось почти мгновенно, и огненные ужасы тут были не при чем.
Он поскользнулся.
Вот и все. Мы поднимались по трудному участку. Еще секунду назад он
шел за мной, и вот его уже не стало. Его тело не нужно было доставать. Он
совершил затяжной прыжок. Без парашюта. Голубая тишина подхватила его;
серая земля понеслась ему навстречу. Теперь нас осталось шестеро. Мы
содрогнулись, и каждый из нас, наверное, помолился как умел.
Ушедший Винс, пусть какое-нибудь доброе Божество поведет тебя по
Тропе Совершенства. Пусть то, что ты хотел более всего найти в ином мире,
ждет тебя там. И если иной мир существует, помни тех, кто произносит эти
слова, о, незваный гость небес...
Мы мало говорили до конца дня.
Огненный страж с мечом пришел и стоял над нашим лагерем всю ночь. Но
ничего не сказал.
Рано утром ушел Стэн. Он оставил под моим рюкзаком записку.
В ней было написано:
"Вы должны ненавидеть меня, за мой побег, но я считаю, что это
настоящий ангел. Я боюсь этой горы. Я могу взбираться на любые скалы, но я
не хочу сражаться с небесами. Путь вниз легче пути наверх, так что не
беспокойтесь обо мне. Постарайтесь понять. С."
Итак нас осталось пятеро - Док, Келли, Генри, Малларди и я - и в этот
день мы вышли на высоту сто восемьдесят тысяч футов и почувствовали себя
одинокими.
А ночью опять пришла девушка и стала говорить со мной, и я смотрел на
черные волосы на фоне черного неба и глаза, в которых прятался голубой
огонь. Она стояла, прислонившись к ледяной глыбе.
- Двоих уже нет.
- Зато остались мы, - ответил я.
- Пока остались.
- Мы поднимемся на вершину и уйдем отсюда, - сказал я. - Как мы можем
причинить тебе вред? Почему ты нас ненавидишь?
- Ненависти нет, сэр, - сказала она.
- А что же тогда?
- Я охраняю.
- Что? Что здесь можно охранять?
- Умирающую, которая может выжить.
- Что? Кто умирает? Как?
Но ее слов не было слышно, а вскоре исчезла и она сама. До конца ночи
я спал.
Сто восемьдесят два, три, четыре и пять. Потом, на ночь, спустились
вниз на четыре.
Огненные Существа сновали над нами, твердь под ногами пульсировала, и
даже сама гора, казалось, начинала раскачиваться, когда мы карабкались
вверх.
Мы выбили тропу в скале до ста восьмидесяти шести, и три дня ушло на
то, чтобы продвинуться еще на тысячу футов. Все, до чего мы дотрагивались,
было холодным, гладким и скользким, и отсвечивало голубоватым светом.
Когда мы достигли ста девяноста тысяч футов, Генри посмотрел вниз и
содрогнулся.
- Меня уже не заботит путь наверх - сказал он. - Путь назад - вот,
что сейчас пугает меня. Отсюда тучи кажутся маленькими клочками ваты.
- Чем мы быстрее поднимемся, тем быстрее отправимся назад, - сказал
я, и мы снова полезли вверх.
Через неделю от вершины нас отделяла одна миля. Все огненные существа
исчезли, но две небольшие ледяные лавины напомнили нам, что мы по-прежнему
нежеланные гости. Первую мы пережили без особых проблем, а во время второй
Келли растянул правую ногу, а Док считал, что, возможно, он сломал еще и
пару ребер.
Мы разбили лагерь. Док остался с Келли; Генри, Малларди и я пошли на
последнюю милю.
Теперь подъем стал ужасным. Гора превратилась в стекло. Нам
приходилось рубить лед для каждого следующего шага. Мы работали по
очереди. Биться приходилось за каждый фут. Наши рюкзаки казались нам
чудовищно тяжелыми и пальцы у нас немели. Наша система защиты - коробочки
Дока - похоже, начинали терять силу, или же нечто, мешавшее нам решило
удвоить свои усилия против нас, потому что змеи стали подбираться все
ближе и гореть все ярче.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12