"Великое тебе спасибо насчет двусмыслия стиха: "Правде мраку не помочь",
который я поправил так: "Мгле мерцаньем не помочь". Нужно, чтобы ночь
представляла мглу, а не тьму, среди которой мерцанье фонтана не может быть
заметно" (ПД).

XXV. На смерть Бражникова
(Стр. 397)

Впервые - Ранние годы, стр. 298, с датой: 2 июня 1845 г. Авторизованный
текст в письме к К. Р. от 21 июня 1891 г. (ПД), в котором Фет сообщал, что
"дошедши в моих воспоминаниях до вступления в кирасиры Военного Ордена, я
должен был рассказать о внезапной кончине красавца корнета и вспомнил
наизусть написанное 46 лет тому назад стихотворение на его погребение. Если
бы я не рылся в моих воспоминаниях, то никогда не вспомнил бы о нигде не
появлявшемся стихотворении. На мои глаза стихотворение это тоже вроде
блестящего и мало ценного камешка, которым я поиграл полвека тому назад..."
30 июня 1891 г. К. Р. писал Фету о присланных стихах: "Они прелестны и их
непременно нужно поместить в пятом выпуске "Вечерних огней"" (ЯД).
Б. Садовской указывал, что в не дошедшей до нас тетради стихотворение
имело две даты: 2 июня 1845 г. и 14 июля 1891 г. По-видимому, Садовской
ошибочно написал 14 июля вместо 14 июня, так как стихотворение было послано
К. Р. 21 июня 1891 г. (Никольский также указывает дату второй редакции - 14
июня). Неточна, по-видимому, и дата ранней редакции: в воспоминаниях Фет
указывает, что написал стихотворение* "в день его погребения", однако, как
указывает Б. Бухштаб, А. Бражников умер 27 июля 1845 г.

XXVI. "Давно в любви отрады мало..."
(Стр. 398)


Впервые - РО, 1891, Љ 12, стр. 516.

XXVII. Королеве эллинов Ольге Константиновне 11 июля 1891 года
(Стр. 399)

Впервые - Изд. 1894 г., ч. II, стр. 318. Стихотворение было послано в
письме к К. Р. от 4 июля 1891 г., в котором Фет писал: "Третьего дня во
время бессонницы у меня сложилось несколько куплетов к 11 июля, которые, при
сем прилагая, прошу вас, при случае, передать ее величеству королеве" (ПД).
Листок с текстом послания не сохранился в архиве, возможно потому, что был
передан королеве. Стихотворение было написано "третьего" дня, т. е. 1 или 2
июля, и следовательно дата 4 июля, указанная в хронологическом указателе
Никольского и повторенная в Изд. 1959 г., стр. 334 - неверна.
10 августа Фет в письме к К. Р. рассказал, что послал стихотворение
писателю К. Н. Леонтьеву, который указал ему на целый ряд неудачных мест.
Фет писал далее, что не хочет устранять стихотворение из сборника и потому
написал новый, переделанный вариант, "который при жизни моей или после
смерти должен войти в печатный сборник моих стихотворений". К сожалению, и
этот прилагаемый листок со стихотворением был, по-видимому, переслан князем
сестре и не сохранился. Текст его неизвестен.
Христофор - сын Ольги Константиновны и Георга I.

XXVIII. "О, как волпуюся я мыслию больною..."
(Стр. 400)

Впервые - "Нива", 1892, Љ 41, стр. 890. Б. Садовской опубликовал раннюю
редакцию стихотворения (Ледоход, стр. 94).

XXIX. Петру Ильичу Чайковскому
(Стр. 401)

Впервые - Над. 1894 г., ч. II, стр. 319. Авторизованный текст - в
письме к К. Р. от 25 августа 1891 г. (ПД), в котором Фет описывал свое
знакомство с композитором: "Дня три тому назад обедал у нас приехавший на
два дня к нашему соседу Николаю Ильичу Чайковскому, родной его брат Петр
Ильич. Он понравился мне, как вполне артистическая натура <...> Узнав, что
он страстный любитель цветов, Марья Петровна поставила перед ним два букета
из отцветающего сада, а я прочел и передал ему стихотворение, которым он
остался, кажется, очень доволен".
Чайковский знал и любил поэзию Фета задолго до личного знакомства с
ним, считая, что Фет единственный поэт, который заходит в область музыки.
(Подробнее см. стр. 590-593).

