Передвижения и переносы вещей могут быть
теоретически ускорены в любой степени и темп их быстро растет, как никогда
раньше.
Во-вторых, никогда в истории человечества интересы и благо всех, а не отдельных
лиц или групп, не ставились реальной государственной задачей, и народные массы
получают все растущую возможность сознательно влиять на ход государственных и
общественных дел. Впервые реально поставлена и уже не может сойти с поля зрения
борьба с бедностью и ее последствиями (недоеданием) как и биологически-научная,
и государственная техническая задача.
В-третьих, впервые поставлена как такая же задача проблема сознательного
регулирования размножения, продления жизни, ослабления болезней для всего
человечества.
Впервые та же задача ставится для проникновения научного знания во все
человечество.
Такой совокупности общечеловеческих действий и идей никогда раньше не бывало, и
ясно, что остановлено это движение быть не может. В частности, перед учеными
стоят для ближайшего будущего небывалые для них задачи сознательного направления
организованности ноосферы, отойти от которой они не могут, так как к этому
направляет их стихийный ход роста научного знания.
Есть еще одно обстоятельство, которое не получило еще ясного выражения, но
которое явно складывается. Это - интернациональность науки, ее стремление к
свободе мысли и то сознание нравственной ответственности ученых за использование
научных открытий и научной работы для разрушительной, противоречащей идее
ноосферы, цели. Это течение еще не сложилось, но мне кажется, за последние годы
быстро складывается и расширяется в этом направлении мировое научное
общественное мнение. В истории философии и науки, особенно в эпоху Возрождения и
в начале Нового времени, когда латинский язык был ученым языком вне стран и
национальностей, реальный, но неоформленный интернационал ученых сыграл огромную
роль и имел глубокие корни в средневековом единстве реального, но неоформленного
векового интернационала философов и ученых.
Традиции интернационала ученых имеют, таким образом, глубокие корни, сознание
его необходимости все больше проникает, и это течение идет в унисон с созданием
ноосферы как цели. Но на этот раз характер научного интернационала неизбежно
должен быть иным, чем тот, каким был скрывавшийся в мусульманской и католической
среде, носивший личину правоверия, больше философский, чем научный, круг
поколений ученых средневековья. Сейчас ученые являются реальной силой,
специалисты, инженеры и экономисты теоретики, прикладные химики, зоотехники,
агрономы, врачи (игравшие и прежде основную роль) составляют основную массу и
представляют всю творческую силу водителей народов.
Все выше сказанное указывает, что реальная обстановка в наше бурное и кровавое
время не может дать развиться и победить силам варваризации, которые сейчас как
будто выступают на видное место. Все страхи и рассуждения обывателей,
представителей гуманитарных и философских дисциплин о возможности гибели
цивилизации связаны с недооценкой силы и глубины геологических процессов, каким
является происходящий ныне, нами переживаемый, переход биосферы в ноосферу.
Я вернусь в дальнейшем к выяснению [понятия] ноосферы и непреложности ее
создания и тем самым создания новых форм жизни человечества.
Теперь еще несколько соображений о ходе научного знания.
32. Для того чтобы научно понять происходящее движение науки, надо прежде всего
поставить в рамки научного охвата реальности, логически с ней связать ход
научного знания. История человечества, так же как жизнь каждой отдельной
человеческой личности, не может быть оторвана и рассматриваема отдельно от ее
"среды". Это утверждение не возбуждает в такой общей форме никакого сомнения,
безразлично, какое бы определение "среды" мы ни делали и какие бы допущения о
необходимости признания других, равной силы факторов, от среды независимых,
исходя из философских или религиозных представлений, в нем не допускали бы.
В научном охвате природы исходят из этого основного положения - о причинной
связи всех явлений окружающего, сводят явления к единому. Существование
факторов, "от среды" независимых, в науке не принимается, исходя из признания
единства реальности, единства космоса.
Я здесь не касаюсь объяснения этого способа научного мышления, доказательства
его правильности или необходимости. Я только констатирую реально происходящее,
силу и правильность которого на каждом шагу выявляет современное научное
мышление, строящее всю нашу жизнь.
Оставаясь на почве научного искания и рассуждая логически правильно, дальше идти
мне нет надобности.
