Пеггам обещал заплатить клерку по истечении десяти лет сто тысяч фунтов стерлингов за его труды на благо братства. Эти десять лет уже прошли, и Перси потребовал от Пеггама условленную сумму. Но старый хитрец понимал, что, как только эта сумма будет выплачена, Перси сейчас же перестанет быть им полезным, между тем нотариусу не хотелось лишаться друга и незаменимого сотрудника. Поэтому предводитель «Морских разбойников» настойчиво предлагал Перси заключить новый контракт по крайней мере еще лет на пять. Но Перси стоял на своем и не шел ни на какие сделки.
— Вы сами эту сумму мне обещали, — говорил он. — И не можете утверждать, что она слишком велика. За десять лет своей службы я доставил вам более пятидесяти дел, которые принесли вам неисчислимые выгоды. Уже одно последнее дело, а именно операция с адмиралом Коллингвудом, доставило вам половину того, что я с вас требую. Можно даже считать, что за последнее дело вы получили дважды гонорар, так как благодаря мне вы узнали, что Надод собирается бежать с вашими деньгами в Америку.
— Я не о цифре говорю, — сказал Пеггам. — Мне только жаль с тобою расстаться. Ты мне разбиваешь сердце, Перси… Ведь я всегда любил тебя, как сына…
— Уговор дороже денег, — холодно возразил клерк. — Вы дали обязательство и должны его исполнить… Что же касается того, что я будто бы разбиваю вам сердце, то это, позвольте вам сказать, одни глупости. Как могу я разбить вам то, чего у вас нет? Когда вас после смерти выпотрошат, то в груди у вас вместо сердца окажется мешок с деньгами. Но довольно об этих пустяках. Десять лет прошло. Я свою обязанность исполнил, исполняйте же и вы свое обещание. Выкладывайте деньги.
Грубый тон Перси нисколько не оскорбил Пеггама. Очевидно, клерк вымещал на нотариусе все неудобство своего подчиненного положения у Джошуа и все те выговоры, на которые не скупился почтенный адвокат. Перси ни за что не стал бы служить у Джошуа, если бы не та громадная выгода, которую извлекали из этой службы «Морские разбойники».
— Но послушай, мой милый, — начал было Пеггам. — Подожди еще пять лет. Это уж будет последний срок, и тогда я выплачу тебе двойную сумму.
— Нет, нет, старик, довольно с меня!.. Уж ты лучше и не проси. Мне хочется, наконец, пожить как следует, в полное свое удовольствие. Годы мои уходят, я не могу дольше ждать. Все, что я могу для тебя сделать…
— Что именно? — спросил старик с новой надеждой в голосе.
— Это подождать двадцать четыре часа. Выражение печали и мрачной угрозы появилось на лице негодяя. Перси был единственным человеком, которого Пеггам любил, думая, что и тот ему платит взаимностью. Каково же было ему теперь убедиться в том, что этой взаимности нет и никогда не было!
— Ты все шутишь, — сказал он с нехорошей усмешкой.
— Нисколько. Я веду переговоры о покупке в графстве Варвик одного большого имения. Предварительное условие уже подписано, и не позднее четырех часов завтрашнего дня я должен иметь в своих руках сто тысяч фунтов стерлингов, в противном случае…
Клерк не договорил, но сделал угрожающий жест.
— Договаривай, — сказал нотариус. — Ты решился меня убить, не так ли?
— Нет, я до тебя пальцем не дотронусь, потому что вовсе не желаю за это попасть на виселицу. Но знай, что если завтра я не получу от тебя денег, то вынужден буду прибегнуть к различным способам для того, чтобы добыть их в другом месте.
— Могу узнать, какой это способ?
— Не способ, а способы. Их целых два. Какие они — я тебе не скажу. Это не твое дело.
С этими словами Перси и Пеггам расстались.
В тот день, когда Гуттор отправился к адвокату, Перси ожидал Пеггама, обещавшего принести ему окончательный ответ. До прихода нотариуса оставалось всего полчаса.
