Как и сама дебютантка, маркиз заметил, что вчера вечером граф и графиня были вне себя от бешенства, наблюдая успех Улы.
Они с трудом могли поверить, что светящаяся красотой безупречно одетая девушка, привлекающая всеобщее внимание, тот забитый ребенок, с которым они обращались настолько плохо, что она сбежала из дома, будучи больше не в силах выносить их жестокость.
Маркиз был уверен, они гадают, как случилось, что он встретился с Улой, и с помощью какого волшебства превратил ее в первую красавицу высшего света.
Маркиз поздравлял себя, считая, что случившееся значительнее, чем победа на скачках в Дерби.
Он знал, с каким трудом граф Чессингтон-Крю удержался от расспросов относительно того, каким образом маркиз познакомился с Улой. Нескрываемое отчаяние Сары, вызванное тем, что он за весь вечер ни разу не подошел к ней, радовало маркиза так, словно он выиграл в карты крупную сумму денег.
Одного взгляда на злобное лицо Сары, с которого на мгновение соскользнула вымученная фальшивая улыбка, хватило маркизу, чтобы понять, насколько счастливо он ускользнул из ее сетей. Ни за что на свете он больше не станет рисковать своей свободой и удобным для него образом жизни, женясь на ком бы то ни было.
Титул маркиза унаследуют дальние родственники, и какое ему будет дело, остался ли после него сын, когда он уже умрет?
- Я никогда не женюсь, - торжественно поклялся себе маркиз, - и никогда больше не буду настолько глуп, что позволю провести себя женщине!
Когда он вернулся в свой особняк на Беркли-сквер, циничные складки на его лице стали еще более явными. Как маркиз и ожидал, завтракать ему предстояло одному, так как обе дамы еще не вставали.
Маркиз был полностью доволен собой, но его удовлетворение усилилось бы еще больше, если бы он стал свидетелем сцены, происшедшей в двух кварталах от его дома. Там находился внушительный особняк, который приобрел граф Чессингтон-Крю, желая обеспечить успех в обществе своей дочери Саре.
Но вчера вечером ее первенству в свете совершенно неожиданно пришел конец.
Первым к завтраку в отвратительном настроении спустился граф.
Вчера вечером он переусердствовал, выпив слишком много великолепного шампанского маркиза и еще больше его восхитительного кларета, и к утру у него из-за подагры, от которой он страдал, разболелась правая нога.
Граф только принялся за пирог с грибами, как, к его удивлению, к нему присоединилась его дочь Сара.
- Что-то ты сегодня рано, дорогая! - заметил он.
- Мне плохо спалось, папа. «Действительно, Сара очень бледна, - подумал граф, - и с неубранными волосами, в некрасивом домашнем халате она никак не производит впечатление» несравненной «.
- И все же, тебе следовало бы попробовать поспать до обеда, - проворчал он.
- Разве я смогу заснуть, когда только и думаю о том, как веселилась Ула вчера вечером! И как могла она позволить себе такое роскошное платье, которое дороже всех нарядов, что ты покупал мне?
Ее голос поднялся до визга, и граф, поморщившись, ответил:
- Вероятно, все слухи о том, что герцогиня Рэксхем взяла ее под свое покровительство, так как когда-то знала ее мать, - правда. Так или иначе, скоро мы все выясним, дорогая.
- Как она попала к герцогине после того, как сбежала от нас? - спросила Сара. - Хотя у меня возникло подозрение, что их свел маркиз Равенторп.
Сев за стол, она продолжала:
- В таком случае гадкая девчонка скорее всего упросила его забрать ее с собой из Чессингтон-холла, потому он и уехал, даже не встретившись со мной. Что ты на это скажешь, папа?
- Если ты помнишь, - мрачно возразил граф, - лакеи сказали - а им нет никакой причины лгать, - что он вышел из комнаты, примыкающей к гостиной, где ты в то время находилась, и направился прямо к своему фаэтону.
При этих словах отца Сара встрепенулась.
