Офицер. Оно обезображено.
ГJц. Удар шпаги?
Офицер. Волки.
ГJц. Какие волки? Здесь есть волки?
Офицер. Арнгеймский лес...
ГJц. Хорошо. Дайте мне закончить одно дело, и мы направим против них целую армию. Я истреблю всех волков Арнгейма. Ступай!
Офицер уходит. Пауза.
Умер без причастия. Волки обгрызли его лицо. Но видишь, я улыбаюсь.
Генрих (мягко). Зачем ты его предал?
ГJц. Люблю завершенность... Поп, я сам стал тем, чем стал. Не моя заслуга, что я не знал отца, но званием братоубийцы я обязан лишь самому себе. (Пауза.) Теперь он мой, только мой.
Генрих. Кто? Что?
ГJц. Дом Гейденштамов. Им теперь конец. Весь род теперь сведен ко мне, от Альбериха - основателя, до Конрада - последнего наследника. Взгляни-ка на меня. Я - фамильный склеп. Отчего ты смеешься?
Генрих. Я думал, этой ночью увижу дьявола. Теперь, пожалуй, мы вдвоем его увидим.
ГJц. Плевать мне на дьявола. Он только берет чужие души, но не обрекает их на проклятие. Я хочу иметь дело только с Господом. Ведь на него пошли и чудовища и святые. Бог видит меня, знает, что я убил своего брата, и сердце его кровоточит. Да, Господи, все верно - я его убил. А что ты можешь против меня? Я совершил страшнейшее из преступлений, а Бог справедливости меня не может покарать. Уже больше пятнадцати лет, как он меня проклял. Что ж, на сегодня хватит, сегодня праздник. Я буду пить.
Генрих (приближаясь к нему). Держи! (Достает из кармана ключ и протягивает его ГJцу.)
ГJц. Что это?
Генрих. Ключ.
ГJц. Какой ключ?
Генрих. Ключ от Вормса.
ГJц. Я же сказал, что на сегодня хватит. Черт побери! Ведь он мой брат. Не каждый день хоронишь брата, я могу себе позволить отпуск до завтра.
Генрих (приближается к нему). Трус!
ГJц (останавливаясь). Взяв ключ, я все сожгу.
Генрих. В самой глубине ложбины большая белая скала. У подножия прикрытая кустарником дыра. Войдешь в подземный ход и обнаружишь дверь - откроешь ее этим ключом.
ГJц. Как тебя полюбят твои бедняки! Как они тебя благословят!
Генрих. Мне теперь все равно, теперь я погиб... Но тебе, ублюдок, я доверяю своих бедняков. Выбирай!
ГJц. Ты сказал, что стоит лишь взглянуть на мою рожу...
Генрих. Я ее плохо разглядел.
ГJц. А что ты видишь теперь?
Генрих. Вижу, что ты противен самому себе.
ГJц. Это верно. Но только ты не слишком обольщайся. Я уже пятнадцать лет себе противен. Разве ты не понял, что Зло единственное, ради чего я живу? Дай мне этот ключ! (Берет ключ.) Что ж, поп, ты врал себе до самого конца. Решил, будто тебе удастся скрыть от себя собственное предательство, и под конец ты все же предал: ты выдал Конрада.
Генрих. Конрада?
ГJц. Не беспокойся. Ты так походишь на меня, что я тебя Принял за самого себя. (Уходит.)
Картина третья
Палатка ГJца. Сквозь щель в свете луны виден раскинувшийся вдали город.
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Третий офицер, Герман, Катерина.
Герман входит и пытается спрятаться за походной кроватью. Его голова и тело исчезают, виден лишь толстый зад. Катерина входит и, подойдя к нему, дает ему пинка. Герман в растерянности вскакивает. Катерина хохочет и отступает.
3-й офицер. Если ты закричишь...
Катерина. Если я закричу, тебя схватят и ГJц велит тебя повесить. Лучше поговорим. Что ты хочешь с ним сделать?
Офицер. Будь у тебя в жилах кровь, ты, распутница, давно бы уже все сделала сама. Хватит! Убирайся и благодари Бога, что за тебя все сделают другие.
Катерина. А что будет со мной, когда он умрет? Весь лагерь набросится на меня.
Офицер. Мы дадим тебе бежать.
Катерина. А денег дадите?
Офицер. Немножко дадим.
Катерина. Дайте денег, и я пойду в монастырь.