XXX. В. к. Константину Константиновичу
(Стр. 402)

Впервые - РО, 1892, Љ 1, стр. 39. Автограф в письме к К. Р. от 25
августа 1891 г., в котором поэт писал о том, что за 17 лет пока был
"сельским тружеником" он не написал и трех стихотворений, а в Воробьевке
"...Муза пробудилась от долголетнего сна и стала посещать меня так же часто,
как на заре моей жизни. Эта простая правда как-то невольно сказалась у меня
стихами..." (ответное письмо К. Р. от 3 сентября 1891 г. - ПД).

XXXI. "Опять осенний блеск денницы..."
(Стр. 403)

Впервые - Изд. 1894 г., ч. I, стр. 323.
Авторизованные тексты - в письмах Фета к Полонскому от 8 сентября
(вместе со стихотворением "Фонтан" - ПД) и к С. А. Толстой от 14 сентября
1891 г. (ГМТ). Полонский отвечал 30 сентября: "Во втором стихотворении стих:
_И уговор заводят_ птицы, по-моему, тоже нужно как-нибудь исправить, ибо
_заводят уговор_ - ее по-русски - нет такого выражения..." (ПД). Однако Фет
не согласился с замечанием и писал 11 октября: "...убежденный и сам, что
всякое изустное совещание, как _раз_, _у_, _при_-говор только и может
_вестись_ и не соединим ни с каким другим глаголом, я все-таки вчера за
обедом спросил мнения Вл. Соловьева, который вполне разделяет мое мнение.
При написании стиха, показавшегося тебе не русским, я помнил старинный
романс: "Вели мы с ним нередко разговоры // Но о любви он мне не говорил""
(ПД).

XXXII. Месяц и роза
(Стр. 404)

Впервые - "Нива", 1892, Љ 47, стр. 1026. В Изд. 1894 г. вошло с
изменением.

ХХХIII. На погребение в. к. Александры Георгиевны 18 сентября 1891
(Стр. 405)

Впервые - Изд. 1894 г., ч. II, стр. 321. Автограф в письме к К. Р. от
27 сентября 1891 г. (ПД).
22 сентября 1891 г. К. Р., описывая смерть "юной, прекрасной,
счастливой" дочери Ольги Константиновны- Александры Георгиевны (1870-1891) и
скорбь матери, просил: "Не вырвется ли у вас слово утешения в стихах?"

XXXIV. "Ель рукавом мне тропинку завесила..."
(Стр. 406)

Впервые - РВ, 1892, Љ 1, стр. 297. Авторизованные тексты - в письмах
Фета к К. Р. от 4 иоября и Полонскому от 5 ноября 1891 г. (ПД), который
ответил 19 ноября: "Последнее твое стихотворение - прелесть..."
Как видно из письма Фета к К. Р., стихотворение написано во время
болезни поэта и навеяно любезным письмом князя, впечатление от которого он
"попробовал передать стихами".
В тексте стихотворения, посланного Фетом в письмах, 1-я строка
отличалась от текста, опубликованного в журнале. Причины изменения строки
поэт объясняет в письме к Полонскому от 10 декабря 1891 г.: "На днях я
послал Бергу <редактору "Русского вестника"> два стихотворения, из которых
одно начинается стихом: "Ель рукавом мне тропу занавесила". Этот лесной
рукав возник в моем воображении раньше, чем я увидал, что повторяю внесенную
тобою в русскую поэзию прелестную рифму: _занавесил_ и _весел_. Чтобы хоть
сколько-нибудь исправить намек на кражу, я в настоящую минуту переправил для
печати вместо бывшей: "тропу занавесила" - "тропинку завесила". Если бы я
как-нибудь мог справиться с моим образом, то переменил бы весь куплет.
Страхов постоянно упрекает меня в неясности моих стихов, а я, как ты видишь,
преднамеренно напускаю загадочного тумана в твое заключительное двустишие.
Ясность ясности рознь. Можно сомневаться, слышен ли в комнате запах
гелиотропа или воскового дерева; но в запахе, оставленном неонрятяою кошкою,
сомневаться невозможно. Не отдать же предпочтение этой ясности перед тою
неясностью" (ПД).
Высоко оценил стихотворение и Страхов (см. письмо от 7 января 1892 г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74