https://www.dushevoi.ru/products/dushevye-kabiny/Timo/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Угрюмый серый исполин, из-за обилия эркеров, башенок и всевозможных надстроек на крыше напоминавший даже не дом, а средневековый город, стоял пугающим островом абсолютного спокойствия в самом центре городского разгула. Документы Дома и жильцов были в абсолютном порядке, и, не привлекая внимания местных властей, он сумел без потерь пережить даже богатое доносами время. В годы блокады рядом с Домом не падали ни бомбы, ни снаряды, как видно, незримая сила хранила его жильцов не только от людского любопытства.
Именно в таком вот Доме мне и выпала судьба родиться.
1. Аппарат фирмы «Поросёнок».
— Обидно сознавать, — сказал папа, устав ругаться, — что двадцать лет своей жизни я исходил из неверных принципов.
Такой переход был мне совершенно непонятен. Десять минут доказывать, что я полное ничтожество, и вдруг — глубокомысленное подведение итогов.
— Ты никогда не задумывался, почему из детей великих родителей не вырастает ничего путного?
— Разве? — я попытался вспомнить хоть факт «за» или «против», но безуспешно. Интересно, это он — «великий родитель»?
— Да-да, именно так. Есть исключения, но они лишь подтверждают правило. Обстановка избранности уничтожает любые, самые прекрасные задатки. Мне казалось, что наследный принц, выросший среди простых людей, не зная, кто он, способен на большее, чем такой же принц, росший королевским сыном.
— Красиво излагаешь, папа, как по писаному, но какая связь между принцами и твоими неверными принципами? — я давно так не беседовал с отцом, тем более, это было лучше, чем ругаться.
— Я полагал, что тебе полезней расти таким же, как все. Закрывал глаза, что ты не развиваешь свои способности, думал — наверстаешь. Наконец, я понадеялся на армию, мне казалось, что она вырвет тебя из духовной спячки как… как шоковая терапия. Но ты уже почти неделю дома, а я даже не знаю, о чём с тобой говорить!
— Да говори обо всём, пап. Но при чём здесь наследные принцы? Ты что — король в изгнании?
Отец прошёлся по комнате такой мощной тигриной походкой, что мать, сидевшая на диване с журналом в руках, оторвалась от чтения, поёжилась и плотнее поджала под себя ноги.
— Я — не король, ты — не принц. Но… Отныне и навсегда. Запомни. Любой принц рядом с тобой — это как детский велосипед рядом с машиной «Формула-1», — Так уж, — я попытался пошутить сам. В отцовскую шутку мне было не врубиться.
— Да, именно так. Ну, может, не детский, а взрослый велосипед. Но тогда не с «Формулой — 1», а с космическим кораблём.
За два года армии я сильно отвык от странностей. А от родителей — тем более. Вчера вечером меня угораздило встретить одноклассника. Мы вспомнили детство золотое, после чего я был приглашён на ночной кинопросмотр (кто-то одолжил моему приятелю на ночь видеомагнитофон и три кассеты). Все попавшиеся по пути телефоны-автоматы были испорчены, они глотали монеты, не соединяя. Я истратил весь запас двушек, так и не предупредив родителей, что не приду ночевать. И вот, вернувшись домой около девяти часов утра, нарвался на неожиданно крупный скандал. Конечно, родители всегда волнуются за детей, даже за таких взрослых, как я, но на этот раз аргументация отца была более чем странной. Во-первых, он почему-то был уверен, что я провёл эту ночь с девицей. Во-вторых, ничего страшного, что с девицей, но почему где-то, а не дома, где у меня есть прекрасная отдельная комната? В-третьих, почему я вру (это про видео) и упорствую во лжи? Ну, а в-четвёртых, если уж я говорю правду, то я вообще полное ничтожество, потому что мужчину в моём возрасте по ночам должны интересовать женщины, а не дурацкие фильмы, которые не стоят украденного у сна времени. Такая вот критика.
