Милый город, горд и строен,
Будет день такой,
Что не вспомнят, что построен
Русской ты рукой.
Пусть удел подобный горек,
Не опустим глаз;
Вспомяни, старик историк,
Вспомяни о нас.
Корр.: Как Вы считаете, если падение православного русского царства – Третьего Рима – окончательное, есть ли это знамение близкого конца для всего человечества?
А. К.: Может быть, так. А может быть, это – звонок, возвещающий совершеннолетие православных христиан. Будем учиться ходить без костылей. Будем учиться быть православными не по приказу. Будем учиться защищать Православие своими словами, делами и молитвами, а не с помощью государственной власти. Это время совершеннолетия. Сдадим ли мы этот экзамен на совершеннолетие, зависит от нас.
И ПОРАЖЕНЬЯ ОТ ПОБЕДЫ НАМ НЕ ДАНО УЖ ОТЛИЧИТЬ…

Людям, только что вышедшим из страшной полосы гонений, бывает неприятно слышать о том, что их избавление неокончательное. Сердце поворачивается к таким словам, которые обнадеживают и утешают: ну всё, отмучились, впереди нас ждут только победы и триумфы. Больше Господь не попустит нам поражений… Настроение это понятно. Менее понятно – когда эти настроения начинают под себя подминать православное богословие.
Несколько раз я слышал, что православные люди неприязненно реагировали на мою книгу «О нашем поражении». Очень уж им хочется, чтобы прежде всеобщего конца была бы дана им возможность поторжествовать. Чтобы все стало «как встарь»: чтобы православные Царь и Патриарх державно повелевали Россией, а лучше – так и всем миром. Чтобы мирное и благочестивое житие повсеместно разлилось над землей… Вот только откуда же тогда вдруг явится яростное сопротивление народов Христу? Отчего вдруг посреди этой благодати восторжествует антихрист? Почему Господь вдруг изольет чашу Своего гнева на мир и на Церковь, если в них наконец-то стало все так благолепно?
Слышать такие пересуды я слышал. Но вот печатно их решился изложить лишь диакон Алма-атинской епархии Александр Лисиков в журнале (почему-то называющем себя газетой) «Веди». Статью эту я читал без особого удивления – уровень богословских знаний этого «ревнителя православного благочестия» и мера его владения логикой мне были известны по иным его публикациям.
За время, проведенное в епархиальном училище, он так и не научился даже правильно употреблять слово Евангелие («Смысл цитаты из Евангелия (Откр.13, 7) Вы не совсем правильно подали… Выше по тексту Евангелия (Откр.11, 7–8)…»[877].
В уста святых отцов (правда, безымянных) он считает возможным влагать слова просто смешные: «Святые отцы говорят так: „Раздай сто Евангелий ста человекам, и через год ты получишь сто религий, если они не будут руководствоваться Типиконом и Книгой правил святых апостолов“»[878]. Впервые слышу, чтобы Типикон содержал толкование Евангелия. Может, в нем есть еще и толкование Откровения?..
Но столь своеобразные богословские познания не помешали ему встать на путь обличения своего архиерея, а также взять на себя труд борьбы с «ересью диакона Андрея Кураева».
Вся его критика сконцентрирована на первом абзаце моей брошюры: «Христианство – едва ли не единственное мировоззрение на земле, которое убеждено в неизбежности своего собственного исторического поражения. Христианство возвестило одну из самых мрачных эсхатологий: оно предупредило, что в конце концов силам зла будет „дано… вести войну со святыми и победить их“ (Откр.13, 7). Евангелие обещает, что врата ада не смогут одолеть Церковь, что Церковь непобедима(см.: Мф.16, 18). Но „непобедимое“ не означает обязательно „победоносное“. В перспективе земной истории – не всемирно-историческое торжество Евангелия, но всемирное же владычество антихриста».
Странно, кстати, что мой критик, цитируя это текст, почему-то ставит многоточие перед первой фразой, – создавая тем самым впечатление, что ему что-то предшествует. Да нет – именно первая же фраза вызвала его нападки.
Еще более странно, что, возражая этому моему утверждению, критик приводит ту самую евангельскую цитату («врата ада не одолеют ее»), которая в моей книге включена в первый же абзац.
Печально, впрочем, не это. Печально, что священнослужитель не умеет отличать богословие от политики. С точки зрения богословской, с точки зрения библейской, несомненно, что на пространстве мировой истории христианство потерпит поражение.
Поражение будет состоять в том, что не смогут христиане привлечь ко Христу людей последних поколений. Даже если они будут стремиться к этому – все равно не преуспеют. Более того – антихристова власть перейдет к гонениям на христиан под одобрение объязычившихся толп (толп, в большинстве своем состоящих из людей, предки которых все же были христианами). Еще более горьким будет поражение в том отношении, что очень многие из тех, кто будут считать себя христианами, на самом деле будут веровать не в подлинного Христа, а в идолов. «Христос в моем понимании»; «Евангелие в нашем, современном, прочтении»; «христианство, преображенное на основе современной терпимости и широты взглядов»… Эти идолы воцарятся даже в Церкви. Даже с высших иерархических и учительных кафедр будут раздаваться подобного рода проповеди. И это ли не поражение для Церкви?
Разве в том, что церковные люди и лидеры уклонятся в мистический блуд, смешивая Евангелие с языческими мифами и мирскими идеологиями, – нет «нашего поражения»? Не потому ли и будет попущено владычество антихриста, что еще до его прихода христиане станут для Христа как чужие, – а потому сбудется увиденное пророком: «Господь во гневе Своем… поверг на землю красу Израиля… разрушил в ярости Своей укрепления дщери иудиной… отверг царство и князей его, как нечистых; в пылу гнева сломил все роги Израилевы… и убил все, вожделенное для глаз… Господь стал как неприятель… И отнял ограду Свою… разорил Свое место собраний… и в негодовании гнева Своего отверг царя и священника» (Плач.2, 1 – 6)? Не так ли будет и с нами, – ибо «время начаться суду с дома Божия» (1 Пет.4, 17)?[879]
В этом самое горькое: мы не столько «отступим», сколько «уступим». Не столько будем потеснены внешним давлением, сколько сами раскроем наши души для принятия лжесвятынь и лжевер… «Об этом буду… ходить и рыдать, буду ходить, как ограбленный и обнаженный, выть, как шакалы, и плакать, как страусы, потому что болезненно поражение ее… достигло даже до ворот народа моего, до Иерусалима» (Мих.1, 8 – 9).
Поэтому и говорю я не столько об «их победе», сколько о «нашем поражении». Понимаю, что для диакона Александра протоиерей Сергий Булгаков не авторитет, но помимо всех софиологических споров – неужели неправ о. Сергий и в этих своих словах, написанных в 1918 г.: «Надо прямо сказать, что вся эта воистину загадочная сила нигилизма есть и некое бессилие исторической церкви, как сила мрака и тьмы заключается лишь в ослаблении света. Существует свет, а не мрак, который есть только не свет. Каким образом бездушные, тупые, неумные учения могли заслонить в сердцах величественное, светлое, радостное православие? Как возможно такое безвкусие и убожество? Конечно, мы знаем, что русская душа подвергалась здесь действию чужого яда, стала жертвой того отпадения, чрез которое проходит и весь христианский мир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193