- А ну-ка...
Он изо всех сил пнул ногой большой пустой котел, который с грохотом покатился по полу. Солдат промчался по коридору и ворвался в кухню, где Сретенский упер в его затылок ствол пистолета.
- Тихо... Иди к уличной двери, открывай...
Команда была выполнена без слов. Сретенский оборвал шнур телефона, стоявшего на собачьей будке (которая только притворялась таковой, судя по отсутствию собаки). Снаружи он запер дверь отобранным у солдата ключом, и они с Аней кинулись наутек.
Опомнились они на городской улице, серой и унылой, застроенной в основном двухэтажными домами барачного типа. Редкие прохожие не обращали на Сретенского и Аню никакого внимания. Очевидно, сотрудник НКВД в компании девушки, одетой в синий рабочий халат, не представлял исключительного зрелища. Сами прохожие были одеты скудно, без выдумки, довольно однообразно. Преобладали почему-то пожилые люди. Мужчин было больше, чем женщин. Изредка по улице проносились на высокой скорости черные автомобили, похожие на тот, что привез Аню и Сретенского со станции Красный Путь.
- Ладно, мы сбежали, - выдохнула запыхавшаяся девушка. - А дальше что?
Сретенский пожал плечами. Его планы были весьма неопределенными.
- Первым делом, - неуверенно сказал он, - попытаемся установить, где мы все-таки находимся...
Аня фыркнула.
- Хорошая идея... Не спросить ли вон того дядю, как называется этот город, эта страна, эта планета в конце концов? А заодно и который теперь год? Нас все равно поймают, но после таких расспросов - гораздо скорее.
- Минутку...
Наклонившись к обочине тротуара, Сретенский поднял невероятно грязный клочок бумаги. Это был обрывок газеты, настолько замусоленный и промокший, что разобрать на нем хотя бы несколько слов являлось непосильной задачей. Но здесь была дата, и она пострадала меньше остального текста. Сретенский счистил ногтем слой грязи, потом прочитал вслух:
- Первое октября тысяча девятьсот девяносто восьмого года...
- Девяносто восьмого года? - повторила Аня, как автомат.
- Так написано на газете.
- Получается, мы действительно переместились во времени... Но не назад, а вперед? - она тряхнула головой. - Пусть так... Но какая чертовщина случилась за этот год со старушкой Землей или хотя бы с нашей Россией?
- Аня, - сказал Сретенский, выбрасывая клочок газеты. - Ты помнишь тот фильм, "Зеркало для героя"? Там персонажи, чтобы вернуться в свое пространство и время, пытались использовать точку перехода...
- Кажется, безрезультатно...
- Так то фильм... Думаю, нам нужно возвратиться на станцию "Красный Путь".
- Но как?! Мы даже не видели дороги, по которой нас везли.
Поступок Андрея Ивановича, которым он ответил на реплику девушки, был даже более импульсивным, в большей степени продиктованным интуицией, предельно обострившейся в этом странном мире, чем его плохо обдуманный побег из тюрьмы. Он шагнул на дорогу перед очередной черной машиной и растопырил руки. Аня только охнуть успела.
Со скрипом тормозов машина остановилась, но водитель не спешил выскакивать с проклятиями. Напротив, он вежливо осведомился, опустив оконное стекло:
- Чем могу помочь вам, товарищ?
Форма, сообразила Аня. Эта форма на Сретенском внушает им почтение... И страх.
- НКВД, - сурово произнес Андрей Иванович. - Мы выполняем важное задание. Если желаете помочь органам, отвезите нас в совхоз "Красный Путь". Конечно, вы можете отказаться...
Последние слова Сретенский выговорил угрожающим тоном, и на лице водителя промелькнула тень испуга.
- Конечно, конечно... Садитесь, товарищи...
Андрей Иванович и Аня переглянулись и забрались на заднее сиденье машины. В отличие от спецфургона НКВД (или что у них там), здесь не было никаких перегородок, мешающих разговаривать с водителем.