- Ты говоришь, слуги сказали, что он вышел из этой комнаты?
- Так мне доложил Генри, - ответил граф, - и я не вижу причин, по которым этот мальчишка, каким бы глупым он ни был, не сказал правду.
- Я же дала Бейтсону четкое распоряжение проводить маркиза в библиотеку и попросить подождать, когда я смогу его принять, - сказала Сара.
Подумав немного, она продолжала:
- Мы с Оливией в тот момент беседовали в Голубой гостиной. Как ты думаешь, папа, не мог маркиз, находясь в соседней комнате, услышать наш разговор?
- А что, ваша беседа могла произвести на него неприятное впечатление?
- Просто отвратительное! - выдохнула Сара.
Затем она горестно покачала головой, утвердившись в своих предположениях.
- Уверена, именно поэтому маркиз и уехал. О Господи, папа, ты должен сделать что-нибудь! Ты должен помешать ему протаскивать в свет эту мерзавку, ведь он делает это только для того, чтобы наказать и унизить меня.
- Не понимаю, о чем это ты, - заметил отец.
- А я все прекрасно понимаю! - продолжала Сара. - Я нисколько не верю в то, что герцогиня Рэксхем была когда-то очень привязана к тете Луизе и теперь вдруг захотела помочь ее дочери.
Следующие слова она уже выкрик вала:
- За всем этим стоит маркиз Равенторп! Он стремится отомстить мне!
- Если это правда, - сказал граф, с трудом следящий за ходом мыслей своей дочери, я собственноручно сверну тебе шею за то, что ты упустила самого богатого и знатного зятя, какого только мне хотелось заполучить!
- Я не допущу, чтобы Ула отняла у меня место первой красавицы Англии! - гневно воскликнула Сара, не обращая внимания на угрозы отца. - Я не допущу, чтобы она одевалась в более красивые наряды, чем те, что есть у меня, чтобы бал, устроенный в ее честь, затмевал то, что делал для меня ты, чтобы все мужчины, прежде восхищавшиеся мной, начинали поклоняться этой выскочке!
Дальше ее голос перешел на крик:
- Я не допущу этого, папа! Ты слышишь! Не допущу!
Отец смотрел на нее, не в силах понять, чем вызвана эта буря чувств.
Сара уронила голову на руки и залилась слезами.
Герцогиня и Ула завтракали вдвоем.
- Полагаю, дитя мое, для нас было бы ошибкой после вчерашнего затянувшегося вечера принять все эти многочисленные приглашения, которыми нас засыпали, - сказала герцогиня.
- Вы совершенно правы, - согласилась Ула, - и, мэм, наверное, после обеда вам следует отдохнуть.
- А чем займешься ты?
- Я почитаю, - ответила Ула. - Едва увидев библиотеку его светлости, я поняла, что в ней по меньшей мере двести-триста книг, которые мне хочется прочесть, и чем раньше я начну, тем лучше.
Герцогиня рассмеялась.
- Дорогая, ты слишком прекрасна, чтобы превращаться в» синий чулок»и портить над книгами свои очаровательные глазки.
- Об этом не может быть и речи, - сказала Ула. - Хотя мой папа говорил, что красивое лицо - это хорошая прелюдия, но мужчине нужно нечто большее, если он хочет наслаждаться обществом женщины до конца жизни.
- Вот ты и заговорила о браке, - улыбнулась герцогиня. - Сколько тебе вчера было сделано предложений?
- Вы не поверите, - ответила Ула, - но вчера трое объявили, что у них в отношении меня самые серьезные намерения. Хотя я уверена, к утру эти юноши уже передумали.
Герцогиня опять рассмеялась.
- Этого я и ожидала.
- Я не могу понять, - сказала Ула, - как мужчина способен вообразить, что хочет жениться на женщине, с которой лишь один раз танцевал на балу. Разве этого достаточно для семейной жизни?
- Большинство женщин, дорогая, смотрит на это по-другому, - ответила герцогиня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33