– Здравствуйте, – сказал голос Глэдии, которая туг же появилась в кадре и села. – Не удивляйтесь, Элайдж. Просто сейчас время обеда, и я соответственно переоделась. Видите?
Так и есть. Она была в светло-голубом платье до щиколоток, с длинными рукавами. Шею облегал желтый рюш, чуть светлее ее волос, теперь тщательно уложенных.
– Я не хотел вам мешать, – сказал Бейли.
– Я еще не начинала. Может быть, отобедаете со мной?
– Как так? – насторожился Бейли.
– Какие вы, земляне, смешные, – засмеялась она. – Не собственной персоной, конечно. Как это было бы возможно? Просто идите в свою столовую, и там вы и тот, другой, сможете пообедать со мной.
– Но если я уйду…
– Ваш робот будет поддерживать связь.
Дэниел утвердительно кивнул, и Бейли, все еще нерешительно, направился к двери. Глэдия вместе с накрытым столом двинулась вслед за ним.
– Видите? – ободряюще улыбнулась она. – Ваш связист держит контакт.
Бейли и Дэниел поднялись по движущемуся полотну – Бейли не помнил, что пользовался им раньше. Видимо, в этом немыслимом жилище между комнатами были разные ходы и выходы; Бейли, в отличие, разумеется, от Дэниела, знал о существовании лишь некоторых из них.
Глэдия за столом продолжала плыть вслед за ними – то сквозь стены, то под полом, то над полом. Бейли остановился и пробормотал;
– К этому надо привыкнуть.
– У вас кружится голова? – сейчас же спросила Глэдия.
– Немного.
– Тогда вот что: скажите своему связисту, чтобы оставил меня здесь, а когда придете в столовую и все будет готово, он нас соединит.
– Я распоряжусь, партнер Элайдж, – сказал Дэниел.
Их стол тоже был накрыт. В тарелках дымился коричневый суп, в котором плавали кубики мяса, а в середине стола ждала, когда ее разрежут, большая жареная курица. Дэниел быстро отдал указание роботу-официанту, и оба прибора мигом сдвинули на один конец стола.
Как по сигналу, стена напротив пропала, стол как будто вытянулся в длину, и на противоположном его конце появилась Глэдия. Комната соединилась с комнатой и стол со столом до того аккуратно, что, если бы не разный рисунок на стенах и на полу и не различие в сервировке, легко было бы поверить, что они действительно обедают вместе.
– Ну вот, – удовлетворенно сказала Глэдия, – правда, удобно?
– Очень, – сказал Бейли. Он осторожно попробовал суп, нашел его превосходным и подлил себе еще. – Вы слышали, что случилось с агентом Грюером?
На лицо Глэдии легла тень, и она отложила ложку.
– Ужасно, правда? Бедный Хеннис.
– Вы называете его по имени – вы его знаете?
– Я знаю почти всех выдающихся людей на Солярии. Мы, соляриане, почти все знакомы друг с другом – это естественно.
В самом деле, естественно, подумал Бейли, Много ли их, в конце концов?
– Тогда вы, может быть, знаете и доктора Алтима Тула. Он лечит Грюера.
Глэдия тихо засмеялась. Робот нарезал ей мясо и положил на тарелку мелкие подрумяненные картофелины и морковь соломкой.
– Конечно, знаю. Он и меня лечил.
– Когда он лечил вас?
– Как раз после того… несчастья. С моим мужем.
– Он что, единственный доктор на планете? – изумился Бейли.
– О нет. – Глэдия зашевелила губами, будто подсчитывая, – Их по крайней мере десять. И еще один молодой человек изучает медицину. Но доктор Тул – из лучших. У него самый большой опыт. Бедный доктор Тул.
– Почему бедный?
– Ну, вы же знаете – у доктора такая скверная работа. Приходится посещать людей, а иногда даже и трогать их руками. Но доктор Тул очень ответственно относится к своему делу и посещает больного, когда считает это необходимым. Он лечил меня с самого детства и всегда был такой добрый и милый, что я, честно говоря, почти не возражала бы против его визита. Например, он был у меня в тот последний раз.
