Обе стороны нагнетали обстановку со страшной силой. «Ближе к осени высказывания Лужкова о ельцинском клане становились тоже более и более жестокими. Приехав в Германию в начале сентября, Лужков объявил, что „верит“ в информацию о коррупции ельцинской семьи, и, по сути, пригрозил расправой окружению президента, после того как той уйдёт на покой: „Те, кто не совершал ничего неконституционного — они не должны нести никакого наказания. Но те, кто нарушил конституцию или совершил другие какие-то серьёзные преступления, которые нанесли большой урон государству, — у таких преступлений нет срока давности, и такие люди обязательно понесут наказание, после того как к власти придут честные люди“. Вот, только где это было в той ситуации найти среди борющихся за власть честных людей?
Тем временем, 15 октября 1999 года Мосгорсуд оставил в силе решение суда первой инстанции (Хамовнического) о незаконности продления расследствия по делу, возбуждённому против опального генпрокурора. Генпрокуратура заявила о намерении опротестовать это решение в Верховном суде. По этому поводу пресс-секретарь Б. Ельцина Дмитрий Якушкин заявил, что президент по-прежнему убеждён в невозможности возвращения Юрия Скуратова на пост генерального прокурора, т.к. он «считает Скуратова нечистоплотным человеком, нарушившим прокурорскую этику».
Сложная штука жизнь. Борис Николаевич не один раз нарушал не только президентскую этику, но и отечественное законодательство. Нарушал порой до такой степени, что совершал государственные перевороты. А вот злосчастный Юрий Ильич нарушил всего лишь какую-то этику и его с должности попёрли. Воистину, что разрешается быку, не разрешается Юпитеру. Или наоборот. Одним словом двойная мораль в действии.
Двойная мораль сочеталась с вольным толкованием закона. Генеральный прокурор не мог попасть в свой кабинет. Вот как это описывал сам герой: «На территорию Гепрокуратуры меня не пустили, милиционер, который раньше отдавал мне честь, лишь виновато развёл руки в стороны.
— Не имею права!
— Почему?
— Таково указание руководства.
В это время по первому этажу Генпрокуратуры бегал Розанов и всматривался в окна: впустят меня на «подведомственную» ему территорию или нет?
Не пустили. Стало противно. И горько…
Милиционер, который задержал меня в проходной, получил месячный оклад, его начальник Бродский, отвечающий за «неприкосновенность» территории, — именное оружие, Розанов — орден».
18 октября 1999 года отстранённый от работы генеральный прокурор РФ Юрий Скуратов направил председателю Совета Федерации Егору Строеву письмо, в котором просит спикера палаты о содействии его возвращению к исполнению обязанностей генпрокурора. В соответствии с регламентом Совет верхней палаты может рекомендовать Совету Федерации рассмотреть данный вопрос на заседании.
22 октября 1999 года Генпрокуратура приостановила проведение следственных действий по «делу Скуратова» в связи с решением Мосгорсуда, подтвердившего решение Хамовнического районного суда столицы, который признал незаконным постановление о продлении сроков следствия. Но в Генпрокуратуре подчеркнули, что уголовное дело, возбуждённое в отношении Ю.Скуратова, пока не будет прекращено.
Но оно не было прекращено. К этому времени стало ясно, что «рыхлое „Отечество“, верхушка которого состояла из политиков, готовых в любой момент либо продаться, либо перекинуться на ту сторону, у которой больше шансов на победу, достаточно уязвимо, если против него выдвинуть „административный ресурс“.
Официальная причина продолжения уголовного дела была, конечно, одна. А не официальная — другая, заключающаяся в том, что после декабря 1999 года, когда прокремлевкий блок «Единство» победил на выборах в Госдуму, оставив далеко позади лужковкое «Отечество — вся Россия». Это сразу же изменило отношение к Скуратову и возбуждённым в отношении его уголовным делам. Хотя арьергардные бои продолжались.
Так и продолжались гулять по судам скуратовские дела. Сам Скуратов писал: «Ещё в июле 1999 года Совет Федерации обратился в Конституционный суд с вопросом: соответствует ли Конституции России указ Ельцина об отстранении Генпрокурора от должности и вообще в чью компетенцию это входит?
Конституционный суд долго тянул, не решаясь дать ответ на этот небезопасный вопрос, и в самом конце 1999 года, уже зимой, в два этапа рассмотрел его… Конституционный суд выполнил заказ, как в давние времена выполняли заказы (или заседания) «партии и правительства»… Конституционный суд в своём большинстве оказался куплен, иначе не назовёшь.
Хотя результаты голосования 10 на 8 показали, что не всех судей можно купить…».
4 февраля 2000 года Хамовнический суд Москвы вновь рассматривал жалобу отстранённого генпрокурора Юрия Скуратова на незаконное продление срока следствия по его делу. За время судебных разбирательств Генеральная прокуратура уже дважды продлевала срок следствия, а 31.01 предъявила Ю. Скуратову официальное обвинение в злоупотреблении должностными полномочиями.
11 февраля 2000 года адвокаты Юрия Скуратова направили в Мосгорсуд жалобу на решение Хамовнического суда Москвы, который 7 февраля признал законным продление срока следствия по уголовному делу Ю.Скуратова. В интервью адвокат Андрей Похмелкин отметил, что в ходе судебного заседания не был рассмотрен ни один довод защиты. Суд оставил без внимания тот факт, что продление Главной военной прокуратурой срока следствия до 6 месяцев, учитывая, что статус Ю. Скуратова по делу, на тот момент не был определён, «нарушает его конституционные права».
Московские суды после декабря 1999 года стали сразу менее благосклонны к Скуратову.
27 декабря 1999 года Московский городской суд отменил решение Тверского суда столицы о признании незаконными обысков на квартире, даче и в рабочем кабинете Юрия Скуратова, отстранённого от должности генпрокурора РФ.
28 января 2000 года Генпрокуратура РФ предъявила Юрию Скуратову обвинение в злоупотреблении должностными полномочиями. Бывший генпрокурор считал, что это является «местью Кремля за высказывания в адрес отдельных кандидатов в президенты». Кроме того, Юрий Скуратов был уверен, что обвинение стало ответом власти на его желание баллотироваться в президенты.
Скуратов в критике Кремля уже не мог остановиться. А зря… 2 февраля 2000 года на пресс-конференции Юрий Ильич ответил на предъявление ему официального обвинения по «делу о пиджаках» словесными обвинениями в адрес Кремля. «Все кремлёвское окружение причастно к коррупции. Есть материалы на Волошина, Абрамовича, Мамута». Степень «причастности» этих лиц он не указал. Активное противоборство с Кремлём он ограничил пока заявлением в суд с просьбой освободить его от подписки о невыезде.
«Честно говоря, — напишет чуть позже Скуратов, — я впервые почувствовал себя в новом качестве. Раньше я находился во главе крупной правоохранительной структуры и на мир смотрел с высоты своего кресла, а сейчас я оказался в другой шкуре — шкуре рядового гражданина и попал под тяжёлый каток своей родной системы. И понял, насколько рядовой гражданин может быть беззащитен».
Так и боролся Скуратов с Кремлём. Но это уже менее интересно. Важно другое. Описывая превратность превращение Владимира Путина в президенты РФ, Леонид Млечин написал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104