В отличие от мятежа на Зеленой горе, восстание на юге – начатое под флагом Освободительного фронта Дхофара, в 1967 г. получившего более сложное название – Народный фронт освобождения оккупированного Аравийского Залива (People s Front for the Liberation of the Occupied Arabian Gulf, PFLOAG), – не было невнятной борьбой в далекой Руритании. Действия хорошо обученных и идеологически подготовленных партизан жестко и грамотно координировались, и даже при полном отсутствии воздушной поддержки повстанцам удавалось успешно противостоять спецназовцам, посланным шахом Ирана и королем Иордании Хуссейном, «контрактникам» из Великобритании и наемникам, завербованным на сторону султана в других странах.
Еще одно важное отличие состояло в том, что Оман 1950-х гг. был беднейшей страной, экспорт которой был ограничен ничтожно малым количеством рыбы, фиников и эфирных масел. Размер годового бюджета страны (доходную часть которого в значительной степени обеспечивала внутренняя таможенная система непроницаемой сложности), даже с учетом британских субсидий и грантов был таков, что большинство муниципальных руководителей в средней Англии сочли бы его смехотворным. По этой причине военная помощь Оману во время восстания в имамате предоставлялась бесплатно. Но теперь, учитывая потекшие с лета 1967 г. в казну страны существенные нефтяные доходы, от султана ожидали щедрой платы за военную помощь в борьбе с мятежным Дхофаром.
Однако дни старого султана к тому времени были уже сочтены. Его приверженность деспотичному образу правления страной и экстраординарная бережливость (он снова и снова решительно отказывался брать отчаянно необходимые для развития страны займы в счет будущих обильных денежных доходов) вызывали как недовольство его немногочисленных друзей, так и раздражение его многочисленных врагов. Султан Сайд стал серьезной политической помехой для Великобритании и объектом, приковывающим к себе слишком пристальное и враждебное внимание со стороны ООН в области прав человека. С нефтяными доходами, составившими в период между 1967 г. и серединой 1970 г. более 85 млн фунтов (и это в стране, оценочная численность населения которой составляла всего 700 тыс. человек, и чей экспорт ранее никогда не превышал 1 млн фунтов), отсталость Омана больше не могла быть объяснена или оправдана ссылкой на бедность.
12 июня 1970 г. отряды PFLOAG атаковали цели, расположенные в глубине страны неподалеку от основного трубопровода и других нефтяных установок. Этот партизанский рейд спровоцировал Shell на решительное лоббирование в Лондоне с целью предпринять быстрые и эффективные действия, как военные, так и мирные, чтобы положить конец войне. Восемь дней спустя по результатам всеобщих выборов в Великобритании на смену лейбористской администрации Гарольда Вильсона пришло правительство консерваторов во главе с Эдвардом Хизом. Это способствовало существенному ускорению событий. В британской прессе – и, что показательно, в иранской тоже, – стали появляться статьи, указывающие на то, что Сайд бин Тэймур должен быть свергнут.
БОЛЬШИЕ ПЕРЕМЕНЫ
23 июля 1970 г. во дворце Сайда бин Тэймура был совершен удачный переворот. Спланированный и проведенный в значительной степени британскими должностными лицами и офицерами, включая министра обороны султана и руководителя его разведывательной службы, этот затянутый во времени переворот, сопровождавшийся редкими выстрелами из стрелкового оружия и беготней по коридорам, напоминал оперетту.
Описываемое впоследствии экспатриантами оманского султаната как «бескровное» или «почти бескровное», свержение отца сыном таковым вовсе не являлось. В самом начале операции произошел катастрофический сбой, когда один из служащих султана был застрелен случайным выстрелом. Чуть позже шейх Браик бин Хамуд бин Хамид аль-Гафри, храбрый сын губернатора Дхофара, который от лица заговорщиков должен был потребовать от султана сложить полномочия, был убит выстрелом в живот в ходе продолжившейся суматохи. Султан был вооружен и успел выстрелить из своего револьвера четыре раза. Еще одним печально символическим признаком того, что этот переворот больше напоминал «черную комедию», стал тот факт, что четвертым выстрелом султан Сайд ранил самого себя в ногу.
После того как Сайд бин Тэймур был эвакуирован самолетом в Лондон и «заточен» в стенах сибаритского отеля в Дорчестере, на трон взошел его сын, Кабус бин Сайд, получивший образование в Сандхерсте.
Новый султан, унаследовав казначейство, трещащее по швам от нефтяных доходов, немедленно приступил к осуществлению огромной и всесторонней программы реформ, нацеленных на преобразование Омана. Школы, больницы, клиники, дороги, порты, аэропорты, электростанции, радио– и телевизионные станции, контролируемая правительством пресса – результат его бурной деятельности. Были моменты, когда Маскат начинал напоминать Питхоул и Спиндлтоп. Правительство забирало 50 % всей прибыли, произведенной компанией PDO, 12,5 % всей нефти утекало на экспорт, минуя экономику Омана. К 1972 г. объем импорта стремительно взлетел с 4 млн фунтов в 1966 г. к 55 млн фунтам; количество ввезенных в султанат автомобилей выросло на головокружительные 600 %. В таких условиях, по словам Financial Times, каждому, кто обладает хоть каплей здравого смысла и рыночного опыта, будет трудно потерпеть неудачу.
Марксистские аналитики видели вещи в ином свете, и один из них, комментируя количество и ярко выраженный характер «морд», уткнувшихся в «корыто» местной власти, заметил, что «нефтяные ресурсы Омана теперь доступны для грабителей всего мира». Бесспорной правдой было то, что Великобритания получила в результате удачного переворота великолепную награду, захватив в течение двух лет 27 % всего импортного рынка импорта султаната.
Удачный переворот Кабуса официально поддерживался и приветствовался Shell в пресс-релизе, опубликованном управляющим PDO 1 августа 1970 г., спустя ровно три года после того, как начался экспорт нефти. Доходы от него теперь подстрекали правительство на увеличение темпов роста государственных расходов и превращение Омана в активного и долгосрочного заемщика на рынке ссудных капиталов, к которым Кабус часто обращался за помощью.
Постепенно кровопролитие, продолжавшееся на юге страны, было остановлено. Оман наконец объединился под властью султана, который, возможно, и не пользовался всеобщей популярностью, но все же был признан населением на севере и юге, в глубине страны и на ее побережье. Хотя некоторые полагали, что были лучшие претенденты на трон, другие – тосковали по теократии, а третьи – просто надеялись на наступление социалистического конца султанского правления в целом, но даже недовольные находили утешение в том, что новый правитель, в отличие от предыдущего, подавал явные признаки жизни. Однако вскоре Кабус сумел расстроить и традиционалистов, и радикалов тем, что повелел называть себя «Ваше Величество», в то время как ни один из его тринадцати предшественников династии Аль Сайда никогда не претендовал на что-либо большее, нежели «Ваше Высочество».
Вскоре выяснилось, что мир в Омане обошелся денежной суммой, внушающей страх. Расходы на оборону и военизированную полицию, подразделения которой были оснащены бронированным транспортом, оборудованным тяжелыми пулеметами и брандспойтами, сожрали более половины объема годовых расходов правительства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78