будто билось оно в том же темпе: медленно, быстрее, еще быстрее… А потом ей показалось, что небесный огонь влился внутрь нее, сжигая все, кроме невыразимого удовлетворения. Шантель вскрикнула, еще сильнее прижимая к себе его тело. Они слились в единое целое, растворившись в райском наслаждении, которое испытали одновременно.
Глава 33
Волшебный поток забвения подхватил Шантель и унес куда-то, где лишними были любые мысли, туда, где существуют лишь чувства, и только хорошие. Трепет кожи, ощущающей его кожу; тяжесть его тела, тоже приятная, так же как и влажное тепло дыхания на ее груди, и удары его сердца, отзывающиеся в ней. Она бы оставалась в этом полубессознательном состоянии и дальше, если бы Джамиль не вывел ее из него новой лаской. Он обводил языком ее сосок, а затем дул на него, пока под прохладной струей воздуха этот чувственный кусочек ее тела не превращался в маленькую твердую шишечку.
Это тоже было приятно, но прохлада возвращала ощущение реальности. Шантель подняла руку в инстинктивном желании вернуть тепло его губ.
— Так ты проснулась?
Почувствовав, что он делает то, что бы ей хотелось, она мечтательно улыбнулась.
— А я и не спала.
Шантель погладила его по голове, испытывая какой-то детский восторг от прикосновения к волосам Джамиля.
Он лежал сейчас таким образом, что его живот упирался слегка ей в пах, вызывая у нее ощущение блаженства.
— Ты сердишься на меня, маленькая луна? Она даже приподнялась на локтях, чтобы оказаться подальше от пристально глядевших на нее темно-зеленых глаз. Сердится? О чем это он?
— Разве я выгляжу сердитой?
— Но я же перехитрил тебя.
Губы девушки надулись, как у обиженного ребенка.
— Перехитрил?
— Ты же думала, что я не зайду так далеко, пока мы не в моей кровати. Этим я и воспользовался.
— А разве мы не в твоей кровати?
— Ты не все поняла, — улыбнулся дей.
— Ну хорошо, значит, ты перехитрил.
— И тебе это пришлось по душе?
— Это и есть та загадка восточного властелина, за не правильный ответ на которую меня четвертуют? — попыталась отшутиться Шантель, но тут руки дея сдавили ее груди, и она поняла, что он рассчитывает на серьезный разговор. — Да, ты из тех мужчин, которые умеют добиваться своего. Это ты хотел услышать?
Он улыбнулся так нежно и искренне, что начавшее подниматься в ее душе раздражение мгновенно исчезло.
— Если бы ты знала какое это наслаждение знать, что ты принадлежишь только мне!
— Я бы знала, если бы и ты принадлежал только мне, — ответила Шантель и тут же покраснела, поняв, что слова ее звучат чуть ли не как объяснение в любви. — Я имею в виду…
— Нет, нет, я не позволю тебе взять эти слова обратно, — перебил он, слегка усмехнувшись. — Я оказался прав. Ты — англичанка, и поэтому не можешь делиться с другими. Так?
Могла ли она делиться с другими, можно поспорить, а вот то, что она не разделяла его юмора в данном вопросе, было бесспорно.
— Если имеется в виду наша убежденность в том, что у одной женщины должен быть только один мужчина, и наоборот, то это действительно так, — выпалила она. — Но мужчина, владеющий чуть ли не пятьюдесятью женщинами, этого я понять не в состоянии.
— Так ты ревнуешь, маленькая луна?
— Абсолютно нет.
— Тогда почему тебя беспокоит количество моих женщин?
— Это непристойно.
— По вашим понятиям. По моим — мой гарем даже мал.
