А когда перевел взгляд выше, сквозь густую ограду сверкнули черные глаза, пристально меня рассматривающие.
Сердце мое внезапно перестало бешено колотиться, успокаиваясь, потому что там, увидел я, стоял мальчик примерно моего возраста.
Глава 12
И теперь мною овладело любопытство. Странный мальчик вдруг припал к земле, ловко и неслышно пролез между корней и колючек. Я опять испугался. Нет! Нельзя бояться! — уговаривал я себя. Ты Иоханнес Верн и не имеешь права испытывать страх.
Мальчик и вблизи показался не старше и не крупнее меня: в случае чего, справлюсь с ним. Я внимательно наблюдал, как он медленно появляется из зарослей: песочно-коричневый от загара и сильный, он и рядом выглядел настоящим задирой. В душе шевельнулась неуверенность: смогу ли побороть его?..
В соломенной шляпе с загнутыми полями и вылинявшей синей рубахе, свисавшей поверх полотняных белых штанов, он был бос и смело шел ко мне.
— Хэлло! — сказал я.
— Buenos dias! — ответил мальчик.
Он шагнул еще ближе, и я не знал, что делать. Стараясь казаться невозмутимым, я нагнулся и, взяв в руки прут, нарисовал на песке сначала круглую голову с длинными ниспадающими волосами, потом надел на эту голову шляпу. Получилось забавно, но, ей-богу, я совсем не знал, как мне себя вести! Знакомый до того всего лишь с несколькими детьми моего возраста, я был растерян и не знал, что предпринять. Пририсовал еще глаза, брови и уши...
— Что ты делаешь? — мальчик говорил по-английски с сильным акцентом.
— Рисую.
Он нагнулся, внимательно рассматривая мои художества.
— Это я?
— Да.
— А рот? У этого нет рта, а у меня есть, — удивился мальчик.
Я протянул ему ветку.
— На, нарисуй сам.
Он взял ветку и пририсовал рот, похожий на месяц. Рот улыбался.
— Хорошо. Теперь готово! — сказал я, довольный.
Мы стояли рядом, с удовлетворением рассматривая наш рисунок.
— Ты живешь неподалеку? — спросил я.
— Я живу там, где нахожусь.
— У тебя есть дом?
— Наверное, — пожал он плечами, потом с гордостью произнес: — Я Франческо.
— А меня зовут Иоханнес, но все называют просто Ханни.
Он пожал плечами, очевидно не понимая.
Это был очень странный мальчик: я не знал, что думать, о чем говорить с ним, потом спросил:
— Ты куда идешь?
— Я никуда не иду. Стою здесь. — Мальчик помолчал. — А ты? Ты будешь жить здесь? — Он как-то особенно произнес это слово — «здесь».
— Еще не знаю. Мы ехали в Лос-Анджелес, но сейчас нам туда нельзя.
— Тогда оставайся здесь... если не боишься.
— Не боюсь. Я — Иоханнес... — повторил я и переспросил: — А чего надо бояться?
— Этого дома. В нем никто не останавливается. Это дом Тэквайза.
— Что? — изумился я и показал на горы. — Его же дом там!
Желая что-то еще услышать о доме, я тем не менее счел для себя более безопасным изменить тему разговора и спросил:
— А где твой дом? Здесь?
Франческо пожал плечами.
— Мой дом там, где я нахожусь, — повторил он. — Иногда в горах, чаще в пустыне.
— Ты не боишься индейцев?
Он уставился на меня, как на какую-нибудь диковинку.
— Я индеец, кахьюлла...
— Ты? Индеец? — удивлению моему не было границ.
— Я кахьюлла, — повторил он.
— Почему ты сказал, что это дом Тэквайза? — решил все же узнать я о месте, где мне с отцом предстояло провести неизвестно сколько дней.
— Много лет назад наш народ ушел с гор жить в пустыню. Раньше там шли дожди и было очень хорошо. Когда народ вернулся, здесь уже стоял этот дом и кто-то в нем жил. Но ни один индеец не видел того, кто жил в доме. Лишь... иногда по ночам замечали что-то... кого-то... Потом стали говорить, что в этот дом пришел Тэквайз, что он его и выстроил своими руками. Потом Тэквайз исчез и больше не появлялся.
