Как же смеешь ты так разговаривать со мной! Да еще обвинять меня в невежливости! Эй, стражники, всыпать ему сотню палок!
А надо вам сказать, что низшие служащие лагеря хорошо относились к Сун Цзяну. Как только они услышали приказание начальника, то сразу же все исчезли, словно их ветром сдуло, и в помещении остались только начальник тюрьмы и Сун Цзян. Увидев, что все ушли, начальник разозлился еще больше и, схватив дубинку, бросился на Сун Цзяна.
– Господин начальник, вы хотите меня бить? Но какое же преступление я совершил? – спросил тогда Сун Цзян.
– Ты сосланный преступник и находишься в моих руках, – закричал тот. – Если ты даже кашлянешь в моем присутствии, то и это уже преступление!
– Но если бы вы даже сочли меня в чем-либо виновным, – отвечал Сун Цзян, – то вряд ли и тогда я заслужил бы смертную казнь!
– Это ты думаешь, что не заслужил смерти, – продолжал кричать начальник тюрьмы. – А мне ничего не стоит покончить с тобой, все равно что муху придавить!
– И я должен умереть только потому, что не послал вам положенных по обычаю денег? – с усмешкой спросил Сун Цзян. – А как бы вы поступили с тем, кто ведет знакомство с У Юном из стана Ляншаньбо!
При этих словах начальник тюрьмы так растерялся, что даже выронил палку и быстро спросил:
– Что ты сказал?
– Да это я сам с собой говорю о друзьях военного советника У Юна, – отвечал Суп Цзян. – А в чем дело?
Тогда начальник поспешно оттащил Сун Цзяна в сторону и спросил:
– Кто же вы такой в действительности? И откуда вы узнали то, о чем говорите?
– Я – Сун Цзян, из уезда Юньчэн, провинции Шаньдун, – произнес Сун Цзян.
Услышав это, начальник тюрьмы окончательно растерялся и, почтительно кланяясь Сун Цзяну, забормотал:
– Так это вы Благодатный дождь Сун Гун-мин…
– Да, но не будем об этом говорить, – сказал Сун Цзян.
– Почтенный брат мой, – продолжал начальник тюрьмы, – здесь нам неудобно разговаривать, и я даже не могу приветствовать вас полагающимися поклонами. Прошу вас, уважаемый брат мой, пойти со мной в город, там мы и побеседуем.
– Хорошо, – согласился Сун Цзян. – Прошу вас обождать меня немного, господин начальник, я запру комнату и тотчас же вернусь.
Сун Цзян пошел к себе и, взяв письмо У Юна и деньги, закрыл помещение, приказав стражнику охранять его. Затем они вместе с начальником тюрем вышли из лагеря и направились в город Цзянчжоу. На одной из тихих улиц они нашли кабачок и, поднявшись на верхний этаж, уселись. Тогда начальник тюрьмы спросил:
– А где же вы встречались с У Юном, уважаемый брат мой?
В ответ на это Сун Цзян вынул из-за пазухи письмо и передал его своему собеседнику. Тот разорвал конверт, прочитал письмо и спрятал его в рукав. После этого он встал и до земли поклонился Сун Цзяну. Сун Цзян не замедлил ответить на этот поклон и сказал:
– Не сердитесь на меня за то, что я позволил себе непочтительно разговаривать с вами.
– Я ведь ничего не знал, кроме того, что в лагерь прислан какой-то человек по фамилии Сун, – сказал на это начальник тюрем. – А тут уж так установлено, что каждый вновь прибывший ссыльный присылает мне пять лян серебра. Вот я и ждал, что вы поступите так же. Однако со дня вашего приезда прошло уже более десяти дней, а денег я так и не дождался. Пользуясь тем, что у меня сегодня свободный день, я решил сам пойти за деньгами. Разумеется, я никак на ожидал, что это окажетесь вы, почтенный брат мой. Извините меня за мою невежливость!