Спорить с этим было бесполезно. В стране, где сама религия способствует полигамии, мужчина никогда не согласится с ее взглядами. Они противоречат всем его жизненным принципам. Так к чему же тратить слова? К тому же она просто не сможет спокойно говорить об этих порядках. Здешнее понимание преданности приводило Шантель в ярость. Мужчина, меняющий каждую ночь наложниц, считается отличным мужем, но упаси Бог, чтобы на какую-то из них хотя бы взглянул другой!
— Думаю, — холодно произнесла Шантель, — мне пора возвращаться в гарем.
— Вот теперь ты действительно сердишься.
— Нет, — ответила она быстро, не замечая, что весь ее вид свидетельствует о правоте Джамиля. — Я просто стараюсь предугадать ваше собственное желание. Вы же немедленно отсылаете женщин, с которыми закончили заниматься любовью. Об этом все знают.
Зачем она сказала это, Шантель и сама не знала. Тем более что такое из всех, с кем ей пришлось разговаривать в гареме, говорила одна Вашти, которая, как выяснилось сегодня, не отличалась в своих рассказах правдивостью.
Джамиль помрачнел, отпрянув от нее. Мышцы его непроизвольно напряглись, — Кто сказал тебе это?
Вопрос насторожил девушку. У нее было немало оснований не любить Вашти, но вызывать на нее гнев дея она вовсе не собиралась. Как жесток Джамиль бывает с обидчицами, она видела и ни при каких обстоятельствах не стала бы жаловаться.
— Что вы имеете в виду? — попыталась уйти она от прямого ответа.
— Кто?
— Я не скажу.
Глаза Джамиля сузились еще сильнее.
— Что же, кроме этого, тебе рассказывали?
— Ничего, — пролепетала Шантель. — Правда, ничего такого, — сказала она тверже, но дей, казалось, ее уже не слушал.
— Как раз то, что и заставило тебя бояться меня? — высказал он совершенно правильное предположение. — Кому же я обязан своими мучениями? Кого назначили обучать тебя?
Он, конечно, и сам без труда может выяснить это. Но помогать ему Шантель не собиралась. В конце концов, не одна Вашти повинна в ее страхе. Прежде всего гневаться он должен на нее саму.
— Вы ошибаетесь, ваше высочество, — перешла девушка на официальный тон, противоречащий интимности всей обстановки. — Никакие рассказы не могли бы напугать меня больше, чем ваши собственные действия, которые мне довелось наблюдать.
— Ты все еще думаешь, что я могу обидеть тебя? — спросил он скорее растерянно, чем сердито.
— Вы уже обидели меня, Дерек понял наконец, что причиняет боль девушке, сжимая ее груди, и убрал руки.
— Как бы то ни было, — продолжила Шантель, предупреждая уже готовые сорваться с его уст извинения, — произошедшее сегодня ничего не меняет. Я сейчас еще больше уверена в том, что отдать свою девственность женщина может лишь одному мужчине — своему законному мужу. В любом другом случае это для нее постыдно и унизительно.
— Но я твой законный хозяин.
— Это не имеет значения.
— Я единственный мужчина, который может притронуться к тебе, Шахар, все равно что муж.
— Нет, не все равно. Вы купили меня, а не женились на мне.
— Ты хочешь, чтобы я женился?
— И я при этом стану вашей четвертой женой? Нет уж, увольте!
Только произнеся это, Шантель поняла, что ее слова оскорбительны для дея. К счастью, он, задумавшись, не придал им особого значения.
— И все-таки что-то было причиной того, что ты наконец расслабилась и занялась любовью со мной. Что же?
Шантель отвела взгляд и тихо проговорила:
— Это бы лр… В конце концов, главная причина в том, что я теперь не свободна.
Глаза Джамиля потеплели, голос стал мягким, в нем слышалось понимание.
— Правильно. Это стало неотвратимым в тот самый день, когда тебя пленили. Очень хорошо, что ты наконец поняла.
— Но до сегодняшнего дня у меня была надежда. В вашем гареме так много прекрасных женщин, а заходите вы туда не так часто. Вы вполне могли забыть, что среди них есть я.