Внимательно рассмотрев клерка через щелку портьеры, Гуттор пришел к заключению, что этого человека легко будет подкупить деньгами, и машинально поднес руку к боковому карману, где у него лежала книжка чеков на банкирский дом братьев Беринг. Собственно говоря, это не были чеки в том смысле, в каком мы их теперь понимаем. До теперешних чековых книжек тогда еще не додумались. Это были просто векселя или квитанции на предъявителя, каждая стоимостью в определенную, обозначенную на нем сумму.
Гуттор решился уже войти в кабинет и заговорить с клерком, как вдруг по всему дому прозвучал громкий и резкий звонок.
«А что если это Пеггам! « — подумал с ужасом гигант.
— Здравствуй, Перси, — сказал вошедший разбитым, старческим голосом.
— Здравствуй, Пеггам, — отозвался клерк. — Ты пришел раньше, чем обещал.
Гуттор почувствовал дрожь… Увы! Это действительно был Пеггам. Ах, если бы он успел раньше сговориться с клерком. Теперь же нечего было и думать о похищении.
— Боже, просвети меня! Боже, наставь меня, укажи, что мне делать! — в отчаянии взмолился богатырь. — Имею ли я право убивать ни в чем не повинного человека, чтобы захватить злодея?
Войти в комнату, схватить Пеггама и ударом кулака уложить клерка было бы для Гуттора самым легким делом. В эту решительную минуту он ясно представил себе Фредерика и Эдмунда Биорнов закованными в цепи и рванулся было в кабинет.
Но вдруг гигант услыхал странные слова, поразившие и взволновавшие его. Он остановился и прислушался.
Пеггам нетерпеливым тоном возражал клерку:
— Ах, ты все о своем!.. Мне, право, некогда сегодня толковать об этом… И что ты беспокоишься? В конце концов, мы всегда с тобой сговоримся…
Участь клерка была решена: Гуттор убедился, что он — сообщник Пеггама, и уже собрался войти в кабинет, как вдруг до ушей его долетел ответ Перси.
— Напрасно ты, Пеггам, издеваешься надо мной, — говорил клерк. — Как бы тебе не пришлось раскаяться. Гляди, старик, вот часы: когда на них стрелка покажет пять минут после четырех — будет уже поздно.
— Что мне до твоих дел! У меня есть заботы и поважнее. Ты разве не знаешь, что полиция арестовала моего клерка Ольдгама, без которого мне трудно обойтись?
— Ну, что ж такого? Джошуа устроит ему побег. Не ты ли сам писал сегодня об этом адвокату? Но это меня нисколько не касается. Я хочу закончить наше дело, а чтобы ты не говорил, что я поступаю предательски, потрудись узнать способы, какими я надеюсь получить полагающуюся мне сумму в случае, если ты откажешься уплатить мне ее сейчас. Вот мой первый способ: Совет ольдерменов и лордмэр обещали пятьдесят тысяч фунтов тому, кто выдаст властям предводителя «Морских разбойников», хотя бы доносчик и сам был соучастником преступного братства. Это только половина нужной мне суммы. Суперинтендант полиции обещал двадцать пять тысяч, а разные лондонские компании, в общей сложности, еще тридцать тысяч. Таким образом, я могу получить на целых пять тысяч больше, чем мне обещано вами.
Пеггам бросился в кресло, откинулся на спинку его и громко захохотал.
— Ох, уморил!.. Так ты собрался на меня доносить? Нет, я в жизни своей не слыхал ничего смешнее. Ох, батюшки!..
Он разом прекратил хохот, нервно встал и, нахмурив брови, посмотрел на Перси злобно и угрожающе.
— Дурак! Жалкий дурак! — произнес он голосом, дрожавшим от гнева. — Ты забываешь, что я держу в своих руках честь нескольких десятков знатных фамилий Англии, что как только ты раскроешь рот, на тебя наденут смирительную рубашку и посадят в Бедлам, где ты сгниешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32