– Надзиратель часто напоминал мне о вас, – сказал на это Сун Цзян, – но мне самому хотелось познакомиться с вами. К сожалению, я не знал, где вы живете, и не мог прийти к вам. Мне не оставалось ничего другого, как ждать вашего прихода. Поэтому я и задержал отправку вам денег. Не подумайте, что я сделал это из жадности, жалея какие-то пять лян серебра! Я просто ждал, что вы, уважаемый брат, обязательно придете сами. И вот сегодня я счастлив-мы встретились с вами, желание всей моей жизни наконец-то исполнилось!
Но вы спросите: с кем же это беседовал Сун Цзян? А это и был тот самый начальник двух тюрем в Цзянчжоу по имени Дай Цзун, о котором У Юн говорил Сун Цзяну.
Надо сказать, что в эпоху Сунской династии все начальники тюрем в районе Нанкина назывались «цзянчжан», а в провинции Хунань – «юаньчжан» []. А про этого начальника тюрьмы следует еще сказать, что он владел поразительным искусством, заимствованным от даосских монахов. Искусство его состояло в том, что когда он отправлялся куда-нибудь со срочным поручением, чтобы доставить военные или другие важные сведения, он подвязывал к ногам две бумажных полоски с изображением богов, и они обретали волшебную скорость: он мог пройти пятьсот ли в один день; если же он подвязывал к ногам четыре таких полоски, то проходил и восемьсот ли в день. За это его прозвали «Волшебный скороход».
После задушевной беседы Дай Цзун и Сун Цзян очень понравились друг другу. Продолжая сидеть в занятой ими комнатке, они подозвали слугу и заказали вина, закусок и фруктов. Все это было подано, и они долго сидели в кабачке, распивая вино.
Сун Цзян рассказывал о том, каких удальцов он встречал по дороге и какие происшествия с ним приключались. Дай Цзун в свою очередь высказал все, что у него было на душе, и рассказал о том, как он познакомился с У Юном. Вдруг в самый разгар беседы внизу поднялся какой-то скандал. В комнату вбежал слуга и, обращаясь к Дай Цзуну, взмолился:
– Этого человека можете унять только вы, господин начальник! Я вынужден побеспокоить вас и просить спуститься вниз – надо как-нибудь успокоить его.
– Да кто это там такой шум поднял? – спросил Дай Цзун. – Все тот же Ли, по прозвищу «Те-ню» – «Железный бык». Он ведь всегда ходит с вами, господин начальник! – отвечал слуга. – Сейчас он требует, чтобы хозяин дал ему денег взаймы. – Опять этот парень бесчинствует, – рассмеялся Дай Цзун. – А я думал, кто же это так разошелся. Вы посидите здесь немного, – сказал он, обращаясь к Сун Цзяну, а я понду приведу этого молодца сюда.
Дай Цзун встал и сошел вниз. Через некоторое время он возвратился, ведя за собой огромного, нескладного черномазого детину. Сун Цзян был поражен его наружностью и, обращаясь к Дай Цзуну, спросил:
– Кто он, этот молодец?
– Это мой постоянный спутник, один из стражников нашей тюрьмы, – отвечал тот. – Зовут его Ли Куй. Сам он из деревни Байчжанцунь, уезда Ишуй, округа Ичжоу. У него странное имя – Ли Куй Черный вихрь. Но в деревне его все звали Ли Те-ню – Ли Железный бык. Случилось так, что он убил человека и бежал. Хотя впоследствии и было объявлено о помиловании преступников, но он не поехал на родину, а перебрался на жительство в Цзянчжоу. В пьяном виде он страшно свиреп, поэтому все боятся его. Он может орудовать сразу двумя секирами и так же хорошо владеет палицей.
Тем временем Ли Кун, рассматривая Сун Цзяна, обратился к Дай Цзуну с вопросом:
– Брат мой, скажите, кто этот чумазый удалец?
– Ну вот, вы сами видите, господин писарь, до чего этот парень невежествен, – сказал Дай Цзун, обращаясь к Сун Цзяну. – У него нет никакого понятия об учтивости.
– Я ведь только спросил вас, почтенный брат, почему же вы называете меня неучтивым? – удивленно проговорил Ли Куй.
