https://www.dushevoi.ru/products/mebel-dlja-vannoj/iz-massiva-dereva/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


К великому сожалению, нам приходится скорее перепискиваться, чем переписываться по поводу разнородных, но тем не менее тяжелых хвороб наших. Десять минут назад, раскладывая, по обычаю, вслед за послеобеденным кофеем пасьянс твоими нетленными картами, я вдруг ни с того ни с сего расчихался, рассморкался, раскраснелся и удивил Европу непомерным кашлем, причем Марья Петровна воскликнула: "ведь вот никуда из комнаты не выходил", а Екатерина Владимировна, должно быть с испугу, ушла в свою комнату.
Сию минуту получил письмо от Страхова, в котором он говорит о блеске твоего вечера и неутомимых литературных трудах. Мой же умственный винт окончательно свернулся, и мозги мои окончательною замороженностью могут поспорить с любыми телячьими, на прилавке у мясника. Если бы их даже вынули для трактирного блюда с горошком, то я не ощутил бы ни малейшего лишения, так как все равно не токмо" сам что-либо работать, но даже и других понимать не способен. Такое идиотское тупоумие не лишено своего рода отрады. Ведь находят же люди наслаждение в бане на полке под припеканием веника, под которым всякий непривычный человек заорет не своим голосом.
Елизавета Дмитриевна сердечно благодарит тебя, равно как и оба Боткины, за любезное приветствие, а сегодня она прислала нарочного с известием о покупке ею дома на Поварской, который придется им отделывать, так что соберутся переехать в него из Покровского дома, который займет новая хозяйка, не раньше конца будущей осени. Дали они за дом 85 тысяч, да еще вложат в него тысяч 40, а дом все-таки деревянный.
Свадьба назначена на 29 января, тотчас же после венчания молодые уедут за границу.
Другой день у нас морозы доходят до 28 градусов, тем не менее в доме до ламп 15 гр., а вечером 17 гр.
Поблагодари от нас милейшего Александра Яковлевича за присылку карточек к Новому году.
Из деревень мне пишут, что министерство финансов затребовало от нас известную справку о переплате нами пошлины и эту справку, в свою очередь, пришлось оплачивать. Но будет ли что из нашего хозяйства, до сих пор неизвестно.
Прими и передай всему своему семейству наши самые усердные пожелания всего лучшего к Новому году, начиная с полного здоровья многопрославленного главы его.

Неизменно твой
А. Шеншин.

90

16 февраля 1892. Москва. Плющиха, соб. дом.

Дорогой друг Яков Петрович.
Спасибо тебе за успокоительную весточку, в которой плохо только твое бывшее нездоровье. Не знаю, что лучше: временные усиленные натиски болезни или хронический слон {1}, который своею тяжелою пятою постоянно стоит у тебя на груди. Если я хвастаю чем-либо, то это тем, что никому не завидую, и еще бывший мой эскадронный командир Матвеев ("Мои воспоминания") упрекал меня, что я отыгрываюсь от невзгод стеснением личных своих потребностей. Если бы этого не было, то в нынешнем году нам, окончательно голодающим, не с чем было бы послать за булкой. Как в материальном отношении ни трудно воздержание, но в нашем поэтическом деле оно, по-моему, еще труднее. Чтобы нам не писать, едва ли возможно заживо отпеть себя, подобно Майкову, а уж следовало бы нанять унтер-офицера с палкою, который бы при первом стихе так бы хватил меня по голове, что я бы и следующей рифмы не подобрал. Что касается до совершенства, то на этот счет можно бы успокоиться на мысли, что во всех сферах - "и всюду страсти роковые, // И от судеб защиты нет" {2}.
Чего бы кажется проще ожидания справедливости такого института, как министерство. Если бы издатель доказал тебе, что ты перебрал сто рублей гонорару, то, конечно, ты, честный человек, сейчас бы возвратил излишнее, а тут министерство, подобно еврею закладчику, норовит замолчать заведомо перебранное. Я даже не предполагаю возможности личных хлопот твоих по моему делу, но при многочисленных твоих знакомствах, не найдется ли какой менее крупной жилы, по которой ты, хотя бы письменно или при посредстве добрейшего Александра Яковлевича, мог нащупать пульс моего дела. Где было помещено твое стихотворение, о котором ты пишешь? Что касается до двух остальных, буду поджидать их с нетерпением в "Русск. вестн.".
Все это время Муза моя сидела как подуреха и даже не выплевывала подсолнечных семечек, но вчера и сегодня оступилась двумя стихотворениями, которые при сем прилагаю. Передай всем твоим наши общие приветствия и сердечные пожелания возможно полного здоровья.
Забавляет нас привезенный из деревни скворец, который еще раньше году заговорил, и довольно отчетливо произносит "скворочка душечка". И я, как скворец, вновь <готов> повторять тебе: будь здоров, будь здоров.