Развитие науки в XX в. привело - неожиданно, чисто эмпирически - к ограничению
этого многовекового правила научной работы. Выяснились три раздельных пласта
реальности, в пределах которых замыкаются научно устанавливаемые факты. Эти три
пласта, по-видимому, резко отличны по свойствам пространства-времени. Они
проникают друг друга, но определенно замыкаются, резко отграничиваются друг от
друга в содержании и в методике изучаемых в них явлений. Это пласты: явления
космических просторов, явления планетные, нашей близкой нам "природы", и явления
микроскопические, в которых тяготение отходит на второй план.
Научно явления жизни наблюдаются только в двух последних пластах мировой
реальности.
В научном охвате реальности нет надобности считаться с другими о ней
представлениями, допускающими существование в научно изучаемой реальности
построений, не принятых научным исканием во внимание и научно в ней не
открываемых. Обычные, господствующие представления о мире - о реальности -
переполнены религиозными, философскими, исторически-бытовыми и социальными
построениями, часто противоречащими научно принятым и иногда в научной работе
отдельными исследователями или группами исследователей принимаемыми во внимание.
Противоречие между этими представлениями проникает научную мысль; научный охват
реальности постоянно с ними сталкивается. Он ломает ему чуждые построения, когда
нужно, и с ним вынуждены считаться, если он правильно сделан, все другие
представления о реальности, выработанные человечеством - религиозные,
философские, социально-государственные, - должны в случаях их противоречия с
научно найденной истиной переделываться и ей уступать. Примат научной мысли в
своей области - научной работе - всегда существует, признается ли он или нет,
безразлично. Ее правильно сделанные положения общеобязательны. Это не зависит от
нашей воли. Это свойственно в духовной жизни человечества только научной истине.
По существу это утверждение не требует доказательства, оно вытекает как
эмпирический факт из наблюдения хода истории научной мысли.
В такие моменты, как теперешний, это становится особенно ясным.
33. Наука и научная работа отнюдь не являются, взятые в целом, результатом
только работы отдельных ученых, их сознательного искания научной истины.
Наука и научная работа, научная мысль, как общее правило, не являются выявлением
кабинетного ученого, далекого от жизни, углубляющегося в им созданную или
безотносительно от окружающего им свободно выбранную научную проблему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
теоретически ускорены в любой степени и темп их быстро растет, как никогда
раньше.
Во-вторых, никогда в истории человечества интересы и благо всех, а не отдельных
лиц или групп, не ставились реальной государственной задачей, и народные массы
получают все растущую возможность сознательно влиять на ход государственных и
общественных дел. Впервые реально поставлена и уже не может сойти с поля зрения
борьба с бедностью и ее последствиями (недоеданием) как и биологически-научная,
и государственная техническая задача.
В-третьих, впервые поставлена как такая же задача проблема сознательного
регулирования размножения, продления жизни, ослабления болезней для всего
человечества.
Впервые та же задача ставится для проникновения научного знания во все
человечество.
Такой совокупности общечеловеческих действий и идей никогда раньше не бывало, и
ясно, что остановлено это движение быть не может. В частности, перед учеными
стоят для ближайшего будущего небывалые для них задачи сознательного направления
организованности ноосферы, отойти от которой они не могут, так как к этому
направляет их стихийный ход роста научного знания.
Есть еще одно обстоятельство, которое не получило еще ясного выражения, но
которое явно складывается. Это - интернациональность науки, ее стремление к
свободе мысли и то сознание нравственной ответственности ученых за использование
научных открытий и научной работы для разрушительной, противоречащей идее
ноосферы, цели. Это течение еще не сложилось, но мне кажется, за последние годы
быстро складывается и расширяется в этом направлении мировое научное
общественное мнение. В истории философии и науки, особенно в эпоху Возрождения и
в начале Нового времени, когда латинский язык был ученым языком вне стран и
национальностей, реальный, но неоформленный интернационал ученых сыграл огромную
роль и имел глубокие корни в средневековом единстве реального, но неоформленного
векового интернационала философов и ученых.
Традиции интернационала ученых имеют, таким образом, глубокие корни, сознание
его необходимости все больше проникает, и это течение идет в унисон с созданием
ноосферы как цели. Но на этот раз характер научного интернационала неизбежно
должен быть иным, чем тот, каким был скрывавшийся в мусульманской и католической
среде, носивший личину правоверия, больше философский, чем научный, круг
поколений ученых средневековья. Сейчас ученые являются реальной силой,
специалисты, инженеры и экономисты теоретики, прикладные химики, зоотехники,
агрономы, врачи (игравшие и прежде основную роль) составляют основную массу и
представляют всю творческую силу водителей народов.