На это Дай Цзун отвечал:
– Брат мин, ты должен был иначе спросить. Сказал бы: «Кто этот почтенный чиновник?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181
А надо вам сказать, что низшие служащие лагеря хорошо относились к Сун Цзяну. Как только они услышали приказание начальника, то сразу же все исчезли, словно их ветром сдуло, и в помещении остались только начальник тюрьмы и Сун Цзян. Увидев, что все ушли, начальник разозлился еще больше и, схватив дубинку, бросился на Сун Цзяна.
– Господин начальник, вы хотите меня бить? Но какое же преступление я совершил? – спросил тогда Сун Цзян.
– Ты сосланный преступник и находишься в моих руках, – закричал тот. – Если ты даже кашлянешь в моем присутствии, то и это уже преступление!
– Но если бы вы даже сочли меня в чем-либо виновным, – отвечал Сун Цзян, – то вряд ли и тогда я заслужил бы смертную казнь!
– Это ты думаешь, что не заслужил смерти, – продолжал кричать начальник тюрьмы. – А мне ничего не стоит покончить с тобой, все равно что муху придавить!
– И я должен умереть только потому, что не послал вам положенных по обычаю денег? – с усмешкой спросил Сун Цзян. – А как бы вы поступили с тем, кто ведет знакомство с У Юном из стана Ляншаньбо!
При этих словах начальник тюрьмы так растерялся, что даже выронил палку и быстро спросил:
– Что ты сказал?
– Да это я сам с собой говорю о друзьях военного советника У Юна, – отвечал Суп Цзян. – А в чем дело?
Тогда начальник поспешно оттащил Сун Цзяна в сторону и спросил:
– Кто же вы такой в действительности? И откуда вы узнали то, о чем говорите?
– Я – Сун Цзян, из уезда Юньчэн, провинции Шаньдун, – произнес Сун Цзян.
Услышав это, начальник тюрьмы окончательно растерялся и, почтительно кланяясь Сун Цзяну, забормотал:
– Так это вы Благодатный дождь Сун Гун-мин…
– Да, но не будем об этом говорить, – сказал Сун Цзян.
– Почтенный брат мой, – продолжал начальник тюрьмы, – здесь нам неудобно разговаривать, и я даже не могу приветствовать вас полагающимися поклонами. Прошу вас, уважаемый брат мой, пойти со мной в город, там мы и побеседуем.
– Хорошо, – согласился Сун Цзян. – Прошу вас обождать меня немного, господин начальник, я запру комнату и тотчас же вернусь.
Сун Цзян пошел к себе и, взяв письмо У Юна и деньги, закрыл помещение, приказав стражнику охранять его. Затем они вместе с начальником тюрем вышли из лагеря и направились в город Цзянчжоу. На одной из тихих улиц они нашли кабачок и, поднявшись на верхний этаж, уселись. Тогда начальник тюрьмы спросил:
– А где же вы встречались с У Юном, уважаемый брат мой?
В ответ на это Сун Цзян вынул из-за пазухи письмо и передал его своему собеседнику. Тот разорвал конверт, прочитал письмо и спрятал его в рукав. После этого он встал и до земли поклонился Сун Цзяну. Сун Цзян не замедлил ответить на этот поклон и сказал:
– Не сердитесь на меня за то, что я позволил себе непочтительно разговаривать с вами.
– Я ведь ничего не знал, кроме того, что в лагерь прислан какой-то человек по фамилии Сун, – сказал на это начальник тюрем. – А тут уж так установлено, что каждый вновь прибывший ссыльный присылает мне пять лян серебра. Вот я и ждал, что вы поступите так же. Однако со дня вашего приезда прошло уже более десяти дней, а денег я так и не дождался. Пользуясь тем, что у меня сегодня свободный день, я решил сам пойти за деньгами. Разумеется, я никак на ожидал, что это окажетесь вы, почтенный брат мой. Извините меня за мою невежливость!
