Она умирала от жажды. Сглотнув слюну, она заставила себя сосредоточиться на том, что происходило в зеркале.
– Ты все сделал бы для меня.
– Все.
– И мне.
Дэн засмеялся. Он знал, в чем его сила. Чем большего ей хотелось, чем больше интриг она замышляла, тем больше зависела от него. Да и по правде говоря, секс с Анджелой был похож на безумную ночную гонку по дороге, ведущей прямо в ад.
– А что ты хочешь, чтобы я сделал, Анджела?
– Возьми меня прямо здесь, прямо здесь, чтобы я все видела.
Опять он засмеялся. Она дрожала, словно охваченная похотью сука, не отрывая глаз от собственного тела. Ее чрезмерное тщеславие и крайняя неуверенность в своих силах – вот еще один козырь в колоде Дэна. Но когда он пошевелился, Анджела оттолкнула его.
– Нет. – Она с трудом могла дышать. На полных белых грудях остались грубые красные следы от его рук. Ей это нравилось, нравилось, как доказательство его желания. – Сзади. Как животные.
От этой мысли его рот наполнился слюной. Вставший член саднил, как открытая рана. Не в силах больше ждать, он резко толкнул ее на колени. Диким взглядом, с оскаленными зубами Анджела смотрела, как он набросился на нее. Вцепившись в волосы, Дэн запрокинул ее голову назад, прошипев в ответ на ее горловой стон:
– Я не остановлюсь. Даже если ты будешь умолять об этом.
– Трахни меня. – Ее улыбка сияла, как окровавленный клинок. – А когда ты кончишь, мы вместе придумаем, как ей отомстить.
– Смотри. – Он все еще держал ее голову одной рукой. – Я хочу, чтобы ты смотрела.
Он с яростной силой вошел в нее, и кровь только что не взорвалась в его венах, когда она закричала от боли, неожиданности и жадного удовольствия. Его пальцы впились в ее бедра, и он опять и опять вбивал свой член в ее чрево, пока их тела не покрылись потом, как каплями дождя, и его взор не помутнел.
Но она все смотрела в зеркало. Анджела видела кровь на своей прокушенной нижней губе, блеск от пота и слез на лице. И когда ужасный, безжалостный оргазм смел ее тревогу и обиду, лицо Дэна превратилось в лицо Финна. Он выкрикнул ее имя, и она улыбнулась, а их тела содрогались, содрогались, содрогались…
Ее любили. Ее хотели. Она была самой лучшей.
– Дина, ты уверена, что хочешь этого? – Фрэн стояла перед столом Дины и грызла ноготь на большом пальце – очень старая привычка, от которой она отучилась много лет тому назад.
– Совершенно уверена. – Дина все так же спокойно подписывала письма. Ее движения были быстрыми, четкими и автоматическими. – Я хочу сделать это шоу.
Сколько карточек нам вернули?
Нахмурившись, Фрэн опустила взгляд на отпечатанные формы, которые она держала в руке. Они раздавали зрителям подобные карточки после каждой программы. На этих было напечатано просто: знаете ли вы кого-нибудь, кто стал жертвой изнасилования во время свидания? Хотели бы вы обсудить эту тему на «Часе с Диной»?
Там было место для комментариев, имени и номеров телефонов. Из двухсот карточек Фрэн выбрала только две.
– Я подумала, что ты захочешь их увидеть. – Она неохотно положила карточки на стол. – Это будет слишком больно для тебя, Дина.
– Я справлюсь.
Она пробежала глазами по первой карточке, потом остановилась и опять прочитала каждое слово:
«Он сказал, что я сама этого просила. Это не правда. Он сказал, что я сама виновата. Я в этом не уверена. Я хотела бы попробовать поговорить на эту тему, но не знаю, смогу ли».
Отложив карточку в сторону, она взяла другую. «Это было мое первое свидание после развода. Это произошло три года назад, и с тех пор я ни разу не была с мужчиной. Я все еще боюсь, но доверяю вам».