Твой А. Шеншин.
1

Не отнеси к холодному бесстрастью... (см. т. 1).

2

Не могу я слышать этой птички... (см. т. 1).

91

3 мая 1892. Московско-Курской ж. д. станция Коренная Пустынь

Дорогой дружище
Яков Петрович,
"В надежде славы и добра..." {1} Нет, не то; я хотел сказать: в надежде, что ты еще на петербургской квартире, хочу поблагодарить тебя за сердечное удовольствие, которое доставил мне вчера вечером московский Суворин высылкою твоей "Лепты" {2}. Если это лепта, то она золотая, и ей скорее приличествует название _червонец_. Только настоящий богач может подавать подобные лепты. Вчера вечером под лампою я с великим наслаждением читал ее вслух, невзирая на больные глаза и зуб со свистом. Никто, кроме тебя, не в состоянии написать такую "Гитану". Она как раз под стать "Кармен" Мериме. Перечислять прелести твоей "Лепты" - значило бы указывать на каждую страницу.
Что сказать тебе про нас? Как бы благодаря газетному вранью не пришлось нам и в этом году попасть при тяжком народном бедствии в неожиданный просак. Газеты звонят о блестящих надеждах на урожай, а в Воробьевке сегодня на полях молитва о дожде с орошением глоток водкою. С открытия весны ни одного дождя, и все гибнет, а частию уже погибло. В апрель стояли жары, а теперь от вас потянули северные ветры без дождя, и каждое утро ждем, что мороз побьет и остальную зелень.
Вдобавок к нашим сереньким дням и жена с самого приезда в Воробьевку, с первой бутылки минеральной воды, прописанной врачом, расхворалась и сидит на строжайшей диете.
Мы с Екатериной Владимировной окончили примечания к переводу Овидиевых "Скорбей", в предисловии к которому помещу выписку из них же:

"Бодрствую же не для хвал, и не будущей славы,
Имени том, что скрывать было б полезней, пекусь,
Я занимаю трудом свой ум и морочу страданья,
И стараюсь отвлечь этим заботы свои".

Передай всем своим милым наши общие, усердные поклоны и, если переменишь адрес, сообщи мне, а то куда же писать. Будь, главное, здоров и не засиживайся по ночам. Это вредная петербургская чепуха.

Твой
неизменно преданный
А. Шеншин

92

17 июня 1892. Московско-Курской ж. д. станция Коренная Пустынь

Дорогой друг Яков Петрович.
С величайшим облегчением на душе прочли мы вчера с помощью глаз Екатерины Владимировны твои микроскопические, но прекрасные описания занятого Вами старинного дома {1}. В наши времена такие старинные барские усадьбы редкость, и мы сердечно порадовались вашему роскошному летнему приюту.
В настоящее время, вероятно, неутомимая Жозефина Антоновна уже привела все в надлежащий вид.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
 накладные раковины для ванной на столешницу 

 Керрад Epica