Автомобиль тронулся, покатился по одинаковым улицам.
- Мы зададим вам несколько вопросов, - сказал водителю Сретенский.
- Конечно, товарищ... Отвечу честно, как смогу...
Сретенский усмехнулся.
- Это не допрос. Вы когда-нибудь слышали о психологических тестах?
- Слышал...
- Ну вот. По причине, назвать которую я не имею права, сейчас вам будет задан ряд вопросов психологического теста. Имейте в виду, ответы на некоторые из них покажутся вам очевидными. Так надо. Не удивляйтесь. Отвечайте.
Аня восхищенно пихнула Сретенского локтем в бок. Ход Андрея Ивановича показался ей гениальным.
- Назовите ваше имя, - приступил Сретенский.
- Ковалев, Антон Ильич.
- Год и место рождения?
- Шестьдесят пятый. Москва.
- Москва? Гм... Вы имеете в виду город, где мы находимся сейчас?
- Ну да, конечно...
- Он всегда назывался Москвой?
- Нет, не всегда. Раньше он назывался Сталинадар... Настоящую-то Москву, столицу, где Кремль и все такое, разбомбили ещё в шестьдесят втором, в самом начале войны. Водородная бомба. И Сталинадар переименовали в Москву. В честь, в память столицы.
- Какое сегодня число?
- Девятое октября... Среда.
- Какого года?
- Девяносто восьмого, - Ковалев заерзал на сиденье.
- Я предупреждал вас. Не удивляйтесь, это психологический тест. Отвечайте. Когда началась и закончилась война?
- В шестьдесят втором началась и закончилась. Меньше года шла.
- Какие страны воевали? Кто победил?
- Так все воевали, - растерянно ответил водитель. - Мировая война... А победитель... Какие в атомной войне победители... Мы за своими руинами укрылись, то, что осталось от Америки - за своими... Так и живем. Ох! Что-то я не то ляпнул, товарищ...
- Все в порядке, - успокоил его Сретенский. - Как называется наша страна, какой у нас общественно-политический строй, кто управляет государством?
- Российская Федерация... Строй социалистический... Управляет великий вождь товарищ Тагилов...
- Тагилов?
- Да, сын генералиссимуса Тагилова, соратника товарища Сталина.
- Вы бывали за границей?
- Нет! Где же? Социалистические страны в руинах... Не в Америке же мне бывать!
- А кто вам сказал, что Америка не уничтожена полностью?
- Но ведь... Есть же телевидение... И потом, радио это ихнее поганое, прости Господи, в которого я не верю. Голос Америки. Покоя не дает. Они через спутники вклиниваются прямо в наши программы. Я-то их, само собой, не слушаю, сразу переключаю приемник, не подумайте чего. Но находятся людишки...
- Да, да. И о чем вещает их поганое радио?
- Христом-Богом, в которого не верю... Не слушаю, ни одной передачи не слышал. Куски только.
- Тогда почему вы уверены, что содержание передач враждебное?
- Так и по кускам понятно... И в газетах пишут, и по телевидению... Клевета на социализм, очернение вождей советского государства, моральное разложение. Вообще, это всем известно.
- "Всем известно", - передразнил Сретенский. - Железный аргумент... Ладно, дальше. Какова численность населения Москвы?
- Это секретные данные.
- Вас спрашивает сотрудник НКВД.
- Я не знаю! Я простой человек, откуда у меня доступ к секретным сведениям?
- Действительно, откуда, - вздохнул Андрей Иванович. - Полагаю, так же бессмысленно спрашивать вас о площади Российской Федерации, географическом положении городов, транспорте и связи, местонахождении резиденции товарища Тагилова?
В зеркальце заднего обзора мелькнуло перекошенное, бледное лицо Ковалева.
- Почему вы спрашиваете об этом? Кто вы? Предъявите документы!
- Сейчас предъявлю.