– Две женщины, – прошептала Дина. Да, это действительно было больно. Как будто ее ударили в грудь крепким злым кулаком. – Прямо из аудитории студии. А сколько еще, Фрэн? Сколько еще женщин спрашивают себя, не были ли они сами виноваты? Сколько еще боятся?
– Я не могу видеть тебя в таком состоянии. Ты понимаешь, что если сделать шоу, то придется говорить о Джеми Томасе?
– Знаю. Я уже консультировалась в юридическом отделе.
– А если он подаст в суд?
Дина вздохнула, едва сдерживаясь, чтобы не потереть глаза и не смазать макияж. Она плохо выспалась, хотя сейчас, пока Финн был в Москве, она спала одна. Но ей не спалось из-за сомнений. Из-за предвкушения.
– Значит, он подаст в суд. Если коротко обобщить то, что мне сказали юристы, он уже объявил публично свою версию происшедшего. Все сводится к его свидетельству против моего свидетельства, поэтому я тоже объявлю публично свою версию. С момента выхода статьи я могла бы это сделать уже в дюжине интервью. В двух дюжинах, – поправила она себя с хмурой усмешкой. – Но я предпочитаю делать это иначе, по-своему, на моем собственном шоу.
– Ты знаешь, что будет твориться с газетами?
– Знаю. – Теперь она была спокойна, мертвенно спокойна. – Поэтому мы проведем его во время майских конкурсов.
– Боже мой, Ди!..
– Я расскажу все на людях, Фрэн, и надеюсь, что это поможет хотя бы одной из женщин, которые увидят мое шоу. – Она смахнула слезинку со щеки. – И, Богом клянусь, этой передачей я уничтожу своих соперников по таблице рейтингов.
Перед шоу ее нервы были абсолютно спокойны, словно стальные. Дотошно, как всегда, Дина пробежалась по карточкам с подготовленными вопросами, пока Марси последними штрихами завершала ее макияж. Чувствуя себя готовой и энергичной, она повернулась в своем кресле к Лорену Бачу.
– Ну, ты пришел посмотреть, Лорен, или дать мне совет?
– И для того, и для другого. – Он сложил вместе свои длинные белые пальцы. – Как тебе известно, у меня нет привычки вмешиваться в содержание шоу.
– Да, я знаю и очень благодарна тебе за это.
– Но у меня есть привычка защищать своих людей. – Он замолчал на мгновение, собираясь с мыслями и машинально осматривая опрятную комнату, заполненную стопками свежих газет и журналов, полку с аккуратно подписанными видеокассетами рядом с видеомагнитофоном. Здесь витал слабый аромат косметики и парфюмерии. «Женские, – думал Лорен, – но тоже инструменты профессии». Гримерная была для Дины таким же рабочим местом, как и офис.
– Ты могла бы провести это шоу и сделать это отлично, не упоминая о собственном неприятном опыте.
– Возможно. – Она встала, чтобы закрыть за Марси дверь. – И что, Лорен, ты хочешь, чтобы я так и поступила?
– Нет. Я просто напоминаю.
– Тогда разреши напомнить тебе, что я – часть шоу, а не просто хозяйка. Неотрывная часть. Именно это так важно для меня и, кажется, для зрителей тоже.
Он улыбнулся, не сводя с нее пристального взгляда. «Она выглядит спокойной и элегантной», – подумалось ему.
– Не буду с этим спорить. Но, Дина, если ты хоть чуть-чуть сомневаешься насчет того, что собираешься сделать, то делать это совершенно не обязательно.
– Я не сомневаюсь, Лорен. Но очень боюсь. Мне кажется, по крайней мере я надеюсь, что встретиться лицом к лицу со своими страхами – это и станет моим ответом. Может быть, тебя волнует то, что Джеми Томас попробует подать в суд на программу, но… Лорен махнул рукой.
– Для этого у нас есть адвокаты. В любом случае похоже, что он и сам не рад этой публичной головомойке. В настоящий момент он уехал в отпуск в Европу на неопределенный срок.
– Ага, понятно. – Она глубоко вздохнула. – Ну ладно.
