Но действовать на море оказалось труднее, чем представлялось вначале. Первая трудность заключалась в том, что очень нелегко было распознать корабль противника с большой высоты и приблизиться к нему, не рискуя быть сбитым. Вскоре летчики убедились и в том, как трудно поразить с воздуха боевые корабли.
– Сбросили бомбу, как будто попали, а ему хоть бы что. Он продолжает идти, значит, и не получил никаких повреждений.
Позднее все мы усвоили: атаковать быстро движущийся крейсер одиночным самолетом с горизонтального полета – дело почти безнадежное. Это показал и опыт второй мировой войны.
Иное дело бомбить корабли в порту. Там попасть в них значительно легче. Например, много шуму наделал случай в порту острова Ивиса.
Но сначала несколько слов о встречах с артиллеристом Н.Н. Вороновым.
Наших волонтеров-артиллеристов в Испании было немного, но и с ними приходилось иметь дело, когда транспорты доставляли пушки, снаряды, винтовки. Часто я виделся с Н.Н. Вороновым. Как советник артиллерии, он много времени проводил на фронтах. Иногда наши пути сходились в Валенсии, куда в относительно спокойные дни съезжались военные руководители, гражданские деятели, журналисты. Как я уже говорил, в Валенсии находилось правительство республики. Здесь же намечались стратегические планы на будущее. Причем одни секретно работали над этими планами, другие всеми силами старались узнать о них.
Советские волонтеры обычно собирались в доме на улице Альборайя, 8. Там я чаще всего и встречал Николая Николаевича. Несмотря на то, что он, как и я, был одет во все штатское, военная выправка выдавала его. Высокий, статный, жизнерадостный, остроумный, он был всеобщим любимцем.
Постоянные разъезды по фронтам сказывались на его костюме. И подчас он шутил:
– Вальтера из меня не получилось, а вот Скотт, пожалуй, налицо.
При этом слово «Скотт» подразумевалось без последней буквы.
Он утверждал, что псевдоним свой получил в честь английского писателя Вальтера Скотта. На самом же деле по документам он числился полковником Вольтером – однофамильцем великого французского мыслителя.
Николая Николаевича интересовали пушки, снаряды, поступающие через Картахену. Встретившись со мной, он обычно отводил меня в сторону и спрашивал: – Как там? Что виднеется на горизонте? Иногда приезжал ко мне и в Картахену. Потом мы надолго расстались: я работал на Дальнем Востоке, он – в Москве. Но в годы войны частенько встречались в Ставке. В августе 1941 года вместе выезжали в Ленинград. Я вернулся, а он там застрял. Как известно, первая половина сентября того года была очень тяжелой для Ленинграда. Неприятельские снаряды простреливали город. Налеты вражеской авиации следовали один за другим. Представителю Ставки пришлось много поработать в осажденном городе.
31 мая 1937 года республиканская эскадра вышла встречать лайнер «Магеланес». Так как у острова Мальорка были обнаружены фашистские крейсера, решили провести отвлекающую операцию. Объектом избрали порт на острове Ивиса. Флот шел, чтобы обстрелять его, а потом, с наступлением темноты, повернуть для встречи «игрека». В этой операции должна была принять участие и авиация.
Корабли приблизились к острову и обнаружили в порту немецкий линкор «Дойчланд». Чтобы не вызвать международных осложнений, командующий эскадрой решил не открывать огня. Основная задача – отвлечь внимание – была выполнена.
Но летчики, вылетевшие несколько позже, ничего не знали: ни то, что там стоит немецкий линкор, ни о решении командующего эскадрой. К тому же едва республиканские самолеты появились над островом, как «Дойчланд» открыл по ним огонь. Летчики, будучи совершенно уверенными в том, что это корабль мятежников, сбросили на него бомбы. Они попали в кормовую часть линкора. Число жертв на «Дойчланде» достигло восьмидесяти человек.
Республиканская эскадра еще шла навстречу «игреку», а радио всех западных стран уже передавало сенсационную новость о «нападении» испанских самолетов на немецкий линкор.
«Дойчланд» попросил английское портовое начальство в Гибралтаре обеспечить возможность ремонта, а также «подготовить гробы для отправки в Германию останков погибших» и направился туда.
Другие немецкие корабли затевали что-то недоброе. Между ними не прекращались переговоры весь следующий день. Ночью, когда республиканская эскадра, встретив «игреков», возвращалась на базу, она натолкнулась на соединение германских кораблей – линкор «Шеер» и несколько эсминцев. Немцы сразу же подняли национальные флаги, осветив их еще прожекторами. Но никто не собирался нападать на них. Эскадры быстро разошлись.
Рассчитались гитлеровцы с мирным населением. На следующее утро немецкие корабли подошли к незащищенной Альмерии и варварски обстреляли город. Были разрушены десятки домов, погибло много жителей, в том числе женщин и детей.