– Надзиратель часто напоминал мне о вас, – сказал на это Сун Цзян, – но мне самому хотелось познакомиться с вами. К сожалению, я не знал, где вы живете, и не мог прийти к вам. Мне не оставалось ничего другого, как ждать вашего прихода. Поэтому я и задержал отправку вам денег. Не подумайте, что я сделал это из жадности, жалея какие-то пять лян серебра! Я просто ждал, что вы, уважаемый брат, обязательно придете сами. И вот сегодня я счастлив-мы встретились с вами, желание всей моей жизни наконец-то исполнилось!
Но вы спросите: с кем же это беседовал Сун Цзян? А это и был тот самый начальник двух тюрем в Цзянчжоу по имени Дай Цзун, о котором У Юн говорил Сун Цзяну.
Надо сказать, что в эпоху Сунской династии все начальники тюрем в районе Нанкина назывались «цзянчжан», а в провинции Хунань – «юаньчжан» []. А про этого начальника тюрьмы следует еще сказать, что он владел поразительным искусством, заимствованным от даосских монахов. Искусство его состояло в том, что когда он отправлялся куда-нибудь со срочным поручением, чтобы доставить военные или другие важные сведения, он подвязывал к ногам две бумажных полоски с изображением богов, и они обретали волшебную скорость: он мог пройти пятьсот ли в один день; если же он подвязывал к ногам четыре таких полоски, то проходил и восемьсот ли в день. За это его прозвали «Волшебный скороход».
После задушевной беседы Дай Цзун и Сун Цзян очень понравились друг другу. Продолжая сидеть в занятой ими комнатке, они подозвали слугу и заказали вина, закусок и фруктов. Все это было подано, и они долго сидели в кабачке, распивая вино.
Сун Цзян рассказывал о том, каких удальцов он встречал по дороге и какие происшествия с ним приключались. Дай Цзун в свою очередь высказал все, что у него было на душе, и рассказал о том, как он познакомился с У Юном. Вдруг в самый разгар беседы внизу поднялся какой-то скандал. В комнату вбежал слуга и, обращаясь к Дай Цзуну, взмолился:
– Этого человека можете унять только вы, господин начальник! Я вынужден побеспокоить вас и просить спуститься вниз – надо как-нибудь успокоить его.
– Да кто это там такой шум поднял? – спросил Дай Цзун. – Все тот же Ли, по прозвищу «Те-ню» – «Железный бык». Он ведь всегда ходит с вами, господин начальник! – отвечал слуга. – Сейчас он требует, чтобы хозяин дал ему денег взаймы. – Опять этот парень бесчинствует, – рассмеялся Дай Цзун. – А я думал, кто же это так разошелся. Вы посидите здесь немного, – сказал он, обращаясь к Сун Цзяну, а я понду приведу этого молодца сюда.
Дай Цзун встал и сошел вниз. Через некоторое время он возвратился, ведя за собой огромного, нескладного черномазого детину. Сун Цзян был поражен его наружностью и, обращаясь к Дай Цзуну, спросил:
– Кто он, этот молодец?
– Это мой постоянный спутник, один из стражников нашей тюрьмы, – отвечал тот. – Зовут его Ли Куй. Сам он из деревни Байчжанцунь, уезда Ишуй, округа Ичжоу. У него странное имя – Ли Куй Черный вихрь. Но в деревне его все звали Ли Те-ню – Ли Железный бык. Случилось так, что он убил человека и бежал. Хотя впоследствии и было объявлено о помиловании преступников, но он не поехал на родину, а перебрался на жительство в Цзянчжоу. В пьяном виде он страшно свиреп, поэтому все боятся его. Он может орудовать сразу двумя секирами и так же хорошо владеет палицей.
Тем временем Ли Кун, рассматривая Сун Цзяна, обратился к Дай Цзуну с вопросом:
– Брат мой, скажите, кто этот чумазый удалец?
– Ну вот, вы сами видите, господин писарь, до чего этот парень невежествен, – сказал Дай Цзун, обращаясь к Сун Цзяну. – У него нет никакого понятия об учтивости.
– Я ведь только спросил вас, почтенный брат, почему же вы называете меня неучтивым? – удивленно проговорил Ли Куй.
На это Дай Цзун отвечал:
– Брат мин, ты должен был иначе спросить. Сказал бы: «Кто этот почтенный чиновник?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181