Проблемы эти не новы, и об этом задумывался уже
Эзоп (VI в. до н. э.). У этого мудреца есть любопытная
иносказательная миниатюра <О Курице и Жадной хо-
зяйке>:
<У одной вдовы была Курица, которая каждый день
несла по яйцу. - <Попробую я давать птице больше яч-
меню, авось она будет нестись два раза в день>, -
думает Хозяйка. Сказано - сделано. Но Курица ожире-
ла и перестала нестись даже по разу в день>.
В американском городе Кливленде директор зоопар-
ка был весьма огорчен поведением молодой гориллы -
она упорно отказывалась от еды. Поэтому он ежеднев-
но залезал к ней в клетку, ел фрукты, хлеб, жаркое до
тех пор, пока неопытная горилла, подражая ему, не нау-
чилась есть самостоятельно. Но теперь директору зоо-
парка надо переходить на диету: он так усердно обучал
гориллу, что прибавил в весе пятнадцать килограммов.
22
Аксиоматика поведения
Часть 1
XXXII
Людям нравится <сигнал пробуждения>. В порядке
игры мы бросаем в будильник подушку или <теат-
рально> бьем его рукой. Но основа нашего к нему
отношения - благодарность, - мол, спасибо тебе,
что благодаря твоей неусыпности я не проспал, не
опоздал, не прозевал.
В общем виде это означает, что таково наше
отношение и ко всему прочему, что служит для
нас будоражащим, будящим средством, встряхива-
телем внимания и открывателем глаз.
Посмотрите, как неожиданно и ударно воздействует
на задремавшие ощущения аккорд испанского мыслителя
XX века Ортеги-и-Гассета (1883-1955):
<В романе - синтезе трагедии и комедии - нашла
воплощение та смутная мысль, которую высказал в свое
время еще Платон (хотя она и не встретила должного
внимания). Я имею в виду диалог <Пир>. Раннее утро.
Сотрапезники спят, опьяненные соком Диониса. Когда
уже поют петухи, Аристодем приоткрывает глаза. Ему
чудится, будто Сократ, Агатон и Аристофан тоже прос-
нулись и вполголоса беседуют между собой. Сократ до-
казывает Агатону, что не двое разных людей, а один и
тот же человек должен сочинять и трагедии, и комедии.
Как я уже говорил, это место не получило удовлет-
ворительного объяснения. Читая его, я всегда ловил се-
бя на мысли, что Платон со свойственным ему даром
предвидения посеял здесь семя романа. Если мы посмот-
рим в ту сторону, куда указал Сократ на
ранним утром, мы неизбежно увидим Дон Кихота, героя
и безумца>.
XXXIII
Амбивалентная нравственность не просто <раз-
дваивает> человека, но она убивает в нем основу
всей последующей <человечности> подобно тому,
как разорванная купюра дает лишь по видимости
две бумажки, а на деле уничтожается сама ее
возможность быть покупательным средством.
23
П. С. Таранов
Приемы влияния на людей
Послушаем на этот счет неравнодушного англичани-
на Герберта Спенсера (1820-1903):
<Альтруистические чувства возможны не иначе как
на основании симпатии. Под симпатией следует разу-
меть возможности воспроизводить в своем уме чужую
душевную жизнь, чужие удовольствия и страдания, наб-
людая внешние телесные проявления их и вспоминая свои
аналогичные переживания. Развитие симпатических
чувств задерживается, пока человеческие общества на-
ходятся во вражде друг с другом и не перешли еще к
чисто промышленной организации, но сохраняют воен-
ный строй или переходный военно-промышленный
строй. В таких обществах одновременно действуют два
противоположных друг другу кодекса морали: один в
отношении своих сограждан, другой - в отношении к
враждебному государству: <Ненавидь и губи своих соб-
ратьев-людей, раздается повеление в эту минуту; люби
своих собратьев-людей и оказывай им всякую помощь,
слышится новое повеление в следующую минуту. Пус-
кай в ход все средства для обмана, говорит один кодекс;
будь правдив и верен в слове и в деле, говорит другой
кодекс> и т. д.>.