Эпизод с «Дойчландом» мы уже забыли, а газетная шумиха вокруг него еще долго не затихала.
К концу 1937 года в результате прямого вмешательства немцев и итальянцев соотношение сил на море резко изменилось. Пользоваться коммуникациями в Средиземном море стало невозможно. Приходилось прибегать к другому пути – из Балтики во французские порты Гавр и Шербур, а оттуда по железной дороге через Францию. Хотя это и было безопасно, но очень ненадежно: транзит целиком зависел от капризов быстро сменявшихся во Франции кабинетов. Пришедшее в Гавр или Шербур оружие то пропускали, то задерживали. Последнее случалось чаще.
Помехи в военном снабжении со стороны Франции сыграли роковую для республики роль на последнем этапе войны. В самый разгар битвы за Каталонию (декабрь 1938 г. – февраль 1939 г.) на франко-испанской границе скопилось очень много самолетов, орудий, танков, торпедных катеров и т. д. Если бы они вовремя попали в руки республиканцев, весь ход битвы мог решительно измениться. Но французское правительство, несмотря на просьбы республиканцев, отказалось открыть границу. Этим было ускорено поражение республиканской армии в Каталонии, а стало быть, облегчалась окончательная победа Франке и его фашистских покровителей.
Будни и праздники
Рассказывая о наших друзьях – летчиках, я забежал вперед. Между тем будни войны шли своим чередом. Мы, советские добровольцы, сроднились с испанскими товарищами в этой повседневной боевой работе. Так же, как и они, радовались всякому успеху республиканской армии, с болью узнавали о ее неудачах. Мы чувствовали себя среди испанских бойцов своими людьми. Но в наших добровольцах было нечто такое, я бы сказал, особенное, что заставляло гордиться ими. Сколько раз я видел этих, порой совсем еще молодых, русоволосых ребят, когда они только что ступили на испанскую землю! Разве думали они, выросшие где-нибудь в северных русских лесах, шахтерских украинских поселках или больших индустриальных центрах, что судьба занесет их в эти края апельсиновых рощ, в картахенские суровые горы? Но вот дошла до них весть о борьбе, которую, изнемогая в боях, ведет испанский народ, и сердце позвало их сюда.
История знает множество случаев, когда люди, сделавшие своей профессией военное дело, шли драться, рисковали своей головой под чужими знаменами, на чужой земле, за чужое дело. Обычно это были наемники, которых прельщали на чужбине золото, богатая добыча, чины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
– Сбросили бомбу, как будто попали, а ему хоть бы что. Он продолжает идти, значит, и не получил никаких повреждений.
Позднее все мы усвоили: атаковать быстро движущийся крейсер одиночным самолетом с горизонтального полета – дело почти безнадежное. Это показал и опыт второй мировой войны.
Иное дело бомбить корабли в порту. Там попасть в них значительно легче. Например, много шуму наделал случай в порту острова Ивиса.
Но сначала несколько слов о встречах с артиллеристом Н.Н. Вороновым.
Наших волонтеров-артиллеристов в Испании было немного, но и с ними приходилось иметь дело, когда транспорты доставляли пушки, снаряды, винтовки. Часто я виделся с Н.Н. Вороновым. Как советник артиллерии, он много времени проводил на фронтах. Иногда наши пути сходились в Валенсии, куда в относительно спокойные дни съезжались военные руководители, гражданские деятели, журналисты. Как я уже говорил, в Валенсии находилось правительство республики. Здесь же намечались стратегические планы на будущее. Причем одни секретно работали над этими планами, другие всеми силами старались узнать о них.
Советские волонтеры обычно собирались в доме на улице Альборайя, 8. Там я чаще всего и встречал Николая Николаевича. Несмотря на то, что он, как и я, был одет во все штатское, военная выправка выдавала его. Высокий, статный, жизнерадостный, остроумный, он был всеобщим любимцем.
Постоянные разъезды по фронтам сказывались на его костюме. И подчас он шутил:
– Вальтера из меня не получилось, а вот Скотт, пожалуй, налицо.
При этом слово «Скотт» подразумевалось без последней буквы.
Он утверждал, что псевдоним свой получил в честь английского писателя Вальтера Скотта. На самом же деле по документам он числился полковником Вольтером – однофамильцем великого французского мыслителя.
Николая Николаевича интересовали пушки, снаряды, поступающие через Картахену. Встретившись со мной, он обычно отводил меня в сторону и спрашивал: – Как там? Что виднеется на горизонте? Иногда приезжал ко мне и в Картахену. Потом мы надолго расстались: я работал на Дальнем Востоке, он – в Москве. Но в годы войны частенько встречались в Ставке. В августе 1941 года вместе выезжали в Ленинград. Я вернулся, а он там застрял. Как известно, первая половина сентября того года была очень тяжелой для Ленинграда. Неприятельские снаряды простреливали город. Налеты вражеской авиации следовали один за другим. Представителю Ставки пришлось много поработать в осажденном городе.