– Вы хотите сказать – когда погиб ваш муж?
– Да. Можете себе представить, что почувствовал доктор, когда увидел, как я лежу рядом с мертвым мужем.
– Мне сказали, что тело он осматривал по видеофону.
– Тело – да. Но со мной было по-другому, Убедившись, что я жива и серьезной опасности нет, он велел роботам подложить мне под голову подушку, сделать мне укол и оставить одну. А сам прилетел самолетом – да, самолетом! Это заняло у него меньше получаса, Потом он занялся мной, и все стало хорошо. Я была в таком тумане, когда пришла в себя, что думала – передо мной его изображение, пока он не коснулся меня. Тогда я поняла, что это он сам, и закричала. Бедный доктор Тул ужасно смутился, но я знаю – он хотел сделать как лучше.
Бейли кивнул,
– Наверное, у докторов на Солярии не так уж много работы?
– Надеюсь, что да.
– Я знаю, что об инфекционных болезнях и говорить не стоит. Но нарушения обмена веществ? Атеросклероз? Диабет и тому подобное?
– Такое случается – и это всегда ужасно неприятно. Доктора могут, конечно, физически облегчить жизнь таким больным, но и только.
– Вот как?
– Конечно. Если человек заболел – значит, его генетический анализ был неточным. Не думаете же вы, что мы сознательно допускаем такие вещи, как диабет?
Все, у кого находят подобные заболевания, подвергаются тщательному повторному анализу. Супружеское назначение отменяется, и это ужасно неудобно для второго супруга. А еще нельзя, чтобы у них были, – она понизила голос, – дети.
– Нельзя иметь детей? – обыкновенным голосом переспросил Бейли.
Глэдия вспыхнула.
– Какие ужасные вещи мы говорим! Что за слова! Д-дети!
– Со временем привыкаешь, – сухо заметил Бейли.
– Да, но если это превратится у меня в привычку, я когда-нибудь скажу такое при солярианине и просто сгорю со стыда… А если у такой пары уже были дети (видите, вот опять), этих детей надо тоже разыскать и обследовать – кстати, одна из обязанностей Рикэна, – в общем, хлопот не оберешься.
Тула можно выбросить из головы, подумал Бейли. Некомпетентность доктора – следствие солярианского образа жизни, и ничего преступного в. ней нет. Скорее всего, нет. Поставим на нем крест, но не слишком жирный.
Он посмотрел, как ест Глэдия – аккуратно и грациозно, с хорошим аппетитом. Курица, которую ел он сам, была великолепна, От чего можно избаловаться во Внешних Мирах, так это от еды.
– Что вы думаете об этом отравлении, Глэдия? – спросил он,
– Стараюсь не думать. – Она подняла голову, – Что за ужасные вещи у нас происходят. Может быть, это не отравление?
– Оно самое.
– Но там же никого не было!
– Откуда вы знаете?
– А разве не ясно? У него сейчас нет жены, поскольку он исчерпал свой лимит на д… Ну, вы понимаете. Так что подсыпать ему яд было некому; Как же его могли отравить?
– И все же он отравлен. Это факт, с которым надо считаться.
Лицо Глэдии омрачилось.
– А вы не думаете, что он сделал это сам?
– Сомневаюсь. Зачем? Да еще публично?
– Тогда это просто невозможно, Элайдж. Невозможно, и все.
– Напротив, Глэдия. Очень даже возможно. И я уверен, что точно знаю, как все произошло.
Глава восьмая
Космонит гневается
Глэдия на миг затаила дыхание, и оно вырвалось из ее сложенных губ почти со свистом.
– А я уверена, что понятия не имею. А кто это сделал, вы знаете?
Бейли кивнул.
– Тот же, кто убил вашего мужа.
– Как?
– А вот так! Убийство вашего мужа – первое в истории Солярии. Через месяц происходит другое убийство – или покушение на него. Может ли это быть совпадением? Два разных преступника убивают на протяжении месяца в мире, где нет преступности?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49