Офицер (смеясь). Ты? В монастырь? Если тебе по нраву женское общество, лучше поступай в бордель. У тебя такие бедра... сможешь кучу золота заработать... Решай! От тебя я требую лишь молчания.
Катерина. Можешь не беспокоиться. Я тебя не выдам. Но вот позволю ли его зарезать?.. Неизвестно.
Офицер. Почему?
Катерина. У нас с тобой разные интересы, капитан. Честь мужчины на острие шпаги, ее всегда защитишь. А меня он превратил в потаскуху, это труднее исправить. (Пауза.) Ночью город будет взят. С войной покончено. Все разбредутся. Он придет сюда, и я спрошу его, как он намерен со мной поступить. Если он оставит меня при себе...
Офицер. ГJц оставит тебя при себе?! Да ты с ума сошла! Что он станет с тобой делать?
Катерина. Если он оставит меня, ты к нему не прикоснешься.
Офицер. А если он тебя прогонит?
Катерина. Что ж, тогда он твой. Если я крикну: "Ну, пеняй на себя!" - выходи из укрытия, он в твоих руках.
Офицер. Не нравится мне это: не люблю, когда дело зависит от юбки.
Катерина (все это время посматривавшая наружу). Ну что ж, тогда тебе придется встать на колени и просить его о пощаде. Вот он.
Герман быстро прячется. Катерина смеется.
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
ГJц, Катерина, Герман в укрытии, позже Франц.
ГJц (входя). Чему ты смеешься?
Катерина. Своим снам. Видела тебя мертвым, с кинжалом в спине. (Пауза.) Ну, он заговорил?
ГJц. Кто?
Катерина. Поп.
ГJц. Какой поп? Ах, да, конечно.
Катерина. Значит, сегодня ночью?
ГJц. Тебя это не касается! Сними с меня сапоги!
Катерина снимает с него сапоги.
Конрад убит.
Катерина. Знаю. Весь лагерь об этом знает.
ГJц. Дай мне вина! Это нужно отпраздновать.
Катерина подает ему вино.
И ты тоже пей.
Катерина. Не хочу.
ГJц. Пей! Черт возьми, сегодня праздник.
Катерина. Чудесный праздник: начался убийством, кончится побоищем.
ГJц. Самый лучший праздник за всю мою жизнь. Завтра я отправлюсь в свои поместья.
Катерина (взволнованно). Так скоро?
ГJц. Так скоро! Вот уже тридцать лет, как я мечтаю об этом. Больше и дня не стану ждать.
Катерина кажется встревоженной.
Тебе нехорошо?
Катерина (овладевая собой). Ты заговорил о своих землях, а тело Конрада еще не остыло.
ГJц. Вот уже тридцать лет, как я владею ими тайно. (Поднимает свой бокал.) Пью за свои земли, за свой замок. Чокнись со мной.
Она молча поднимает бокал.
Говори: пью за твои земли!
Катерина. Нет.
ГJц. Отчего же, девка?
Катерина. Они не твои. Разве, убив брата, ты перестал быть незаконнорожденным?
ГJц смеется и хочет ударить ее. Она уклоняется от пощечины и хохочет, откинувшись назад.
Земли передаются по наследству.
ГJц. Да меня хоть озолоти, я не принял бы наследства. Своим я считаю лишь то, что беру сам. Ну, пей же, не то рассержусь.
Катерина. За твои земли! За твой замок!
ГJц. Пусть по замку ночами бродят разгневанные призраки.
Катерина. Конечно, комедиант. Что бы ты стал делать без публики? Пью за призраков! (Пауза.) Итак, мой милый, твое лишь то, что ты сам взял.
ГJц. Только это.
Катерина. Но кроме замка и поместий ты владеешь еще сокровищем, которому нет цены, ты как будто совсем о нем позабыл.
ГJц. Что за сокровище?
Катерина. Это я, мой дорогой. Разве ты не взял меня силой? (Пауза.) Что же ты намерен делать со мной?
ГJц (глядя на нее, думает). Заберу с собой.
Катерина. Заберешь с собой? (Шагает в нерешительности.) Зачем ты берешь меня с собой? Чтобы поселить потаскуху в историческом замке?
ГJц. Да, и положить тебя в постель моей матери. (Пауза.)
Катерина. А если я откажусь, если не пойду за тобой?
ГJц. Надеюсь, ты не станешь отказываться.
Катерина. Ага, значит, увозишь меня силой? Это мне нравится. По своей воле мне идти за тобой стыдно. (Пауза.) Почему ты всегда стремишься силой взять то, что тебе, быть может, отдали бы даром?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13