Казалось, что все звезды рухнули наземь с
голубовато-серо-черного неба, после чего их растолкли в пыль и рассеяли по
вершинам холмов.
Шли мы не спеша, тела наши снова были целы и невредимы. Могло
показаться, что мы просто праздно шатаемся, но у нас была вполне
определенная цель. Грин шел слева от меня среди холмов сна, навеянного
глиттеном... А может, это был не сон? Все казалось вполне реальным. А наши
измученные и искалеченные тела, мокнущие сейчас под дождем на голой скале
- лишь полузабытый сон давно минувших дней... На самом деле мы всегда
бродили здесь - а может так только казалось - и нас окутывала атмосфера
мира и спокойствия. Все было почти таким же, как и тогда, когда я посетил
это место в последний раз. А может, я никогда и не уходил отсюда.
Некоторое время мы пели старинную пейанскую песню, затем Грин-Грин
сказал:
- Я отдаю тебе пай'бадру, Дра. Теперь мы с тобой квиты.
- Это хорошо, Дра-тарл.
- Я обещал тебе еще что-то... Ах да, ленты... Они лежат под той
пустой зеленой оболочкой, что я имел честь носить все это время.
- Понимаю.
- Но они бесполезны. Я перенес их туда из тайника, где они хранились,
но землетрясение, разрушившее остров, повредило их так же, как и образцы
тканей. Однако, я сдержал свое слово, хотя и не лучшим образом. Но у меня
не было выбора... Я не смог бы пройти этот путь один.
Я должен был по идее расстроиться, но подобные чувства здесь были
неуместны.
- Ты сделал то, что должен был сделать, - успокоил я его. - Не
тревожься. Быть может, это даже к лучшему, что я не смогу их вернуть. С
тех пор, как они умерли в первый раз, все так переменилось. Они могли бы
чувствовать себя одиноко в этом непривычном для них мире, как это когда-то
было со мной. У них могло и не хватить сил бороться с этим миром. Пусть
лучше все останется как есть. Назад пути нет.
- Теперь я должен рассказать тебе о Рут Лэрис, - сказал он. - Она
находится в лечебнице для умалишенных в Кобочо на Дрисколле. Она
зарегистрирована, как Рита Лоуренс. Ее лицо изменено, сознание - тоже. Ты
должен вызволить ее оттуда и направить к хорошему доктору.
- Почему она там?
- Это было проще, чем переправлять ее на Иллирию.
- Ты никогда не задумывался, сколько боли ты причинил людям?
- Нет. Видимо, я слишком долго работал с живой материей...
- ...И весьма паршиво работал. Мне кажется, в этом повинен Белион.
- Я не говорил об этом, чтобы ты не подумал, что я оправдываюсь, но
мне тоже так кажется. Вот почему я пытался убить Шимбо. Именно эта часть
моей личности жаждала твоей смерти. Как только Белион покинул меня, я
понял, что натворил, и ужаснулся. Он должен был отправиться обратно в
ничто, потому и явился Шимбо. Нельзя было позволить Белиону плодить
уродство и коварство. Шимбо, кто рассыпает планеты в пространстве, как
сверкающие жемчужины в океане темноты, должен был вновь вступить с ним в
единоборство. Он победил и во Вселенной появится еще много прекрасных
миров.
- Нет, - покачал я головой. - Без меня он бессилен, а я отрекся от
Имени.
- Ты огорчен и подавлен тем, что тебе довелось пережить... Но нельзя
так легко отказаться от своего призвания, Дра. Быть может, пройдет
время...
Я не ответил, ибо мои мысли уже текли по другому руслу.
Мы шли путем смерти, каким бы приятным он ни казался под действием
глиттена. И если обычный человек может пристраститься к нему из-за
вызываемой им эйфории и видений, то телепаты используют глиттен в иных
целях.
Когда его принимает один человек, то у него обостряется ментальная
восприимчивость.
Если его одновременно примут двое - они увидят одинаковый сон. Для
странтийцев это всегда один и тот же сон, который после длительных
религиозно-психических тренировок подсознание воспроизводит чисто
рефлекторно. Такова традиция.
...И оба они видят один сон, но лишь один пробуждается от грез.
Глиттен используют в обряде смерти, чтобы умирающий уходил в некое
место - от которого я вот уже тысячу лет стараюсь держаться подальше - не
в одиночестве.
Кроме того, этот эффект используется для проведения дуэлей, ибо назад
всегда возвращается тот, чей дух сильнее. Такова природа наркотика -
благодаря ему вступают в единоборство некие скрытые потенциалы двух
разумов, хотя человек может и не подозревать об их существовании.
Грин-Грин был в таком состоянии, что я мог не опасаться какой-нибудь
прощальной ловушки мстительного пейанца. Даже, если это было задумано, как
дуэль, мне нечего было бояться при данном соотношении сил.
Но, шагая рядом с ним, я вдруг подумал, что под видом приятного
мистического обряда я ускоряю его смерть на несколько часов.
Убийство при помощи мысли.
Я был рад помочь сотоварищу пройти его последний путь, раз ему того
хотелось, но это заставило меня подумать о собственной смерти... Я уверен,
что она вряд ли будет приятной.
Говорят, что как бы вы ни любили жизнь, как бы ни желали, чтобы она
длилась вечно, но однажды вы будете с нетерпением ждать прихода смерти и
молиться, чтобы она пришла поскорее. Когда говорят об этом, имеют в виду
избавление от мучений. Мол, все были бы рады тихо и мирно угаснуть.
Я надеюсь, что не уйду так же мягко и спокойно в вечную ночь. Как
сказал кто-то из великих: меня бесит умирание света. И я буду выть и
драться за каждый миг жизни. Болезнь, что забросила меня в такую даль
времен, заставила меня испытать страшные муки, даже мучительную агонию,
прежде чем меня заморозили. Я много думал об этом и решил, что никогда не
соглашусь на облегчение своего ухода из жизни. Я хочу жить и чувствовать
до самого конца... Есть книга, автора которой я уважаю - это Андре Жид.
Она называется "Плоды Земли". Он дописывал ее уже на смертном одре, зная,
что жить ему осталось всего несколько дней. Он закончил ее за три дня и
умер. В ней он описывает все прекрасные взаимопревращения земли, воздуха,
огня и воды - того, что его окружало, и что он так любил, чему напоследок
хотел сказать свое последнее "прощай"! Несмотря ни на что, он цеплялся за
жизнь до последнего. В этом я с ним солидарен. Поэтому я не мог одобрить
сделанный пейанцем выбор. Я бы предпочел лежать на камнях с переломанными
костями, ощущать падающие капли дождя и удивляться им, слегка негодуя, в
чем-то раскаиваясь и многого еще желая... Быть может, именно эта жажда
жизни и сделала меня мироформистом, чтобы я сам мог творить жизнь, пока у
меня есть еще на то силы...
Мы поднялись на холм и остановились, глядя на раскинувшуюся внизу
долину. Я уже заранее знал, какой она окажется.
...Беря начало меж двух массивных серых валунов, поросшая
ярко-зеленой травой, что становилась все темнее и темнее по мере удаления
от нас, она лежала перед нами - большая, темная долина. И вдруг где-то
вдали я увидел полоску абсолютной тьмы - место, где царило Ничто.
- Я пройду с тобой еще сотню шагов, - сказал я.
- Спасибо, Дра.
Мы спустились с холма и пошли по зеленой траве.
- Как ты думаешь, что скажут на Мегапее, когда узнают, что я ушел.
- Не знаю.
- Скажи им, если тебя спросят, что я был глупцом, который раскаялся в
своих поступках прежде, чем оказался здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43