– Ты не против, если я останусь и посмотрю шоу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
– Ты все сделал бы для меня.
– Все.
– И мне.
Дэн засмеялся. Он знал, в чем его сила. Чем большего ей хотелось, чем больше интриг она замышляла, тем больше зависела от него. Да и по правде говоря, секс с Анджелой был похож на безумную ночную гонку по дороге, ведущей прямо в ад.
– А что ты хочешь, чтобы я сделал, Анджела?
– Возьми меня прямо здесь, прямо здесь, чтобы я все видела.
Опять он засмеялся. Она дрожала, словно охваченная похотью сука, не отрывая глаз от собственного тела. Ее чрезмерное тщеславие и крайняя неуверенность в своих силах – вот еще один козырь в колоде Дэна. Но когда он пошевелился, Анджела оттолкнула его.
– Нет. – Она с трудом могла дышать. На полных белых грудях остались грубые красные следы от его рук. Ей это нравилось, нравилось, как доказательство его желания. – Сзади. Как животные.
От этой мысли его рот наполнился слюной. Вставший член саднил, как открытая рана. Не в силах больше ждать, он резко толкнул ее на колени. Диким взглядом, с оскаленными зубами Анджела смотрела, как он набросился на нее. Вцепившись в волосы, Дэн запрокинул ее голову назад, прошипев в ответ на ее горловой стон:
– Я не остановлюсь. Даже если ты будешь умолять об этом.
– Трахни меня. – Ее улыбка сияла, как окровавленный клинок. – А когда ты кончишь, мы вместе придумаем, как ей отомстить.
– Смотри. – Он все еще держал ее голову одной рукой. – Я хочу, чтобы ты смотрела.
Он с яростной силой вошел в нее, и кровь только что не взорвалась в его венах, когда она закричала от боли, неожиданности и жадного удовольствия. Его пальцы впились в ее бедра, и он опять и опять вбивал свой член в ее чрево, пока их тела не покрылись потом, как каплями дождя, и его взор не помутнел.
Но она все смотрела в зеркало. Анджела видела кровь на своей прокушенной нижней губе, блеск от пота и слез на лице. И когда ужасный, безжалостный оргазм смел ее тревогу и обиду, лицо Дэна превратилось в лицо Финна. Он выкрикнул ее имя, и она улыбнулась, а их тела содрогались, содрогались, содрогались…
Ее любили. Ее хотели. Она была самой лучшей.
– Дина, ты уверена, что хочешь этого? – Фрэн стояла перед столом Дины и грызла ноготь на большом пальце – очень старая привычка, от которой она отучилась много лет тому назад.
– Совершенно уверена. – Дина все так же спокойно подписывала письма. Ее движения были быстрыми, четкими и автоматическими. – Я хочу сделать это шоу.
Сколько карточек нам вернули?
Нахмурившись, Фрэн опустила взгляд на отпечатанные формы, которые она держала в руке. Они раздавали зрителям подобные карточки после каждой программы. На этих было напечатано просто: знаете ли вы кого-нибудь, кто стал жертвой изнасилования во время свидания? Хотели бы вы обсудить эту тему на «Часе с Диной»?
Там было место для комментариев, имени и номеров телефонов. Из двухсот карточек Фрэн выбрала только две.
– Я подумала, что ты захочешь их увидеть. – Она неохотно положила карточки на стол. – Это будет слишком больно для тебя, Дина.
– Я справлюсь.
Она пробежала глазами по первой карточке, потом остановилась и опять прочитала каждое слово:
«Он сказал, что я сама этого просила. Это не правда. Он сказал, что я сама виновата. Я в этом не уверена. Я хотела бы попробовать поговорить на эту тему, но не знаю, смогу ли».
Отложив карточку в сторону, она взяла другую. «Это было мое первое свидание после развода. Это произошло три года назад, и с тех пор я ни разу не была с мужчиной. Я все еще боюсь, но доверяю вам».