Из кобуры Сретенский вытащил пистолет и сначала продемонстрировал оружие Ковалеву, сунув ему под нос из-за спины, а затем ткнул стволом под лопатку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Он изо всех сил пнул ногой большой пустой котел, который с грохотом покатился по полу. Солдат промчался по коридору и ворвался в кухню, где Сретенский упер в его затылок ствол пистолета.
- Тихо... Иди к уличной двери, открывай...
Команда была выполнена без слов. Сретенский оборвал шнур телефона, стоявшего на собачьей будке (которая только притворялась таковой, судя по отсутствию собаки). Снаружи он запер дверь отобранным у солдата ключом, и они с Аней кинулись наутек.
Опомнились они на городской улице, серой и унылой, застроенной в основном двухэтажными домами барачного типа. Редкие прохожие не обращали на Сретенского и Аню никакого внимания. Очевидно, сотрудник НКВД в компании девушки, одетой в синий рабочий халат, не представлял исключительного зрелища. Сами прохожие были одеты скудно, без выдумки, довольно однообразно. Преобладали почему-то пожилые люди. Мужчин было больше, чем женщин. Изредка по улице проносились на высокой скорости черные автомобили, похожие на тот, что привез Аню и Сретенского со станции Красный Путь.
- Ладно, мы сбежали, - выдохнула запыхавшаяся девушка. - А дальше что?
Сретенский пожал плечами. Его планы были весьма неопределенными.
- Первым делом, - неуверенно сказал он, - попытаемся установить, где мы все-таки находимся...
Аня фыркнула.
- Хорошая идея... Не спросить ли вон того дядю, как называется этот город, эта страна, эта планета в конце концов? А заодно и который теперь год? Нас все равно поймают, но после таких расспросов - гораздо скорее.
- Минутку...
Наклонившись к обочине тротуара, Сретенский поднял невероятно грязный клочок бумаги. Это был обрывок газеты, настолько замусоленный и промокший, что разобрать на нем хотя бы несколько слов являлось непосильной задачей. Но здесь была дата, и она пострадала меньше остального текста. Сретенский счистил ногтем слой грязи, потом прочитал вслух:
- Первое октября тысяча девятьсот девяносто восьмого года...
- Девяносто восьмого года? - повторила Аня, как автомат.
- Так написано на газете.
- Получается, мы действительно переместились во времени... Но не назад, а вперед? - она тряхнула головой. - Пусть так... Но какая чертовщина случилась за этот год со старушкой Землей или хотя бы с нашей Россией?
- Аня, - сказал Сретенский, выбрасывая клочок газеты. - Ты помнишь тот фильм, "Зеркало для героя"? Там персонажи, чтобы вернуться в свое пространство и время, пытались использовать точку перехода...
- Кажется, безрезультатно...
- Так то фильм... Думаю, нам нужно возвратиться на станцию "Красный Путь".
- Но как?! Мы даже не видели дороги, по которой нас везли.
Поступок Андрея Ивановича, которым он ответил на реплику девушки, был даже более импульсивным, в большей степени продиктованным интуицией, предельно обострившейся в этом странном мире, чем его плохо обдуманный побег из тюрьмы. Он шагнул на дорогу перед очередной черной машиной и растопырил руки. Аня только охнуть успела.
Со скрипом тормозов машина остановилась, но водитель не спешил выскакивать с проклятиями. Напротив, он вежливо осведомился, опустив оконное стекло:
- Чем могу помочь вам, товарищ?
Форма, сообразила Аня. Эта форма на Сретенском внушает им почтение... И страх.
- НКВД, - сурово произнес Андрей Иванович. - Мы выполняем важное задание. Если желаете помочь органам, отвезите нас в совхоз "Красный Путь". Конечно, вы можете отказаться...
Последние слова Сретенский выговорил угрожающим тоном, и на лице водителя промелькнула тень испуга.
- Конечно, конечно... Садитесь, товарищи...
Андрей Иванович и Аня переглянулись и забрались на заднее сиденье машины. В отличие от спецфургона НКВД (или что у них там), здесь не было никаких перегородок, мешающих разговаривать с водителем.
Автомобиль тронулся, покатился по одинаковым улицам.