Все выше сказанное указывает, что реальная обстановка в наше бурное и кровавое
время не может дать развиться и победить силам варваризации, которые сейчас как
будто выступают на видное место. Все страхи и рассуждения обывателей,
представителей гуманитарных и философских дисциплин о возможности гибели
цивилизации связаны с недооценкой силы и глубины геологических процессов, каким
является происходящий ныне, нами переживаемый, переход биосферы в ноосферу.
Я вернусь в дальнейшем к выяснению [понятия] ноосферы и непреложности ее
создания и тем самым создания новых форм жизни человечества.
Теперь еще несколько соображений о ходе научного знания.
32. Для того чтобы научно понять происходящее движение науки, надо прежде всего
поставить в рамки научного охвата реальности, логически с ней связать ход
научного знания. История человечества, так же как жизнь каждой отдельной
человеческой личности, не может быть оторвана и рассматриваема отдельно от ее
"среды". Это утверждение не возбуждает в такой общей форме никакого сомнения,
безразлично, какое бы определение "среды" мы ни делали и какие бы допущения о
необходимости признания других, равной силы факторов, от среды независимых,
исходя из философских или религиозных представлений, в нем не допускали бы.
В научном охвате природы исходят из этого основного положения - о причинной
связи всех явлений окружающего, сводят явления к единому. Существование
факторов, "от среды" независимых, в науке не принимается, исходя из признания
единства реальности, единства космоса.
Я здесь не касаюсь объяснения этого способа научного мышления, доказательства
его правильности или необходимости. Я только констатирую реально происходящее,
силу и правильность которого на каждом шагу выявляет современное научное
мышление, строящее всю нашу жизнь.
Оставаясь на почве научного искания и рассуждая логически правильно, дальше идти
мне нет надобности.
Развитие науки в XX в. привело - неожиданно, чисто эмпирически - к ограничению
этого многовекового правила научной работы. Выяснились три раздельных пласта
реальности, в пределах которых замыкаются научно устанавливаемые факты. Эти три
пласта, по-видимому, резко отличны по свойствам пространства-времени. Они
проникают друг друга, но определенно замыкаются, резко отграничиваются друг от
друга в содержании и в методике изучаемых в них явлений. Это пласты: явления
космических просторов, явления планетные, нашей близкой нам "природы", и явления
микроскопические, в которых тяготение отходит на второй план.
Научно явления жизни наблюдаются только в двух последних пластах мировой
реальности.
В научном охвате реальности нет надобности считаться с другими о ней
представлениями, допускающими существование в научно изучаемой реальности
построений, не принятых научным исканием во внимание и научно в ней не
открываемых. Обычные, господствующие представления о мире - о реальности -
переполнены религиозными, философскими, исторически-бытовыми и социальными
построениями, часто противоречащими научно принятым и иногда в научной работе
отдельными исследователями или группами исследователей принимаемыми во внимание.
Противоречие между этими представлениями проникает научную мысль; научный охват
реальности постоянно с ними сталкивается. Он ломает ему чуждые построения, когда
нужно, и с ним вынуждены считаться, если он правильно сделан, все другие
представления о реальности, выработанные человечеством - религиозные,
философские, социально-государственные, - должны в случаях их противоречия с
научно найденной истиной переделываться и ей уступать. Примат научной мысли в
своей области - научной работе - всегда существует, признается ли он или нет,
безразлично. Ее правильно сделанные положения общеобязательны. Это не зависит от
нашей воли. Это свойственно в духовной жизни человечества только научной истине.
По существу это утверждение не требует доказательства, оно вытекает как
эмпирический факт из наблюдения хода истории научной мысли.
В такие моменты, как теперешний, это становится особенно ясным.
33. Наука и научная работа отнюдь не являются, взятые в целом, результатом
только работы отдельных ученых, их сознательного искания научной истины.
Наука и научная работа, научная мысль, как общее правило, не являются выявлением
кабинетного ученого, далекого от жизни, углубляющегося в им созданную или
безотносительно от окружающего им свободно выбранную научную проблему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31