Джамиль, улыбаясь, погладил ее по щеке.
— Ты не из тех женщин, которые могут рассчитывать на это, маленькая луна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
Глава 33
Волшебный поток забвения подхватил Шантель и унес куда-то, где лишними были любые мысли, туда, где существуют лишь чувства, и только хорошие. Трепет кожи, ощущающей его кожу; тяжесть его тела, тоже приятная, так же как и влажное тепло дыхания на ее груди, и удары его сердца, отзывающиеся в ней. Она бы оставалась в этом полубессознательном состоянии и дальше, если бы Джамиль не вывел ее из него новой лаской. Он обводил языком ее сосок, а затем дул на него, пока под прохладной струей воздуха этот чувственный кусочек ее тела не превращался в маленькую твердую шишечку.
Это тоже было приятно, но прохлада возвращала ощущение реальности. Шантель подняла руку в инстинктивном желании вернуть тепло его губ.
— Так ты проснулась?
Почувствовав, что он делает то, что бы ей хотелось, она мечтательно улыбнулась.
— А я и не спала.
Шантель погладила его по голове, испытывая какой-то детский восторг от прикосновения к волосам Джамиля.
Он лежал сейчас таким образом, что его живот упирался слегка ей в пах, вызывая у нее ощущение блаженства.
— Ты сердишься на меня, маленькая луна? Она даже приподнялась на локтях, чтобы оказаться подальше от пристально глядевших на нее темно-зеленых глаз. Сердится? О чем это он?
— Разве я выгляжу сердитой?
— Но я же перехитрил тебя.
Губы девушки надулись, как у обиженного ребенка.
— Перехитрил?
— Ты же думала, что я не зайду так далеко, пока мы не в моей кровати. Этим я и воспользовался.
— А разве мы не в твоей кровати?
— Ты не все поняла, — улыбнулся дей.
— Ну хорошо, значит, ты перехитрил.
— И тебе это пришлось по душе?
— Это и есть та загадка восточного властелина, за не правильный ответ на которую меня четвертуют? — попыталась отшутиться Шантель, но тут руки дея сдавили ее груди, и она поняла, что он рассчитывает на серьезный разговор. — Да, ты из тех мужчин, которые умеют добиваться своего. Это ты хотел услышать?
Он улыбнулся так нежно и искренне, что начавшее подниматься в ее душе раздражение мгновенно исчезло.
— Если бы ты знала какое это наслаждение знать, что ты принадлежишь только мне!
— Я бы знала, если бы и ты принадлежал только мне, — ответила Шантель и тут же покраснела, поняв, что слова ее звучат чуть ли не как объяснение в любви. — Я имею в виду…
— Нет, нет, я не позволю тебе взять эти слова обратно, — перебил он, слегка усмехнувшись. — Я оказался прав. Ты — англичанка, и поэтому не можешь делиться с другими. Так?
Могла ли она делиться с другими, можно поспорить, а вот то, что она не разделяла его юмора в данном вопросе, было бесспорно.
— Если имеется в виду наша убежденность в том, что у одной женщины должен быть только один мужчина, и наоборот, то это действительно так, — выпалила она. — Но мужчина, владеющий чуть ли не пятьюдесятью женщинами, этого я понять не в состоянии.
— Так ты ревнуешь, маленькая луна?
— Абсолютно нет.
— Тогда почему тебя беспокоит количество моих женщин?
— Это непристойно.
— По вашим понятиям. По моим — мой гарем даже мал.
Спорить с этим было бесполезно. В стране, где сама религия способствует полигамии, мужчина никогда не согласится с ее взглядами. Они противоречат всем его жизненным принципам. Так к чему же тратить слова? К тому же она просто не сможет спокойно говорить об этих порядках. Здешнее понимание преданности приводило Шантель в ярость. Мужчина, меняющий каждую ночь наложниц, считается отличным мужем, но упаси Бог, чтобы на какую-то из них хотя бы взглянул другой!