31 мая 1937 года республиканская эскадра вышла встречать лайнер «Магеланес». Так как у острова Мальорка были обнаружены фашистские крейсера, решили провести отвлекающую операцию. Объектом избрали порт на острове Ивиса. Флот шел, чтобы обстрелять его, а потом, с наступлением темноты, повернуть для встречи «игрека». В этой операции должна была принять участие и авиация.
Корабли приблизились к острову и обнаружили в порту немецкий линкор «Дойчланд». Чтобы не вызвать международных осложнений, командующий эскадрой решил не открывать огня. Основная задача – отвлечь внимание – была выполнена.
Но летчики, вылетевшие несколько позже, ничего не знали: ни то, что там стоит немецкий линкор, ни о решении командующего эскадрой. К тому же едва республиканские самолеты появились над островом, как «Дойчланд» открыл по ним огонь. Летчики, будучи совершенно уверенными в том, что это корабль мятежников, сбросили на него бомбы. Они попали в кормовую часть линкора. Число жертв на «Дойчланде» достигло восьмидесяти человек.
Республиканская эскадра еще шла навстречу «игреку», а радио всех западных стран уже передавало сенсационную новость о «нападении» испанских самолетов на немецкий линкор.
«Дойчланд» попросил английское портовое начальство в Гибралтаре обеспечить возможность ремонта, а также «подготовить гробы для отправки в Германию останков погибших» и направился туда.
Другие немецкие корабли затевали что-то недоброе. Между ними не прекращались переговоры весь следующий день. Ночью, когда республиканская эскадра, встретив «игреков», возвращалась на базу, она натолкнулась на соединение германских кораблей – линкор «Шеер» и несколько эсминцев. Немцы сразу же подняли национальные флаги, осветив их еще прожекторами. Но никто не собирался нападать на них. Эскадры быстро разошлись.
Рассчитались гитлеровцы с мирным населением. На следующее утро немецкие корабли подошли к незащищенной Альмерии и варварски обстреляли город. Были разрушены десятки домов, погибло много жителей, в том числе женщин и детей.
Эпизод с «Дойчландом» мы уже забыли, а газетная шумиха вокруг него еще долго не затихала.
К концу 1937 года в результате прямого вмешательства немцев и итальянцев соотношение сил на море резко изменилось. Пользоваться коммуникациями в Средиземном море стало невозможно. Приходилось прибегать к другому пути – из Балтики во французские порты Гавр и Шербур, а оттуда по железной дороге через Францию. Хотя это и было безопасно, но очень ненадежно: транзит целиком зависел от капризов быстро сменявшихся во Франции кабинетов. Пришедшее в Гавр или Шербур оружие то пропускали, то задерживали. Последнее случалось чаще.
Помехи в военном снабжении со стороны Франции сыграли роковую для республики роль на последнем этапе войны. В самый разгар битвы за Каталонию (декабрь 1938 г. – февраль 1939 г.) на франко-испанской границе скопилось очень много самолетов, орудий, танков, торпедных катеров и т. д. Если бы они вовремя попали в руки республиканцев, весь ход битвы мог решительно измениться. Но французское правительство, несмотря на просьбы республиканцев, отказалось открыть границу. Этим было ускорено поражение республиканской армии в Каталонии, а стало быть, облегчалась окончательная победа Франке и его фашистских покровителей.
Будни и праздники
Рассказывая о наших друзьях – летчиках, я забежал вперед. Между тем будни войны шли своим чередом. Мы, советские добровольцы, сроднились с испанскими товарищами в этой повседневной боевой работе. Так же, как и они, радовались всякому успеху республиканской армии, с болью узнавали о ее неудачах. Мы чувствовали себя среди испанских бойцов своими людьми. Но в наших добровольцах было нечто такое, я бы сказал, особенное, что заставляло гордиться ими. Сколько раз я видел этих, порой совсем еще молодых, русоволосых ребят, когда они только что ступили на испанскую землю! Разве думали они, выросшие где-нибудь в северных русских лесах, шахтерских украинских поселках или больших индустриальных центрах, что судьба занесет их в эти края апельсиновых рощ, в картахенские суровые горы? Но вот дошла до них весть о борьбе, которую, изнемогая в боях, ведет испанский народ, и сердце позвало их сюда.
История знает множество случаев, когда люди, сделавшие своей профессией военное дело, шли драться, рисковали своей головой под чужими знаменами, на чужой земле, за чужое дело. Обычно это были наемники, которых прельщали на чужбине золото, богатая добыча, чины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112