— Это очень хороший дом, — сказал я суеверно, желая втайне задобрить злых духов.
— Что ты будешь делать, если он вернется?
— Он может вернуться, ты думаешь? — с опаской посмотрел я на него.
Франческо пожал плечами.
— Не знаю. Его давно здесь не было.
— На этом месте уже стоял когда-то дом, — проявил я свою осведомленность. — Но другой. Одна часть его более старая, чем другая, я сам рассмотрел это.
— Кто знает? Может, и стоял, — философски согласился он.
Франческо поднялся на ступеньку, ведущую в жилище, и мы уселись на ней рядом.
— У меня есть лошадь. — Гордость распирала все мое существо.
— Ну и что? У кого ее нет? — спокойно заметил Франческо.
— Давай как-нибудь покатаемся вместе?
Франческо ничего не ответил, взял ветку и начал рисовать на песке какие-то непонятные полосы, с опаской поглядывая на полуоткрытую дверь.
— Такие огромные горы, — нарушил я молчание. — Далеко ли до них?
— Далеко. Я был там с отцом два раза. Мы ходили за плодами чиа. Они растут повсюду, но больше всего их в долине, по ту сторону гор. Когда я попал туда первый раз, там началась перестрелка. Пришли еще какие-то люди, которые хотели забрать себе все плоды чиа, но нам все-таки удалось немного принести с собой.
— Это твоя земля?
Франческо снова пожал плечами.
— Это земля. Мы здесь живем, иногда подолгу не возвращаемся сюда. Когда начинается жара, мы идем в горы, где есть прохлада.
— Прошлой ночью у Родников Индейцев, когда уже совсем стемнело, я спустился вниз за водой. Там я видел старого индейца, но он ничего не сказал мне...
Франческо вдруг поднялся.
— Все. Я ухожу.
— Ты еще придешь?
— Приду, — пообещал он.
Мальчик пошел со двора, сначала медленно, затем все ускоряя и ускоряя шаг, не оглядываясь назад.
Когда я возвратился в дом, было совсем светло, и в столовой, став на колени, я стал разглядывать удивительный пол. Он поражал своей, казалось, примитивной красотой. Незаметные ночью, на нем теперь были видны загадочные рисунки по краям, а в середине — похожая на ворону черная птица с распростертыми крыльями.
Пересев на скамью, я рассматривал удивительную птицу. Поражали ее глаза из ярко-красного камня и необычное оперение.
— Это ты, Ханни? — спросил отец из другой комнаты. — Все в порядке?
— Разглядываю птицу, — объяснил я.
— Мне показалось, ты с кем-то разговаривал.
— Это приходил Франческо. Он индеец и... мой друг... Я думаю...
Отец вышел из спальни и прикрыл входную дверь. Будто не слыша сказанного мною, он недовольно произнес:
— После восхода солнца дверь лучше держать закрытой, тогда внутри будет прохладнее.
Как всегда, он положил руку мне на плечо.
— Я рад, что у тебя появился друг.
Его взгляд упал на пол, и я увидел: отец был поражен не менее моего.
— Вот это да, будь я проклят! — сорвалось с его губ.
Встав на колени, он, как и я, рассматривал необычное покрытие пола.
— Прекрасно. — Отец не скрывал восхищения. — Просто удивительно!
— Это сделал Тэквайз, — спокойно пояснил я. Мне было приятно, что отец чего-то еще не знал. — Это его дом.
Отец в изумлении уставился на меня.
— Что ты имеешь в виду?
— Франческо сказал мне, что никто не может жить здесь, потому что это дом Тэквайза. Он выстроил его, но когда сюда вернулись индейцы, Тэквайз ушел и больше не появлялся.
— Тэквайз? На кого он похож, этот Тэквайз? Тебе твой друг ничего не говорил по этому поводу?
— Они никогда не видели его. Он выходил только по ночам.
Отец задумчиво продолжал изучать пол, будто надеясь обнаружить в загадочных рисунках лицо мастера, сделавшего его. Потом переключил свое внимание на узор, окаймляющий комнату по периметру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116