— Думаю, — холодно произнесла Шантель, — мне пора возвращаться в гарем.
— Вот теперь ты действительно сердишься.
— Нет, — ответила она быстро, не замечая, что весь ее вид свидетельствует о правоте Джамиля. — Я просто стараюсь предугадать ваше собственное желание. Вы же немедленно отсылаете женщин, с которыми закончили заниматься любовью. Об этом все знают.
Зачем она сказала это, Шантель и сама не знала. Тем более что такое из всех, с кем ей пришлось разговаривать в гареме, говорила одна Вашти, которая, как выяснилось сегодня, не отличалась в своих рассказах правдивостью.
Джамиль помрачнел, отпрянув от нее. Мышцы его непроизвольно напряглись, — Кто сказал тебе это?
Вопрос насторожил девушку. У нее было немало оснований не любить Вашти, но вызывать на нее гнев дея она вовсе не собиралась. Как жесток Джамиль бывает с обидчицами, она видела и ни при каких обстоятельствах не стала бы жаловаться.
— Что вы имеете в виду? — попыталась уйти она от прямого ответа.
— Кто?
— Я не скажу.
Глаза Джамиля сузились еще сильнее.
— Что же, кроме этого, тебе рассказывали?
— Ничего, — пролепетала Шантель. — Правда, ничего такого, — сказала она тверже, но дей, казалось, ее уже не слушал.
— Как раз то, что и заставило тебя бояться меня? — высказал он совершенно правильное предположение. — Кому же я обязан своими мучениями? Кого назначили обучать тебя?
Он, конечно, и сам без труда может выяснить это. Но помогать ему Шантель не собиралась. В конце концов, не одна Вашти повинна в ее страхе. Прежде всего гневаться он должен на нее саму.
— Вы ошибаетесь, ваше высочество, — перешла девушка на официальный тон, противоречащий интимности всей обстановки. — Никакие рассказы не могли бы напугать меня больше, чем ваши собственные действия, которые мне довелось наблюдать.
— Ты все еще думаешь, что я могу обидеть тебя? — спросил он скорее растерянно, чем сердито.
— Вы уже обидели меня, Дерек понял наконец, что причиняет боль девушке, сжимая ее груди, и убрал руки.
— Как бы то ни было, — продолжила Шантель, предупреждая уже готовые сорваться с его уст извинения, — произошедшее сегодня ничего не меняет. Я сейчас еще больше уверена в том, что отдать свою девственность женщина может лишь одному мужчине — своему законному мужу. В любом другом случае это для нее постыдно и унизительно.
— Но я твой законный хозяин.
— Это не имеет значения.
— Я единственный мужчина, который может притронуться к тебе, Шахар, все равно что муж.
— Нет, не все равно. Вы купили меня, а не женились на мне.
— Ты хочешь, чтобы я женился?
— И я при этом стану вашей четвертой женой? Нет уж, увольте!
Только произнеся это, Шантель поняла, что ее слова оскорбительны для дея. К счастью, он, задумавшись, не придал им особого значения.
— И все-таки что-то было причиной того, что ты наконец расслабилась и занялась любовью со мной. Что же?
Шантель отвела взгляд и тихо проговорила:
— Это бы лр… В конце концов, главная причина в том, что я теперь не свободна.
Глаза Джамиля потеплели, голос стал мягким, в нем слышалось понимание.
— Правильно. Это стало неотвратимым в тот самый день, когда тебя пленили. Очень хорошо, что ты наконец поняла.
— Но до сегодняшнего дня у меня была надежда. В вашем гареме так много прекрасных женщин, а заходите вы туда не так часто. Вы вполне могли забыть, что среди них есть я.
Джамиль, улыбаясь, погладил ее по щеке.
— Ты не из тех женщин, которые могут рассчитывать на это, маленькая луна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101