- Мы зададим вам несколько вопросов, - сказал водителю Сретенский.
- Конечно, товарищ... Отвечу честно, как смогу...
Сретенский усмехнулся.
- Это не допрос. Вы когда-нибудь слышали о психологических тестах?
- Слышал...
- Ну вот. По причине, назвать которую я не имею права, сейчас вам будет задан ряд вопросов психологического теста. Имейте в виду, ответы на некоторые из них покажутся вам очевидными. Так надо. Не удивляйтесь. Отвечайте.
Аня восхищенно пихнула Сретенского локтем в бок. Ход Андрея Ивановича показался ей гениальным.
- Назовите ваше имя, - приступил Сретенский.
- Ковалев, Антон Ильич.
- Год и место рождения?
- Шестьдесят пятый. Москва.
- Москва? Гм... Вы имеете в виду город, где мы находимся сейчас?
- Ну да, конечно...
- Он всегда назывался Москвой?
- Нет, не всегда. Раньше он назывался Сталинадар... Настоящую-то Москву, столицу, где Кремль и все такое, разбомбили ещё в шестьдесят втором, в самом начале войны. Водородная бомба. И Сталинадар переименовали в Москву. В честь, в память столицы.
- Какое сегодня число?
- Девятое октября... Среда.
- Какого года?
- Девяносто восьмого, - Ковалев заерзал на сиденье.
- Я предупреждал вас. Не удивляйтесь, это психологический тест. Отвечайте. Когда началась и закончилась война?
- В шестьдесят втором началась и закончилась. Меньше года шла.
- Какие страны воевали? Кто победил?
- Так все воевали, - растерянно ответил водитель. - Мировая война... А победитель... Какие в атомной войне победители... Мы за своими руинами укрылись, то, что осталось от Америки - за своими... Так и живем. Ох! Что-то я не то ляпнул, товарищ...
- Все в порядке, - успокоил его Сретенский. - Как называется наша страна, какой у нас общественно-политический строй, кто управляет государством?
- Российская Федерация... Строй социалистический... Управляет великий вождь товарищ Тагилов...
- Тагилов?
- Да, сын генералиссимуса Тагилова, соратника товарища Сталина.
- Вы бывали за границей?
- Нет! Где же? Социалистические страны в руинах... Не в Америке же мне бывать!
- А кто вам сказал, что Америка не уничтожена полностью?
- Но ведь... Есть же телевидение... И потом, радио это ихнее поганое, прости Господи, в которого я не верю. Голос Америки. Покоя не дает. Они через спутники вклиниваются прямо в наши программы. Я-то их, само собой, не слушаю, сразу переключаю приемник, не подумайте чего. Но находятся людишки...
- Да, да. И о чем вещает их поганое радио?
- Христом-Богом, в которого не верю... Не слушаю, ни одной передачи не слышал. Куски только.
- Тогда почему вы уверены, что содержание передач враждебное?
- Так и по кускам понятно... И в газетах пишут, и по телевидению... Клевета на социализм, очернение вождей советского государства, моральное разложение. Вообще, это всем известно.
- "Всем известно", - передразнил Сретенский. - Железный аргумент... Ладно, дальше. Какова численность населения Москвы?
- Это секретные данные.
- Вас спрашивает сотрудник НКВД.
- Я не знаю! Я простой человек, откуда у меня доступ к секретным сведениям?
- Действительно, откуда, - вздохнул Андрей Иванович. - Полагаю, так же бессмысленно спрашивать вас о площади Российской Федерации, географическом положении городов, транспорте и связи, местонахождении резиденции товарища Тагилова?
В зеркальце заднего обзора мелькнуло перекошенное, бледное лицо Ковалева.
- Почему вы спрашиваете об этом? Кто вы? Предъявите документы!
- Сейчас предъявлю.
Из кобуры Сретенский вытащил пистолет и сначала продемонстрировал оружие Ковалеву, сунув ему под нос из-за спины, а затем ткнул стволом под лопатку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94