Все мои возражения были бесполезны. Я с трудом мог вставить пару слов. Папе хотелось выговориться, он готовил этот ругательный монолог года два, на тот случай, если я вернусь из армии таким же олухом, как ушёл. И все можно было бы списать на банальный конфликт типа «Отцы и дети», вот только два момента… Первый — пренебрежительное сравнение принцев со мной. Второй — необычная демонстрация отцом физической силы. Ругаясь, он упомянул мою хлипкость. Я не выдержал и сослался на наследственность: каким, мол уродился, таким и расту. «Ах, значит я виноват!»?!" — взревел отец. Невысокий коренастый он стремительно шагнул вперёд, правой рукой крепко сгрёб меня за модную «варёную» куртку и легко поднял в воздух. Мать на диване только взвизгнула. Таких подвигов я от папани не ожидал.
— Итак, — отец словно подвёл черту своим словам про космический корабль и начал новую тему, — будем работать с тем, что имеем. Ну-ка, вспомни, что ты смотрел ночью?
— Названия я подзабыл, всё-таки четыре фильма. Но там актёр очень знаменитый играет: Чарльз Бронсон. И везде он всех вырубает. В одном фильме за дочку с женой мстит, в другом — за каким-то палачом охотится. В третьем… что-то старинное. Железная дорога, индейцы…
— Ясно, ясно, — перебил отец, — старьё это все. А какой аппарат у твоего друга?
— "Панасоник".
— Как-как? — переспросил отец. — «Поросёнок»?
Я аж взвился. И это мой отец. «Король в изгнании». Человек, владеющий иностранными языками, читающий зарубежные журналы. Не знать такой знаменитой фирмы! Самый типичный «совок»…
— Ну, папа, ты даёшь…
— Ничего я не даю. Уже и пошутить нельзя. Барахло эти ваши «Панасоники», не люблю я их. Ширпотреб.
— Ты не любишь? А много тебе их встречать пришлось?
— Почти все модели. Как только новая появится, я её обкатываю. Что-то они изображение слишком зернистое дают. Или это предубеждение?
У меня начала отвисать челюсть. Ай да папаша! Когда это он их «обкатывает» и где? А может, у него тихое помешательство? «Болезненное фантазирование» или что-то вроде.
— Ну-ка, ребятишки! — отец обратился ко мне с матерью, — давайте-ка, выйдем из комнаты.
Не знаю, что думала мать, но я вышел в коридор недоумевая. Отец тоже вышел, закрыл дверь в комнату и секунд через десять распахнул её театральным жестом.
— Прошу!
Я вошёл. Отец за мной.
— … — он сказал что-то совершенно непонятное, но больше всего напоминающее иностранное ругательство.
Я оглянулся. На отце, можно сказать, не было лица. Словно по комнате бегал живой поросёнок и даже не в одиночестве. Но ничего ведь не произошло! Комната как комната.
— Ты что, пап?
— Т-ты ничего не делал? — отец задал вопрос с оттенком недоумения, словно не верил сам себе.
— Ничего. А что я должен был делать? Ты сказал — я вышел, потом зашёл. Дел-то — в комнату входить.
— Да-а-а, — отец потёр щетину на подбородке, — в добрую старую привычную комнату. Возможно и такое. Тогда — силён, бродяга, отца родного пересилил, детка. Не зря я тебя в невинности держал.
Только я начал обижаться за «невинность» (откуда ему что-то про мою личную жизнь известно?), как отец продолжил свои аргументы.
— Стань так вот, — скомандовал он мне, — смотри на входную дверь, так… минуточку…
Он отошёл, послышался звук открывающейся двери.
— Пожалуйста! Можешь оглянуться.
Я оглянулся. Да, на этот раз папаня меня удивил. Он открыл дверь, о существовании которой я никогда и не подозревал. Фактически, это был кусок стены…. нет, всё-таки потайная дверь, замаскированная обоями.
— Что стоишь? Проходи.
Я оглянулся. Мать безмятежно сидела на диване и читала журнал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
 https://sdvk.ru/Smesiteli/Dlya_rakovini/ 

 Церсанит Chantal