XXXIV
Говорим мы, слышат же - другие. И если <по-
нимание> еще как-то поддается учету корректиру-
ющего воздействия, то такое явление, кок <шлейф
подтекста>, вряд ли вполне контролируемо.
Любая мысль, высказанная или написанная, имеет
кроме смысла, выраженного говорящим, еще и под-
текст, то есть смысл, воспринятый внемлющим.
И хотя подтекст очень часто выручает нас в
осторожном <зобросывонии> в другого человека
своих прикрытых желаний, ном ох кок следует
опасаться подтекстового <прочтения> наших совер-
шенно безподтекстовых высказываний, как зажигая
огонь, следует помнить не только о силе огня, но
и о мощи жара - причине, кок известно, пожара.
Энциклопедичный Николай Лосский (1870-1965),
вспоминая случаи из своей жизни, однажды рассказал о
таком, оставившем в нем проблемно-тревожную неясность:
24
Аксиоматика поведения
Часть 1
<Проходя со своим пятилетним сыном мимо свиньи,
которая ела, громко чавкая, я сказал ребенку: "Слышишь,
как свинья чавкает! Мы, люди, должны есть тихо, не
чавкая". Мальчик тотчас спросил: "А если бы свинья ела
тихо, нам нужно было бы чавкать?">.
XXXV
Человеку тягостна и неуютна ситуация, где он
становится кок бы поводом или причиной отчаянной
крайности в поведении других, дружественных
ему лиц, причем исключительно из-за него. <Руча-
юсь головой>, - говорим мы, подразумевая исчер-
панность доводов другой силы; <Тебе что, моей
смерти хочется?> - испытанный прием в семей-
ных стычках; <Ты смотри сам, как тебе лучше, я
буду стоять до конца, не отступлюсь, чего бы мне
это не стоило>, - искусно давит кто-то из нас
но колеблющегося приятеля.
Известный русский художник А. А. Иванов (1806-
1858), живя в Риме, двадцать лет своей жизни положил
на картину <Явление Христа народу>. А. И. Тургенев
(1754-1845) в своих <Литературных и житейских вос-
поминаниях> (в статье <Поездка в Альбано и Фраска-
ти>) говорит: <Долгое разобщение с людьми, уединен-
ное житье с собой, с одной и той же постоянной, неиз-
менной мыслью наложило на Иванова особую печать; в
нем было что-то мистическое и детское, мудрое и за-
бавное, все в одно и то же время; что-то чистое и
скрытное, даже хитрое. С первого взгляда все существо
его, казалось, проникнуто какою-то недоверчивостью,
какою-то суровой, а то и заискивающей робостью; но
когда он привыкал к вам, а это происходило довольно
скоро, его мягкая душа так и раскрывалась>. Во время
совместной поездки в Альбано Тургенев и В. П. Бот-
кин (1811/12-1869) предложили Иванову на следую-
щий день пообедать вместе в Риме.
- Обедать? - воскликнул Иванов и вдруг поблед-
нел. - Обедать! - повторил он. - Нет-с, покорно
благодарю; я и вчера едва жив остался... Я не поеду; там
меня отравят.
25
/7. С. Таранов
Приемы влияния на людей
- Как отравят?
- Да-с отравят; яду дадут, - лицо Иванова приняло
вялое выражение, глаза его блуждали...
Мы с Боткиным переглянулись; ощущение невольно-
го ужаса шевельнулось в нас обоих.
- Что вы это, любезный Александр Андреевич, как
это вам яду дадут за общим столом? Ведь надо целое
блюдо отравить. Да и кому нужно вас губить.
- Видно, есть такие люди-с, которым моя жизнь
нужна-с. А что насчет целого блюда... да он мне на
тарелку подбросит.
- Кто он? Ну вот что я вам предлагаю, Александр
Андреевич, - сказал Боткин, - вы приходите завтра
к нам обедать, как ни в чем не бывало, а мы всякий
раз, как наложим тарелки, поменяемся с вами...
На это Иванов согласился, и бледность с лица его
сошла, и губы перестали дрожать, и взор успокоился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9