– Две женщины, – прошептала Дина. Да, это действительно было больно. Как будто ее ударили в грудь крепким злым кулаком. – Прямо из аудитории студии. А сколько еще, Фрэн? Сколько еще женщин спрашивают себя, не были ли они сами виноваты? Сколько еще боятся?
– Я не могу видеть тебя в таком состоянии. Ты понимаешь, что если сделать шоу, то придется говорить о Джеми Томасе?
– Знаю. Я уже консультировалась в юридическом отделе.
– А если он подаст в суд?
Дина вздохнула, едва сдерживаясь, чтобы не потереть глаза и не смазать макияж. Она плохо выспалась, хотя сейчас, пока Финн был в Москве, она спала одна. Но ей не спалось из-за сомнений. Из-за предвкушения.
– Значит, он подаст в суд. Если коротко обобщить то, что мне сказали юристы, он уже объявил публично свою версию происшедшего. Все сводится к его свидетельству против моего свидетельства, поэтому я тоже объявлю публично свою версию. С момента выхода статьи я могла бы это сделать уже в дюжине интервью. В двух дюжинах, – поправила она себя с хмурой усмешкой. – Но я предпочитаю делать это иначе, по-своему, на моем собственном шоу.
– Ты знаешь, что будет твориться с газетами?
– Знаю. – Теперь она была спокойна, мертвенно спокойна. – Поэтому мы проведем его во время майских конкурсов.
– Боже мой, Ди!..
– Я расскажу все на людях, Фрэн, и надеюсь, что это поможет хотя бы одной из женщин, которые увидят мое шоу. – Она смахнула слезинку со щеки. – И, Богом клянусь, этой передачей я уничтожу своих соперников по таблице рейтингов.
Перед шоу ее нервы были абсолютно спокойны, словно стальные. Дотошно, как всегда, Дина пробежалась по карточкам с подготовленными вопросами, пока Марси последними штрихами завершала ее макияж. Чувствуя себя готовой и энергичной, она повернулась в своем кресле к Лорену Бачу.
– Ну, ты пришел посмотреть, Лорен, или дать мне совет?
– И для того, и для другого. – Он сложил вместе свои длинные белые пальцы. – Как тебе известно, у меня нет привычки вмешиваться в содержание шоу.
– Да, я знаю и очень благодарна тебе за это.
– Но у меня есть привычка защищать своих людей. – Он замолчал на мгновение, собираясь с мыслями и машинально осматривая опрятную комнату, заполненную стопками свежих газет и журналов, полку с аккуратно подписанными видеокассетами рядом с видеомагнитофоном. Здесь витал слабый аромат косметики и парфюмерии. «Женские, – думал Лорен, – но тоже инструменты профессии». Гримерная была для Дины таким же рабочим местом, как и офис.
– Ты могла бы провести это шоу и сделать это отлично, не упоминая о собственном неприятном опыте.
– Возможно. – Она встала, чтобы закрыть за Марси дверь. – И что, Лорен, ты хочешь, чтобы я так и поступила?
– Нет. Я просто напоминаю.
– Тогда разреши напомнить тебе, что я – часть шоу, а не просто хозяйка. Неотрывная часть. Именно это так важно для меня и, кажется, для зрителей тоже.
Он улыбнулся, не сводя с нее пристального взгляда. «Она выглядит спокойной и элегантной», – подумалось ему.
– Не буду с этим спорить. Но, Дина, если ты хоть чуть-чуть сомневаешься насчет того, что собираешься сделать, то делать это совершенно не обязательно.
– Я не сомневаюсь, Лорен. Но очень боюсь. Мне кажется, по крайней мере я надеюсь, что встретиться лицом к лицу со своими страхами – это и станет моим ответом. Может быть, тебя волнует то, что Джеми Томас попробует подать в суд на программу, но… Лорен махнул рукой.
– Для этого у нас есть адвокаты. В любом случае похоже, что он и сам не рад этой публичной головомойке. В настоящий момент он уехал в отпуск в Европу на неопределенный срок.
– Ага, понятно. – Она глубоко вздохнула. – Ну ладно.
– Ты не против, если я останусь и посмотрю шоу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130