Душевые удобный сайт в Москве 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Из этого я делал вывод, что Маклин был весьма важной фигурой в деле атомного шпионажа. Полученная мной с 1968 года новая информация приводит меня к выводу о том, что я серьезно переоценивал полезность этого человека для русских и его возможности предоставить им информацию по самому существу атомного оружия. Английский геолог профессор К. Ф. Дэвидсон, кабинет которого находился в здании комиссии по атомной энергии, рассказывал мне: «По правилам, которые соблюдались весьма скрупулезно, все документы помещались на ночь в надежные сейфы, снабженные замками, открывающимися набором цифр. Маклин не знал комбинации моих сейфов, и я не думаю, что американцы сообщили ему свои»(38). Кэролл Л. Уилсон, в то время генеральный менеджер комиссии, утверждает, что пропуск Маклина не открывал ему доступа к тем вещам, о которых ему знать не полагалось. Все те, кто работал тогда в комиссии, сходятся на том, что вопросам безопасности уделялось огромное внимание. Ночные часовые стояли в концах коридоров. Тех же, кто забывал запереть в сейф документы, немедленно вызывали в здание комиссии. Короче, если Маклин и мог что-то сообщить русским о политических разногласиях между американцами и англичанами по ядерным делам или раскрыть организационные подробности атомных программ США и Великобритании, то его положение никак не давало ему возможности поведать нечто такое, что могло ускорить работу по созданию атомного оружия.
Остается Клаус Фукс, который, по общему мнению, был самым важным советским шпионом, нанесшим Западу наибольший урон. Фукс в 1933 году бежал от Гитлера в Великобританию и в 1940 году был интернирован в Канаду. В 1942 году его вернули в Англию для работы по ядерной программе, а два года спустя уступили американцам. В США он принимал участие в осуществлении Манхэттенского проекта в Чикаго и Лос-Аламосе. В 1946 году Фукс вернулся в Англию. В 1949 году криптографы ЦРУ, проводя обычную расшифровку массы документов, похищенных в 1944 году в нью-йоркском офисе советской правительственной закупочной комиссии (известный центр промышленного шпионажа), встретили в отчете о работах в Лос-Аламосе имя Фукса. О находке сообщили в МИ-5. Фукса допросили, и тот признался – на условии вынесения ему мягкого приговора (этот договор был нарушен) – в том, что передавал секретные материалы русским агентам в Англии и Соединенных Штатах.
Шпионская деятельность Фукса состояла из четырех периодов. В первой фазе он работал в Бирмингемском университете в группе профессора Пайерля. Фукс сообщил в Советский Союз, что англичане совершенно определенно считают создание атомной бомбы возможным, аналогичные работы ведутся в США и обе страны сотрудничают друг с другом в этом деле. Он передал советскому связному копии собственных расчетов по теории разделения изотопов урана методом газовой диффузии и свои выводы о том, что полученный таким образом уран-235 может быть использован в атомной бомбе.
Весьма сомнительно, учитывая уровень знаний в области ядерной физики в Советском Союзе в 1940 – 1941 годах, что информация Фукса имела важное значение для советских ученых. Фукс лишь подтвердил то, о чем догадался Флеров, не обнаружив в периодике материалов о делении ядра, – западные ученые ведут работу по созданию атомной бомбы. Фукс отмечал, что его советский связной совершенно не был удивлен, услыхав о ведущейся в США и Великобритании разработке атомного оружия. Напротив, был удивлен сам Фукс, когда связной поинтересовался, что ему известно об электромагнитном методе выделения урана-235. Фукс не знал ни одной работы, посвященной этому методу, сам никогда не задумывался о нем(39). Отсюда следует вывод – уже в то время Советский Союз решал технические проблемы создания атомной бомбы.
Во второй фазе, с декабря 1943 года по август 1944 года, работая в Чикаго и Нью-Йорке, Фукс узнал значительно больше о масштабах американской программы и об усилиях, направленных на ее реализацию. В третьей фазе, с августа 1944 года и до лета 1946 года. Фукс находился в Лос-Аламосе. Только там он до конца понял характер американской ядерной программы и осознал ее грандиозность. Он передал в Москву доклад, в котором представил в общем виде всю проблему создания атомной бомбы, как он эту проблему понимал. Позже он передал своему связному рисунок экспериментальной бомбы и ее компонентов, указал все основные параметры. Но были и другие, столь же важные сведения – о деталях производства, о конструкции ядерного реактора, методах его сооружения и способах эксплуатации, – которыми Фукс не располагал и, следовательно, не мог поделиться с советским связным.
В четвертой фазе, с лета 1946 года до весны 1949 года. Фукс работал в Харвелловском исследовательском центре в Беркшире (Англия). В это время он передал дополнительные сведения о плутониевой бомбе (общие данные о ней он сообщил еще из Лос-Аламоса) и расчеты, связанные со взрывами в Хиросиме и Нагасаки. Фукс также поделился с русскими идеями о конструкции и действии супербомбы, которые циркулировали в Лос-Аламосе в то время, когда он собирался уезжать оттуда.
Советский Союз никогда не признавал, что он получал какую-либо информацию от Фукса. Удивительное умолчание, учитывая возможные пропагандистские результаты, которые Россия могла бы получить, демонстрируя Фукса как пример «интернационалистского подхода, долженствующего быть примером для всех физиков-ядерщиков». Отсутствие признания его заслуг приводит к тому, что в советских источниках невозможно найти указания на судьбу, постигшую сообщения Фукса. Дэвид Холлоуэй указывает, что тщательные поиски дополнительной информации не проясняют дело. Единственным исключением может быть лишь один пункт. «В своих показаниях Фукс говорит, что к нему из Советского Союза поступил запрос об одной производной от формулы Бете – Фейнмана, позволяющей оценить эффективность бомбы. Фукс переслал формулу, которая в основном является эвристической (полученной путем логических умозаключений. – Ред. ). И она, видимо, достигла заинтересованных в ней советских физиков»(40).
Холлоуэй не смог дать окончательную оценку того, насколько Фукс был полезен для русских. Он утверждает, что Фукс передал им потенциально весьма важную информацию. Часть сведений была не нова для советских ученых, к другим они так или иначе пришли бы в результате своих исследований. «Но я думаю, что мы не можем считать информацию Фукса бесполезной, – пишет Холлоуэй. – Особенно важно для советских властей было знать, в какую сторону движутся американцы, По имеющимся у меня оценкам (это данные ученых, работавших с Фуксом), можно предположить, что он сэкономил русским 12 – 18 месяцев от времени, нужного для создания атомной бомбы»(41).
Мы располагаем, однако, данными о том, как он сам оценивал помощь, оказанную им Советскому Союзу. Его слова, естественно, надо принимать с известной осторожностью, но сотрудник Харвелловского центра, которому Фукс давал показания, утверждал, что у него создалось впечатление полной искренности Фукса. Он считал, что Фукс «старался изо всех сил помочь мне правильно оценить состояние дел с работами в области атомной энергии в России с учетом той информации, которую он передал (или не передал) русским». Фукс утверждал, будто бы он был крайне удивлен быстротой, с которой русские произвели атомный взрыв.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150
 https://sdvk.ru/Dushevie_kabini/nedorogie/ 

 Альтакера Deco